|
ЗАВЕЩАНИЕ МАРИИ АНТОНИИ,Королевы французской, эрцгерцогини Австрийской(Писанное на имя Принцессы Елисаветы, сестры Людовика XVI) 5 (16) октября (1793) в четыре часа с половиной поутру. “Пишу к вам, любезнейшая сестра, в последний раз. Я осуждена не на позорную смерть, ибо она существует только, для преступников, но на соединение с вашим братом, Будучи невинна, как и он, надеюсь оказать туже твердость в последние минуты. Я спокойна, ибо совесть ни в чем меня не укоряет. С глубочайшим огорчением оставляю бедных детей моих; вы [148] знаете, что я жила единственно для них. В каком положении, оставляю я вас, добрая и нежная сестра! Вы пожертвовали всем, чтоб не расставаться с нами. Я узнала из актов процесса, что дочь моя разлучена с вами. Ах! Бедное дитя! Не смею писать к ней: она не получит моего письма. Не знаю, получите ли вы сие письмо. Примите для обоих детей моих, мое благословение! Надеюсь, что некогда, пришед в возраст, они будут соединены с вами, и будут в полной мере пользоваться вашими нежными попечениями. Они должны помышлять о правилах, кои я беспрерывно старалась им внушить, что точное дополнение должностей есть важнейшее дело в жизни, что дружба и взаимная доверенность составят их счастье. Дочь моя, в возрасте своем, должна помнить, что она обязана помогать брату своими советами, внушаемыми ей опытностью и дружеством, а сын мой, с своей стороны, обязан оказывать сестре своей все рачения и услуги, внушаемые дружеством. Оба должны чувствовать, что в каком бы состоянии не были, они найдут счастье свое единственно в тесном между собою союзе. Пусть они возьмут нас в пример. Сколько утешений дружба доставляла нам в несчастье! А в счастье, наслаждаемся им вдвое, когда можем, разделить его с другом. И где можешь найти друзей нежнее, любезнее, если не в семействе своем? Сын мой должен всегда помнить последние слова отца своего, которые и я подтверждаю он никогда не должен стараться об отмщении за нашу смерть. Я должна упомянуть о обстоятельстве, горестном для моего сердца. Знаю, сколько этот ребенок причинил вам огорчений. Простите ему, любезная сестра; вспомните о его возрасте и о том, как легко заставить ребенка говорить, что хотят, и даже то, чего он не понимает. Надеюсь, что наступит день, в который он почувствует всю цену ваших милостей и нежности к ним обоим. Остается сообщить вам [149] последние мои мысли. Я хотела написать их в самом начале процесса; но мне не позволяли писать, и притом процесс производился так скоро, что я не имела для того времени. Умираю в религии отцов моих, апостольской римско-католической, в которой была воспитана, и которую всегда исповедовала. Не ожидаю никакого духовного утешения, не знаю, есть ли здесь священники сей религии, и притом им опасно входить в место моего заключения. Усердно молю Бога об отпущении грехов, соделанных мною в жизни моей. Надеюсь, что в благости своей, он услышит последние мои молитвы о принятии души моей в своем милосердии и благости. Прошу прощения у всех, которых я знаю, особенно у сестры моей, в огорчении, которое могла причинить им неумышленно. Прощаю врагам моим зло, которое они мне сделали. Прощаюсь с моими тетками, братьями и сестрами. Я имела друзей; мысль о вечной разлуке с ними и о бедствиях их более всего терзает меня пред кончиной. Пусть они знают, по крайней мере, что я до последней минуты о них помышляла. Простите, добрая и нежная сестра! Желаю, чтоб сие письмо дошло до вас! Помышляйте всегда обо мне. Обнимаю вас и бедных, милых детей моих от всего моего сердца! Боже! Сколь трудно расставаться с ними навсегда! Простите! Простите! Теперь займусь духовными моими обязанностями. Я невольна в делах своих; может быть, приведут ко мне священника, но объявляю, что я не скажу ему ни слова, и что буду поступать с ним, как с человеком совершенно мне чуждым”. Верно с подлинником, написанным рукою Е. В. Королевы Марии Антонии. Министр общей Полиции Королевства Граф де Каз. Текст воспроизведен по изданию: Завещание Марии Антонии, королевы французской, эрцгерцогини Австрийской // Сын отечества, Часть 28. № 10. 1816
|