Поручаю душу мою Богу, моему Создателю. Молю его, да примет ее в своем милосердии, и да судит ее не по ее заслугам, но по заслугам
Господа нашего Иисуса Христа, принесшего себя в жертву Богу Отцу своему, нас ради человек, хотя мы того, и я первый, недостойны.

Умираю в союзе со святою нашею Материю, Церковью Апостольскою Римско-Католическою, приявшиею власть свою непрерывным последованием от Святого Петра, которому Иисус Христос поручил оную.

Верую твердо и исповедую заключающееся в символе и заповедях Бога и церкви, верую во святые таинства, по всегдашнему учению Католической церкви. Я никогда не хотел быть судьею в различном толковании догматов, раздирающем церковь Иисуса Христа, но следовал и всегда буду следовать, естьли Бог продлит жизнь мою, определениям, которые даны были или будут духовными главами, соединенными в святой Католической церкви, сообразно ея учению,
наблюдаемому со времен Иисуса Христа.

Молю Бога, да приимет твердое мое решение, естьли он дарует мне жизнь, воспользоваться, как можно скорее, помощию Католического Священника, дабы принести признание во всех своих прегрешениях и принять таинство покаяния.

Прошу всех тех, которых случилось мне оскорбить неумышленно (ибо не помню, чтоб с умыслом кому либо нанес обиду) или тех, которым я мог подать дурные примеры и причинить соблазн, простить мне во зле, которое я мог им сделать: прошу всех, одаренных любовию Христианскою, присоединить свои молитвы к моим, для испрошения мне от Бога отпущения грехов моих.

Прощаю от всего моего сердца тем, которые сделались моими врагами без всякой с моей стороны причины, и молю Бога простить им,
равно как и тем, которые ложным или худо понимаемым усердием нанесли мне много зла.

Поручаю Богу жену мою и детей, сестру и теток, братьев и всех соединенных со мною узами крови или другим каким либо образом.

Молю Бога особенно, да обратит око милосердия на жену мою, детей и сестру, которые долгое уже время страдают со мною, да подкрепит их своим милосердием, естьли они меня лишатся, и доколе пребудут в сем тленном мире.

Поручаю моих детей жене моей: я никогда не сомневался в ея материнской к ним нежности; поручаю ей преимущественно возрастить их добрыми Христианами и честными людьми, представлять им величия мира сего (естьли они осуждены испытать их) в виде благ опасных и преходящих, и обращать их внимание на единственную твердую и прочную славу в вечности. Прошу сестру мою не оставлять любовию своею моих детей, и заступить у них место матери, естьлиб они имели нещастие ея лишиться.

Завещаю детям моим, после обязанностей к Богу, которые должны всему предшествовать, пребывать всегда в дружбе между собою, быть покорными и послушными их матери, и благодарными за все старания и труды, которые она о них прилагает, и в уважение моей памяти. Прошу их почитать мою сестру второю своею матерью.

Завещаю сыну моему, естьлиб он имел нещастие сделаться Королем, помышлять, что он должен посвятить себя совершенно щастию своих сограждан, что он должен забыть всю ненависть и мщение; особенно в отношении к претерпеваемым мною нещастиям и горестям, что он может составить щастие своих подданных только тогда, когда царствует по законам, но в то же время помнить, что Король может привести их во уважение и делать добро по внушению своего сердца только тогда, когда имеет потребную для того власть, и что в противном случае, будучи связан в делах своих и не вкушая почтения, он принесет более вреда нежели пользы.

Между тем, я думаю, что оскорбил бы чувствования нации, естьлиб не поручил явно сыну моему Гг. де Шамильи и Гю, которых истинная привязанность ко мне побудила заключиться со мною в сей печальной обители, и которые полагали, что сделаются ея жертвами. Поручаю ему также Клери, которого трудами я доволен с тех пор, как он при мне находится. Поелику он остался при мне до конца, то и прошу Гг. Членов городового Совета, отдать ему мое платье, книги, часы, кошелек и другие вещи, хранящиеся в Совете.

Прощаю охотно тем, которые поступали со мною дурно и находили нужным притеснять меня. Я нашел несколько душ чувствительных и
сострадательных: да насладятся они в сердцах своих спокойствием, которое дарует им их образ мыслей!

Оканчиваю сие завещание, объявляя пред Богом, в готовности предстать пред него, что не упрекаю себя ни в одном из преступлений,
на меня взведенных.

Написано вдвойне в башне Тампльской, 25 Дек. 1792.