После Хакима осталось большое богатство. Говорят, что в дни его прибыл посол от государя Рума и Хаким приказал украсить дворец. Госпожа Рашида, тетка Хакима, сказала: “И вынесли мешки, на одном из которых было написано: триста тридцать первый. А в мешках была парча, усыпанная золотом, и ее вынули, и устлали зал, и повесили [ее] на стены, так что зал стал весь в золоте, и в центре его висело золото. А это был золотой панцирь, увенчанный драгоценностями, который светил вокруг, когда падали на него [лучи] солнца, так что нельзя было на него смотреть” (Как видно из “Китаб аз-захаир ва-т-тухаф”, к которой, вероятно, восходит и рассказ Ибн Тагри-Бирди, речь идет здесь о приготовлениях к приему посольства от византийского императора Василия II (976— 1025), прибывшего в Египет предположительно в 1001г. [50, стр. 297]).

А что касается упомянутого Абу Раквы, то имя его — ал-Валид и он — из потомков Хишама ибн абд ал-Малика ибн Марвана. И упрочилось его положение, и присоединилась к нему чернь, и он овладел Баркой и другими [областями] и разбил войско Хакима. И чеканил он монету, и поднимался на кафедру, и произносил красноречивую проповедь, и проклинал Хакима и его предков. А люди молились за него, и укрепилась его власть, и овладел он всем, что было там [в Барке].

А Хаким узнал о происходящем и встревожился, и прекратил казни, и не совершал своих выездов. Затем Хаким послал на борьбу с Абу Раквой полководца из тюрок по имени Инал ат-Тавил, а с ним пять тысяч всадников. И большую часть войска Инала составляли кутамиты, а они ненавидели Инала, ибо он погубил кутамитских вождей по приказу Хакима.

И прибыл Инал и бился с Абу Раквой, и тот победил его, и пленил, и сказал ему: прокляни Хакима! И он [Инал] плюнул в лицо Абу Ракве, а Абу Раква отдал приказ, и его разорвали на мелкие куски. А Абу Раква взял сто тысяч динаров, бывших у Инала, и все прочее, и положение его еще более укрепилось. А Хакиму из-за поражения Инала становилось все труднее, и послал он в Сирию за гулямами Хамданидов и племенами [бедуинов], и роздал им деньги, и направил их [на борьбу] под началом Фадля ибн Абдаллаха.

И ударил по ним Абу Раква, и разбил их, и гнал отряды их, пока они не дошли до пирамид в Гизе, а Хаким закрыл ворота Каира.

Абу Раква после этого вернулся к [своему] войску. А Хаким вторично направил войско и с этим большим войском — [полководца] ал-Фадля, и тот встретился с Абу Раквой, и разбил его, и погибло из его (Абу Раквы) войска около [225] тридцати тысяч. Затем Фадль победил Абу Ракву и с почетом отправил его к Хакиму. А причиной такого почета была боязнь, как бы он не убил себя, и желание Фадля доставить его живым к Хакиму. И Хаким приказал обезглавить Абу Ракву, [перед этим] посадив его на верблюда и совершив обход [Каира]. А Каир был украшен прекрасным украшением, и был там шейх по имени ал-Абзари, который, когда еретика вывезли, приготовил для него колпак с разноцветными лоскутьями и взял обезьяну, вложил ей в лапу плеть и научил ее бить еретика сзади, и получил [за это] сто динаров и десять кусков ткани.

И когда Абу Раква пересек Гизу, Хаким приказал посадить его на верблюда между горбами и надеть колпак, а ал-Абзари — сесть сзади него; и обезьяна с плетью била его (Абу Ракву), а войско окружало его, и перед ним было пятнадцать разукрашенных слонов. И таким образом въехал он в Каир, а перед ним [несли] головы его соратников на досках и тростнике. А Хаким сидел в беседке у Баб аз-Захаб, а тюрки и дейлемиты с оружием и знаменами в руках, на конях, одетых в кольчуги, окружали Абу Ракву, и был памятен этот день.

И приказал Хаким вывезти его из Каира и отрубить ему шею на холме против мечети Райдана, за Каиром. Но когда доставили его туда и спустили [с верблюда], он оказался уже мертвым. И отрубили ему голову и принесли ее Хакиму, и он приказал распять его тело.

А влияние Фадля при Хакиме возросло, так что, когда он заболел, [Хаким] навестил его дважды или трижды и дал ему многие икта. Затем он выздоровел, а через некоторое время Хаким схватил его и погубил злой погибелью.

В этом году в месяце раби II (раби II 402 г. х., т. е. ноябрь 1011 г. — Л. С.) аббасидский халиф Кадир составил манифест, касающийся египетских халифов, с поношением их родословной и вероучения, и копия [его] была прочтена в Багдаде. И подписи кадиев, тарифов и имамов удостоверяли их утверждение о дайсанитском происхождении [Фатимидов], ибо они говорили: “И они (Фатимиды) восходят к Дайсану ибн Саиду ал-Хуррами, [они] — братья неверных и семя шайтана; это свидетельство угодно Аллаху, и улемы верят в то, что Аллах обязал их распространить [известие об этом] среди людей”.

И все они утверждают, что тот, кто появился в Египте, есть Мансур ибн Низар по прозванию Хаким — да осудит его Аллах за ложь, позор и накажет! — ибн Маадд ибн Исмаил ибн Абд ар-Рахман ибн Саид — да не поможет ему Аллах! И воистину [предок] его, когда появился в Магрибе, назвался Убайдаллахом по прозвищу Махди. Он и бывшие прежде него предки, негодные и нечистые — проклятие на него и на них! — явные еретики, не относящиеся к потомкам Али ибн Абу Талиба, лжецы и обманщики.

И воистину они (подписавшие манифест) не знают случая, чтобы хоть один из талибидов согласился с притязаниями этих еретиков. “И это неверие в святыни нашло распространение [174] с самого начала деятельности их (Фатимидов) в Магрибе, что мешало открыть их ложь или усомниться в их вере.

И воистину этот появившийся в Египте и предки его — неверные и нечестивцы, примкнувшие к ереси и к мазхабу дуалистов и магов, убежденные в отсутствии препятствий [для их] распутства и кровопролития; они хулят пророков, проклинают предшественников и претендуют на божественное происхождение.

И составлен [манифест] в месяце раби II 402 года”.

И подписало манифест множество [людей], в том числе шариф ар-Ради, брат его ал-Муртада, Ибн Азрак ал-Мусави, Мухаммад ибн Мухаммад ибн Омар ибн Абу Али — Алиды и кадий Абу Мухаммад Абадаллах ибн ал-Акфани и кадий Абу-л-Касим ал-Джазари и имам Абу Хамид ал-Исфараини, факих Абу Мухаммад ал-Кашфули, факих Абу-л-Хусайн ал-Кудури ал-Ханафи, факих Абу Али ибн Хамакан, Абу-л-Касим ат-Танухи и кадий Абу Абдаллах ас-Саймари.

На этом заканчивается краткий рассказ о манифесте. И когда он дошел до Хакима, то произошло замешательство и унижен он (Хаким) был в глазах людей тем, что на манифесте стояли подписи упомянутых улемов ¹.

Комментарии

Упомянутые здесь “материалисты” — те, кто верил не в сотворение, а в бесконечную жизнь материи (по Аристотелю); дуалистами считали приверженцев зороастризма. Титул Даисана ал-хуррами указывает на определенную преемственность исмаилитского и хуррамитского движений. Ведущие Алиды и законоведы подписали манифест, по всей вероятности, принудительно. Фатимиды ограничились публичным объявлением упомянутых лиц еретиками, не издав какого-либо акта в защиту своих притязаний. П. Мамур объясняет это тем, что эклектичность и полная несостоятельность манифеста были очевидны для всех уже в то время [250, стр. 66].

Э. Катрмер, напротив, считал этот факт одним из доказательств ложности фатимидской родословной: “Если бы Фатимиды были убеждены в справедливости своих притязаний, они могли бы одобрить для себя фиксированную генеалогию. Распространенная в их империи и признанная бесспорной, она была бы скопирована и передана авторами без каких-либо изменений” [265, II, стр. 110—111].

В этом году [444г. х., т. е. 1052г.] в Багдаде был составлен манифест, содержащий порицание родословной алавитов — правителей Египта: будто они без оснований возводят свое происхождение к Али, мир ему! И отнесли их к Дайсанитам из магов и к Каддахидам из иудеев. И подписали его алавиты, Аббасиды, факихи, судьи и свидетели. И было изготовлено некоторое число его копий и направлено в провинции и доведено до сведения всех ¹.

Комментарии

И когда пришла к Мустансиру беда, раскрыл он [богатства своих дворцов] и продал их по дешевой цене, из-за большой нужды. И отдал Мустансир также тазы и хрустальные кувшины — девять кувшинов, вмещавших по два ратля воды, а тазы — по четыре ратля; их считали багдадскими, а он продал их по 12 дирхемов-фулусов ¹. Затем продал Мустансир 80 тысяч [других] изделий из хрусталя, и продал он несметное число драгоценных камней, яхонтов и хосровани. А одежд, хранившихся в халифском дворце и проданных им при этой дороговизне, было 80 тысяч, и 20 тысяч кольчуг, и 20 тысяч украшенных мечей. И продал Мустансир даже одежды своих рабынь и колыбели, и войско взяло их за бесценок.

Комментарии

А что касается печальной церемонии при его (Мустали) отце и деде, то в день ашура (Ашура — десятое число месяца мухаррама, отмечаемый всеми шиитами траурный день, посвященный событиям в Кербеле, связанным с гибелью третьего имама, Хусайна, и его приверженцев [113, стр. 275]) халиф удалялся от народа. И когда занимался день, выезжали главный судья [кади ал-кудат] и свидетели [шухуд], сменив свои одежды и облачившись в одежды печали. Затем прибывали к гробнице Хусайна в Каире, а до этого траурное собрание совершалось в мечети ал-Азхар. И после того, как они разместились там с эмирами, и знатными лицами, и чтецами Корана, и преподавателями мечетей, входил везир и садился в центре [собравшихся], а судьи и главный миссионер [дай ад-дуат] — по сторонам его. И чтецы начинали читать по очереди [Коран], а затем поэты, кроме поэтов халифа, начинали читать стихи, в которых оплакивали ал-Хасана, ал-Хусайна и людей дома, и люди начинали кричать, плакать и вопить. И если везир был отступником от верования народа, то чрезмерно усердствовал в этом, а если был суннитом, то был сдержаннее.

И это не прекращалось в течение трех часов, после чего посланцы призывали всех во дворец халифа.

И отправлялся везир, а он в маленькой чалме, и входили главный судья и главный миссионер и те, кто с ними, в золотые ворота — одни из ворот дворца — и попадали в галерею, каменные скамьи которой были устланы циновками и коврами. А в свободных местах расставляли лавки, примыкающие к каменным скамьям, и [также] устилали их. Там садились главный дворецкий [сахиб ал-баб], а по сторонам его — главный судья и главный миссионер, и также [другие] сановники сообразно их чинам. И чтецы читали, а певцы также пели. Затем накрывали середину зала опрокинутыми циновками, то есть повернутыми вверх подстилкой, а не лицом, затем расстилали там скатерть печали на тысячу блюд чечевицы, мулюхи (Мулюха — один из сортов соленой рыбы [80, стр. 975]), солений, сыров, и простого молока, и финикового меда, и пресного хлеба, и хлеба с нарочито измененным цветом по случаю печали.

А когда приближался полдень, главный дворецкий [сахиб ал-баб] и заведующий халифским столом [сахиб ал-маида], то есть хаджиб и мушадд, вставали и впускали людей для трапезы. И входили главный судья и главный миссионер, а главный дворецкий садился у входа.

И случилось с халифом Амиром, когда направлялся он в Рауда, сообразно тому, что говорилось в начале его жизнеописания, что проходил он по мосту, ведшему от Фустата на остров Рауда, в то место, где он иногда гулял.

И было в обычае халифов, что, куда бы они ни направлялись, их неразлучно сопровождали слуги, и ни один из них не уклонялся от этого. А девять низаритов узнали о выезде его, и пришли на остров, и увидели напротив выхода с моста пекарню. И они вошли туда перед прибытием халифа Амира и дали хозяину ее достаточно дирхемов, чтобы он испек им лепешку с маслом и медом. И пекарь обрадовался этому и испек им лепешку и многое другое. Но не успели они закончить еду, как халиф Амир сошел с моста. А свита и те, кто охранял его во время перехода по мосту, отошли от него из-за узости [этого места]. И когда [низариты] поравнялись с ним, то бросились на него, как один человек, и ударили его ножами, в то время как один из них бросился на него сзади и нанес ему несколько ударов.

И догнали их (низаритов) люди и убили девятерых. А Амира повезли на ашарийа ¹ во дворец Лулу, а это было в дни [подъема] Нила, и Амир умер еще до прибытия в Лулу.

Ибн Тагри-Бирди, V, стр. 185.

Комментарии

А перед воцарением этого Хафиза положение в Египте было неспокойным, так как Амир был убит и не осталось у него сына-наследника, а лишь беременная жена. И жители Египта взволновались и сказали: не умирал ни один из людей этого рода, не оставив сына-наследника и не завещав ему имамат. [180]

А Амир перед смертью завещал [имамат] зачатому, а жена его принесла дочь, и власть перешла к этому Хафизу, и прекратилось потомство Амира и детей его...

И было у него (Хафиза) дело с везиром Абу Али Ахмадом ибн Афдалем, так как, когда был убит халиф Амир, этот Хафиз был заточен; [затем везир] выпустил его, но опекал до тех пор, пока не родится зачатый Амиром, [надеясь], что это будет мальчик, который унаследует халифу, а Хафиз будет удален. И упомянутый Ахмад овладел везиратом, и к нему перешли все дела, а за Хафизом осталось лишь звание халифа. И этот везир был хитер и многоопытен, подобно упомянутым: ранее отцу его Афдалю и деду его Бадру ал-Джамали, и овладел египетской страной.

Жена [Амира] родила дочь, и Хафиз оставался халифом под опекой, а вся власть была у везира. А Хафиз был стеснен и опекаем, ему не давали выходить и заточили его в хранилище ¹, и никто не смел входить туда иначе, чем по повелению Совершеннейшего, то есть упомянутого везира, а он был прозван Совершеннейшим в дни своего везирства. И везир овладел дворцом и взял все, что в нем находилось, сказав: “Все-это — имущество моих отца и деда”; затем унизил убайдитских халифов и их учение.

А он воистину был правоверным, подобно своему отцу, и выказывал приверженность к имаму конца времен Мунтазару, чье имя стали упоминать в хутбе, и изменил еретические установления. И возненавидели его эмиры и даи, ибо они в большинстве своем, если не все, были отступниками. Затем везир приказал упоминать в хутбе титулы, присвоенные им себе. И поскольку египетские шииты ненавидели его, то решили его убить. И вышел он 20 мухаррама (20 мухаррама 525г. х., т. е. 23 декабря 1130г.) играть в мяч, и была устроена засада, и напал на него франк — раб Хафиза, и поразил его, и убил, и отрезал голову его. И выпустили они Хафиза, и вторично присягнули ему, а дом упомянутого везира был разграблен, И Хафиз вошел в халифский дворец и овладел сокровищницами.

Ибн Тагри-Бирди, V, стр. 237—238.

Комментарии

Случилось так, что Усама ибн Мункыз прибыл в Египет и установил связь с везиром ¹ Аббасом и подговорил его убить его (Аббаса) отчима Адиля ибн Салара, и он убил его, и Зафир передал ему после того везират, и он (Аббас) стал полновластно вершить делами, и тем и кончилось. А эмиры и войско узнали, что это дело Ибн Мункыза, и вознамерились убить его. И бросили они Аббаса на произвол судьбы и сказали ему: как ты можешь спокойно выслушивать то плохое, что говорят люди об отношении Зафира к твоему сыну Насру?

А тот был красивейшим человеком и был неразлучен с Зафиром. И он (Аббас) обеспокоился и сказал: что же [мне] делать? Сказали: убей его, и уйдет от тебя позор. И сговорился он со своим сыном о его (Зафира) убийстве.

Ибн Тагри-Бирди, V, стр. 309.

Комментарии

И сказал Абу Музаффар ибн Казаугли в своей “Тарих”: и умер он, то есть Адид, в день ашура (О дне ашура см. ниже, стр. 230—231), и было ему 23 года, и правил он 11 лет. И мнения о причине его смерти различны. Одни [полагают], что он задумался о своих делах, видя их в упадке, и появилась у него неизлечимая болезнь, от которой он и умер. А вторые считают, что когда он узнал о введении хутбы за Аббасидов, то опечалился и умер; и говорят, что [пока] его люди скрывали это от него, он был здоров, а когда узнал это, умер, и не следовало отравлять ему оставшиеся дни его жизни. А третьи [полагают], что когда он убедился в гибели своего государства, то проглотил отравленный камень из перстня, бывшего у него на руке, и умер от этого. А Салах ад-дин сидел у его ложа вместе с его семьей, и был на его похоронах, и руководил омовением его, завертыванием в саван и погребением.

И Салах ад-дин овладел всем, что было в этом дворце из имущества, сокровищ, диковинок, драгоценных камней, рабов, слуг, коней, товаров и прочего. И было во дворце дорогих ценностей столько, сколько не было их [у других] халифов и государей, собиравших их долгие годы, и в том числе изумрудный жезл длиною в кабду (Кабда — египетская мера длины, буквально означающая “ширина кулака”. В средние века в принципе была равна 1/6 локтя, однако ее величина колебалась в соответствии с размером локтя. При обычном (“черном”) локте кабда равнялась 9 см, при каноническом — 8,31 см [см. 136, стр. 71]) с половиной, груда рубинов, и жемчужина “йатима” величиною в голубиное яйцо, и рубины, образовавшие копыто, весом в 14 мискалей (Мискаль — мера веса в средневековом Египте, равная 4,68 г [136, стр. 13—14]), и отборных книг, [переписанных] прекрасным почерком, сто тысяч томов. И находились там чалма Кайма (Каим — аббасидский халиф (1031—1075)) и его тайласан, которые Басасири послал Мустансиру.