LXX

РАЙМБАУТ де ВАКЕЙРАС ¹

1. ЖИЗНЕОПИСАНИЕ

Раймбаут де Вакейрас был сын бедного рыцаря родом из Прованса, из замка Вакейрас. Отца его звали Пейрор и слыл он безумным.

Сделался эн Раймбаут жонглером и долгое время оставался при Гильеме Баусском, князе Оранжа ². Он умел хорошо петь и добрые слагал стихи и сирвенты, и принц Оранский весьма его ублажал, возвышал и чтил и представил многим куртуазным сеньорам, прося любить и жаловать.

После того прибыл он в Монферрат к маркизу Бонифачио ³ и долгое время оставался при его дворе. Там он разумом возрос, а также укрепился во владении оружием и в трубадурском художестве. И там полюбил он сестру маркизову по имени мадонна Беатрис ⁴, жену Энрико дель Карретто и сложил в ее честь множество прекрасных кансон, в них ее величая "Прекрасный рыцарь". И все считали, что он от любви к ней без ума.

Когда же отправился маркиз в Восточную империю, то и его с собой взял и в рыцари посвятил, и в королевстве Солунском множество ему пожаловал земель и большую ренту ⁵. И там он умер.

И вот некоторые из его кансон:

Мне образец мотива ⁶
Дал Монт Рабей ⁷,
Чтоб я спел, как красиво
В стране моей
Турнир разыгран – диво
Недавних дней.
Я расскажу правдиво,
Кто из гостей
Вел себя неучтиво
С Дамой своей.
Встретясь, рыцари живо
Всех лошадей
Переменяли счастливо –
Чья же ценней?
То-то была пожива! [207]

Спор начавшему – слава –
Дону де Бос ⁸!
Лошадь его костлява,
И взгляд раскос,
Притом дикого нрава –
Какой с них спрос?
Тут езда – не забава!
Копье занес
Эн Раймон ⁹ величаво,
Но обошлось
Дело без костоправа:
Просто увез
С собой кобылку. Право,
Не стоит слез
Убыль, коль судим здраво.

Мчался, лица не пряча,
Сквозь гром и дым
Сам Драгонет ¹⁰ на кляче,
Цел, невредим;
Был его конь не иначе
Конем лихим,
Силою всех богаче,
Зато и злым,
И низкорослым в придачу,
И остальным
Не взял – вот незадача;
Сброшенный им,
Поведал чуть не плача,
Друзьям своим
Всадник о неудаче.

Смело врага встречая,
Граф де Боке ¹¹
Скакал, души не чая
В своем коньке.
Был храбр Монлор ¹², ристая
Невдалеке,
И отдалась гнедая
Его руке,
Средь рычанья и лая
Мчась налегке.
Граф, другую седлая,
Не стыл в тоске:
Ржет теперь вороная [208]
В том табунке –
Более молодая.

И Барраль из Марселя ¹³
Не думал пасть,
Был скакун его в теле,
Каурая масть,
Всех проворнее в деле.
Крепкую снасть
Ловцы сплести успели,
Решив напасть,
Когда был он у цели.
Эн Барраль клясть
Начал тех, что посмели
Лошадь украсть.
Но над ней неужели
Вернет он власть,
Вновь поймав еле-еле?

Выехал на арену
Эн Понс ¹⁴ верхом
Честь его я задену
И со стыдом
Опишу эту сцену,
Этот разгром:
Оруженосец, измену
Взлелеяв тайком,
Стал своему сюзерену
Грозить копьем;
Эн Понс готовился к плену,
Но пегую в дом
Тот вел, обтирая пену,
Забыв о нем.
Ищет эн Понс замену.

Де Мельона ¹⁵ сначала
Ждал лишь успех,
Но арабка устала
быстрее всех –
В стойле жирок нагуляла,
Был такой грех.
В его враге немало
Доблестей тех,
. . . . . . . .
. . . . . . . . [209]
Поместил под забрало
Он без помех;
Тот, когда затрещало,
Сказал сквозь смех,
Что жалеть не пристало.

Отличился в ристанье
И Авенгут ¹⁶;
Лошадь купил в Испании,
Был с нею крут –
Увели!.. Он в незнанье
Кто ж этот плут.
. . . . . . . .
. . . . . . . .
Ибо в стране Германии
Не найдут
Трех из его компании;
Правда, тут
Я не слыхал рыданий,
Видно, не ждут
Их назад из скитаний.

* * *

Имеет слабость больше сил ¹⁷,
Чем сила; тот, кто слаб и мал,
Ослабив сильных, побежал,
Великий проявляя пыл;
Лишь тот, кто слаб бывал, но смел,
У силы честь отнять умел.
Над сильным властен слабый пол.

Вздор некий то всегда губил,
Что сам творил и разрушал;
Мир видел в нем свой идеал,
А он – ущерб лишь приносил.
Так где безумию предел?
Вздор в этом мире преуспел,
Поскольку мир в нем вкус нашел.

Служа судьбе, я проследил,
Как кислый вскоре сладким стал;
Знать, оба от одних начал,
Коль кислый сам себя сластил. [210]
И холод медленно теплел
В боренье нежном этих тел,
Где сладкий кислого борол.

Мне часто был умерший мил,
Я видел, как он воскресал;
Он больших заслужил похвал,
Чем тот, который только жил ¹⁸.
Умерший полн грядущих дел;
Кто смерти страх преодолел,
Не мыслит смерть одним из зол.

То стужу грел, то жар студил ¹⁹
Благовещательный канал,
Одно другим уничтожал
И воедино их сводил.
Лишь бедность – богача удел ²⁰.
Ты в этом притчу усмотрел?
Нет, просто ум я с правдой свел.

Вместила слабость много сил,
И кислый вскоре сладким стал,
И холод жар уничтожал,
И некий вздор себя губил,
И умиравший богател,
И был богатый жертвой дел,
В которых честь свою обрел.

2. ВАРИАНТ С РАЗО ²¹

После того прибыл он в Монферрат к маркизу Бонифачио и долгое время оставался при дворе его, и там укрепился во владении оружием и в художестве трубадурском, чем великую при дворе снискал славу. И маркиз, превеликих ради достоинств, какие в нем находил, в рыцари его посвятил и платье с ним делил и оружие. И вот, полюбил он сестру маркизову по имени мадонна Беатрис, жену Энрико дель Карретто, и множество сложил в ее честь прекрасных кансон, величая в них ее "Прекрасный Рыцарь". Прозвал же он ее таким именем оттого, что ему выпало великое счастье: он мог сколько угодно смотреть на мадонну Беатрис через потайное окошечко в ее покоях, когда она там находилась, и никто о том не ведал. И вот, вернулся раз с охоты маркиз и, к сестре зайдя в покои, меч свой оставил возле ее ложа, а сам вышел. Мадонна же Беатрис, сняв верхнюю с себя одежду и оставшись в одной рубашке, меч этот взяла и подобно рыцарю подвесила к поясу своему. После того выхватила она его из ножен и сделала выпад, нанесла несколько мнимых ударов и, вложив обратно в ножны, сняла и оставила на том же месте, где он был ²². Эн Раймбаут [211] де Вакейрас же все это подсмотрел в потайное окошко и за то с тех пор в кансонах своих всегда ее величал Прекрасным рыцарем, как, например, в первой строфе следующей песни:

Я не мыслил, что Амур ²³
На меня нагонит страх,
Что у госпожи в руках
Застенает трубадур.
Боже! Как горды они!
Горд и я был в оны дни.
Но Прекрасный Рыцарь мой
Речью, юной красотой
Трубадура покорил,
Хоть он неприступен был.
Ведь такой Амуров вид
Сердце твердое смягчит,
И смягчается уже,
Предается госпоже,
Ибо навсегда оно
Нежности обречено.

(Перевод С.В. Петрова.)

И думали все, что она разделяет его любовь.

Долгое время оставался он при маркизе и был вполне счастлив. Когда же отправился маркиз в Восточную Империю, то взял Раймбаута де Вакейраса с собою, отчего тот, разлученный со своей дамой, здесь с нами остававшейся, весьма печалился, и сам бы дома остался, но из любви к маркизу, который оказывал ему столько почета, не решился сказать "нет" и отправился вместе с ним, и неизменно старался отличаться в боях и схватках и совершал великие подвиги, чем снискал немалое богатство и превеликую честь. Но при всем том он и печали своей не забывал, как он сам говорит в четвертой строфе песни, начинающейся так: "Зима, весна – мне все одно" ²⁴:

Меня богатство не манит,
Пожалуй, я богаче был,
Когда я преданно любил,
Любовью нежною, о Бритт ²⁵
Она дороже всех утех,
Милей моих владений всех,
И чем моя сильнее власть,
Тем больше скорбь моя и страсть.
Увы, Прекрасный Рыцарь мой,
Отныне разлучен с тобой,
И мне утехи нет зане,
Всего сильней печаль во мне.

(Перевод С.В. Петрова.) [212]

Вот так и жил Раймбаут де Вакейрас, как я вам об этом поведал, стараясь казаться более счастливым, чем был он в сердце своем.

В Солунском королевстве маркиз пожаловал ему обширные владения, и там он и умер.

3. РАЗО ПЕРВОЕ

Итак, уже слышали вы, кто был Раймбаут де Вакейрас, и как он славы достиг, и кто ему в том помог. А теперь желаю я вам поведать о том, как Раймбаут, после того как добрый маркиз Монферратский посвятил его в рыцари, полюбил мадонну Беатрис, сестру доны Алазаис де Салюс и маркизову ²⁶.

Он очень сильно любил и страстно желал ее, остерегаясь, однако, чтобы ни она, ни кто другой о том не прознали, и превозносил весьма честь и достоинство ее, чем множество привлек к ней друзей и подруг, по соседству и издалека. И она тоже весьма его почитала и оказывала ему добрый прием. Он же умирал от робости и страсти, ибо ни любви ее не осмеливался просить, ни даже обнаружить, что в нее влюблен.

Однако, терзаемый Амором, предстал он однажды перед ней и рассказал ей, что влюблен в достойную, юную и благородную даму, с коей состоит он в большой дружбе, но не смеет сказать ей, чего он от нее хочет, ни просить ее любви, так боится ее великой знатности и всехвального достоинства; и просил ее, чтобы она, Божьей милости ради, соблаговолила дать ему совет: открыть ли ему сердце свое и страсть, попросив любви той дамы, или же умереть от любви скрытой и потаенной?

Мадонна же Беатрис, будучи дамой куртуазной, когда услышала, что сказал эн Раймбаут и каково его любовное желание – а она давно уже поняла, что он умирал от страсти к ней и от тоски – тут охватила ее жалость и любовь, и она сказала:

– Раймбаут, весьма подобает, дабы всякий верный друг, ежели он влюблен в благородную даму, почитал ее и не решался обнаружить свою любовь; но чем ему умирать, я дала бы ему совет: сказать ей о своем желании и любви и попросить принять его на службу, сделав своим другом. И я вас уверяю, что дама, если она сведуща в законах вежества и куртуазна, не усмотрит в этом ни худа, ни бесчестья, а напротив, будет еще больше его ценить, и он возвысится в ее глазах. Такой совет даю я и вам: откройте даме, которую Вы любите, Ваше сердце и Ваше желание и попросите оставить Вас рыцарем на ее службе; ибо нет на свете дамы, которая охотно не согласилась бы удержать на службе такого рыцаря как Вы. Ибо я знаю, что дона Алазаис, графиня Салюс, позволила быть ее воздыхателем Пейре Видалю ²⁷, а графиня де Бурлац – Арнауту де Марейлю ²⁸; дона Мария – Гаусельму Файдиту ²⁹ и Марсельская госпожа – Фолькету Марсельскому ³⁰. Потому даю я Вам совет и соизволение, чтобы Вы, по слову моему и моему поручительству, просили и искали ее любви.

Эн Раймбаут же, как услыхал совет, какой она ему дала со своим соизволением и поручительством, тотчас же ей сказал, что она и есть та самая дама, которую он любит и ради которой он просил и искал совета. И мадонна Беатрис [213] сказала ему, что и он ей желанен, и чтобы он впредь старался говорить и поступать по достоинству, ибо она хотела бы удержать его рыцарем на своей службе, и чтобы он усилий своих не оставлял Эн Раймбаут так и поступил, превознося дону Беатрис как только мог. И тогда он сложил эту кансону, каковая тут написана:

Вот, обложил Амор, мой сюзерен ³¹,
Меня оброком, ибо силой чар
Прекраснейшей из дам смягчен удар
И в сердце щедром выделен мне лен.
Дождался я столь доброго совета,
Что благом для меня стал прежний вред;
И так как лучшей в целом мире нет,
Она по праву будет мной воспета.

Взираю на нее, не встав с колен,
И чувствую в груди такой же жар,
Как перед Фисбою Пирам ³² в разгар
Исполненных великой страсти сцен.
Я следую благим словам совета
Той, для которой слов достойных нет,
В ней для клеветника – источник бед,
Но милости источник для клеврета.

Когда сдавался Алый Рыцарь в плен ³³,
То Персеваль не более был яр,
Чем я, когда рассеялся угар
И вдруг пахнуло ветром перемен;
Я в восхищенье от ее совета,
Но мучусь, как Тантал ³⁴, когда запрет
Она кладет на искренность бесед,
Сама ни в чем не ведая запрета.

О Дама, разве я стоял согбен,
Когда просил мне срезать локон в дар ³⁵
И средство дать, чтоб так не жег пожар?
Я был – как к Тиру рвавшийся Эвмен ³⁶!
И вот добился славного совета,
Что стоит всех эвменовых побед.
Теперь иль смертный мрак иль горний свет
Вознаградит настойчивость аскета.

Мне дал приют мой Бритт ³⁷ средь крепких стен,
Но Бог велел Оранж и Монтлимар ³⁸
Покинуть, чтобы тем избегнуть кар, [214]
Ибо прекрасной даме нет замен;
И стань я даже королем полсвета –
Послушный указаниям планет,
Я б трон оставил, чтоб напасть на след
Той, что достойна своего совета.

Прекрасный Рыцарь, украшенье света ³⁹
В меня вселил надежду Ваш совет,
Ибо моей любви он не во вред,
И нет для песни сладостней предмета.
На Беатрис из Монферрата, эта
Кансона льется Вашей славе вслед,
Скрывая лучезарный Ваш портрет
Под позолотой каждого куплета.

4. РАЗО ВТОРОЕ

(Пейре Видаль)

Случилось так, что однажды ночью дама с ним возлегла, и маркиз, так любивший Раймбаута, обнаружил их спящими и весьма разгневался; будучи, однако, человеком разумным, трогать он их не стал, а снявши свой плащ, накрыл их, а сам удалился с плащом эн Раймбаута.

Когда же эн Раймбаут проснулся, то сразу понял, что произошло. И тогда застегнул он этот плащ на шее и прямым путем отправился к маркизу, и, встав перед ним на колени, взмолился о пощаде.

Маркиз, видя, что он понял, что произошло, стал ему припоминать услуги, какие он при различных обстоятельствах ему оказывал. И так как говорил он ему непрямо, чтобы бывшие с ним не поняли, за что просит прощения эн Раймбаут, – говорил, что прощает ему покушение на его имущество, – то слышавшие это думали, что речь идет о похищенном плаще. Итак, маркиз простил Раймбаута, наказав ему никогда больше на имущество его не зариться, и история эта оставалась между ними.

Случилось вскоре маркизу отправиться со своими ратными силами в Восточную Империю, где при поддержке Церкви завоевал он Солунское королевство. Там-то и был эн Раймбаут посвящен в рыцари за свои подвиги, и мааркиз выделил ему там много земель и положил большой доход; там эн Раймбаут впоследствии и умер.

После же этой истории, приключившейся с маркизовой сестрой, сложил он кансону, каковую послал Пейре Видалю ⁴⁰ и в каковой говорится:

Воспеть маркиза в стихах – ⁴¹
Вот цель жонглерских потуг;
Но мне и претит их круг, [215]
И тошно ходить в льстецах;
Меж тем, он впрямь безукорен
И к славе им путь проторен,
Так что по праву сеньор
Хвалебный слушает хор.

Внушил Арагонец страх ⁴²
Мне и испортил досуг,
Не то б я нашел подруг
На каркассонских холмах,
Где для любви благотворен
Самый пейзаж, где просторен
И вежества полон двор,
Где граф в чести и комтор.

Терплю в Ломбардии крах
За то лишь, что Милый-друг
Зван Дамой, чьи стрелы вдруг
Повергнуть могут во прах,
Раз лучнице лук покорен,
А их, чтоб лет был ускорен,
Калил любовный костер,
Травил же неги раствор.

Тяжелый ресничный взмах,
Взор черен, и в форме дуг
Выгнуты ноздри – вот лук,
Чьи стрелы торчат в сердцах;
Что ж, проигрыш не позорен,
Коль дух врага необорен,
И рухнет любой забор,
Когда столь мощен напор.

Прелестна так в мелочах,
Так сладостен речи звук,
Что рыцари в роли слуг
Толпятся в ее дверях:
Для всех ее дом отворен,
Радушный жест непритворен –
Дамам Аржанса укор ⁴³;
Ланиты – под цвет Вальфлер.

Как в казначейских счетах,
Множатся цифры заслуг
Той, о которой вокруг [216]
Слышны только "ох" и "ах";
За то, что я был упорен,
Мой выигрыш здесь бесспорен:
Я – свой, пусть с недавних пор ⁴⁴,
В Провансе ж – лишь визитер.

Знай Бритт мой ⁴⁵, где я исчах,
Под чей я попал каблук, –
Чтоб в плен попасть этих рук,
Явился бы он и в цепях
И понял, что плодотворен
Росток благородных зерен,
Что двор богат, и остер
С Прелестным-Лучником спор ⁴⁶.

5. РАЗО ТРЕТЬЕ

Уже слыхали вы про Раймбаута, кто он и родом откуда, и как он стал рыцарем у маркиза Монферратского, и как стал ухаживать за мадонной Беатрис, и как жил в радости этой любви.

А теперь послушайте, как его постигла на некое время великая скорбь. Случилось это от неверных злых завистников, коим любовь и куртуазное ухаживание не по нраву, и которые, по своему обычаю порицать дам, так говорили мадонне Беатрис:

– Кто есть сей Раймбаут де Вакейрас, что маркиз посвятил его в рыцари? А он еще ухаживать хочет за такой высокой дамой, как Вы! Знайте, что не делает это чести ни Вам, ни маркизу.

Столько они говорили худа и с той и с другой стороны (как это водится у дурных людей), что разгневалась мадонна Беатрис на Раймбаута де Вакейраса. И теперь, когда Раймбаут любви ее просил и взывал о милости, просьб его она не слушала, а напротив, говорила, что надобно ему ухаживать за какой-нибудь другой дамой, более ему подходящей, и что иного от нее он теперь не услышит. Вот та скорбь, которая на время постигла Раймбаута, как я уже сказал в начале этого разо; и потому он оставил пение и смех и всякое делание, какое ему прежде нравилось. И было это злом превеликим. И все это с ним случилось из-за языка лжецов, как он говорит об этом в одной из строф эстампиды, которую вы услышите.

В то время прибыли ко двору маркиза двое жонглеров из Франции, хорошо игравших на виоле. И как-то раз играли они эстампиду ⁴⁷, которая весьма понравилась маркизу и всем рыцарям и дамам. Эн Раймбаута же нисколько это не веселило, так что маркиз, заметив это, сказал:

– Сеньор Раймбаут, как это так, что Вы не поете и не веселитесь, слушая музыку виол, столь прекрасную, и в присутствии такой прекрасной дамы как моя сестра, самая достойная дама на свете, которая удержала Вас на своей службе? [217]

Раймбаут же отвечал, что не станет петь.

Тогда маркиз, зная отлично, в чем дело, сказал сестре:

– Дона Беатрис, я хочу, чтобы Вы соблаговолили, ради меня и всех этих людей, просить Раймбаута, – пусть он, во имя любви к Вам и Вашей милости, согласится вернуться к радости, и петь, и веселиться, как прежде бывало.

И дона Беатрис настолько была куртуазна и милостива, что, обнадежив Раймбаута, просила его во имя любви к ней возвеселиться и новую сложить кансону. И тогда по этому поводу, о котором вы сейчас слышали, Раймбаут такую сложил эстампиду:

Начало мая,
Певуний стая,
Зеленый бук, лист иван-чая –
Но, увядая,
Цветенью края
Ваш, Дама, друг не рад, мечтая
Спастись от мук, услышав, злая,
От Вас хоть звук, Вы ж-как немая.
Как Рая,
Желая
Близ Вас быть, о благая –
Лжеца я,
Ристая,
Сбил в грязь как негодяя.

Пред Богом стоя,
Молю его я,
Любовь чтоб спас Он от разбоя,
Ревнивца злое
Дело расстроя.
Нет вовсе нас, коль нас не двое,
Ибо без Вас ни то, ни се я;
Сияньем глаз не удостоя,
Какое
Былое
Мне Вы вручили б! но и –
Средь боя
Пустое
В любви искать покоя.

Как получу я
Ту, в ком впустую
До этих пор счастья взыскую?
Ведь вхолостую
О поцелуе [218]
Грезить – позор! Напропалую
С бою – Ваш двор все ж не возьму я:
Губит Ваш взор все подчистую.
Не всуе
Нагую
Вас зреть я б стал, ликуя;
Другую,
Не лгу я,
Иметь и не могу я.

Вместо привета
Горечь запрета,
Бель-Кавальер ⁴⁸, прошу ответа:
Чистая это
Разве монета,
Коль лицемер, щеголей света
Ставя в пример, множит клеветы,
Взяв столько мер скрыть суть предмета?
О где-то
Те лета!
Жду я, жертва навета,
Совета;
Без ответа
Жизнь моя в траур одета.

Сравнить бы надо
Сверканье взгляда
На Беатрис ⁴⁹ с цветеньем сада!
Мне муки Ада –
Ваша досада.
В Вас все сюрприз и все отрада,
Любой каприз – мне лишь привада,
Когда я близ такого клада.
Награда
Вне ряда –
Сердце Вашего склада.
Измлада
Услада
Певца – поиски лада.

Кто, к Вам лишь идя,
Близ Вас лишь сидя,
Мог в смертный грех не впасть при виде
Вас – тот в Аиде,
Вас ненавидя,
Сгинет. В успех верю я, видя [219]
Радость утех в каждом флюиде:
Вы лучше всех – я рад планиде!
Предвидя
Бесстыдье,
Служу, как тот Эниде ⁵⁰,
Но, выйдя
В обиде,
Скажу стоп эстампиде.

Комментарии

1. Раймбаут де Вакейрас – ок. 1185-1205. Один из знаменитейших трубадуров, тесно связанный с двором герцогов Монферратских в Италии. Автор около 30 произведений, среди которых значительное место занимают разнообразные жанровые эксперименты и инновации.

Критическое издание: Linksill J. The Poems of the Troubadour Raimbaut de Vaqueiras. The Hague, 1964.

2. ...При Гильеме Баусском, князе Оранжа. – См. LXXI.

3. ...в Монферрат к маркизу Бонифачио... – Маркиз Бонифачио Монферратский (1192-1207) был одним из могущественных сеньоров Италии. См. также ниже, примеч. 5.

4. ...мадонна Беатрис... и т.д. – Беатрисой звали не сестру, а дочь Энрико II дель Карретто, маркиза Ноли и Финале и брата Отгоне дель Карретто (см. ХVII, примеч. 2).

5. ...отправился маркиз в Восточную империю... – Т.е. в Византию в рамках IV крестового похода, военачальником которого он был избран; ...в королевстве Солунском... и т.д. – полученном Бонифачио во владение в 1204 г.

6.Мне образец мотива... – Р.-С. 392,14. – Гарламбей, т.е. "конный турнир", представляет собой уникальную жанровую инновацию, в которой трубадур пародирует нравы куртуазных сеньоров и их дам, представленных лошадьми. Многие из персональных намеков, к сожалению, не поддаются расшифровке, отчего песня, однако, не теряет своего очарования и блеска.

В двух последних строфах имеются лакуны. Перевод в числе нескольких других песен, входящих в эту книгу, положен на музыку композитором С. Слонимским.

7. Монт Рабей – Пейре де Монт Рабей, герой старопровансальского эпоса "Джирарт Русильонский", стихотворный размер которого пародируется парами стихов "Гарламбея".

8. Дон де Бос – имеется в виду Гильем V де Бо, впоследствии принц Оранский.

9. Эн Раймон – Раймон Ренуар, впоследствии консул в Тарасконе.

10. Драгонет – Драгонет де Мондрагон, рыцарь при тулузском дворе, видный участник партизанского движения в эпоху Альбигойских войн.

11. Граф де Боке – владетель Бокера, граф Раймон V Тулузский (1148-1194).

12. Монлор – Понс де Монлор, также участник сопротивления северофранцузским крестоносцам. До нас дошел его партимен с трубадуром Ги де Каваллоном.

13. Барраль из Марселя – Барраль, виконт Марсельский, оплакан Фолькетом Mарсельским (см. LXXII, примеч. 4).

14. Эн Понс – младший брат Драгонета де Мондрагона.

15. Де Мельон – Раймон де Мевуйон, рыцарь, упоминаемый в одной провансальской тенсоне.

16. Авенгут – сеньяль не отождествлен.

17. Имеет слабость больше сил... – Р.-С, 392,21. – Девиналь; интереснейший образец поэтики "темного стиля", представляющий собой диалектическую композицию, составленную набором последовательно разобранных антитез, суммарно еще раз перечисленных в последней строфе. Разгадки даны по заглавию этой песни в кн.: Песни трубадуров (см. Обоснование текста), с. 150.

18. ...Чем тот, который только жил... – Ср. евангельскую притчу: "если зерно, пав на землю, не умрет ...то останется одно; если же умрет, то принесет много плода" (Ин. 12,24).

19. То стужу грел, то жар студил... – Образ холодного или жаркого (в зависимости от силы) дуновения рта восходит к Эзоповой басне, известной по пересказам в парафразах Бабрия и у Авиана.

20. …Лишь бедность – богача удел. – Ср. снова серию евангельских притч о неразумном богаче.

21. Вариант с разо – рукопись P (интерполированный вариант). Первые два абзаца, тождественные предшествующему варианту, нами опущены.

22. …меч этот взяла... и т.д. – Весь этот отрывок носит, несомненно, вымышленный характер и введен с единственной целью объяснить происхождение сеньяля Дамы.

23. Я не мыслил, что Амур... – Р.-С. 392,20.

24. Зима, весна – мне все одно... – Р.-С. 392,24. – Кансона, сочиненная в 1205 г. в Салониках, – последнее из известных нам творений Раймбаута.

25. Бритт – сеньяль обозначает либо Гильема Баусского (см. LXXI), либо маркиза Бонифачио, либо даму.

26. ...сестру доны Алазаис де Салюс и маркизову. – Азалаис, сестра маркиза Бонифачио Монферратского (р. до 1162 г.), в 1182 г. вышедшая замуж за маркиза Манфреда II де Салюс.

27. ...дона Алазаис... Пейре Видалю... – См. пред. примеч. Имя этой дамы встречается в песнях Пейре Видаля, хотя влюблен он в нее, насколько известно, никогда не был.

Чрезвычайно интересно, что "романы" трубадуров приводятся дамой в качестве примеров для подражания.

28. ...графиня де Бурлац – Арнауту де Марейлю... – См. VII, примеч. 2.

29. ...дона Мария – Гаусельму Файдиту... – Т.е. Мария Вентадорская. См. XVIII, примеч. 6 и ХХIII.

30. ...Марсельския госпожа – Фолькету Марсельскому. – Т.е. Азалаис де Рокамартин, жена Барраля Марсельского. См, LVII, примеч. 7 и LXXII, 1, 2.

31. Вот, обложил Амор, мой сюзерен... – Р.-С. 392,2.

32. ...Как перед Фисбою Пирам... – Трагические любовники из Метаморфоз Овидия (IV, 55-166); на этот сюжет был создан ок. 1170 г. старофранцузский "Роман о Пираме и Фисбе".

33. Когда сдавался Алый Рыцарь в плен...-Реминесцинция сцены из "Персеваля" Кретьена де Труа (ст. 833-1206): юный и неопытный Персеваль одолевает хвастливого Алого Рыцаря и завладевает его доспехами.

34. ...Но мучусь, как Тантал... – Снова реминисценция из Метаморфоз (IV, 458; X, 41).

35. ...Когда просил мне срезать локон в дар.... – См. VII, примеч. 34.

36. Я был – как к Тиру рвавшийся Эвмен! – Герой "Романа об Александре" (ок. 1180 г.), отличившийся при осаде и взятии Тира.

37. Мне дал приют мой Бритт... – Сеньяль Гильема Баусского (см. LXXI).

38. Оранж, Монтлимар – родные места трубадура (близ Вакейраса).

39. Прекрасный Рыцарь, украшенье света... – Сеньяль одной из дам при Монферратском дворе.

40. ...сложил он кансону, каковую послал Пейре Видалю... – Кансона эта, между тем, принадлежит самому Пейре Видалю.

41. Воспеть маркиза в стихах... – Р.-С. 384,47.-Т.е. маркиза Бонифачио I Монферратского (см. выше, примеч. 3).

42. Внушил Арагонец страх... – Альфонс II Арагонский (см. VII, примеч. 8), к которому обращена обсуждаемая в LVII 3 песня и с которым у Пейре Видаля, в свою очередь, произошел конфликт, как перед этим с графом Раймоном V Тулузским.

43. …Дамам Аржанса укор... и т.д. – Характерное обыгрывание значений географических имен – Аржанса, от корня со значением "серебро", "блеск" и Вальфлера (долина цветов).

44. …Я – свой, пусть с недавних пор... и т.д. – Т.е. свой при Монферратском дворе, и лишь гость в родном Провансе.

45. Знай Бритт мой... – Сеньяль, здесь обозначающий трубадура Гильема де Бергедана либо скорее Гильема Баусского (см. LXXI).

46. С Прелестным-Лучником спор... – Сеньяль Дамы.

47. Эстампида – Р.-С. 392,9. – Северофранцузского происхождения танцевальная песня с короткими стихами. Нижеприведенная эстампида Раймбаута сложена им, очевидно, на музыку приезжих трубадуров (Р.-С. 392,9).

48. Бель-Кавальер... – Сеньяль Дамы, обозначенной в предыдущих песнях как Чудный Рыцарь и Прекрасный Рыцарь.

49. На Беатрис – На – госпожа (ст. прованс.).

50. ...Служу, как тот Эниде... – Эрек и Энида – герои романа Кретьена де Труа, принадлежащего к артуровскому циклу.