I

ГРАФ ПУАТЕВИНСКИЙ ¹

Граф Пуатевинский был одним из куртуазнейших на свете мужей ² и превеликим обманщиком женщин. Как доблестный рыцарь владел он оружием и отличался щедростью ³ и великим искусством в пении и трубадурском художестве ⁴. И немало постранствовал он по белу свету, повсюду кружа головы дамам. И был у него сын, каковой в жены взял герцогиню Нормандскую ⁵, родившую ему дочь, которая стала женой Генриха, короля английского, матерью Короля-юноши, эн Ричарда и графа Джоффруа Бретанского ⁶.

Нежен новый сезон: кругом ⁷
Зеленеет лес, на своем
Языке слагает стихи
Всяк певец в листве, как ни мал;
Все проводят в веселье дни,
Человек же – всех больше шал.

Но оттуда, куда влеком,
Нет посланца с тайным письмом –
Ни взыграй душой, ни усни;
Та ль она, какую желал,
Не узнав, останусь в тени;
Прав ли я, пусть решит финал.

Беспокойной нашей любви
Ветвь боярышника сродни;
Нет листочка, чтоб не дрожал
Под холодным ночным дождем,
Но рассвет разольется ал –
И вся зелень вспыхнет огнем. [9]

Так, однажды, в лучах зари
Мы закончить войну смогли,
И великий дар меня ждал:
Дав кольцо, пустила в свой дом;
Жизнь продли мне Бог, я б держал
Руки лишь под ее плащом.

Мы с Соседом Милым близки ⁸
А что разные языки –
Ничего: я такой избрал,
Что на нем речь льется ручьем;
О любви пусть кричит бахвал,
Мы ж разрежем кусок ножом

(Переводы песен трубадуров здесь и дальше принадлежат, за исключением оговоренных случаев, А.Г Найману.)

* * *

Сложу стихи я ни о чем ⁹,
Ни о себе, ни о другом,
Ни об учтивом, ни о том,
На что все падки:
Я их начну сквозь сон, верхом,
Взяв ритм лошадки.

Не знаю, под какой звездой
Рожден: ни добрый я, ни злой,
Ни всех любимец, ни изгой,
Но все в зачатке;
Я феей одарен ночной
В глухом распадке.

Не знаю, бодрствовал иль спал
Сейчас я, – кто бы мне сказал?
А что припадочным не стал,
Так все припадки
Смешней – свидетель Марциал ¹⁰! –
С мышонком схватки.

Я болен, чую смертный хлад,
Чем болен, мне не говорят.
Врача ищу я наугад,
Все их ухватки –
Вздор, коль меня не защитят
От лихорадки. [10]

С подругой крепок наш союз,
Хоть я ее не видел, плюс
У нас с ней, в общем, разный вкус:
Я не в упадке:
Бегут нормандец и француз ¹¹
Во все лопатки.

Ее не видел я в глаза
И хоть не против, но не за,
Пусть я не смыслю ни аза,
Но все в порядке
У той лишь, чья нежна краса
И речи сладки.

Стихи готовы – спрохвала
Другому сдам свои дела:
В Анжу пусть мчится как стрела
Он без оглядки,
Но прежде вынет из чехла
Ключ от разгадки.

* * *

Про то стихи сейчас сложу ¹²,
Про то спою, о чем тужу;
Любви я больше не служу –
Знай, Пуату и Лимузен.

В изгнанье отправляюсь я,
Тревог и страха не тая:
Война идет в мои края,
Лишенья сына ждут и плен.

Горька разлука с домом мне,
Мое именье Пуатье
Отдам Фольконовой семье ¹³,
Мой милый сын-его кузен.

Но, знаю, будет побежден
Гасконцем иль Анжуйцем он,
Коль не поможет ни Фолькон,
Ни тот, кто выделил мне лен ¹⁴. [11]

Быть должен смел он и суров.
Когда покину я свой кров,
Но слаб он, юн и не готов
Жить средь насилья и измен.

Гнев на меня, мой друг, отринь!
И ты, Христос, прости! Аминь.
Смешав романский и латынь
В моленье не встаю с колен.

Я Радость знал, любил я Бой,
Но – с ними разлучен судьбой –
Взыскуя мира, пред Тобой,
Как грешник, я стою согбен.

Я весельчак был и не трус.
Но, с Богом заключив союз,
Хочу тяжелый сбросить груз
В преддверье близких перемен.

Все оставляю, что любил:
Всю гордость рыцарства, весь пыл…
Да буду Господу я мил,
Все остальное – только тлен.

Но вспомните, когда умру.
Друзья, на траурном пиру
То, как я весел был в миру –
Вдали, вблизи, средь этих стен.

Скитальца плащ с собой беру
Собольей мантии взамен ¹⁵.

Комментарии

1. Граф Пуатевинский (или Пуатусский) – 11 дошедших до нас песен этого, согласно традиции, первого трубадура не только лежат у истоков провансальской, а вместе с нею европейской поэзии, но и обнаруживают его яркую поэтическую индивидуальность. Они распадаются на две основные группы – на куртуазные песни, в которых заданы все основные мотивы последующей любовной лирики, и на проникнутые веселым цинизмом пьесы, где эти мотивы характерным образом пародируются и всячески снижаются. Благодаря выдающейся исторической роли, какую играл этот замечательный человек, мы располагаем значительным числом исторических сведений о нем. Гильем, седьмой граф Пуатье и девятый герцог Аквитанский (1071-1126), владел вотчинами, размерами превышающими владения французской короны. Этот трубадур, которого называют "Вийоном XII века", прожил необычайно бурную жизнь, в частности, потерпел поражение в крестовом походе, а за необузданный нрав и по обвинению в прелюбодеянии дважды был отлучен от церкви, но всякий раз возвращался в ее лоно.

Чрезвычайно интересна в этом свете характеристика его провансальским биографом (см. обширный материал в переводах из латинских хроник в Дополнении втором).

Новейшее критическое издание: Pasero N. (ed.). Guglielmo IX. Poesie. Modena, 1973.

2. ...был одним из куртуазнейших на свете мужей... – Комплекс куртуазных качеств, частично развернутых далее, заключает всевозможные черты внутреннего совершенства личности, умение их проявлять в отношениях с другими людьми, а также совершенство в любви.

3. ...и отличался щедростью... – Щедрость – одна из важнейших характеристик куртуазной личности; особое значение имела щедрость покровителей для трубадуров, нередко не имевших иных средств к существованию.

4. ...искусством в... трубадурском художестве. – Т.е. в искусстве сочинения песен.

5. ...в жены взял герцогиню Нормандскую... и т.д. – Ошибка автора жизнеописания. Герцогиней Нормандской стала в 1152 г. внучка трубадура, Алиенор Аквитанская. См. о ней подробнее VI, примеч. 8.

6. …матерью Короля-юноши, эн Ричарда и графа Джоффруа Бретанского... – См. о них подробно XI, примеч. 6,7. Эн – господин (лат. dominus), ср. исп. don.

7. Нежен новый сезон: кругом... – (Р.-С. 183,1). – Песня типично куртуазная, если не считать вероятного снижения в последнем стихе, который, однако, просто может значить: сделаем все необходимое. Песня открывается традиционным весенним запевом, восходящим к архаическим фольклорным и обрядовым источникам. Наряду с устанавливаемым им параллелизмом между весенним обновлением и любовью трубадура возможны модели по принципу противоположности (например, у Пейре Овернского, Арнаута Даниэля и др.).

8. Мы с Соседом Милым близки... – Милый Сосед – сеньяль, условное имя, которым трубадуры обозначают возлюбленную Даму.

9. Сложу стихи я ни о чем... – (Р.-С. 183,7). – Эта песня с ее бурлескными мотивами примыкает к песням скорее второй группы. Тяготея к жанру девиналя (загадки), она строится на серии антитез. Исследователи находят в этом тексте, породившем серию подражаний в творчестве последующих трубадуров, элементы августинианской мистики: поэт, как бы не зная, бодрствует он или спит, надеется в то же время достичь недостижимого знания.

10. ...Смешней – свидетель Марциал! – Поэт призывает в свидетели св. Марциала, почитаемого как просветителя Лимузина.

11. ...Бегут нормандец и француз... – Северяне почитались на Юге недостаточно куртуазными, поэтому им нет места близ дамы.

12. Про то стихи сейчас сложу... – (Р.-С. 183,10). – Эта песня, традиционно считающаяся последней песней Гильема, была, по-видимому, им сочинена во время тяжелой болезни, постигшей трубадура в 1111-1112 гг. Эта кансона как бы примиряет два указанных направления его лирики.

13. ...Отдам Фольконовой семье... – Фолькет V Юный, граф Анжуйский, приходился троюродным кузеном сыну Гильема Аквитанского, будущему Гильему X. Отношения между двумя домами отличались постоянным соперничеством.

14. ...Ни тот, кто выделил мне лен. – Номинально Гильем был вассалом слабейшего, нежели он сам, французского короля Людовика VI.

15. ...Собольей мантии взамен. – Т.е. взамен герцогского облачения.