№ 151. Показания конфидентов о происшествиях в Крыму.

1777 года февраля 25-го дня, из Козлова приехавшие грек Панаиод, два армянина, один Бедроз, а другой Габриель, сказывали, что пред сим определенному от хана к Керчи для собрания войска Казы-Гирей-султану изменили девять мурз, коих было с ним десять, и бежали в Ениколь, о чем султан сей прислал к хану в Бахчисарай нарочного человека. В Бахчисарай же приехал из Царьграда один мурза, который ехал на Очаков, а из него лодкою до Сербулата, с объявлением, чтоб татары никакой надежды от Порты не ждали, а делали-б дела сами собою, поелику их вольность утверждена двумя дворами. Девлет-Гирей-хан, когда старался собрать войско, то все мурзы в том отказались, что они фамилии свои с детьми подвергнуть несчастиям не намерены, и что им в хане все равно, кто бы ни был, и особливо Абдувели-паша сказал публично хану: “хорошо вам, что вы имущество свое убрали в судны и сами с некоторыми [385] готовы; но мы отечество свое оставить не намерены”. На что отвечал им хан: “когда вы того намерения, то дайте мне вид письменный, что вы сами желаете быть вольными, а без того я отсюда не выеду”. Но они на то сказали: “мы и вида давать не хочем и о невыезде вашем не просим”. Касательно же данной от казыаскера Фейзулы-эфендия фетвы или законного запрещения быть им вольными, то область, не уверяясь ею, приказала духовному муеддину-эфендию смотреть в книгах законно-ли то, в чем фетва казыаскер Фейзулы-эфендия, почему духовный сей сказал, что закон дозволяет и больше потому, когда не сильны делать сопротивления.

1777 года февраля 25-го дня приехали из Козлова толмач Димитрий Грузин и армянин Каракаш. Первый привез записочку греческого диалекта, в которой по переводе означилось, что турецкий султан отправил с Анатольских гаваней, ближайших к Царьграду, восемьдесят судов в Синоп для собрания войска, а куда они определятся неизвестно. А армянин сказывал, что хан, услыша о том, писал к Гаджи-Али-паше об уведомлении его куда назначаются вышеозначенные с войсками суда, извещая при том, что он в области Крымской обманулся, которая прежде желала снятия вольности, а теперь уже бегут к российскому войску и хотят быть вольными, и что он по сю пору и сам не знает, в каком оставаться состоянии, прося его о всем уведомления. По деревням же живущие татары все смирны и спокойны, они говорят, что хан хотя и хочет нас посадить на лошадей и вооружить, однако мы о том и не думаем, а желаем только себе спокойствия.