Выборы в Париже в Генеральные Штаты в 1789 г.

(Из писем современника)

Публикуемые ниже документы имеют большой интерес как письма очевидца событий Французской буржуазной революции ¹. Большое значение им придает то обстоятельство, что автор их — Демишель — был ближайшим другом одного из крупных деятелей революции Жильбера Ромма ², выразителя интересов буржуазии, хотя и далекого от народных масс, но одного из самых стойких деятелей буржуазной революции; с ним тесно связана жизнь Демишеля.

Письма адресованы Дюбрейлю, почтмейстеру города Риома в Оверни, видному общественному деятелю, другу и приверженцу Ромма, содействовавшему избранию Ромма в Законодательное собрание. Дюбрейль оставил нам свои замечательные письма, адресованные Ромму (1779—1791 гг.), до сих пор неопубликованные, являющиеся “летописью” города Риома в предреволюционный период и в дни революции.

Демишель, так же как Ромм и их общий друг, почтмейстер Дюбрейль,— уроженцы Риома. Демишель — внук крестьянина. “Из моей генеалогии, пишет он в письме от 13 сентября 1786 г., мне известно только то, что мой дед был крестьянин... Мой отец первым из нашей семьи стал называться “господином” (monsieur), но это случилось так недавно, что он не удостоился даже чести быть сборщиком налогов”.

В детстве Демишель был отдан на обучение монахам (les oratoriens), в школе которых учился и Ромм. По окончании учения Демишель намеревался поступить в монашескую конгрегацию, но не привел своего намерения в исполнение, а открыл кондитерскую в Риоме, но дела его шли плохо. В поисках новых средств к существованию, Демишель, оставив семью, в 1776 г. приехал в Париж к Ромму.

В Париже Демишель по примеру и под влиянием Ромма, ум, знания, способности которого он превозносит в своих письмах, пополняет свое образование, очевидно недостаточное, занимаясь географией и арифметикой; вместе с Роммом посещает открытые заседания Академии наук, часто бывает в кафе, по его словам “от скуки”, но куда его влечет также и желание узнать политические новости, послушать толки о короле и королеве, политике министров и т. д. Главная же цель его жизни в Париже сводится к отыскиванию себе заработка, потому что материальное положение его незавидно, несмотря на денежную помощь, оказываемую ему Роммом и Дюбрейлем. Он находит себе [155] место кондитера, бросает его и переходит на службу в качестве приказчика в ювелирную фирму, по его словам, близкую к разорению. После отъезда Ромма в Россию, в качестве домашнего учителя детей гр. Строганова ³, положение Демишеля ухудшается.

В октябре 1782 г. он получает письмо от Ромма из России с предложением занять место библиотекаря у графа А. С. Строганова. После долгих колебаний, советов с риомскими друзьями Демишель решает ехать в Россию, намереваясь захватить с собой немного французских товаров для сбыта их с выгодой для себя, что ему между прочим Ромм категорически запрещает.

В июле 1783 г. Делитель уезжает в Россию. В Петербурге он жил в доме у графа Строганова в качестве библиотекаря только пять месяцев. С февраля 1784 г. он становится гувернером барона Г. А. Строганова ⁴ и уезжает с ним в июле 1785 г. за границу.

На основании этой краткой биографии Демишеля до 1789 г. не трудно сделать вывод, что Демишель был рядовым представителем мелкой буржуазии. В дальнейшем, не участвуя активно в революции, он только переживал события, наблюдал их с заостренным интересом к политической жизни и запечатлел в письмах свои наблюдения с большой точностью; все приведенные им даты проверены, и ни одной неточности не обнаружено, все факты, которых он касается, находят подтверждение и часто дополняют другие данные. Ромм, пользующийся большим авторитетом у своих друзей, имел огромное влияние на Демишеля и можно безошибочно утверждать, что точка зрения Демишеля, при описании им событий, обусловлена взглядами и мнениями Ромма.

Для публикации отобраны письма, относящиеся к 1789 году. В этом году с января до середины мая Демишель жил в Париже вместе с Роммом, Строгановым и архитектором Воронихнным, бывшим дворовым графа А. С. Строганова, и был очевидцем выборов в Генеральные штаты и их открытия. Всего сохранилось от этого периода 40 писем. Наиболее интересные из них публикуются или полностью или в выдержках.

В письме от 3 января 1789 г. Демишель сообщает о своем приезде в Париж. В первые же дни. проведенные в Париже, Демишель, отмечая напряженную, тревожную обстановку в дни предвыборной кампании, подчеркивает тяжелое положение беднейших слоев населения. “Сильные холода все еще продолжаются, — пишет он Дюбрейлю, — и нельзя без содрогания думать о всех причиненных ими бедствиях. Однако Париж спокоен, но я боюсь, что малейший переворот в правительстве может иметь самые неприятные последствия” ⁵.

С первых же дней своего приезда Демишель сосредоточивает свое внимание на политической жизни Парижа. Прежде всего он отмечает постановление королевского совета от 27 декабря 1788 г. ⁶, в котором была выражена программа, выработанная Неккером и принятая под его давлением королем, далеким от какой бы то ни было программы и желающим получить от собрания трех [158] сословий Франции только деньги для покрытия государственного дефицита ⁷. В этом постановлении устанавливалось важное преимущество для буржуазии, а именно: удвоение количества депутатов по сравнению с другими сословиями. Хотя сохранением системы посословного голосования это преимущество было сведено на нет, тем не менее появление этого постановления 1 января 1789 г вызвало ликование парижской буржуазии, Париж был иллюминован, как в дни больших торжеств, парижане называли его “новогодним подарком, полученным народом от короля”. Так же называет его и Демишель, обещая выслать Дюбрейлю один его экземпляр.

Демишель вполне разделяет одобрение третьим сословием политики Неккера, мероприятия которого являлись, по мнению Демишеля, “предпосылками великой реформы” ⁸. Непоследовательность, выразившаяся в сохранении посословного голосования, не вызывает его критики. Затрагивая вопрос о системе голосования в Генеральных штатах, Демишель прибавляет: “Неккер предоставил решить этот вопрос нации, и мне кажется это было единственным правильным решением в данный момент”. Это увеличение политикой Неккера, популярность которого в то время была очень велика, вполне разделяет Ромм, от имени которого между прочим Демишель посылает Дюбрейлю в подарок гравированный портрет Неккера ⁹.

Описывая выборы, Демишель отмечает прежде всего борьбу третьего сословия с правительственной регламентацией выборов. Борьба эта вышла из пределов лояльности и выразилась в неразрешенном третьему сословию переизбрании председателей, назначенных правительством из муниципальных должностных лиц, в отстранении и удалении их с собраний. Кроме того, Демишель отмечает: недопущение третьим сословием к выборам лиц, состоящих у дворян на службе, и, следовательно, от них зависимых, политику дворянства во время выборов, которое, в целях сохранения своего авторитета первенства, желало, чтобы третье сословие выбирало депутатов и составляло наказы не самостоятельно, а сообща с дворянством; в связи с этим Демишель констатирует большую настороженность по отношению к дворянству и недоверие к нему третьего сословия.

Демишель, сообщая о приеме третьим сословием дворянских депутаций на выборных собраниях, прибавляет: “эти депутации были приняты со всеми подобающими им почестями, но почти везде соблюдали мудрую сдержанность, очень осторожно выражали свое доверие, чтобы не повредить интересам третьего сословия” ¹⁰. Отмечает Демишель и позицию правительства во время выборов, с одной стороны, из опасения восстания, поставившего охрану у входа церквей, где происходили выборы, а с другой стороны, возбуждающего восстание путем подкупов, желая его использовать против третьего сословия, устрашив им тех, кто его поддерживал. Заострение внимания Демишелем на всех этих фактах типично для него, как для представителя третьего сословия, который, наблюдая и описывая свои наблюдения, всегда учитывает интересы и преимущества третьего сословия и грозящие ему опасности.

Кроме интересов третьего сословия, Демишелю дороги интересы его родного города Риома, что характерно для него, как для обывателя города — “буржуа”. Во время предвыборной кампании Риом в лице своих судебных властей и муниципалитета отстаивал свое право быть местом собрания трех сословий для выборов в Генеральные штаты от Овернского судебного округа — [157] “сенешальства”, на что претендовал другой город Оверни — Клермон, в качестве древней ее столицы, в которой всегда происходили выборы в Генеральные штаты ¹¹. Клермонцы прислали в Париж для отстаиванья своих прав перед правительством депутацию. Отстаиванье же прав Риома взял на себя Малуэ ¹², уроженец Риома, занимавший важный правительственный поют, человек близкий к Неккеру, который через него добивался, чтобы местом выборов от Овернского сенешальства стал Риом. Этой борьбе двух городов посвящен целый ряд писем.

Центральным местом писем Демишеля является описание им восстания в Сент-Антуанском предместье Парижа, направленного против фабрикантов Ревельона ¹³ и Анрио. Восстание сопровождалось враждебными по отношению к Ревельону манифестациями, стачкой, разграблением их домов и т. д. Почва для восстания была подготовлена дороговизной хлеба, безработицей, лишением избирательных прав неимущих слоев населения. Лишенные избирательных прав в дни выборов толпились у дверей церквей, где происходила выборы и составлялись наказы, и выражали свое неудовольствие и сомнения, по сообщению одной роялистской газеты (“L'ami du roi”), вопросами: “Занимаются ли нами? Думают ли о том, чтобы понизить цену на хлеб? Мы голодны” ¹⁴.

Сопровождавшая восстание стачка свидетельствует о том, что в состав восставших, главным образом, входили рабочие, руководимые мотивами классового порядка, объединенные чувством классовой солидарности, что вполне явствует из ответа одного участника восстания на вопрос во время допроса, почему он не работал в день восстания—“если бы не поддерживали друг друга, то все бы погибло” ¹⁵.

Формы восстания — грабеж, разгром домов, характерные для стихийного массового движения, показывают, что в восстании принимали участие и деклассированные слои населения, лица, подкупленные секретными агентами двора. Толчком к восстанию послужили слова Ревельона, избранного выборщиком от третьего сословия и заявившего на одном собрании, что рабочие могут существовать на 15 су в день. Кроме того, по сообщению упомянутой выше газеты “Ami du roi” от 27 и 28 апреля, Ревельон и Анрио возбудили классовую вражду к себе, как представители буржуазии, своим поведением на выборном собрании: они занимали особые места, отведенные им, как почтенным избирателям, не обращали внимания на речи и требованья рабочих, что вызывало ропот и раздражение. “Рабочие, — по сообщению этой газеты,— желая устрашить всех собственников столицы, произвели свое первое нападение на самого крупного из них” ¹⁶.

Правительство, не принявшее никаких мер к предупреждению восстания, подавило его с большой жестокостью.

Газета “Ami du roi” устанавливает, что убитых было 200 чел., раненых — 300. Приблизительно ту же цифру дает в своих мемуарах Besenval [158] и книгопродавец Hardy, автор интереснейшего “журнала событий” (“Journal des evenements”), посвященного этому восстанию ¹⁷. 28 апреля было обнародовано правительственное сообщение о предании чрезвычайному — “превотальному” суду без права апелляции, и отсрочки приговора, участников восстания ¹⁸. Суд состоялся 29 апреля утром, вечером в тот же день двое — кровельщик Жильбер и поденщик Нура, арестованные в подвале дома Ревельона, обвиненные в подстрекательстве к восстанию и участии в нем, были по приговору этого суда повешены у заставы Сент-Антуанского предместья. .

2-й чрезвычайный суд над участниками восстания состоялся 18 мая 1789 года. 2 человека были приговорены к повешению, 5 —к вечной каторге. Так закончилось восстание, которое Жорес и Луи Блан рассматривают, как первое стихийное восстание пролетариата против капиталистов. Луи Блан говорит по его поводу следующее: “В момент предвыборного возбуждения сказано было о заработной плате, и одни эти слова заключали в себе более глубокую революцию, чем та, в которую устремлялась буржуазия” ¹⁹.

Вышеупомянутый книгопродавец Hardy различает в толпе восставших “рабочих и разбойников”; Демишель “рабочих” не замечает совсем, а видит только “бродяг”, “оборванцев”, “чернь”. Непонимание классовой сущности восстания характерно как для эпохи, так и для Демишеля, представителя мелкой буржуазии.

В заключение необходимо отметить, что письма Демишеля, публикуемые в ознаменование 150-летия буржуазно-демократической революции 1789. г., вскрывают социальную сущность этой революции. В них красной нитью проходит борьба буржуазии и дворянства, приведшая в конечном результате к победе капитализма над феодализмом. Кроме того, но ним можно установить начало “восходящей линии” движения этой революции, когда руководящая роль принадлежала умеренным партиям, представителями которых являются упоминаемые Делителем Малуэ, Лалли-Толендаль и др., в дальнейшем уступившие свое место сначала более радикальным партиям, затем жирондистам, отстраненным в свою очередь якобинцами.

Е. Александрова

Комментарии

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Письма Демишеля хранятся в Государственном архиве феодально-крепостнической эпохи. Написаны они чрезвычайно мелким и трудным для чтения почерком. Письма переплетены в два тома (281+298 листов), некоторые обороты листов имеют адрес: A monsieur. Monsieur Dubreuil, directeur a la poste aux lettres a Riom en Auvergne), и остатки сургучных печатей. Подписей письма не имеют.

2 Ромм (1750—1795) член Законодательного собрания и Конвента, один из составителей республиканского календаря. В разгар реакции, после восстания в прериале II года (1795 г.) Ромм и его единомышленники так наз. “последние монтаньяры” были приговорены к гильотинированию. Перед казнью все приговоренные, в том числе и Ромм, покончили с собой (См. Е. Тарле, Жерминаль и Прериаль).

3 А. С. Строганов — сенатор, член Госуд. совета, президент Академии художеств.

4 Г. А. Строганов — барон, двоюродный брат воспитанника Ромма — Павла Строганова.

5 См. ниже, стр. 160.

6 Resultat du conseil d'etat du roi, tenu a Versailles le 27 decembre 1783”. В этом постановлении по докладу Неккера было установлено количество депутатов в Генеральные штаты в 1000 человек, при чем число депутатов третьего сословия по сравнению с количеством депутатов двух других сословий было удвоено (от дворянства— 250 депутатов, от духовенства — 250 депутатов и от третьего сословия - 500). (Текст этого постановления см. у Brette, Collection de documents, relatifs a la convocation des Etats generaux de 1789, Paris, 1894. т. I, стр. 37).

7 А. Олар, Политическая история французской революции. М. 1938, стр. 48—49.

8 См. ниже, стр. 162.

9 См. ниже, стр. 161.

10 См. ниже, стр. 171.

11 Последний раз штаты собирались в 1614 году.

12 Малуэ, Пьер Виктор (1740—1814) крупный политический деятель. В 1789 г. был “интендантом” Тулона. Был избран депутатом в Генеральные штаты. В национальном собрании занял правую позицию, выражал интересы крупной финансовой буржуазии, отстаивая двухпалатную систему и абсолютное veto короля. После свержения монархии эмигрировал. После 18 брюмера VIII года (7 ноября 1799 г.) вернулся во Францию, был членом Государственного совета. При Людовике XVIII незадолго до смерти был назначен морским министром.

13 У Ревельона была крупная по тому времени фабрика обоев. По свидетельству самого Ревельона у него было 350 рабочих (Сhassin, Les elections et les cahiers de Paris en 1789, стр. 116).

14 Chassin, La genie de la revolution, Paris, 1863, т. I, стр. 293.

15 Протокол допроса, раненых при подавлении этого восстания, привезенных 28 апреля в Парижскую больницу — “Hotel Dieu” (см. Chassin, op. cit, т. III, -стр. 74).

16 Chassin, op., cit., т. III, стр. 54.

17 Сhassin, op. cit., т. III, стр. 58, 62.

18 Сhassin, op. cit., T. III, стр. 71.

19 Louis Blanc, Histoire de la revolution francaise, т. II, стр. 219.

Текст воспроизведен по изданию: Выборы в Париже в Генеральные Штаты в 1789 г.  (Из писем современника) // Красный архив, № 3 (94). 1939

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.