Кроме развлечений, описанных в предыдущей главе, в Египте бытует множество других, более разумных. Например, египтяне с большим интересом и удовольствием слушают чтение народных романов, которые профессиональные декламаторы читают в кануны религиозных праздников, а иногда и в будние дни в больших кахва (кофейнях) Каира и других городов. Чтец обычно сидит на маленькой табуретке, стоящей на мастабе — высокой лавке у фасада кофейни (см. рис. 87), часть слушателей размещается на той же лавке, другие пристраиваются на мастабе у домов на противоположной стороне узкой улицы, а остальные усаживаются на табуретки и скамейки из пальмовых жердей. Большинство слушателей держат в руках трубки, некоторые попивают кофе, и все наслаждаются не только самим повествованием, но и живой, артистичной манерой исполнителя. Декламатор получает ничтожную сумму денег от владельца кофейни за то, что привлекает [309] посетителей. Публика же не обязана вносить свою долю в вознаграждение рассказчика, и многие слушатели действительно ничего ему не платят, а некоторые дают пять-десять фидда ¹.

Наиболее многочисленную группу декламаторов составляют так называемые шуара (ед. ч. шаир — «поэт»). Их также называют Абу Зайдийа или Абу Зайди — по заглавию читаемого ими романа «Жизнеописание Абу Зайда» (Сират Абу Зайд). Таких шуара в Каире насчитывается около пятидесяти, и они рассказывают только о приключениях Абу Зайда.

Считается, что этот народный роман основан на событиях, происходивших в середине III в. по мусульманскому летосчислению, и написан вскоре после этого. Однако, если только текст романа не претерпел существенных изменений при записи, совершенно очевидно, что создание его относится к значительно более позднему времени. Его объем — четыре или более небольших томиков. Написан он частично прозой, частично стихами, частично в форме повествования, частично в форме диалога. Литературные достоинства этого романа невелики, по крайней мере в дошедшем до нас варианте, но все же он представляет некоторый интерес, поскольку сообщает много любопытного о нравах и обычаях бедуинов. Герои и героини этого романа — большей частью жители Центральной Аравии или Йемена, а иногда аль-Гарба (Северной Африки, которую именуют «Западом» относительно Аравии) — обычно выражают свои наиболее сильные чувства в стихотворных монологах. В этих стихах отсутствуют размеры, хотя некоторые каирские знатоки считают, что первоначально они были выдержаны в надлежащих размерах, но претерпели изменения при переписке. Однако, когда роман об Абу Зайде декламируют в народной (не литературной) манере, как это всегда и делается, получается очень благозвучно и занимательно. Почти все поэтические вставки начинаются и заканчиваются призывом благословить пророка. [310]

Шаир всегда выучивает произведение, которое он читает, и декламирует его наизусть. Стихи он распевает, сопровождая каждую строфу несколькими звуками однострунного рабаба, который называют «рабаб поэта» или «лютня Абу Зайда», поскольку ею пользуются только во время таких декламаций. У декламатора обычно бывает аккомпаниатор, который играет на другом инструменте такого же типа. Иногда прелюдией или интерлюдией к повествованию служит одна-единственная нота. Представление о стиле музыки шаира может дать пример вступления к пению, показанный на рис. 88.

Некоторых декламаторов «Абу Зайда» именуют хилялийа (или хилялии), захаба или зухбийа (или зухбии) и зинатийа (или зищтии) — в зависимости от того, на рассказах о подвигах героев какого племени — хиляль, зухби или зинати — они специализируются.

Для примера я частично перескажу содержание первого тома романа об Абу Зайде, который я специально для этого внимательно прочитал.

Абу Зайд, или, как его изначально называли, Баракат, — герой из племени бану хиляль (или аль-хилялийа). До рождения Абу Зайда его отец, эмир Ризк (сын Наиля, который приходился дядей по отцовской линии царю бану хиляль Сархану), имел десять жен, от которых, к великому его огорчению, у него было лишь двое детей — две дочери по имени Шиха и Атима. К тому же в довершение несчастий одна из его жен, по имени Галлас, родила ему сына без рук и без ног. Вскоре после рождения этого ребенка эмир Ризк (который разводился со всеми нелюбимыми женами, поскольку не мог иметь более четырех жен одновременно, и наконец оставил себе только трех) взял одиннадцатую жену — эмиршу Хадру, дочь Хадра, шерифа Мекки. Вскоре, заметив признаки того, что Хадра собирается стать матерью, он возрадовался и, надеясь, что она родит ему сына, пригласил эмира Ганима, вождя племени аз-захаба, или аз-зухбийа, со всем его многочисленным родом и племенем почтить своим присутствием пиршество, для которого, как он уповал, у него будет повод. Друзья приняли его [311] приглашение, прибыли к нему в гости и вместе с ним ожидали рождения ребенка.

Тем временем Хадра, прогуливаясь с Шаммой, женой царя Сархана, и еще несколькими женщинами, увидела, как какая-то черная птица напала на большую стаю птиц разных видов и расцветок и перебила множество из них. Это зрелище так поразило ее, что она стала молить Аллаха даровать ей сына, во всем подобного этой птице, пусть даже он будет черным. Ее молитва была услышана, и она родила черного мальчика. И хотя эмир Ризк не мог поверить, что это его сын, он все же не захотел удалять от себя мать новорожденного, потому что сильно любил ее. Он знал о младенце только от женщин, а сам видеть его не хотел и не разрешал другим мужчинам смотреть на него, пока мальчику не исполнится семь дней. В течение шести дней гости пировали, а на седьмой день было приготовлено особенно пышное празднество, после которого в соответствии с обычаем младенца показали гостям. Его вынесла рабыня на подносе, прикрыв платком. После того как гости дали свои накут в золотых и серебряных монетах, один из них поднял платок, и все увидели, что ребенок в точности соответствует описаниям женщин. Тогда многие друзья обратились к эмиру Ризку, стоявшему около палатки в великом смятении, укоряя его за то, что он, как они полагали, хотел скрыть свой позор и оставить при себе неверную жену. Эмиру пришлось согласиться отослать ее от себя, чтобы она не позорила его племя, и он с превеликой неохотой отправил ее вместе с младенцем под надзором шейха по имени Маниа в Мекку, в дом ее отца. Она отбыла туда в сопровождении множества принадлежащих ее мужу рабов и рабынь, которые предпочли остаться с ней и которым эмир Ризк дал на то разрешение.

По пути они разбили палатку в долине, и Хадра стала умолять шейха Маниа, чтобы он разрешил ей остаться в этом месте, ибо ей страшно было вернуться в дом отца в таком положении. Но случилось так, что их разговор услышал эмир Фадль ибн Байса, вождь племени аз-захлян, который проезжал там с группой всадников. Он решил защитить Хадру и, вернувшись на стоянку, послал свою жену Ляаг аль-Бахийу, повелев ей привести к нему мать вместе с младенцем и рабами. Эмир Фадль принял ребенка как своего, растил его вместе со своими двумя сыновьями и обращался с ним по-отечески. Юный Баракат вскоре начал подавать надежды, обещая вырасти героем. Он до смерти забил учителя за то, что тот пытался подвергнуть телесному наказанию его братьев по приемному отцу, и устрашал всех своих соучеников. Эмир Фадль нашел другого учителя, но присутствие Бараката так пугало его товарищей, что они боялись ходить в школу, и фии стал обучать его дома, отдельно от других детей. В одиннадцать лет он постиг все божественные и мирские науки, какие изучались тогда в Аравии, включая астрологию, магию, алхимию, и познал множество других вещей. [312]

Однажды на утреннее приветствие Бараката Фадль ответил: «Доброе утро, сын мой, ты мне дороже сына». Удивленный этим, юноша пошел к своей матери и спросил ее, действительно ли эмир Фадль его отец. Она ответила, что этот вождь приходится ему дядей и что отца его нет в живых, потому что его убил араб из племени хиляль по имени Ризк, сын Наиля. Потом, взволнованная воспоминанием о причиненной ей несправедливости, она рассказала ему свою историю в следующих стихах ²:

Так Хадра, размышляя о том, что произошло
Среди шатров хиляля, рассказала свою историю:
«О эмир Баракат, слушай, что я поведаю тебе,
И не думай, что я рассказываю тебе небылицы.
Твой отец был Байса, сын Байсама,
Брат твоего дяди Фадла, о юноша, рожденный доблестным! ³
Твой отец был богаче своих соплеменников,
Никто другой не мог бы похвастаться такими владениями.
Он отправился паломником в Мекку
И там остановился погостить в доме моего отца.
Он пожелал жениться на мне и добился этого
И сделал меня своей любимой женой,
Ибо не было до того у твоего отца сына,
И он часто оплакивал свою горькую участь.
Однажды я пошла с подругами к ручью,
Когда вожди пировали на стоянке,
И, развлекаясь зрелищем воды,
Мы увидали множество птиц, собравшихся там.
Некоторые из них были белые и круглые, как полная луна,
У некоторых были красные перья, одни были маленькие, другие большие,
Некоторые были черные, а другие очень высокие.
Там собрались все рода птиц, какие сотворил Аллах.
И хотя мы подошли к ним неожиданно,
Птицы не испугались нас и не улетели,
Но скоро из глубины неба спустилась
Чернокрылая птица огромного размера.
Накинувшись на других, она их поубивала,
И возопила я, обращаясь к Аллаху: “О Милостивый!
Ты, Живой, Предвечный! Я молю Тебя!
Во имя совершенного пророка, Твоего посланника,
Пошли мне сына, подобного этой благородной птице,
Даже если он будет черным, о Милосердный!"
И ты был создан в моем чреве и родился,
И все твои родичи возрадовались,
И твой отец вместе со всеми воздал мне. почести,
Но вскоре нашему счастью пришел конец:
На наше племя напали вожди хиляля,
Среди них был Ризк, который
Напал на твоего отца, о сын мой, и убил его,
А потом захватил его богатства и все его владения,
И твой дядя, его родич, взял меня к себе
И принял тебя, как сына, и воспитал.
Да поможет тебе Аллах отомстить за твоего отца
И разорить палатки бану хиляль!
Но держи в секрете то, о чем я тебе поведала,
Никому об этом не рассказывай,
А то твой дядя расстроится; поэтому ты должен проявить терпение
И ожидать в надежде, что твое желание сбудется». [313]
С такими словами Хадра обратилась к своему сыну,
Искусно обманув его своим рассказом.
Да простит нам все наши грехи
Аллах Великий, Единый, Преславный.
Давайте благословим все вместе пророка ⁴,
Ведущего нас по верному пути, ему мы должны воздать хвалу.

Бараката взволновал этот рассказ, его охватило желание убить собственного отца, которого он считал теперь убийцей своего отца.

По совету фии Баракат попросил приемного отца дать ему коня и обучить всем видам искусства войны, охоты и другим мужским умениям. Он рано показал себя прекрасным наездником и проявил небывалую ловкость в игре в биргаз (это такая же игра, как современная герид, когда всадники гоняются друг за другом и сражаются пальмовыми ветками ⁵). Дважды ему удалось отразить набеги племени тайдама, убив их предводителя Атвана, сына Дагира. Тайдама обратились за помощью к правителю города Тайдамы — ас-Салиди. Он переадресовал их к предводителю племени бану химйар Гассару, сыну Гасира, который послал их взимать пятнадцатилетнюю задолженность со своих данников, племени аз-захлян, а также повелел вместе с этой данью доставить к нему раба Бараката (ибо он считал его рабом), связанного по рукам и ногам, чтобы он мог умертвить его. Баракат послал ему ответ от имени эмира Фадля, обещая полное повиновение. Он взял раба, который очень походил на него видом и был почти того же возраста, что и он, привязал этого раба к спине верблюда и отправился с ним, с эмиром Фадлем и с его племенем навстречу Гассару, его всадникам и племени тайдама. Фадль вручил раба, выдавая его за Бараката, Гассару, который, радуясь, что племя аз-захлян выполнило его приказание, устроил в их честь пир. Но Баракат не сошел со своего коня и отказался участвовать в трапезе, поскольку, если бы он вкусил предложенной врагом пищи, он не мог бы выполнить свой замысел из-за закона о гостеприимстве. Гассар это заметил и спросил эмира Фадля, кто это такой, а тот ответил, что это сумасшедший раб по имени Мас’уд. Баракат сумел отделить Гассара от его воинов и сначала назвался ему, потом вызвал на бой и убил, а после этого захватил его шатер. Остальных членов вражеского племени Баракат простил, наложив на них такую же дань, какую раньше его племя платило Гассару. С тех пор его стали называть не просто Баракат, но Баракат Мас’уд. После этого он еще много раз отражал нападения бану химйар, пытавшихся вернуть свою независимость, и прославился не только в глазах эмира Фадля и в глазах всего племени аз-захлян, которое избрало его своим предводителем, но и среди всех соседних племен.

Теперь мы должны вернуться к эмиру Ризку и его племени. Вскоре после отъезда его жены Хадры он покинул свое племя, не вынеся презрения соплеменников, которые считали его [314] опозоренным, и горюя о своей утрате. Он взял с собой только одного раба и поселился в одном из тех шатров из черной власяницы, в каких жили его погонщики верблюдов, около того самого ручья, где его жена видела птичий бой. Но случилось так, что бану хиляль постигла такая ужасная и продолжительная засуха, что они совсем впали в уныние. Поэтому многие из них вместе с царем Сарханом были вынуждены в поисках пропитания перекочевать на земли аз-захлян, но джаафира и другие малые племена бану хиляль присоединились к эмиру Ризку, который раньше был их предводителем, и остались с ним. Когда Сархан и его воины прибыли в земли племени аз-захлян, Баракат сначала напал на них и нанес им поражение, но, после того как они выказали ему полнейшее повиновение, разрешил им остаться на землях бану аз-захлян. Однако пришельцы затаили жгучую ненависть против племени аз-захлян, которое в былые времена выплачивало им дань, и поэтому уговорили царя Сархана послать гонца к эмиру Ризку, умоляя его прийти к ним на помощь и спасти от унижения. Ризк решил выполнить их просьбу. Рассказ прибывшего за ним гонца почти убедил эмира в том, что Баракат — его сын, но он недоумевал, откуда у юноши это имя, ибо сам он назвал его Абу Зайдом. Прибыв на место, Ризк вызвал Бараката на бой. Отец должен был начать сражение с сыном, не будучи уверенным в том, что это и есть его сын, а тот не имел ни малейшего представления о том, что собирался поднять руку на собственного отца, и даже считал, что его противник — убийца отца. Эмир Ризк под разными предлогами откладывал сражение со дня на день. Наконец дольше тянуть стало невозможно, и ему пришлось начать бой. Сын взял верх и, заставив своего противника спешиться, уже собирался предать его смерти и сделал бы это, если бы его не остановила мать, которая открыла тайну его рождения. Тогда предводителям бану хиляль пришлось признать в нем законного и достойного сына эмира Ризка и умолять о прощении за все причиненные ему и его матери бедствия. Эмир Абу Зайд великодушно простил их, чем увеличил радость, которую испытывал эмир Ризк, вновь обретя свою любимую жену и своего сына.

В роман об Абу Зайде входит множество замысловатых историй. Наиболее популярная из них — рассказ о рийаде, путешествии, предпринятом Абу Зайдом и его тремя племянниками в поисках пастбищ. Племянники выдавали себя за шаиров, а Абу Зайд — за их слугу, и так они странствовали по Северной Африке, совершив много удивительных подвигов, совместно с арабским племенем аз-зинатийа.

Комментарии