№ 6

Г. Сибторп — К. Г. Разумовскому

Оксфорд, 17 марта 1755 г.

Славнейшему и сиятельнейшему Г-ну графу Разумовскому Почтеннейшему президенту Имп. Академии наук и кавалеру многих орденов и т. д.

Шлет большой привет Гэмфри Сибторп из Оксфорда

Поскольку люди благородные так устроены от природы, что если они узнают мужей, выдающихся своей доблестью или ученостью или и тем и другим вместе, то они их уважают и почитают и с радостью служат им, хотя бы те и были вдали, на больших расстояниях, ты поэтому не должен дивиться тому, что я отваживаюсь писать и выразить мое уже давнишнее особое почтение к тебе, знаменитейший президент, соединяющий в себе, как известно, многие прекраснейшие качества. Ничего нет приятнее доблести, и кто ею обладает, где бы ни был, будет любим, а добрые правители так высоко ее ценят, что людям, выдающимся доблестью и ученостью, пусть даже принадлежащим к враждебному народу, они не отказывают в покровительстве. Ибо люди превосходной души везде находят и приближают к себе себе подобных и даже принимают их в свою семью.

Мне хорошо известна твоя благосклонность к людям, знаменитым в науках и искусствах, ¹ и то, что ты отдельных из них, труд которых приносит особые плоды, украшаешь почестями и одаряешь наградами. Не удивительно, что ты привлекаешь ученых всех народов к твоему знаменитейшему сиятельству, что делаешь их преданными тебе, не удивительно, что за такой короткий срок столь счастливо заблистала Петербургская Академия наук и художеств ² среди самых славных академий. Сознавая свою незначительность, я не имел никакой надежды, ибо нет у меня почти ничего, кроме желания, и я не решился бы обременять столь великого мужа, если бы другие не внушили мне, что и наша попытка не останется в пренебрежении среди столь многих и столь важных дел.

Я занимаюсь ботаникой, как она передана нам от наших предков и до нашего века, дополненной и украшенной открытиями физиков, ³ и забочусь, чтобы она достигла благородства современных наук. В самом деле, многое до сих пор ошибочно, много нужно открыть или отбросить, сомнительное рассмотреть и отделить от несомненного, истинное утвердить, дополнить и яснее [110] показать, чтобы ботаника в целом могла быть усовершенствована. У меня есть большое желание дополнить альбом (Pinax) Богена, ⁴ ибо он не может считаться совершенным после открытий и трудов, собранных Шерардом ⁵ и Дилленом в столь желанное для ботаников сочинение. Этим я сейчас в особенности занят и обращаюсь за помощью ко многим ботаникам, ибо одним человеком не может быть выполнен столь огромный труд; для его совершенства нужно иметь самые широкие связи, чтобы обозначить все, что известно в мире ботаников. Всякий ведь ищет доброго честного имени, которое одно только может считаться истинной славой, и должен трудиться для общего блага. Итак, все, что сообщили когда-либо мне или моему прежнему, до гроба чтимому мною учителю Диллену славнейшие мужи Амман, Сигизбек, Гебенштрейт и нынешний ученейший профессор, ⁶ все это я обращаю на пользу обществу, на пользу саду и альбому и выражаю им свою признательность.

Как был бы я счастлив, если бы мог приобрести твою искреннюю более близкую дружбу. Ведь всему миру известно, сколь большой славой заблистала Ваша Академия под покровительством матери наук и искусств, яснейшей Августы, самодержицы столь великого rocударства. ⁷

Когда же я узнал, что труды мои не только не были Вам неприятны, но сверх моих самых больших надежд удостоены столь почетного Вашего диплома, я сознаюсь, меня охватила радость, смешанная с благоговейным страхом, ибо я опасаюсь, как бы от меня не ожидалось больше, чем я могу дать. Я высоко чту этот знак благосклонности твоей и всей Вашей Академии и обязан высоко его чтить, и сколько это в моих силах, буду служить вам, чтобы не остаться неблагодарным за такую твою милость, превышающую мои заслуги.

Эту честь сообщил мне превосходнейший граф Чернышов, который, может быть, уже передал по моей просьбе мою благодарность раньше, чем пришло в твои руки этo письмо.

Однако я хотел бы полнее выразить свою признательность за оказанную мне честь и поэтому приложил сколько мог семян, частично полученных от друзей, частично из Оксфордского сада, собранных для тебя; о них я писал вашим профессорам-ботаникам, чтобы не докучать тебе более, чем следует, своим письмом.

Счастливо положение наук и искусств, если среди правителей и ученых царит гармония; в их честь созревают плоды наук, в честь тех, благосклонность которых воздавала должное трудам.

«Новые комментарии» заботой г-на Шумахера я получил, за которые и за все другое приношу тебе, блистательнейший президент, самую большую благодарность, и если ты считаешь, что я могу чем-нибудь быть полезен, то я хотел бы об этом знать, ибо [111] ничего нет для меня более желанного, ничего более приятного, чем служить тебе, отдельным ученым и покровителям наук.

Будь здоров и не лишай меня как твоего академика своей милости.

ААН, ф. 1, оп. 3, № 40, лл. 174-175. (Ориг. на латин. яз.).

Комментарии

1. Вся Европа знала о попытках К. Г. Разумовского вернуть в Россию покинувших ее видных ученых, в особенности Л. Эйлера и Д. Бернулли.

2. По уставу (Регламенту) 1747 г. высшее научное учреждение России так и называлось. (см.: Полное собрание законов Российской империи, т. XII. СПб., 1830, № 9425, стр. 730.

3. В понятие физики XVIII в. входили естественно-научные дисцилины вообще.

4. Боген Гаспар (Bauhin Gaspar, 1560-1624), известный щвейцарский ботаник, сделавший первые попытки классифицировать растения. Большая часть данных им названий сохранилась до нашего времени. Над классификацией он работал около 40 лет. В результате этого труда было опубликовано сочинение «Рinах theatri botanici Caspari Bauhini... sive index in Theophrasti, Dioscoridis, Plinii et botanicorum qui a seculo scripserunt opera plantarum circiter sex millium ab ipsis exhibitarum nomina cum earundem synonymiis et differentiis, methodice secundum earum et genera et species propones. Opus XL annorum hactenus non editum summopere expetitum et ad auctores intelligendos plurimum faciens» (Basileae Helvetiae, 1623).

5. Шерард Вильям (Sherard William, 1659-1728), английский ботаник, много путешествовал по европейским и азиатским странам. Его труд «Schola botanica sive Catalogus plantarum, quas ab aliquot annus in Horto regio parisiensi studiosis indigitavit vir clarissimus Joseff Pitton Tourneford D. M. ut et Pauli Hermanni Р. Р. Paradisi batavi prodromus, in quo plantae rariores omnes, in Batavorum hortis hactenus cultae, et plurimam partem à nemine antea descriptae recensentur. Edente in lusem S. W. A. Amstelaedami, 1689» расширил и дополнил «Pinax» Богена. Для удобства пользования его называют еще «Pinax Sherardinus».

6. Подразумевается профессор ботаники С. П. Крашенинников, который к тому времени уже умер; см. прим. 1 к предыдущему письму.

7. Имеется в виду императрица Елизавета Петровна.