№ 180. Рапорт князя Прозоровского — графу Румянцову-Задунайскому.

21-го апреля 1777 г. При Карасубазаре.

При окончании всех дел, когда уже от светлейшего Шагин-Гирей-хана и от общества грамоты к Высочайшему нашему двору и к Порте составлены и переведены, рассматривая находил я во всех довольно хорошо и ясно описанную материю; но напоследок присяжный лист навел мне сомнение 2-м артикулом, которым отъемлется у общества право и участие навсегда в выборе хана. Я, не быв предварен от вашего сиятельства о сем, яко несогласном с трактатом, за долг поставил объясниться с его светлостью, и как он изволил представлять сильные к своему утверждению в оном резоны, то не останавливая должного клятвенным обрядам совершения дел, осмелился уверять его светлость, что высочайшая на сие может быть воля. Почему согласился отправить нарочного с сим курьера и донесть вашему сиятельству, что сей государь, единым усердием к своему отечеству влекомый, не с другим каким намерением принимает сие народное приношение, как чтобы однажды навсегда возстановить в своей области покой и тишину, которая от многих голосов мало разумеющих старейшин всегда подвергаема была разорению. Он по внушению моему весьма раскаявался, что не предупредйл донесением сего вашему сиятельству, яко своему истинному советнику, ласкаясь, что ходатайством вашим у высочайшего лица давно бы испросил на сие разрешение; но руководствовали ему к сей надежде благия принятия от нагайских орд поднесенных ему артикулов. Чем, защищая свою сторону, спешил представить оный к рассмотрению вашего сиятельства, при письме своем для скорости на русском языке, так как он довольно может разуметь, ежели ему хорошо внушить, да и дело сие особое от актов. Я, сочувствуя, по доверенности в сем приступаю и сам нижайшею утрудить просьбою: примите, ваше сиятельство, изъяснение его светлости за нелицемерное и чистосердечное и испросите [493] предстательством своим у высочайшего престола милостивое на сие благоволение. Ожидая в непрододжительном времени повеления на сие вашего сиятельства, ускоряю завтрашний день и своею полною депешею отправить курьера как в Петербург, так и в Царьград, вдвойне к г. статскому советнику Стахиеву, морем на своем боте и сухим путем. Сего-жь проспешил препроводить для того, чтобы чрез 24 дня, как я полагаю, ему возвратиться и удостоится полезным разрешением.