ПРЕДСМЕРТНОЕ ПИСЬМО СЭРА УОЛТЕРА РЭЛИ ЖЕНЕ, ЭЛИЗАБЕТ ТРОКМОРТОН (1603 г.)

(Исследование проведено в рамках проекта «Гендер и власть в истории» программы фундаментальных исследований Отделения историко-филологических наук РАН «Власть и общество в истории».)

Предлагаемый вниманию читателя документ представляет собой глубоко личное послание, отправленное сэром Уолтером Рэли жене из Винчестерского замка, где он, приговоренный к смерти за государственную измену, ожидал казни. В то время ни он сам, ни адресат не могли предполагать, что судьба подарит ему еще 15 лет жизни, а письмо, отражающее самые интимные переживания, будет использовано в качестве одного из важнейших аргументов в публичной кампании за восстановление честного имени его автора.

Чтобы понять, какие обстоятельства вынудили вдову использовать письмо мужа подобным образом, необходимо обратиться к бурной истории брака сэра Уолтера Рэли, тесно связанной с политическими событиями эпохи Елизаветы I и Якова I.

Уолтер Рэли, младший сын в семье местного дворянина, Уолтера Рэли, родился в 1552 г. в Девоне. Его мать, Кэтрин Чампернаун, приходилась племянницей любимой гувернантке Елизаветы I Кэт Эшли. Благодаря ей [69] Уолтер-младший впоследствии был представлен ко двору. Семья Рэли относилась к числу убежденных протестантов; отец Уолтера едва не лишился жизни из-за своих религиозных убеждений в годы правления Марии I Тюдор. Неприязнь Уолтера Рэли к католикам, вероятно, может быть объяснена воспоминаниями детства и историями, рассказывавшимися в семье.

Сведения о юности героя довольно туманны. Существуют упоминания о том, что он в 1567 г. отправился во Францию, присоединившись к отряду добровольцев, набранных его родственником, графом Монтгомери, и сражался на стороне французских гугенотов при Жарнаке и Монконтуре (1569 г.). После Варфоломеевской ночи (1572 г.) он вернулся на родину и был зачислен в Оксфордский университет (Ориел колледж), хотя не вполне ясно, посещал ли он занятия. В 1575 г. имя Рэли появляется в списках студентов одного из Судебных иннов — Миддл Темпл. Знание риторики и законов страны помогли Рэли впоследствии выступать в собственную защиту. Однако до этого было еще далеко.

Рэли был не слишком прилежным студентом: его влекла жизнь воина и первопроходца, а не юриста. Под влиянием старшего сводного брата Хэмфри Гилберта он проявил интерес к морским экспедициям и завоеваниям. Именно брат заронил идею основания английской колонии в Северной Америке. В 1578 г. из Плимута к берегам Северной Америки отправилась первая экспедиция. Ее постигла неудача, и на некоторое время правительство отказалось от планов колонизации. Однако впоследствии были организованы еще две экспедиции (в 1583 и 1587 гг.), в ходе которых была основана колония Виргиния.

В 1579-1583 гг. Уолтер Рэли воевал в Ирландии, участвуя в подавлении восстания против власти Англии. Участие в боевых действиях обеспечило ему репутацию опытного офицера, принесло умение владеть шпагой, а также и существенное вознаграждение в виде земель в графстве Манстер. Впрочем, земельное пожалование не было результатом исключительно ратных подвигов: с начала 1580-х гг. Уолтер Рэли — поэт и воин, стал одним из фаворитов стареющей королевы Елизаветы I. Вознаграждение не заставило себя ждать: в 1585 г. Рэли был возведен в рыцарское достоинство. Королева даровала ему монополию на продажу вина (главный источник дохода), а также прибыльную должность попечителя оловянных рудников в Девоне и Корнуолле, сделала лордом-лейтенантом Корнуолла и [70] вице-адмиралом флота (отвечавшим за защиту юго-западного побережья Англии). Сэру Уолтеру были пожалованы земли, конфискованные у казненных участников заговора Бабингтона (1586 г.), а также поместье Шерборн в Дорсете (1592 г.) и принадлежавший королеве Дарэм Хаус (бывшая лондонская резиденция епископов Дарэмских). Однако головокружительный взлет Рэли был прерван совершенным им тяжким проступком. Уже немолодая Елизавета терпеть не могла, когда ее фавориты женились, да и еще и без ее разрешения (получить которое, впрочем, было невозможно). А сэр Уолтер совершил именно это преступление — осенью 1591 г. он сочетался браком с одной из фрейлин королевской опочивальни, Элизабет (Бесс) Трокмортон (1565-1648).

Бесс Трокмортон по рождению относилась к придворному кругу. Ее отец — сэр Николас Трокмортон (1515-1571) принадлежал к большому католическому клану, но отказался от веры своей семьи, перейдя в протестантизм. В последние годы царствования Генриха VIII он входил в число придворных королевы, Екатерины Парр, и знал Елизавету еще ребенком. Восшествие Елизаветы на престол способствовало карьере сэра Николаса, который в 1560-х гг. представлял свою правительницу при французском и шотландском дворах. Мать Бесс, Энн Кэрью (ок. 1520-1587), была дочерью сэра Николаса Кэрью (1496-1539), придворного и друга Генриха VIII, поплатившегося головой за стремление восстановить принцессу Марию в правах наследования. Во втором браке (1571 г.) леди Энн стала женой Эдриена Стоукса, и, тем самым, мачехой наследниц английского престола — Кэтрин и Мэри Грей.

Семейные связи обеспечили девушке одно из самых завидных (в силу близости к королеве) мест при дворе — должность фрейлины королевской опочивальни (1584 г.). В силу служебных обязанностей Бесс постоянно приходилось сталкиваться с другими придворными, в том числе и с сэром Уолтером Рэли. Последний — фаворит королевы и один из богатейших придворных, обладавший репутацией покорителя женских сердец, — не мог не привлечь ее внимания. Возможно, впрочем, что к влечению примешивался и политический расчет: Бесс Трокмортон, как и все протестантское крыло ее семьи, принадлежала к сторонникам графа Эссекса. В конце 1580-х гг. Эссекс и Рэли соперничали между собой за милости королевы, однако в начале 1590-х гг. между ними наметилось [71] сближение, так толком и не объясненное ни одним из исследователей. Возможно, одной из сторон этого сближения стал тайный роман Бесс и Рэли. Забегая вперед, следует сказать, что именно Эссекс стал одним из крестных первенца этой четы, что вполне объяснимо, если он сам способствовал их отношениям.

Связь Бесс и Рэли хранилась в такой тайне, что историки до сих пор спорят между собой о том, когда она началась, и когда, собственно, был заключен брак. Самая ранняя из возможных дат — осень 1588 г. Единственное, что известно точно, — в июне 1591 г. Бесс забеременела, и спустя несколько месяцев, осенью того же года, она стала законной женой сэра Уолтера Рэли. Дата бракосочетания неизвестна. Но в ноябре 1591 г. о браке был поставлен в известность старший брат Бесс и глава семьи — сэр Артур Трокмортон (1557-1626 гг.). Его помощь была необходима сестре, чтобы избежать скандала. Именно в дом брата — в Беддингтон (графство Сарри), — отправилась Бесс в феврале 1592 г. в ожидании родов. Там 29 марта 1592 г. родился ее первенец — мальчик, которого назвали странным именем Дамерей. Его крестными были сэр Артур Трокмортон и, как уже говорилось, граф Эссекс. Спустя месяц молодая мать была вынуждена оставить сына и вернуться ко двору. Отец мальчика так и не увидел — он был слишком занят подготовкой морской экспедиции, отправлявшейся к берегам испанских колоний (в Панаму).

Однако слухи постепенно разошлись по Лондону, и в конце мая 1592 г. дошли до ушей Елизаветы I. Она немедленно приказала арестовать Рэли и его жену и поместить их сначала под домашний арест — сэра Уолтера в Дарэм Хаусе, под надзором его кузена Кэрью, а его жену — в дом вице-камергера, сэра Томаса Хинеджа. Несмотря на все мольбы Рэли, королева не смягчалась: в августе 1592 г. она приказала отправить супругов в Тауэр. Уолтер Рэли, правда, оставался там недолго. Уже в сентябре 1592 г. он смог «купить» себе свободу, передав королеве все свои доходы от захвата испанского галеона «Мадре де Диос» (тем самым увеличив ее долю до 80 000 фунтов). Бесс же вместе с сыном оставалась в тюрьме. Ее сын там и умер в октябре 1592 г., не прожив и шести месяцев. Леди Рэли вышла на свободу только в декабре 1592 г., и отнюдь не благодаря помощи мужа: ей оказали покровительство лорд-камергер, [72] барон Хансдон, и сэр Томас Хинедж, в свою очередь поддавшиеся мольбам брата Бесс, Артура Трокмортона.

С придворной карьерой Бесс было покончено — королева не желала ее видеть. Молодая женщина отправилась в поместье мужа — Шерборн. Следующие десять лет своей жизни она без остатка посвятила себя делам управления имуществом мужа. Именно она, а не вечно занятый сэр Уолтер, надзирала за строительством Шерборн Лодж — загородного дома, выдержанного в духе французской архитектуры. В Англии 1590-х гг. это была еще новинка. Другой сферой ее деятельности было воспитание сына Уолтера, родившегося в Шерборне 25 апреля 1594 г.

Его отец снова отсутствовал — в 1594-1595 гг. он возглавил экспедицию к верховьям реки Ориноко. Хотя золотые копи обнаружить не удалось, сэр Уолтер не сомневался в их существовании, а его книга «Открытие Гвианы» побуждала не одно поколение англичан к заморским странствиям. Гвианская экспедиция вновь изменила положение Рэли. Постепенно он возвращал себе утраченное расположение королевы. Этому способствовали и другие экспедиции, в которых он принял участие — взятие Кадиса (1596 г.), а также морской поход к Азорским островам (1597 г.). Елизавета назначила Рэли капитаном ее личной охраны (1597-1603 гг.) и губернатором острова Джерси (1600-1603 гг.). Кроме того, под его управлением оказывался и Запад Англии. Неудивительно, что Рэли был только рад переложить на жену распоряжение имуществом. Бесс оказалась хорошим управляющим и быстро завоевала доверие мужа. Союз, заключенный по страсти (и, возможно, политическому расчету) со временем скрепился дружбой и деловым партнерством. Бесс делила свое время между Шерборном (который она теперь считала своим домом) и Дарэм Хаусом. Но в отличие от мужа возвращение ко двору для нее оказалось невозможным.

Благополучие четы Рэли закончилось вместе с царствованием Елизаветы I. Ее преемник, Яков I и его первый министр, Роберт Сесил, стремились заключить мирный договор с Испанией. В такой ситуации Рэли, поддерживавший агрессивную политику по отношению к католическим державам, был только помехой. Почти с самого начала стало ясно, что для него нет места в кругу приближенных нового короля. Со смертью Елизаветы Рэли автоматически [73] потерял должность капитана личной охраны. Яков I, кроме того, лишил его основного источника дохода, не возобновив винную монополию. А в начале июня Рэли было предписано в течение двух недель выехать из Дарэм Хауса, который король решил вернуть епископу Дарэмскому. Предчувствуя дальнейшие бедствия, Рэли передал оставшиеся у него земли (поместье Шерборн) в доверительное управление (траст) своим друзьям, которые затем должны были передать Шерборн его сыну (или другому наследнику по мужской линии) по достижении тем совершеннолетия. Подобная уловка защищала семейную собственность от возможной конфискации — у сэра Уолтера нельзя было отнять того, чем он формально не владел.

Тревожное предчувствие оказалось верным. 19 июля 1603 г. Уолтер Рэли был арестован по обвинению в государственной измене и помещен в Тауэр. Его арест был связан с раскрытием в течение лета 1603 г. серии заговоров против Якова I. Первый из них, так называемый «заговор священников», объединял группу католиков — священников Уильяма Уотсона и Уильяма Кларка, дворян Джервеза Маркэма, Энтони Копли, Джордж Брука и даже протестанта лорда Грея. Заговорщики планировали собрать вооруженный отряд (под предлогом подачи королю петиции перед его коронацией), захватить Якова I и его семью и потребовать веротерпимости для католиков, возвращения им гражданских прав и предоставления им серии крепостей в качестве гарантии. Заговор был раскрыт в июне 1603 г., а в ходе допросов Джордж Брук упомянул о том, что его старший брат Генри, лорд Кобэм, вынашивал свои собственные изменнические планы.

В свою очередь арестованный, лорд Кобэм, показал, что он и его близкие друзья — граф Аремберг, посол правителей Нидерландов (Альбрехта и Изабеллы), и сэр Уолтер Рэли, — планировали убить Якова I и его семью и посадить на престол Арабеллу Стюарт. Лорд Кобэм должен был отправиться в Брюссель и Мадрид, для того, чтобы получить финансовую поддержку (в 500 000 или 600 000 крон) своему проекту. На обратном пути он собирался остановиться на Джерси и обсудить с губернатором острова, как лучше распределить средства. Показания лорда Кобэма довольно противоречивы; кроме того, он их неоднократно [74] менял. Поэтому сейчас большинство исследователей сходится на том, что вина Уолтера Рэли заключалась в том, что он слушал лорда Кобэма, рассуждавшего о свержении монарха, и не донес об этом. Кроме того, по признанию самого Рэли, он действительно говорил о деньгах — о том, что хотел бы получить пенсию от испанского двора (а испанцы платили многим английским придворным, начиная с Сесила).

Как бы там ни было, против Уолтера Рэли было выдвинуто обвинение в государственной измене, и 17 ноября 1603 г. он предстал перед судом в Винчестере (куда двор перебрался, спасаясь от вспышки чумы в Лондоне). Находясь в заключении, Рэли пал духом и даже пытался покончить с собой, ударив себя в грудь ножом (клинок скользнул по ребру, нанеся лишь незначительную рану). Но, когда дело дошло до суда, к нему вернулись былые храбрость и самообладание.

Сэр Уолтер защищался блестяще, указав на все слабости обвинения, основанного на показаниях всего лишь одного свидетеля (чего по закону было недостаточно) и упомянув о своих подвигах в сражениях против Испании. Уж его, ветерана-протестанта, вряд ли можно было считать сторонником вторжения войск католической державы в Англию. Обвинитель, сэр Эдвард Кок, на его фоне выглядел бледно, постоянно сбиваясь на прямую грубость в адрес обвиняемого. Тем не менее, Рэли был признан виновным и приговорен к смертной казни. Ожидая казни в Винчестерском замке, он и написал свое предсмертное письмо жене, представляющее собой соединение признаний в любви (обращенных к жене и сыну) с хозяйственными распоряжениями. Последнее объясняется тем, что в завещании он Бесс не упомянул; в письме же он говорит о средствах, на которые, по его мнению, могла бы существовать его вдова.

Но Яков I не решился казнить Рэли, во многом потому, что речь последнего на суде сделала его весьма популярным в стране. Казнь национального героя в самом начале нового царствования могла плохо отразиться на стабильности нового режима. Поэтому сэр Уолтер был переведен в Тауэр, где и прошли следующие 13 лет его жизни. Казнь не состоялась; но Рэли не получил ни [75] королевского помилования, ни свободы. Над ним по-прежнему висел смертный приговор, а все имущество изменника было конфисковано.

Условия заключения Рэли не были слишком тяжелыми. Он регулярно виделся с сыном и женой, настолько регулярно, что в 1605 г. у него родился второй сын, Кэрью (1605-1666 гг.), читал книги и писал собственные труды (в частности, «Всемирную историю»). Однако тюремное заключение тяжело сказалось на человеке, по-прежнему стремившемуся к активным действиям — морским походам, новым открытиям и т. п.

Леди Рэли оказалась замужем за человеком, который в глазах закона был мертв. Всю свою немалую энергию она употребила на то, чтобы восстановить утраченное — возродить семейное состояние и вернуть мужу его законное имя и титулы. Ей пришлось столкнуться с немалыми трудностями, вызванными как нехваткой денег, так и другими проблемами.

В 1609 г. фаворит Якова I Роберт Карр (впоследствии — граф Сомерсет) выказал желание получить поместье Шерборн. Король, бывший не в состоянии отказать Карру, повел с леди Рэли переговоры о передаче поместья короне. Благодаря хватке Бесс в обмен на Шерборн она получила 8 000 фунтов (немалая сумма, несравнимая, однако, с ее собственными затратами на строительство, сделавшими поместье столь привлекательным), а также пенсию для себя размером в 400 фунтов, выплачивавшихся ежегодно. Заполучив Шерборн, Карр отнюдь не желал, чтобы его бывший владелец вышел на свободу и, чего доброго, предъявил свои претензии. Кроме того, граф Сомерсет был связан узами родства с кланом Ховардов, известным своим католическими и испанскими симпатиями. Поэтому положение Рэли изменилось лишь после того, как Карр перестал быть королевским фаворитом, и его в 1615 г. сменил «на посту» Джордж Вилльерс (будущий герцог Бекингем). Новый фаворит был связан с протестантской партией, поэтому он способствовал освобождению того, кого многие в стране считали героем прежнего царствования (которое чем дальше, тем больше превращалось в их глазах в подобие «золотого века»).

Сам Рэли предложил королю сделку — свою свободу и честное имя в обмен на золотые копи Ориноко. Яков I, вечно нуждавшийся в [76] деньгах, согласился, и в 1616 г. сэр Уолтер был освобожден из Тауэра и начал подготовку новой экспедиции на Ориноко. Испанский посол заявил протест, и, чтобы успокоить его, Рэли было предписано ни под каким предлогом не нападать на испанские поселения или корабли.

Почти целый год Рэли собирал средства и готовил свой флот. Жена помогала ему. Она также готовилась к новой кампании за возращение Шерборна — граф Сомерсет был обвинен в убийстве и сам находился в заключении, а все его имущество конфисковано. Однако Яков I и не думал отдавать поместье бывшим владельцам. Он поспешил продать его за 10 000 фунтов члену Тайного Совета сэру Джону Дигби.

Весной 1617 г. Рэли, наконец, отплыл к берегам Ориноко. Поначалу его экспедиция казалась успешной. Осенью 1617 г. корабли достигли берегов Венесуэлы и поторопились переправить сообщение об этом в Англию — по всей видимости, леди Рэли, которая поспешила его опубликовать. Однако радость вскоре обернулась катастрофой: золота на Ориноко так и не нашли. Но, столкнувшись с трудностями и болезнями, часть отряда взбунтовалась. Кроме того, вопреки прямому приказу Рэли, один из его отрядов поддался на провокацию испанцев и напал на форт Сан-Томе. В этой стычке погиб старший сын Рэли Уолтер (1594-1618), сопровождавший в походе отца.

В июле 1618 г. Рэли, полностью сломленный, вернулся в Англию. Жена встречала его в Плимуте. Она прекрасно знала, что испанцы, возмущенные нападением на Сан-Томе требуют выдачи ее мужа, и попыталась убедить сэра Уолтера бежать во Францию. Однако в последний момент тот отказался скрыться и прибыл в Лондон, где его немедленно арестовали и вновь (уже в который раз) препроводили в Тауэр. Рэли был обвинен в попытке спровоцировать войну с Испанией и приговорен к смерти (вернее, вспомнили о его предыдущем приговоре, который никто не отменял). 29 октября 1618 г. сэр Уолтер Рэли был казнен в Лондоне.

Его казнь вызвала возмущение множества англичан, недовольных политикой Якова I, сближавшегося с Испанией и стремившегося женить своего наследника на испанской инфанте. Англичанам-протестантам все это вкупе с казнью героя войны против Испании казалось предательством дела веры. Негодование было [77] настолько сильно, что королю пришлось опубликовать памфлет, разъяснявший подданным причины казни Рэли. Однако пропагандистская кампания была проиграна благодаря активности вдовы казненного: после смерти мужа Бесс вознамерилась вернуть сыну права наследования и семейные владения (Шерборн). Для восстановления в правах и возвращения имущества требовался акт парламента, одобренный королем. Чтобы склонить на свою сторону парламент, леди Рэли шла на все средства, включая взятки (удачные вложения средств, полученных за Шерборн, и также выплаченных в счет пенсии, помогли ей опять сколотить значительное состояние), а также и манипуляцию общественным мнением. Последнее осуществлялось от имени мужа: уже в 1618 г. леди Рэли показывала своим друзьям и знакомым рукописи мужа, в которых тот обосновывал свои действия. Эти рукописи вскоре стали циркулировать в Лондоне и за его пределами. В их числе оказалось и написанное в 1603 г. прощальное письмо Рэли. Делая письмо достоянием гласности, Бесс давала своей аудитории понять, что поместье Шерборн было отдано в доверительное управление, и король никоим образом не имел права распоряжаться им и отнимать его у наследника. Так личное письмо оказалось свидетельством против королевского произвола.

Якова I подобные действия, понятно, в восторг не приводили. Он отказался подписать билль о восстановлении Кэрью Рэли в наследственных правах. Это сделал только его сын, Карл I, в 1628 г. Кэрью Рэли унаследовал все титулы отца и сделал неплохую придворную карьеру, заключив брак с кузиной герцога Бекингема Филиппой Эшли (урожденной Шелдон), он в 1635 г. стал джентльменом королевской опочивальни, отчасти повторив судьбу матери. Однако вожделенный Шерборн Кэрью Рэли так и не смог получить: стараниями Джона Дигби (теперь — графа Бристоля) поместье осталось в руках его семьи. А в 1645 г. дом был разрушен. От дома, построенного Бесс, остались одни руины. Трудно сказать, испытывали ли он и его мать грусть от известия о разрушении Шерборна залпами из орудий парламентской армии (1645 г.), или же удовлетворение от возмездия, настигшего наконец их гонителей.

Скончалась Элизабет Трокмортон в 1648 г., пережив всех своих врагов и оставив своему сыну значительное наследство. [78]

Леди Рэли
Винчестер 4-8 декабря 1603 г.

ПРОЩАНИЕ В ПРЕДДВЕРИИ СМЕРТИ

КОПИЯ ПОСЛАНИЯ, НАПИСАННОГО СЭРОМ УОЛТЕРОМ РЭЛИ ЖЕНЕ В НОЧЬ НАКАНУНЕ ПРЕДПОЛАГАЕМОЙ КАЗНИ В ВИНЧЕСТЕРЕ (1603 г.)

С этими последними строками ты, моя дорогая жена, получишь мои последние слова. Я посылаю тебе свою любовь, — ее ты сможешь сохранить после моей смерти, — а также мои наставления, о которых ты вспомнишь, когда меня уже не будет. По своей воле я никогда бы не сделал тебя несчастной (дорогая Бесс). Пусть горе уйдет со мной в могилу и упокоится в прахе. Господь не позволяет мне еще раз увидеть тебя в этой жизни; перенеси это с терпением, как подобает твоему храброму сердцу.

Во-первых, я шлю тебе всю благодарность моего сердца, которую только можно выразить словами, за твои труды и заботу обо мне. И хотя они и не достигли желаемой тобой цели, мой долг тебе от этого не становится меньше. Однако я никогда не смогу оплатить его на этом свете.

Во-вторых, я умоляю тебя, во имя той любви, что ты дарила мне живому, — не скрывайся от мира надолго после моей смерти, но своими трудами постарайся улучшить свое отчаянное положение и упрочить права твоего несчастного ребенка. Твой траур не может меня коснуться: я — всего лишь прах.

В-третьих, тебе надлежит понять, что мои земли были переданы bona fide моему ребенку. Документы были составлены в середине лета, 12 месяцев назад. Мой почтенный кузен Бретт может это [79] засвидетельствовать, и Делбери тоже сможет об этом вспомнить. Я надеюсь, что моя кровь утолит злобу моих жестоких убийц, и они не захотят убить также и тебя, и ребенка крайней нищетой. Я не знаю, к кому из друзей тебя направить, ведь все мои друзья покинули меня в час подлинного испытания. Я ясно вижу, что моя смерть была предопределена с первого дня.

Господь знает, как я сожалею о том, что, внезапно встретив смерть, не могу оставить тебя в лучшем положении. Бог свидетель, я собирался оставить тебе дарованную мне монополию на вина, или же все то, что я приобрел бы, продав ее, а также половину моего движимого имущества и все драгоценности, кроме тех, что предназначены для мальчика. Однако Господь не дал мне исполнить мои намерения; ведь Он повелевает всем и вся. Но если ты сможешь жить, не впадая в нужду, не стремись к большему: остальное — лишь суета.

Люби Господа и старайся в трудные времена вверять себя Ему; так ты найдешь истинное, непреходящее богатство, и бесконечное утешение. Иначе, когда ты устанешь от мирских трудов и измучишь себя мыслями о всевозможных делах, тебе останется лишь погрузиться в отчаяние. Научи также и своего сына любить Бога и бояться Его; пока он еще молод, в нем может взрасти страх Господень. Господь будет мужем тебе и отцом ему, отцом, которого нельзя отнять.

Бейли должен мне 200 фунтов, а Эдриен Гилберт — 600 фунтов. Кроме того, мне также должны деньги на Джерси. Остатки платежей за вино покроют мои долги. И как бы ни обстояли дела, ради моей души, заплати всем несчастным. Когда я умру, тебя будут преследовать многие, поскольку свет считает, что я очень богат. Но цени не слова мужчин, или их любовь, — ведь они долго не живут, — но выбирай почтенных и достойных людей. Ведь нет большего несчастья в жизни, нежели стать добычей, которую потом станут презирать. Господь знает — я пишу это не для того, чтобы отговорить тебя от замужества, ведь это будет лучшим выходом для тебя в глазах света и Бога. [80]

Что же до меня я уже не твой, а ты — не моя. Смерть разлучила нас, и Господь отделил меня от этого мира, а тебя от меня. Заботься о своем несчастном ребенке во имя его отца, избравшего и любившего тебя в более счастливые дни.

Добудь (если возможно) те письма, что я писал Лордам, умоляя сохранить мне жизнь. Господь свидетель, я желал этого только ради тебя и твоего ребенка. Правда, теперь я презираю себя за то, что просил оставить меня в живых. Знай, дорогая жена, что твой сын — сын настоящего мужчины, который — ради самого себя — презирает смерть и все ее уродливые формы. Я не могу больше писать. Господь знает, я с трудом нашел для этого время, пока другие спят. Сейчас мне пришла пора отвратить мысли от мира. Умоли их отдать тебе мертвое тело того, кого тебе не отдали живым, и похорони его в Шерборне (если эта земля останется у тебя), или в церкви в Эксетере, рядом с моими родителями. Я не могу больше ничего сказать, время и смерть зовут меня.

Господь вечный, бесконечный и всемогущий, Господь — истинное благо, жизнь и свет истины, да сохранит тебя и твоего сына. Будь милостив ко мне и научи меня простить моих преследователей и обвинителей, и позволь нам встретиться в Твоем славном царстве.

Моя дорогая жена, прощай. Благослови моего бедного мальчика. Молись за меня, и пусть Господь в своей благости хранит вас в своих объятиях. Написано рукой умирающего, который некогда был твоим мужем, но теперь (увы!) повергнут.

Уот Рэли

Прежде — твой, теперь — не принадлежащий себе

У. Р.

(пер. А. Ю. Серегиной)
Текст воспроизведен по изданию: Предсмертное письмо сэра Уолтера Рэли жене, Элизабет Трокмортон (1603 г.) // Диалог со временем, Вып. 23. 2008