№ 53

Письмо герцога д'Этампа к Екатерине Медичи

Государыня, семь или восемь дней тому назад через сына г. де Сансэ я получил письма, которые вам было угодно мне написать, вместе с распоряжениями, которые вы приказали изготовить и послать мне с ним, и я сделаю все возможное, чтобы использовать их наилучшим образом. Но поскольку, государыня, в отношении [изъятия] церковного серебра [138] я имею дело с людьми столь религиозными и на этот счет щепетильными, что если они узнают о том, что у них хотят его отобрать, чтобы перечеканить в монету, то этого легко не допустят (особенно жители Нижней Бретани), я ограничился тем, что приказал епископам и некоторым другим лицам собрать его в каждом епископстве и переправить в главный город или крепость епископства, якобы для того, чтобы сберечь его там в сохранности из опасения, что во время волнений его могут разграбить (как это было в других местах), поставив, однако, условие, чтобы за помощь в его сохранении они дали мне от каждого прихода по десять, пятнадцать или двадцать ливров в зависимости от их возможностей. Благодаря этому (хотя некоторые приходы столь бедны, что не смогут ничего уплатить) я надеюсь получить от них в конце будущего месяца пятнадцать или двадцать тысяч ливров, и таким путем, государыня, мы сможем впоследствии легче, чем теперь, воспользоваться упомянутым серебром, которое нам нетрудно будет получить и взять, поскольку оно уже будет отобрано. Что касается поручения в отношении займов, то я отослал его в некоторые главные города области; одни [горожане] представили многочисленные ремонстрации и заявили, что вынуждены нести столь большие расходы на содержание военных сил для охраны городов, что не могут предоставить никаких денег; другие (по большей части наиболее зажиточные, из числа судейских чиновников и духовенства), видя, что в тексте упомянутого поручения не сказано о принудительности [займа], заявили лишь, что совсем не имеют денег; поэтому я был вынужден использовать другое поручение, которое вы мне прислали для сбора двадцати шести тысяч ливров. Однако, государыня, раскладка была сделана так плохо, что город, который обязан платить две тысячи ливров, не сможет уплатить даже двухсот или трехсот, а другие, которые, конечно, могли бы кое-что уплатить, пропущены; Ренн и Нант, обложенные каждый по десять тысяч ливров, не смогут ничего уплатить, так как они слишком обременены содержанием отрядов, которые они держат для своей охраны, так что я смогу собрать лишь около восьми или десяти тысяч ливров. Затем, государыня, капитан Бертемон явился ко мне позавчера вечером в Дюссе (что принадлежит графу Монгоммери), и, согласно тому, что вам было угодно мне написать, а также следуя поручению, которое король соизволил мне прислать, я приложу все возможные старания, чтобы привести эту область к спокойствию и повиновению вашим величествам и покарать тех, кто восстает и посягает на вашу власть. Смиреннейше умоляю вас верить, что я не ищу в этом деле ничего другого, кроме как изъявления своего желания служить вам; мне много в этом поможет поручение собрать шестьдесят тысяч ливров, каковое вам было угодно мне выслать; хотя нескоро можно будет получить то, что я смогу собрать из этих денег, все же я прикажу приложить все возможное старание. Однако, государыня, как вы можете судить, эти деньги не будут еще собраны к тому времени, когда они будут мне нужны, так что если вы не соблаговолите ссудить меня (кроме тех десяти тысяч, что я у вас уже просил) еще десятью, то я окажусь в стесненном положении и в большом затруднении относительно оплаты моих войск. Поэтому, государыня, смиренно умоляю вас соблаговолить помочь мне и обещаю вам, что если бы даже мне пришлось все продать и заложить, я не премину вернуть вам эти деньги к середине будущего октября. Причина чрезвычайной медлительности в получении того, что я смогу иметь из вышеупомянутых шестидесяти тысяч ливров, заключается в том, что в указанном письме сказано, что деньги должны доставляться в окружное казначейство в Нанте, а этот город удален от меня больше всех других городов области. Если бы вам было угодно, государыня, чтобы их взимал служащий казначея Броше, находящегося в моей свите, мы [139] выиграли бы много времени и [избежали] расходов, которые неизбежны, если ездить за деньгами в Нант. Государыня, я оставил г. де Буйе, чтобы он навел порядок во всем, что может произойти в Бретани, где (как я заверяю вас) он вынужден нести большие расходы, и если бы вы соизволили наградить его орденом (о чем я вас просил столько раз), то его бы при несении службы вашим величествам слушались гораздо больше. Государыня, смиренно прошу вас извинить меня, если я скажу вам, что, наградив орденами стольких других лиц, вы не должны мне отказать (ввиду того что это ради вашей же службы), и смиреннейше вас об этом умоляю. Впрочем, государыня, вы узнаете о положении наших дел в этой области из писем, которые я пишу королю Наваррскому, что избавляет меня от того, чтобы докучать вам более долгими разговорами; скажу лишь, что, хотя по здешним условиям я достаточно силен, тем не менее (не говоря уж об опасениях насчет англичан), зная, что к графу де Монгоммери идут шесть рот из Руана и Гавра с восемью артиллерийскими орудиями и ежедневно прибывают люди из Мэна и Анжу (большая часть которых оставляет свои дома и имущество, чтобы направиться к нему на помощь), я считал бы, что остальные должны отправиться ко мне (как вы им приказали); но пока еще никто из них не явился, равно как и из жителей этой области, посему было бы хорошо, если бы вы соизволили им приказать это сделать. Если же богу будет угодно, чтобы я (как я надеюсь) смог привести кое-что ¹ к повиновению вашим величествам, я поставлю туда столь порядочных людей, имеющих такое усердие к вашей службе, что из-за них не произойдет никаких беспорядков, и сделаю это с согласия г. де Матиньона. Посылаю вам, государыня, ордонанс, изданный графом де Монгоммери, из коего вы увидите, каким образом он распоряжается своими силами в этой области. Он мне написал письмо, копию которого также посылаю вам, равно как и копию ответа, который я ему написал. Государыня, ко мне явился капитан вашей крепости Данфрон и заявил мне, что его крепость совсем не укреплена и не безопасна, и он сильно опасается, что граф де Монгоммери, зная это, явится туда или отправит [кого-либо], чтобы взять имеющуюся там артиллерию. Поскольку (судя по тому, что он мне сказал) он (т. е. Монгоммери, — Ред.) легко сможет это сделать, я туда проеду и возьму орудия, чтобы их использовать, а потом их вернуть и отправить в какое-нибудь надежное место. Государыня, смиреннейше препоручая себя вашей милости, молю господа, да дарует он вам в превосходном здравии прекраснейшую и долгую жизнь. Из Авранша, 2-го дня сентября 1562.