№ 142

Письмо Жье и Шемо к Генриху II

Рим, 8 мая [1548 г.]. ¹

Государь, первого числа сего месяца мы получили письма, которые вам было угодно написать нам 14-го [числа] прошлого [месяца], ² и вскоре после их получения мы отправились к нашему святому отцу, чтобы известить его о ваших добрых намерениях выполнить и соблюсти все, что вы должны сделать по договору, заключенному от имени вашего величества с его святейшеством, и в особенности насчет вклада, ³ сообщив ему [согласно вашему нам предписанию), что если с вашей стороны и было, как говорили, некоторое промедление, то отнюдь не для того, чтобы как-то задержать или отсрочить выполнение означенного договора; выжидали же вы, как продолжаете и ныне, лишь с целью хорошенько обдумать, как это представляется разумным, те средства, которые надо было бы применить и той и другой стороне для общей безопасности, дабы затем, установив и уничтожив все могущие возникнуть затруднения, полностью определить и решить данный пункт [договора], о чем вы, государь, спустя несколько дней дадите ему [т. е. папе, — Ред.) через нас знать депешей, в которой изложите свое решение относительно означенного вклада, во всем соответствующее тому, что было обещано от имени вашего величества, так что он будет полностью удовлетворен. Однако вы желаете, чтобы, подобно тому как вы намерены все сделать и предоставить, и его святейшество в том, что его касается, поступил бы подобным же образом, дабы эти действия были обоюдными. Его святейшество, государь, очень охотно и внимательно выслушал эту речь, выказывая, как словами, так и своим видом, удовольствие и радость, испытываемые им от даваемого ему нами подтверждения добрых намерений (в чем он, однако, ничуть не сомневался), в которых вы продолжаете пребывать по отношению к нему, и в особенности от проявления этих намерений, каковые вы решили осуществить, сделав ваш вклад в том городе, где, как он считает, очень хорошо и необходимо обеим сторонам иметь гарантии; никогда он иначе об этом не думал, и как только вы осуществите ваш [вклад], он вам сообщит, что никоим образом не хочет запоздать с предоставлением своего, который ему надлежит сделать в Лионе. Таким образом, государь, судя по тому, что мы можем видеть и на этом основании судить и предполагать, мы считаем, что его святейшество более чем когда-либо постоянен и тверд в намерении сохранить заключенный между вами и ним договор и все, что к нему относится. Если даже сказать больше, и то это не будет ошибкой, ибо его обращенные к нам слова сопровождались, как мне кажется, таким же усердием и расположением, вплоть до того, что он мне сказал, что с того времени и часа, что вы изволили сообщить ему об истинной и подлинной дружбе, питаемой вами как к нему, так и к его роду, он предался вам и нашел себе в вашем лице прибежище, а своим делам покровительство и содействие, и пока он жив, ни от кого другого, кроме как от вас (если сочтете это возможным), не будет ожидать и добиваться поддержки и помощи, прося вас, государь, чтобы всем, что находится в его власти и в его доме, вы располагали и пользовались как вашими собственными вещами; как недавно он вас заверил, он по-прежнему хочет отдать Парму в руки герцога Горацио сразу же, как только будет решено выполнение и осуществление означенного договора, и просит вас не сомневаться в том, что данные им вам обещания будут целиком исполнены.

Государь, в вашем последнем письме вы нам сообщаете, что нунций его святейшества, помимо того, что он предложил в вашем частном совете, сказал вам, что, согласно посланной ему кардиналом Фарнезе памятной записке, ему поручено известить вас, что означенный сеньор кардинал договорился с нами насчет того, что из ста пятидесяти тысяч экю, которые наш святой отец должен дать в соответствии с пунктами брачного контракта герцога Горацио и госпожи Дианы, вашей дочери, для покупки означенному герцогу Горацио земель во Франции, его святейшество уплатит лишь сто тысяч экю, а что касается 50 тысяч, то их ваше величество предоставит в качестве приданого означенной госпожи. Для вас, государь, это было бы невыгодно, а для нас неудобно и неприлично, ибо [выходит], что без вашего ведома и приказа мы забылись настолько, что согласились на предоставление такого условия; мы предложили его святейшеству лишь то, о чем вы нам написали, и в пределах тех ограниченных полномочий, что мы от вас получили насчет данного случая (в особенности я, который ничего об этом не слыхал), ибо, хотя вы соблаговолили назначить меня послом к его святейшеству в то самое время, когда был решен этот брак, я тем не менее по причине своей болезни при этом тогда не присутствовал и ничего не знал о том, что было сделано, и в итоге оказался настолько несведущим, что не только ни о чем не договорился с означенным сеньором кардиналом, но и вообще боялся разговаривать об этом деле, считая себя недостаточно для этого осведомленным. Я умолял его святейшество сказать нам, действительно ли он приказал написать своему нунцию такие слова, чего он, государь, нам не подтвердил, но означенный кардинал Фарнезе сказал нам, что написал означенному нунцию и предписал ему попытаться узнать от вас, не согласитесь ли вы, ваше величество, удовольствоваться означенной сотней тысяч экю, однако (если это вам не понравится) нисколько не настаивать и не просить, и что если означенный нунций зашел дальше этого, то так случилось из-за того, что он недостаточно понял его (т. е. Фарнезе, — Ред.) намерения, каковому [нунцию] он — для вашего и нашего удовлетворения — напишет, чтобы тот об этом вам заявил. Разговаривая об этом, мы, государь, изложили его святейшеству, по каким соображениям вы согласились на то, чтобы сумма в двести тысяч экю, которые должен был дать его святейшество на покупку означенных земель во Франции, была уменьшена на пятьдесят тысяч экю; [это было сделано] ввиду того, что представляемое герцогу Горацио Пармское герцогство давало (по его словам) примерно на десять тысяч экю ренты больше, чем предоставленное ему сперва герцогство Кастрское и другие владения в Романье; указали мы также, что этот акт заслуживает внимания его святейшества и что после такой щедрости не следует вас просить отказаться от означенных пятидесяти тысяч экю. Он воспринял это так, что решил, что по отношению к вам не будет больше никаких настояний и просьб и будет вскоре послан к вам человек с полномочием договориться обо всем, что еще осталось для завершения брака означенного Горацио, как вы, государь, уже ранее были оповещены. Государь, папа, видя, что для большей безопасности его Пармского государства необходимо привлечь к себе на службу графа Сан-Сегондо, дабы воспользоваться городами означенного графа, велел его с этой целью спросить, хочет ли он ему служить и на каких условиях. Тот ответил, что он не может быть на службе ни у одного го-сударя без вашего разрешения, ибо он имел честь воспитываться у вас и быть вашим камергером в ту пору, когда вы были дофином, но что если вы ему позволите, то на нижеперечисленных условиях он готов это сделать, а они таковы, что он должен иметь ваше, государь, разрешение служить его святейшеству и вместе с тем продолжать быть вашим камергером с таким же увеличенным содержанием, какое вы даете прочим с тех пор, как стали королем; [кроме того], чтобы вы, ваше величество, велели ему уплатить (или дать надежную ассигновку) пенсию за полтора года, что причиталась покойному графу, его отцу, каковая полуторогодовая пенсия равна девяти тысячам ливров, и чтобы папа дал ему пенсию в сто экю в месяц и оплатил сотню человек легкой кавалерии в мирное время, а в военное — два отряда пехоты, по двести человек каждый, для охраны его городов. Все эти вещи его святейшество ему предоставил — ввиду важности для Пармы и Пармской области иметь эти города в своем распоряжении — и просил нас написать вам, что, по его мнению, и вам с вашей стороны следует поступить так же. Кроме того, государь, дон Ферранте пытается с помощью епископа Павийского сделать все что может для того, чтобы города достались ему, и многое предлагает означенному графу, но у того есть другой дядя, руководящий всеми делами его рода, также лицо духовное, по имени мессир Этторе, который заявил, что в случае предоставления его племяннику вышеперечисленных условии он его заставит пойти на службу к папе и к вам, но что он отлично знает, что сразу же после этого дон Ферранте начнет чинить ему препятствия в [пользовании] бенефициями, принадлежащими ему в герцогстве Миланском, [доходы] с которых достигают примерно четырех тысяч ливров. В связи с этим он просит у вас (буде так случится) обещания возместить ему эту сумму или же оказать ему честь и включить его в список лиц, назначения которых кардиналами вы будете просить у его святейшества; нам это кажется возможным, если его заслуги, качества и положение дают к тому основание. Чтобы лучше все разузнать, герцог Горацио послал туда ⁴ мессира Тибурцио, который считает совершенно необходимым, чтобы города были в ваших руках и что его (т. е. графа, — Ред.) требования отнюдь не должны вас останавливать; он нижайше вас умоляет (как вы лучше увидите из посылаемого им вам письма, что избавляет нас от необходимости писать об этом более подробно) не верить тому, что папа настолько щедр или настолько привержен к тому Сан-Сегондо, чтобы, не видя от того большой выгоды, предоставить то, что от него просят и что он готов дать. Умоляем, государь, дать нам ответ в первых же письмах, что вы нам пошлете. Государь, ныне мы заняты спором, возникшим в связи с процессом между кардиналами Аннебо и Карпи относительно пенсии и некоторых невыплаченных [по ней] сумм, на которые претендует означенный Карпи. Он и многие слуги его святейшества настаивают на том, чтобы этот процесс слушался и происходил здесь, я же (ввиду важности этого и ущерба, который будет вам нанесен, если будет поступлено таким образом), наоборот, в споре с ними всегда настаивал на том, что, согласно конкордатам, этот процесс должен происходить во Франции и что, где бы он ни происходил, из-за возражений в связи с истолкованием некоторых неясных [пунктов] конкордатов, ни его святейшеству, ни его слугам (поскольку они являются в этом процессе тяжущейся стороной) не надлежит вести его, что, государь, вы усмотрите из соображений, составленных по пунктам в форме инструкции кардиналом дю Белле от моего имени для сообщения папе, коему я их вручил, равно как и тем, кого он уполномочил вести данное дело; посылаю вам копию и в первом же письме извещу вас об ответе, который мне на это будет дан. Кроме того, государь, было бы хорошо, если бы вы соблаговолили поговорить с нунцием нашего святого отца относительно того, что если дело и процесс упомянутых кардиналов будет слушаться и решаться здесь, вопреки означенным конкордатам, то это будет посягательством на ваши права, и разъяснили ему, что подобно тому как со своей стороны вы желаете соблюдать означенные конкордаты, так и его святейшеству следует со своей стороны действовать таким же образом; если же существуют какие-то сомнения при их (т. е. конкордатов, — Ред.) истолковании, то для разъяснения было бы справедливо вам договориться сообща об арбитрах и судьях. Государь, не могу достаточно похвалить большие и значительные услуги, которые оказывает здесь все время во всех делах вашей службы означенный сеньор кардинал дю Белле; без него я подчас попадал бы в затруднительное положение. Со своей стороны так же [много делают] для вашей службы кардиналы Трани и Театино, каковые не скрывают свою к ней приверженность; в ваших делах они оказали мне большую помощь и поддержку. Этих двух я называю вам как самых главных, которым поручены как управление делами собора, так и поездка легатов в Германию. Что касается означенного собора, я полагаюсь на упомянутого сеньора кардинала дю Белле, который даст вам в том отчет, поскольку он лучше знает эти дела и обычно бывает там, где они обсуждаются и решаются, что избавляет меня от необходимости распространяться на эту тему. Сообщу лишь, что его святейшество еще не принял никакого решения насчет посылки легатов в Германию. Я полагаю, что если ваш вклад вскоре прибудет, то это вызовет соответствующее откладывание поездки легатов, а так как он (т. е. папа, — Ред.) очень мало расположен ее осуществить, возможно, что после таких проволочек из нее ничего не выйдет.

Государь, хотя я пишу сейчас королеве ⁵ о ее делах, все же не хочу упустить случая сказать вам, что госпожа Маргарита Австрийская попробовала на днях нам сильно помешать, но мы сумели принять меры, и поскольку у нее не было серьезных оснований, она не достигла того, чего хотела, а именно получить, благодаря очень тонким приемам, сумму в двадцать тысяч дукатов, находящуюся на хранении в этом городе, так что до сей поры все идет хорошо, как я и пишу королеве, дабы не докучать вам более длинным письмом. Я ей недавно сообщил, что на территории герцога Флорентийского был недавно ограблен один курьер, отправленный к означенному герцогу, чтобы вызвать его как ответчика в суд; затем, как в письме, так и через одного дворянина, прибывшего ко мне от его имени, он (т. е. герцог, — Ред.) очень извинялся, как вы, государь, можете усмотреть из копии написанного им мне письма, которую я вкладываю в этот пакет. Поскольку в этом случае, как мне думается, вы, ваше величество, не получили полного удовлетворения, было бы хорошо (если вы сочтет.е нужным), чтобы вы выразили это его (т. е. герцога, — Ред.) послу, если тот еще находится при вас, а я, как ради поддержания прав королевы, так и по другим причинам, не упустил случая составить акт и письменно засвидетельствовать данные курьером показания о том, как с ним обошлись, дабы в случае надобности воспользоваться этим.

Государь, папа и герцог Горацио получили известие (о котором они мне сказали), что сразу же, как только его святейшество вручит означенному герцогу государство и город Парму, дон Ферранте начнет опустошать Пармскую область и что для этой цели он запасся большим количеством повозок и снабдил окрестные города артиллерией и другим снаряжением. Некоторые говорят, что это для похода на Мирандолу, и, хотя, государь, я не считаю данное известие достоверным, все же я не хотел упустить случая сообщить вам о нем, как я сообщил и графу Мирандола, ибо, кроме того, узнал, что под тем предлогом, что означенное графство Мирандола не включено в мирный договор, заключенный между покойным королем, царство ему небесное, и императором, означенный дон Ферранте не постесняется сотворить что-либо в тех местах; чтобы как-то прикрыть свой замысел, он хочет купить права у некоего лица, по имени граф Джан-Томазо, притязающего на владение означенным графством Мирандола. Соблаговолите, государь, обратить на это внимание и известить означенного графа [Мирандола], чтобы он снабдил свой город всем необходимым и установил в нем надлежащий порядок, дабы из-за небрежения чего-либо не случилось.

Что касается вашего права назначения на церковные должности, государь, то, поскольку те, кому его святейшество поручил ведение этого дела, пожелали мне там кое-что сократить по части некоторых аббатств, а также бенефициев в Пьемонте (и не так, как вы предполагали), я не захотел это принять и сегодня испросил аудиенцию у его святейшества, чтобы ему об этом сказать, но из-за завтрашнего [заседания] консистории смогу получить ее лишь послезавтра, а пока не премину отправить этого обычного курьера, откладывая до первой же депеши, которую вам напишу, сообщение о том решении, которое я получу. Сеньор дон Диего, посол императора, прибыл сюда четыре или пять дней тому назад и имел аудиенцию у папы, большую часть которой употребил на то, чтобы обрисовать ему в общих выражениях преданность, которую император питает к нему, к святому престолу и ко всему христианскому миру; и если ранее он позволил себе некоторые досадные, грубые и неприятные выражения в адрес его святейшества, так это вполне извинительно к должно быть отнесено преимущественно за счет его болезни, которая привела его в такое состояние, что он был сам не свой; он просил его святейшество не сомневаться из-за этого в его всегдашней готовности выполнить в отношении его и церкви долг и службу, как это надлежит такому государю, как он, что должно быть известно его святейшеству, в особенности вследствие того собрания князей и курфюрстов Империи и многих немецких государств, которое он недавно собрал, ⁶ чтобы посовещаться о том, какие меры следует принять в отношении религиозных дел в Германии; при этом он выразил должное почтение к его святейшеству и святому апостольскому престолу и просил его, как делал это и ранее, послать своих легатов в Германию, дабы рассмотреть там религиозные дела и способствовать им, а также [просил] предоставить ему разрешение на брак, который он хочет заключить между эрцгерцогом и испанской принцессой ⁷ и который вызван такими хорошими, справедливыми и разумными причинами, что его святейшество не должен возражать и чинить препятствий, несмотря на кровное родство вышеназванных лиц. На это его святейшество ответил, что во всех не противоречащих и не предосудительных для церковной власти вещах, в которых он мог бы оказать императору милость и благоволение, он это сделает всегда с охотой и удовольствием и удовлетворит его; что же касается его просьбы о посылке означенных легатов в Германию, то он уже дал на нее ответ через Просперо Санта-Кроче, посланного им недавно к нему (т. е, императору, — Ред.], и до тех пор, пока не будет им подробно извещен о его (т. е. императора, — Ред.), воле, он не может дать означенному дону Диего никакого ответа. Насчет разрешения на означенный брак он ему заявил, что церковью это запрещено и не допускается и что он не может его дать. Однако после больших настояний означенного дона Диего его святейшество, узнав, что означенный брак состоится и без разрешения, согласился предоставить его (т. е. разрешение, — Ред.) императору. Такова, государь, как я смог узнать и как мне сказал его святейшество, речь дона Диего, которую он ему держал на аудиенции, не сказав ему ни о каком возмещении за Пьяченцское государство и еще менее о его возвращении. Не могу также не сказать вам, государь, что все прибывающие сюда французские курьеры очень жалуются на обиды и притеснения, чинимые им при проезде через владения императора, что может привести впоследствии к некоторым трениям между вами и им, о чем соблаговолите сообщить и заметить его послу. Что касается меня, то я не премину поговорить об этом с его здешним послом и скажу ему то, что думаю. Кроме того, государь, папа очень просит вас предписать находящимся в Болонье французским прелатам пребывать там и далее и не уезжать оттуда без вашего разрешения или без [разрешения] находящегося там вашего посла, ибо в них вся сила собора; если же некоторые решились (как он слыхал) оттуда уехать, соблаговолите их вернуть обратно.

Государь, нижайше препоручив себя вашей благой милости, молим создателя, да дарует он вам в превосходном здравии счастливейшую и очень долгую жизнь. Из Рима, сего 8-го дня мая.

Ваши нижайшие и покорнейшие подданные и слуги

Собственноручные подписи: Франсуа де Роган.

[Монограмма Шемо].

Т. 10, лл. 51-58

Комментарии

1. Письмо датируется 1548 г. на основании его содержания.

2. Письмо Генриха II к Жье от 14 апреля 1548 г. напечатано у Рибье (Lettres еmemoires d'Estat des roys, princes et ambassadeurs sous les regnes de Francois I et Henri II par G. Ribier, t. II. Paris, 1666, стр. 129-130).

3. Согласно договору между Генрихом II и папой обе стороны обязались внести определенные суммы денег, которые должны были быть использованы в случае надобности для совместных действий. Как видно из публикуемых писем, эти вклады были осуществлены путем займов у лионских (большей частью итальянских) банкиров и купцов.

4. Имеется в виду Пармская область.

5. Речь идет о Екатерине Медичи.

6. Речь идет об Аугсбургском рейхстаге 1547 г.

7. Речь идет о браке эрцгерцога Максимилиана (будущего императора Максимилиана II) с дочерью Карла V Марией.