II. ТРУБАДУРЫ, В "ЖИЗНЕОПИСАНИЯХ" НЕ ПРЕДСТАВЛЕННЫЕ

(1) ЭБЛЕС ВЕНТАДОРНСКИЙ
ГАЛЬФРЕД ВОЖСКИЙ ¹

ХРОНИКА

...Эблес Вентадорнский, муж Альмоде, сестры Альдуцина Бореля, отца Роберта де Монброна, породил Эблеса, который вплоть до старости услаждался веселыми песнями ². От Агнес, дочери Гильема из Монт-Люсона, овернского замка, он породил Эблеса... После кончины Адемара, виконта Лиможского, супругу его Маргариту, сестру Бозона Торренского, взял за себя Эблес Вентадорнский, сын Эблеса-певца ³ и породил от нее дочь, которая звалась Матабруной...

Эблес, брат Пейре из Пьер-Буффиера по матери Альмоде, сочинял прелестные песни и по этой причине был в величайшей милости у Гильема, сына Гвидона ⁴. Впрочем, они завидовали друг другу, и каждый из них старался при случае уколоть другого. Как-то раз случилось, что Эблес, прибыв в Пуату и войдя во дворец, застал графа за завтраком. Для него приготовили много блюд, но сделали это не сразу. По окончании графом завтрака Эблес, как говорят, сказал: "Столь славному графу не подобает снисходить до забот о кушаньях для столь незначительного виконта" Спустя несколько дней за [377] возвратившимся к себе Эблесом внезапно последовал граф. Когда Эблес сидел за завтраком, в замок Вентадорн стремительно входит граф в сопровождении сотни рыцарей. Заметив, что он погружен в размышления, Эблес велит немедленно принести воду и умыть руки новоприбывшим. Его подчиненные, между тем, обойдя замок, отобрали у всех съестные припасы и поспешно отнесли их на кухню. И состоялось роскошное пиршество из кур, гусей и прочих пернатых. Были приготовлены столь обильные яства, что многим казалось, будто торжественно отмечается свадьба какого-то государя. Уже вечерело, когда вдруг без ведома Эблеса прибывает некий крестьянин, идущий перед телегой, которую тащили быки. Голосом глашатая он прокричал: "Пусть сюда подойдут юноши графа Пуатевинского и посмотрят, как развешивают воск при дворе властителя Вентадорна". Прокричав эти слова, он влез на телегу и плотницким топором тотчас сбил обручи на повозке. После того, как заслонки были сняты, с нее посыпались бесчисленные бруски чистейшего воска ⁵. Крестьянин, словно ему не было до этого ни малейшего дела, снова влез на телегу и возвратился домой в Момон. Увидев все это, граф повсюду превознес верность и старательность Эблеса. А Эблес возвысил вышеупомянутого крестьянина, подарив ему и его детям упомянутый дом в Момоне. Сыновья крестьянина впоследствии были пожалованы рыцарским званием. Они – племянники нынешнего аббата Солиньякского и Альбоена, архидиакона Лиможского...

(2) ГРИГОРИЙ БЕЧАДА ⁶
ГАЛЬФРЕД ВАНДОМСКИЙ ⁷

ПОСЛАНИЕ

...Григорий, по прозванию Бечада из замка Ла Тур, рыцарь, муж отменных дарований и в известной мере начитанный ⁸, превосходно сочинил на материнском, я бы сказал, языке размером, распространенным в народе, чтобы тот все полностью понимал ⁹, преогромную книгу о деяниях в этих сражениях ¹⁰. Дабы все слова в ней были достодолжными и полноценными, он трудился над этим произведением на протяжении двенадцати лет. Используя народную речь, он, тем не менее, нисколько не утратил свойственной ему утонченности, приступив к своему труду не без наставлений епископа Эусторгия и советов Гауберта Норманна. Государем вышеназванного Бечада был Гульферий из Ла Тура ¹¹, который в вышеупомянутых битвах и особенно под городом Маррой снискал себе превеликую славу достопамятными своими подвигами... муж достославный, который часто нападал на врагов и изо дня в день причинял им большой урон. Случилось так, что однажды он услышал, как рычит лев, вокруг туловища которого обвилась змея, и отважно устремившись к нему, освободил его от змеи. Лев, что, поистине, поразительно, помня об оказанном [378] благодеянии, стал следовать по пятам за Гольфье, точно борзая, и пока тот пребывал в тех краях, никогда не отходил от него ни на шаг и был ему чрезвычайно полезен как на охоте, так и в боевых схватках. Он обильно снабжал его дичью, а противников своего господина, мгновенно накидываясь на них, валил на землю. Когда же Гольфье покидал эту землю, лев не пожелал с ним расстаться, но так как моряки отказались взять его на корабль, видя в нем кровожадного зверя, он пустился вплавь за своим господином и плыл за кораблем, пока, обессиленный, захлебнувшись, не утонул, что произошло в МХССVІІ году.

(3) АРНАУТ КАТАЛАН

А. ГИЛЬЕМ ПЕЛИССО

ХРОНИКА

...Владыка легат, архиепископ Вьеннский, назначил брата Арнаута Каталана, в то время монаха Тулузского монастыря ¹², инквизитором по делам еретиков в альбийском диоцезе ¹³, и последний бесстрашно громил в своих проповедях еретиков и старался, по мере возможности, карать их со всею суровостью. Однако закоснелые еретики не желали в то время давать какие бы то ни было показания, но упорно все отрицали. Двух еретиков он все же осудил заживо, а именно Пейре из Пуджьпердютца, то есть из Разрушенного Пюи, и Пейре Бомасипа или иначе Бониманципия. Эти оба были преданы в разное время сожжению. Он осудил также несколько умерших и, повелев извлечь их из могил, тоже предал сожжению. Раздраженные этим жители Альби вознамерились его утопить в реке Тарне, но избитого, в разорванной одежде, с кровоточащим лицом все же, по настоянию некоторых, отпустили. Он же, когда толпа волочила его, восклицал: "Да будет благословен Господь наш Иисус Христос!" (В год Господа нашего МССХХХIII в неделю праздника Троицы)... Другие же сотоварищи и подручные консулов равным образом выдворили из монастыря всех братьев монахов. Когда же братья находились у врат обители, брат Лаврентий, вознамерившийся читать из Писания, и брат Арнаут Каталан пали ниц и легли на землю. Тогда Раймон Роджьер и некоторые иные, схватив их под головы и за ноги и насильственно вытащив за пределы города, выбросили прочь и изгнали.

Б. АНОНИМ

...О том, что следует дальше и что произошло в те дни, написал тот, кто видел это своими глазами и при этом присутствовал.

Все, что нам довелось видеть и слышать, мы описываем в нашем правдивом повествовании.

В году Господа нашего МССХХХIII, в пятый день после праздника Троицы, [379] брат Арнаут Каталан из ордена проповедников, в то время монах Тулузского монастыря, по повелению владыки нашего папы направленный провинциальным приором своего ордена в епископстве Альбийском для проведения следствия по делам еретиков, приступил к исполнению возложенных на него обязанностей. В третьем часу названного дня, незадолго до заседаний церковного собора, которому вскоре надлежало открыться, он вызвал судью при курии владыки епископа Альбийского и приказал ему извлечь из могилы труп одной еретички по имени Боиссен, жены некоего еретика Бростайона, умершей в канун Вознесения Господня, и в присутствии всей епископской курии, а также указанного судьи и многих других, огласил приговор по делу обоих вышеназванных. Но так как судья и его подручные страшились пойти к могиле и исполнить данное им приказание, тот же брат Арнаут, пригласив нескольких капелланов и многих других отправиться вместе с ним, пришел к церкви Святого Стефана, на кладбище коей была погребена названная еретичка, и, взявшись за заступ, первым принялся разрывать могилу. Засим он приказал подручным епископа закончить начатое им дело, а сам поспешил в церковь, чтобы присутствовать на церковном соборе. Но тотчас же явились туда и указанные подручные, сообщая, что их бесстыдно прогнали прочь от могилы по распоряжению Понтия Б. Тогда сам Арнаут в сопровождении нескольких капелланов и многих других вместе с доном Б., капелланом владыки епископа, поспешил на кладбище при церкви Святого Стефана. Когда они прибыли в это место, сыны Велиала, эти бесноватые сосуды нечестия, как бы по наущению отца своего дьявола принялись осыпать их угрозами и оскорблениями. Их имена приводятся здесь – мы не сомневаемся, что они уже вычеркнуты из Книги жизни – и это прежде всего Гильем из Пюи... Когда вышеназванные и многие другие приблизились к ним, первым Гильем из Пюи яростно набросился на Арнаута Каталана и крикнул ему: "Убирайся, предатель, из города!" А все, следовавшие за ним, видя случившееся, и сами столь же яростно набросились на вышеназванного брата и стали его волочить, одни, нанося ему кулаками удары в грудь, другие, наделяя его пощечинами; иные волочили его, ухватившись за капюшон, иные рвали на нем его плащ, как было установлено спустя много дней. О, какая скорбь охватила бы вас, если б вы видели, как они его избивали, иные спереди, а иные – сзади! Другие же хотели оставить его в предместье ремесленников, чтобы там же его прикончить. Он, однако, предвидя, что его ждет, воздев руки к небу, во весь голос воскликнул: "Да будет благословен Господь наш Иисус!" и "Возношу тебе благодарность, Господи Иисусе Христе!" К тем же, которые его избивали и влекли на смерть, он обратил такие слова: "Да пощадит вас Господь!" Великое множество народа следовало за ними, выкрикивая и восклицая: "Сотри, сотри его с лика земли, ибо не подобает, чтобы он жил". И когда вопящие это, терзая и волоча его, миновали улицу и подошли к другой, которая спускалась к реке, именуемой Тарном, и уже немного по ней продвинулись, подоспели некоторые другие, вырвавшие его из рук беснующихся еретиков. И когда он понял, что спасся и что его перестали мучить, он вернулся к упоминавшейся выше могиле и, пройдя мимо нее, добрался до церкви Святой Цецилии. [380]

Изарн же, капеллан из Дената, увидев, что Арнаута волочат на смерть, последовал за ним, чтобы узнать, чем все это кончится. Но еретики и его схватили и не иначе, чем указанного брата, стали осыпать градом ударов и оскорблений, и разодрали на нем одежду. О какое издевательство творили неверные! Когда они проходили по улицам, ведущим к церкви Святой Цецилии, некоторые кричали: "Да умрут предатели!" Иные друг друга спрашивали: "Почему не снести этому предателю голову и, сунув в мешок, не швырнуть ее в Тарн?" Более двухсот или трехсот человек – назвать их точное число невозможно – утверждали, что весь город вопил то же самое. Добравшись до кафедрального собора, названный брат Арнаут в присутствии епископа, народа и духовенства тотчас же отлучил от церкви весь город. Тогда некоторые из присутствовавших при этом, проникшись раскаяньем, пообещали от своего имени и от имени народа и поклялись, приложившись к руке епископа, что не оставят происшедшее без расследования и без возмездия, и принялись умолять брата Арнаута, чтобы он им простил учиненное ими насилие. Он ответил, что оскорбление, нанесенное лично ему, он охотно готов простить, насколько это возможно и допустимо, но что оскорбление, нанесенное церкви, как таковой, и владыке папе, он не может простить и не прощает. Таким образом, по настоянию владыки епископа и всех находившихся тут, он смягчил произнесенное им отлучение.

Свидетели всему этому Бернарт, капеллан владыки епископа Альбийского, священнослужитель, и нотарий города Альби Ротберт...

(4) ГИРАУТ де КАБРЕЙРА ¹⁴
ГЕРВАСИЙ ТИЛЬБЕРИЙСКИЙ

ИМПЕРАТОРСКИЕ ДОСУГИ
О КОНЕ ГИРАЛЬДА ИЗ КАБРЕРИЕВ

Существуют люди, которые не верят ни во что сверхъестественное и не стараются, по какой причине и сами не знают, разобраться в загадочном. Итак, приступим к рассказу о том, о чем распространилась молва, что забавно само по себе и известно почти всему свету. В наши времена был в Каталонии рыцарь, происходивший из весьма знатного рода, решительный и отважный в бою, отличавшийся ловкостью и изяществом, которого звали Гираут де Кабрейра. У него был конь редкостной красоты, несравненной резвости, и, что беспримерно и наиболее поразительно, во всех трудных случаях подававший советы своему хозяину. Знатный рыцарь настолько его ценил, что прозвал добрым другом. Этого коня кормили только пшеничным хлебом из серебряной чаши, а подстилкой ему служила перина. Всякий раз, когда знатному мужу предстояло разрешить какое-нибудь наитруднейшее дело, он прибегал к своему коню за советом, словно тот был мудрейшим из мудрецов. Какими словами, знаками или движениями он пользовался, чтобы его ответы были понятны, [381] никому, кроме его хозяина. Но достоверно известно даже его непримиримым врагам, что за советами он обращался только к своему коню и ни к кому больше, что во всем ему неизменно сопутствовала удача, что он обманывал всех, но его – никогда и никто, что никем он не бывал побеждаем, что уходил, если того хотел, от многих преследователей и в яростной схватке обращал в бегство всякого, кого избирал для себя противником. В юности рыцарь этот был живым, веселым, отлично владеющим музыкальными инструментами и пользовался завидным вниманием знатных дам. В нашем дворце (который по решению императорского двора на основании наследственных прав нашей супруги перешел к нам, сиятельнейший властитель ¹⁵, как Ваш дар по благосклонности Вашей) в присутствии блаженной памяти Ильдефонса, некогда преславного короля Арагонского ¹⁶ и Вашей свекрови (каковая была достойна безграничной хвалы), перед сеньорами окрестных мест и на глазах многих высокопоставленных лиц вышеназванный рыцарь часто брался за виолу; сеньоры пели при этом хором, а конь под звучание струн, следуя за размером исполняемой музыки, прыгал, проделывая невообразимые повороты. Что же дальше? Право, не знаю, что мне сказать. Если он был, и вправду, конем, то откуда в нем способность советовать, разум, верность, которые даже в мудрейшем способны вызывать изумление? Если он был оборотнем, как утверждают иные, или неким существом с примесью адских сил ¹⁷, то как же он поедал свой корм, а под конец, после гибели своего господина, случившейся из-за превеликой ценности его вооружения (ибо, поскольку его коню ради кровопускания отворили жилы, рыцарь сел на другого) ¹⁸, никогда больше не прикасался к пище, но, расшибив себе шею о стену, издох поразительным и прискорбным образом.

(5) ГИЛЬЕМ МИТА ¹⁹
ГАЛЬФРЕД ВОЖСКИЙ

ХРОНИКА

...Однажды летом в замке Бокэр множество главнейших провансальских рыцарей предавалось нелепым пиршествам ²¹. Поводом к ним послужило назначение английским королем дня, в каковой надлежало произойти примирение герцога Нарбоннского Раймона с Ильдефонсом, королем Арагонским ²². Однако эти властители по каким-то причинам не прибыли. Рыцари нелепо прославляли своего тирана. Граф Тулузский вручил блистательному рыцарю Раймону д’Агуту сто тысяч солидов, и тот, разделив их на сто кучек по тысяче солидов, роздал каждому из ста рыцарей по такой кучке. Бертран Раймбаут повелел вспахать дюжиной запряжек быков замковый двор, а затем засеять его деньгами, на что ушло до тридцати тысяч солидов ²³. Гильем Толстый Марсельский ²⁴, который привел с собою триста рыцарей – а всего при дворе их было почти десять тысяч – все потребные для кухни съестные припасы вместе с восковыми свечами и факелами ²⁵ оплатил, как передают, из собственных средств. Графиня [382] д’Юржель ²⁶ прислала туда же венец стоимостью в сорок тысяч солидов. Предполагалось провозгласить Гильема Мита королем всех жонглеров ²⁷, но и он по какой-то причине не прибыл. Раймон из Венессена похвальбы ради сжег на глазах у всех тридцать коней...

Комментарии

(1) ЭБЛЕС ВЕНТАДОРНСКИЙ
ГАЛЬФРЕД ВОЖСКИЙ

ХРОНИКА

1. Гальфред Вожский – см. Дополнение второе, I1 Г и примеч.

2. Эблес Вентадорнский... породил Эблеса, который вплоть до старости услаждался веселыми песнями. – Эблес II Вентадорнский, ниже именуемый Эблесом Певцом, наряду с Гильемом Аквитанским, один из наиболее ранних трубадуров-аристократов. Его произведения до нас не дошли.

3. После кончины Адемара, виконта Лиможского... – Т.е. виконта Адемара IV (ум. в 1148 г.); ...Эблес Вентадорнский, сын Эблеса Певца... – Эблес III Вентадорнский, покровитель Бернарта Вентадорнского (VI).

4. ...у Гильема, сына Гвидона. – Так автор именует Гильема IX Аквитанского (I).

5. ...посыпались бесчисленные бруски чистейшего воска... верность и старательность Эблеса – другие примеры куртуазной щедрости – мы бы сказали, расточительности – описываются в приведенном ниже отрывке из той же "Хроники" Гальфреда Вожского (см. 5).

(2) ГРИГОРИЙ БЕЧАДА
ГАЛЬФРЕД ВАНДОМСКИЙ

ПОСЛАНИЕ

6. Григорий Бечада – за вычетом сказанного здесь, других свидетельств об этом поэте нет.

7. Гальфред Вандомский – см. выше, I,1 Д.

8. ...начитанный... – Имеется в виду латинская образованность этого автора.

9. ...на материнском, я бы сказал, языке... и т.д. – Ср. выше, примеч. 10.

10. …преогромную книгу о деяниях в этих сражениях. – Правдоподобность этого отрывка подтверждается существованием других известных нам гигантских эпических, как Песнь Альбигойского похода (см. Дополнение первое, I) энциклопедических (Часослов любви) и иных авторских памятников эпохи. Речь идет, по-видимому, о не дошедшей до нас поэме, посвященной описанию крестового похода.

11. ...епископа Эусторгия... – Эусторгия, епископа Лиможского (1115-1137); Гульферий из Ла Тура – Гольфье де ла Тур – см. XVIII, примеч. 33.

(3) АРНАУТ КАТАЛАН

А. ГИЛЬЕМ ПЕЛИССО

ХРОНИКА

Гильем Пелиссо (1 пол. XIII в.) – инквизитор, автор Альбигойской хроники, описывающей события с точки зрения официальной церкви. Описываемый эпизод относится к 1234 г. Следует обратить внимание на действие инквизиции, предававшей сожжению не только живых еретиков, но и мертвых, вырывая их из могил.

12. ...назначил брата Арнаута Каталана... инквизитором... – Возможно, речь идет о бывшем (до принятия монашеского сана) трубадуре, авторе шести дошедших до нас кансон, принадлежащем к известной тулузской семье.

13. Диоцез – административная единица, соответствующая округу и входящая в епископат.

(4) ГИРАУТ де КАБРЕЙРА
ГЕРВАСИЙ ТИЛЬБЕРИЙСКИЙ

ИМПЕРАТОРСКИЕ ДОСУГИ
О КОНЕ ГИРАЛЬДА ИЗ КАБРЕРИЕВ

14. Гираут де Кабрейра – каталонский сеньор и трубадур, автор интереснейшего стихотворного "Назидания жонглеру", в котором дается свод необходимых жонглеру литературных знаний. О Гервасии Тильберийском см. выше, 3 Б.

15. В нашем дворце... сиятельнейший властитель... – Речь идет о дворце в Арле, который Гервасии Тильберийский занимал в качестве маршала Арльского королевства. Автор обращается к императору Оттону IV (1198-1218).

16. ...Ильдефонса... короля Арагонского... – Альфонса II Арагонского (см. ХСII), который посетил Арль в 1184 г. в сопровождении Гильема де Бергедана (см. ХСІІ) и многочисленных каталонских и арагонских сеньоров.

17. ...если он был оборотнем... и т.д. – См. Дополнение второе, І,7, примеч. 23.

18. ...после гибели своего господина... рыцарь сел на другого... – Смысл этого запутанного отрывка, состоит в том, что гибель рыцаря, по-видимому, от руки разбойника, польстившегося на его ценное оружие, не случилась бы, если бы он был верхом на своем чудесном коне.

(5) ГИЛЬЕМ МИТА
ГАЛЬФРЕД ВОЖСКИЙ

ХРОНИКА

19. Гильем Мита – трубадур, известный лишь из этого рассказа Гальфреда Вожского (см. I, 1 Г).

20. ... в замке Бокэр... – Замок в окрестностях Нима, принадлежавший графам Тулузским. Ср. LVIII, разо четвертое.

21. ...нелепым пиршествам. – За этим, несомненно гиперболизированным рассказом стоит, однако, предание, опирающееся на идеал куртуазной щедрости. Ср. выше, другой отрывок из той же "Хроники" (в связи с Эблесом Вентадорнским) и примеч. 5.

22. ...примирение герцога Нарбоннского Раймона с Ильдефонсом, королем Арагонским. – Т.е. Альфонсом II Арагонским (см. выше, примеч. 16), героем многих куртуазных происшествий и анекдотов.

23. ...Солидов. – См. выше, примеч. 27.

24. Гильем Толстый Марсельский – брат Барраля Марсельского (см. LVII, примеч. 7), ум. ок. 1191 г.

25. ...вместе с восковыми свечами и факелами... – Из этого свидетельства делали вывод, что пир был приготовлен на огне брошенных в очаг восковых свечей. Ср. упоминание о брусках воска выше, в другом отрывке из "Хроники" Гальфреда Вожского (Дополнение второе, II, 1).

26. Графиня д’Юржель... – См. LXVIII, примеч. 5.

27. ...королем всех жонглеров... – Для куртуазных нравов очень характерен обычай установления первенства какого-либо трубадура, что вписывается в общую картину куртуазной жизни с ее любовью к турнирам, состязаниям и т.п. Ср. обсуждающийся в жизнеописаниях VIII и XXXIX и перешедший в сочинения Данте (см. Дополнение второе, I, 2) вопрос о "главе трубадуров", свидетельство о Монахе Монтаудонском как распорядителе соколиного приза (XLVI), анекдот о том, как состязался Арнаут Даниэль с некоим жонглером, у которого он похитил песню (IX, 2), и многое др.