Крымско-турецкие дела 80-х годов XVIII столетия

По секрету

Его Светлости,

Высокоповелительному господину генерал-фельдмаршалу, Государственной военной коллегии президенту, сенатору, Екатеринославскому и Таврическому генерал-губернатору и разных орденов кавалеру князю Григорию Александровичу Потемкину.

Правителя Екатеринославскаго наместничества и кавалера

Рапорт

Херсонский городничий секунд-маиор Булгаков рапортом меня уведомил, что по полученному им от господина генерал-поручика и кавалера Гудовича известию, а к нему дошедшему прошлаго апреля 18 дня из Константинополя от пребывающаго тамо чрезвычайнаго посланника полномочнаго министра и кавалера Булгакова, который заподлинно уверяет, что начале прошедшаго марта послан к капитан-паше, но в Крым или Херсон, того верно не знает, шпионом, находившийся при оном ичагою некто называющийся Агмед-ага. Оной шпион есть родом из янинских греков, сын некоего бывшаго там доктора Антона Капония, за полтора года пред сим потурчившийся, в природном законе своем назывался Григорием Капони, в малолетстве неоднократно с купцами бывал и жил в Нежине, почему и говорит по русски чисто, по турецки свободно, а отчасти разумеет и по итальянски. Приметами росту средняго, собою тонок, лицем не дурен, имеет лицо и нос несколько продолговато, глаза и брови черные, а на правой щеке маленькое от природы черное пятно; имел-же он кого с собою в товариществе, или только один отправлен, разведать и спознать было невозможно. Почему и предписал в то же самое время всем пограничным от стороны Турции таможням и таможенным заставам употребить всевозможное старание недопустить ему Агмед-аге въехать в границы ни явным, ни скрытым [156] образом без задержания, но буди бы приехал кто ныне из заставы именуясь Агмед-агою или другим каким названием, но по описанным выше сего приметам признан будет за то, что под предлогом сумнения о тамошних местах содержать его в карантине под присмотром, не оказывая ему отнюдь никакова явного огорчения и о поимке его тот же самой час меня рапортовать чрез нарочнаго, с объяснением всех подозрений, по коим он задержан и признан за означеннаго Агмед-агу. Городничим же и земским исправникам от меня предписано, естли человек по имени или по описанным выше приметам найдется в городах или селениях, то по предлогом задержания в карантин препроводить его в Крюковскую карантинную заставу к капитану Иванину под присмотром, коему предложено от меня чтобы по присылке оного Агмед-аги пристойно но строго был он задержан в карантин и чтобы о прибытии его тот же час было ко мне рапортовано. В протчем для удобнейшаго исполнения сего велено от меня, чтобы заставам и караулам не разглашая всех сих обстоятельств подтверждено было наистрожайше о том только, дабы иностранец именуемый Агмед-агою, либо с прописанными выше приметами человек по прибытии его к караулу задержан был по сумнительству опасной болезни и представлен по вышепредписанному. О чем вашей светлости честь имею покорнейше донести.

Генерал-маиор Иван Синельников (собственноручно)

№ 151, 3 мая 1785 года, Кременчуг

По секрету

Его Светлости,

Высокоповелительному господину генерал-фельдмаршалу Государственной военной коллегии президенту, Екатеринославскому и Таврическому генерал-губернатору и разных орденов кавалеру князю Григорию Александровичу Потемкину

Генерал-маиора правителя наместничества Екатеринославскаго и кавалера.

Рапорт

Во исполнения повеления вашей светлости от 3-го числа мая ко мне последовавшаго по предмету доставления в Санктпетербурге за крепкою и надежною стражею посланнаго в Ольвиополь из Ясс от тамошняго консула Северина оставленнаго из Российской службы поручика вологскаго уроженца Попескуля, отправил я в час получения онаго вашей светлости предписания нарочнаго курьера в Ольвиополь, по возвращения котораго извещен я от ольвиопольскаго почтмейстера премиер-маиора и кавалера Пулевича, что оной Попескул до сих пор еще туда не [157] прибыл; а как по имеющемуся у него об нем известию назначен он был от вице-консула Селунскаго для препровождения в Россию возвращающихся из заграницы наших беглецов двухсот восьмидесяти душ, кои скоро из Ясс отправлены будут, и заболел, то и верно знать не можно, будет ли он с теми беглецами туда, или еще по причине болезни останется там. А сверх того он же господин Пулевич меня уведомляет, что хотя об нем Попескуле от господина генеральнаго консула Северина (вырвано) от никакова сведения; но от самого его получил письма, из коих в последнем от 26 февраля (вырвано) просит он его Пулевича о помещении в какую нибудь почтовую должность, изъявляя желание вступить в Российскую службу, и называя его старым знакомым, коего сей последний не может помнить, да и вице-консул об нем его Пулевича просил; на что от Пулевича ответствовано было к Попескулю, чтоб он старался навербовать людей и употребить себя в разныя повеления вице-консула; а сему об употреблении его для вербования людей и об отправлении с транспортом оных в Ольвиополь. Но как сие известие не доставило совершеннаго выполнения в разсуждении предписания, то и отнесся я ныне же к господину консулу Северину с требованием об уведомлении меня, будет ли оной Папескул прислан сюда, коего ожидаю я по просьбе Пулевича, для определения его в выгодное по службе место, и по получении на то отзыва неукосню вашей светлости донести обстоятельно; господам-же премиер-маиору и кавалеру Пулевичу и надзирателю карантинному секунд-маиору князю Баратову подтверждено строжайше по прибытии упоминаемаго выше сего Попескуля к границам нашим прислать ко мне в самой крайней скорости за крепки караулом, содержа сие повеление в глубочайшем секрете.

Генерал-маиор Иван Синельников (с.р.)

№ 1132, июня 2 дня 1785 года, Кременчуг.

По секрету.

Его Светлости,

Высокоповелительному господину генерал-фельдмаршалу Государственной военной коллегии президенту, Екатеринославскому и Таврическому генерал-губернатору и разных орденов кавалеру князю Григорию Александровичу Потемкину

Генерал-маиора правителя наместничества Екатеринославскаго и кавалера.

Рапорт

После донесения моего от 3 числа маия о учиненных мною по рапорту херсонскаго городничаго секунд-маиора Булгакова последовавшему [158] по требованию пребывающаго в Цареград российскаго посланника действительнаго статскаго советника и кавалера Булгакова о поимке шпиона Агмед-аги секретных городничим, земским исправникам и таможням повелений представил мне рапортом находящийся при ольвиопольском карантине надзирателем секунд-маиор князь Баратов, что означенной шпион между препровождаемою из Ясс от вице-консула Солунскаго российских подданных находившихся в Молдавии дезертирами партиею признан за искомого и в подтверждение того по доставлении его ко мне учинил добровольное во всем признание, что действительно есть родом из янинских греков сын бывшаго там доктора Капония, что назывался Григорием и потурчился, что был один раз в Нежине и едет теперь в Херсон якобы к живущему там преосвященному Евгению в намерении получить от него вспомоществование и, хотя он не признается в настоящем намерении, с каким ехал в Херсон, запираясь якобы не знает и российскаго языка, но как вышеписанными несумнительными сходствами, так потом и неосторожным как видно наименованием многих вещей по русски явно изобличил себя, что он только старался скрыть свой умысел под сим предлогом, ростом же, описанием жизни его и всеми приметами он совершенно похож на описуемого, в чем и сам он не отрекается, называя себя Агмед-агою, кроме что пятно черное у не на правой, но на левой щеке. А как содержание требования упомянутаго господина действительнаго статскаго советника и кавалера по сему случаю последовавшаго мне не известно, в таком случае поруча оного Агмед-агу под надежной присмотр требую от него господина действительнаго статскаго советника и кавалера известия для принятия надлежащих мер, каким образом с сим задержанным иностранцом должно поступить или куда следовать будет его отправить. О чем вашей светлости долгом моим поставляю сим донести.

Генерал-маиор Иван Синельников (с. р.)

№ 261, 14 июня 1785 года, Кременчуг

По секрету.

Его Светлости,

Высокоповелительному господину генерал-фельдмаршалу Государственной военной коллегии президенту, Екатеринославскому и Таврическому генерал-губернатору и разных орденов кавалеру князю Григорию Александровичу Потемкину

Генерал-маиора правителя наместничества Екатеринославскаго и кавалера.

Рапорт

От ольвиопольскаго почтмейстера господина премиер-маиора и кавалера Пулевича сей час получил и сведение, что по уведомлению к [159] нему находящегося в Яссах консула господина секунд-маиора Селунского тамошний капитан Григорий Цигара отправлен из Ясс шпионом чрез Очаков на Херсон, Тавриду и протчия российския места к проведыванию разных наших касательных до войск, городов и протчаго предосторожностей; приметами же оной ростом хорош, лицем красной, долговат, усы темнорусые, в одеянии молдавском, да и без сего он многим нашим херсонским купцам сведом, о поимке коего и лучшаго испытания от него истины требует он господин Селунский употребить надлежащия меры, о чем давно знать от него Пулевича господам генерал-маиору Репнинскому и области Таврической правителю статскому советнику Каховскому.

Я в следствие сего для скорейшаго изловления сего шпиона предписал ныне-же секретно тамошням херсонской портовой и пограничным ольвиопольской и красносельской, а равномерно и херсонскому городничему Булгакову да того уезда земскому исправнику Сочеванову и надзирателю ольвиапольскаго карантина секунд-маиору князю Баратову, дабы оные под предлогом задержания в карантине употребили все меры в поимке сего злоумышленника и не допуская его во внутренность российских пределов препроводили в крюковскую карантинную заставу пристойным образом под строгим караулом, где удержан он быть имеет до надлежащаго об нем разрешения, о чем вашей светлости сим покорнейше доношу.

Генерал-маиор Иван Синельников (с. р.)

№ 264, 29 июня 1785 года, Кременчуг

Его Светлости,

Высокоповелительному господину генерал-фельдмаршалу Государственной военной коллегии президенту, Екатеринославскому и Таврическому генерал-губернатору и разных орденов кавалеру князю Григорию Александровичу Потемкину

Генерал-маиора правителя наместничества Екатеринославскаго и кавалера.

Рапорт

Сего числа представлен ко мне ольвиопольским карантинным надзирателем секунд-маиором князем Баратовым искомой по Высочайшему соизволению оставленный из российской службы поручик Попескул, котораго отправил я ныне при прапорщике Соколовском с двумя солдатами к его сиятельству господину действительному тайному [160] советнику, генерал-прокурору и разных орденов кавалеру князю Александру Алексеевичу Вяземскому во исполнение вашей светлости повеления. Он доставлен к границам от господина вице-консула Селунскаго из Ясс с одним провожатым, и будучи еще в пограничном турецком местечку Голте, не переправляясь на нашу сторону, писал к господину премиер-маиору и кавалеру Пулевичу с просьбою прибыть туда к нему для свидания, а наконец по переправе чрез реку Буг, стоя на берегу оной близ турецкой лодки, требовал от помянутаго господина Пулевича принять его именем Ея Императорскаго Величества, которой и принят был в карантин, а оттуда препровожден ко мне под стражею.

По разсмотрении бумаг при нем имевшихся нашел я в книжке записной на странице 24-й описание случившагося между им и молдавским господарем Маврокордато разговора, касающагося до самой важности, которое им Попескулем как видно умышленно на русском языке писано, может статься для своих оправданий, которую книжку с протчими его бумагами, в числе коих разные пашпорты, письмы, патенты на чин его и другия руки его на разных языках записки представлены с сим же нарочным к помянутому господину действительному тайному советнику и кавалеру, вашей же светлости подношу у сего с того описания копию, снятую из помянутой книжки. Означенному прапорщику Соколовскому выданы прогонныя деньги в один путь до Санкт-Петербурга, а равно отпущено и на продовольствие оного Попескуля по двадцати по пяти копеек в день, о чем вашей светлости покорнейше сим доношу.

Правитель генерал-маиор Иван Синельников (с. р.)

№ 273, 9 Июля 1785 года, Кременчуг.

К № 273.

В записной книжке поручика Попескуля на странице 24-й написано рукою его следующее:

1784 года декабря месяца был я у его светлости князя и молдавскаго владеющаго господаря Александра Константина Маврокордато, которой со мною при разговоре предложил, говоря, ежели я захочу основать свое счастье, на что я ему в ответ говорил, что я весьма рад. Он говорил, что ежели я захочу окончать ту службу, которая будет для спокойства целаго света и для основания моего счастия, продолжая я тебе дам тысяч до двух червонцов, предприми путь свой в Россию и старайся убить Императрицу и Потемкина; то ежели сие исполнить и избавить себя, то Порта обещая тебе дасть берат, чтобы ты мог со всякою честью жить во всей Турецкой Империи и пенсион 50 мешков левов на год, а протчим, которые с тобой будут, то и им по разсмотрению. Ежели ты [161] сие окончишь, то тогда Порта может сделать с Россиею, что мог визирь Мехемет Балтажи делать и сделать и с Петром Великим и тогда спокойство будет в целом свете. Я вдруг пришол в удивление, слыша таковыя речи от князя вышереченнаго, стал ему говорить: Ваша светлость, ежели вы не шутите, то я удивляюсь. Та Императрица и тот полководец суть защитники целому свету, а я той Империи офицер, и не могу думать зло против тех персон, ибо я помню, что я хлеб и соль е(да)л, так как вашей светлости показалось бы и ежели бы я что нибудь против персоны вашей зло думал, что нибудь; он ответил, что против (вырвано) всякой может, когда тебя не наградят по заслуге твоей. Я слышал, что тебя из России выгнали. Я ему отвечал, что этому неправда, а я просил, и меня увольнили. Императрица никого сильно не держит. Да хотя она тебя уволила, какой выигрыш привез в свой дом? Ты ныне беден. Я ему говорил, что хотя я и беден, но честен, а ежели был бы, то конечно за границу не увольнили бы, а заперли бы. Долго мы и еще говорили. Был притом Аббат Маркиз, секретари его светлости и великой камарши ханжерли. Разговор между нами был на волском диалекте. – На другой день пришол я к его высокоблагородию, происшествие ему пересказал, но он меня столько строго принял и бранить стал, называя меня негодным и с Государства выгнанным и разжаловал меня он Именем Ея Величества и выгнал вон, приказывая мне, чтобы впредь не смел к нему приходить да и офицером называться. Я боялся строгаго сего господина и видя, что власть великую имеет, все его боятся и слушают, опасался себе от него несчастья и не смел и офицером называться. Случилось, что был в Яссах польский подполковник Далко, родом грек; он вхож в тот дом и часто обедывал у господина маиора и вице-консула Селунскаго. Я ему пересказал, что мне приключилось, я ему и то говорил, что я имел господину Северину открыться о важном деле, он мне не дал говорить и выгнал, то я сожалею. Реченный подполковник вошел в любопытство и обещал, ежели я ему дам на письме, то он представить куда надлежит, то я все происхождение ему на письме и отдал. Он хотел отправить, только не знаю.

С подлинным свидетельствовал Коллежский Секретарь

Марк Милинский.

По секрету

Его Светлости,

Высокоповелительному господину генерал-фельдмаршалу Государственной военной коллегии президенту, Екатеринославскому и Таврическому [162] генерал-губернатору и разных орденов кавалеру князю Григорию Александровичу Потемкину

Правителя наместничества Екатеринославскаго и кавалера.

Рапорт

В следствие повеления вашей светлости, от 17-го числа протекшаго июля ко мне последовавшаго, задержанной мною под стражею шпион потурчившийся грек Агмед-ага отправляется с нарочным прапорщиком Балком к его сиятельству, господину действительному тайному советнику, генерал прокурору и разных орденов кавалеру князю Александру Алексеевичу Вяземскому; а как известился я, что его сиятельство изволил отбыть из Санкт-Петербурга, то по обстоятельству сего и приемлю честь помянутого шпиона Агмде-агу купно с рапортом моим об нем к его сиятельству представить при сем к вашей светлости.

Генерал-маиор Иван Синельников (с. р.)

№ 342, 15 августа 1785 года, Кременчуг

По секрету

Его Светлости,

Высокоповелительному господину генерал-фельдмаршалу Государственной военной коллегии президенту, Екатеринославскому и Таврическому генерал-губернатору и разных орденов кавалеру князю Григорию Александровичу Потемкину

Бригадира Екатеринославскаго наместничества вице-губернатора и кавалера.

Рапорт

Ольвиопольской почтмейстер господин и кавелер Пулевич от 27 числа минувшаго августа рапортом меня по дошедшим к нему сведениям уведомляет, чо Порта приказала молдавскому господарю, бендерскому, очаковскому и хотинскому пашам, послать шпионов в Польшу и повсюду на наши границы для собрания вестей о силах наших и приуготовлениях. Я об оном известил всех командующих в здешнем краю пограничными корпусами господ военных начальников, так же и пограничным господам-губернаторам дал знать. А на примечание и во все портовыя и пограничныя таможни предложил; о чем вашей светлости всепокорнейше доношу.

Вице-губернатор Андрей Войнов (с. р.)

№ 173, 6 сентября 1786 года, Кременчуг.

Сообщил Д, ч. Ф. Лашков.