|
||||||||
|
||||||||
|
Главная | Поиск по алфавиту | А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я |
||||||||
|
||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||
ПРОТОКОЛ “LIT DE JUSTICE” ТОРЖЕСТВЕННОГО ЗАСЕДАНИЯ ПАРЛАМЕНТА, СОЗВАННОГО КОРОЛЕМ ПО СЛУЧАЮ ПРОТЕСТОВ ПАРЛАМЕНТА ПРОТИВ ПЕРЕНОСА ДЕЛ НА РАССМОТРЕНИЕ В БОЛЬШОЙ СОВЕТ(Париж, 24 июля 1527 г.)В случае если парламент находил ордонанс короля противоречащим “основным законам королевства”, он обращался к королю с соответствующими “представлениями” (“remontrances”) об изменении или совершенной отмене данного королевского акта. Если “представления” оставлялись королем без последствия, то парламент отказывал такому ордонансу в “регистрации” (см. выше). Тогда король прибегал к принудительной регистрации посредством так называемого “lit de justice”, то есть торжественного заседания парламента в присутствии самого короля. Ниже приводится описание такого заседания, посвященного регистрации ордонанса о создании Большого совета юстиции, то есть высшей судебной инстанции при королевском совете, которая своим существованием умаляла значение парламента.Король восседал на троне в парижском парламенте и руководил торжественным заседанием. Справа от короля, на высоких скамьях, находились: король Наваррский, кавалер ордена, пэр (Пэры — представители высшего дворянства, обладавшие особыми привилегиями, имевшие постоянный доступ к королю.) Франции; герцог Вандом, пэр Франции, генерал-лейтенант и губернатор Пикардии; граф де Сен-Поль, генерал-лейтенант и губернатор Дофинэ; граф де Гиз, генерал-лейтенант Бри и Шампани; господин Анн де Монморанси, обер-гофмейстер и маршал (Маршал — высшая военная должность, командующий войсками, конницей.) Франции, губернатор Лангедока, Верхнего и Нижнего Эльзаса; господин Жиль де Женуйек, генерал фельдцехмейстер Франции и верховный судья Арманьяка, господин Роберт Стюарт, владелец Обиньи, капитан шотландской гвардии короля.Слева, на высоких скамьях: кардинал де Бурбон, епископ и герцог Ланский, пэр Франции; епископ и граф де Нуайон, пэр Франции; архиепископ Буржский, примас Аквитании и Галлии, епископ Лизье. У подножия королевского трона: герцог Лонгвиль, обер-камергер Франции, ближе всех к особе короля с правой стороны, на верхней ступеньке; господин Людовик де Брезе, губернатор и первое должностное лицо. Нормандии и первый камергер, немного ниже с левой стороны короля также лежа. Господин Жан де Лабор, парижский прево (Парижский прево — представитель судебной власти.), ниже, справа, с белым жезлом в руках, также лежа на нижней ступеньке. На коленях перед королем два придворных пристава с жезлами в руках. На нижних местах, где обыкновенно сидят в дни заседаний председательствующие, находились: господин Антуан Дюпре, архиепископ Сансский, канцлер Франции, и три президента. [160]На нижних местах справа: семь ординарных докладчиков королевского двора и двое вновь назначенных. На нижних местах слева: ниже духовенства — 36 советников, 3 секретаря и 2 судебных нотариуса. Позади скамей — множество дворян палаты во главе с прево; посредине внизу, сидя на маленьких скамьях: господин Франсуа Робер, канцлер, секретарь французского ордена, парижский бальи (Парижский бальи — судья.), господин де ла Шадр, прево французского ордена и один из капитанов французской королевской гвардии; у дверей парламента, для их охраны, гвардейские лейтенанты. Перед прибытием короля и епископа граф де Нуайон, пэр Франции, принял от суда обычную присягу.Когда король взошел на свое место, канцлер Франции (КанцлерФранции — высшее должностное лицо, хранитель государственных печатей), архиепископ Сансский, сказал суду, что если он имеет сделать королю какие-либо замечания, он может их сделать; президент и советники стали на колени, а когда король велел им встать, господин Клод Гюйар, президент, обратился к королю с очень длинной речью, полной цитат из Гомера, Цицерона, священного писания и пр., в которой имеются следующие места:“Первоначально во Франции парламент был создан как государственное собрание, происходившее каждый год в определенное время и в определенном месте по указанию короля. Обыкновенно ежегодно созывалось два парламента, максимум три; каждый парламент продолжался 6 недель, максимум 2 месяца. Так как это собрание представителей всех частей королевства было трудно организовать и обходилось оно очень дорого, было решено, что от более крупных городов и провинций будут избираться духовные и светские лица, опытные в решении судебных дел, которые будут разрешать апелляционные жалобы. А так как еще не были известны время и место, при Филиппе Красивом было установлено на основании мнения сословий, что парламент Франции будет в Париже и в нем будут заседать назначенные таким образом судьи, постоянные вершители апелляционных жалоб. Это долго соблюдалось и воспринималось как положительный факт, вплоть до царствования покойного короля Людовика XI, который, покровительствуя докучливости некоторых своих приближенных, истребовал ряд дел из парламентов для рассмотрения их в Большом совете. Этим была сильно нарушена справедливость и подданные сильно возмущены, настолько, что после его кончины на генеральных штатах в Туре были принесены на это жалобы и прошения со всех концов Франции, и покойный король Карл, его сын, в заседании этих штатов снова постановил, что отныне никакие дела не будут истребованы из парламента для рассмотрения в Большом совете. А ордонансами, изданными затем последними покойными королями Карлом и Людовиком, было подтверждено, повторено и [161] вновь приказано канцелярии не прикладывать печать к такого рода истребованиям, а верховным судам — не подчиняться и хранить дела у себя, сами они приказали принести в этом торжественную клятву.Вы не соблаговолили позволить, чтобы в случае апелляции ваши подданные отправлялись в Рим по своим судебным делам, так как вы не хотите лишних расходов и трудов. Однако, требуя в Большой совет дела обыкновенного судопроизводства, вы поступаете наоборот. Несправедливо приписываете другим закон, которого вы не хотите применять к себе... Мы не хотим подвергать сомнению или обсуждать вашу власть, это было бы своего рода святотатством, мы хорошо знаем, что вы стоите выше закона и что законы и ордонансы не могут вас принуждать и нет власти, могущей вас принуждать. Но мы хотим сказать, что вы не должны и не хотите предписывать все, что в вашей власти, но только то, что разумно, хорошо л справедливо. Добродетель — это не что иное, как совершенная и хорошая природа, следующая разуму, избегающая пороков и считающая, что высшее благо — это поступать по естественному разуму, которому божественное право никогда не противоречит и которому вы должны следовать, если хотите хорошо царствовать”. [В тот же день, 24 июля]. Король восседал на троне, окруженный своим Малым советом, из членов которого присутствовали... [идет перечисление присутствующих]. Когда президент и советники предстали перед королем, им был прочитан от имени короля эдикт следующего содержания: [приводятся выдержки из эдикта]. “Король вам воспрещает вмешиваться каким бы то ни было образом в дела государственные и все иные, кроме судебных, что вы должны буквально соблюдать как границы вашей власти... Точно так же король воспрещает вышеуказанному суду применять в дальнейшем какие бы то ни было ограничения или изменения его ордонансов, эдиктов, хартий. Если же они найдут, что что-нибудь должно быть в этих актах изменено или уменьшено в интересах вышеуказанного короля и государства, они об этом доложат королю... Король хочет и требует, чтобы настоящий эдикт был зарегистрирован в его Малом совете, Большом совете и в парламентах”. (пер. ??)
|
