ЯРЛЫКИ КРЫМСКИХ ХАНОВ

(Общество, в 1839 году, чрез посредство своего секретаря осведомилось, что в канцелярии г-на Новороссииского и Бессарабского генерал-губернатора находится несколько подлинных ханских ярлыков, и что все сии ярлыки переведены по Русски, переводчиком восточных языков, служащим при Министерстве Иностранных Дел, статским советником Ярцовым. С разрешения его сиятельства г-на генерал-губернатора, канцелярия сообщала Обществу подлинные ярлыки с переводами, которые тогда же было положено напечатать в первом томе Записок. что и было исполнено (см. I, стр. 337 — 346 . Между тем действительный член Общества В. М. Княжевич при письме от 17-го Июня № 89, на имя г-на президента Общества, из Симферополя, препроводил еще 15-ть копий переводов ханских ярлыков, которыя, по сличении с доставленными канцеляриею генерал-губернатора, оказались тождественными.

Общество имея в виду то, что означенные ярлыки заключают в себе много местного интереса, признало полезным напечатать некоторые, в том Русском переводе, который сделал Я. О. Ярцов, ныне действительный член Общества. Текста самых ярлыков Общество не печатает потому, что подлинники канцеляриею отосланы в Крым для раздачи, по принадлежности, владельцам документов. По получении Обществом подлинников, они будут напечатаны своевременно)

I

Победоносный, храбрый Сахиб-Гирей Хан.

Слово мое:

Великой Орды правой руки и левой руки владетельным слугам болярам: воеводам областей, стотысячникам и десятитысячникам, внутренних городов и деревень бекам исправникам, народным судьям и блюстителям порядка, верховным законоведцам и учителям веры, благочестивым старцам и набожным последователям их, капцелярским писцам диванов, ремесленникам и всему многому Ордынскому народу, чем либо законно владеющему, да будет ведомо: Представитель сего ярлыка, слуга мой Хафиз-Сурджа-Джан-Гиреев (Сии собственные имена в подлиннике подскоблены — Ярцов) за пресный колодец, граничащийк югу с Ураз-Хафизом, к северу с Апан-Дервишем, к востоку с Хадир-Ходжием и к западу с Ташки-Алишем, подвел мне лошадь, и потому удостоивая его моих щедрот и милостей, жалую ему сей ярлык за синею печатью и алою тамгою и повелеваю, дабы впредь ни султаны, ни слуги управляющие деревнями, ни бии, ни мурзы и никто из настоящих судей ни под каким видом не причинял ему никаких насильств, обид и притеснений. В удостоверение чего пожалован сей ярлык на крепостное владение помянутым колодцем. Писан в половина месяца Джумадиль- [676] Ахара 956 (Р. X. 1549) года в Бакчи-сарае. Просьбу докладывал Магшук-Бий, писал Халки-Аман.

II

Победоносный храбрый Сахиб-Гирей Хан.

Слово мое:

Великой Орды правой руки и левой руки владетельным слугам болярам: воеводам областей, стотысячникам, десятитысячникам, внутренних селений и городов бекам исправникам, народным судьям и блюстителям порядка, верховным законоведцам и учителям веры, благочестивым старцам и набожным последователям их, канцелярским писцам диванов, ремесленникам и всякому чем либо законно управляющему, да будет ведомо:

Представитель сего ярлыка Садырь-Ахмед, сын Алчин-Даниара, прибыв к порогу высочайшего моего щастия, просил пожаловать ему ярлык на пресный колодец в урочище Кчи-Сакал при ръчке Джитугане, граничащий к югу с Хитаем, к северу с Курляутом, к востоку с Чираком, а к западу с Чагилем, и представил за оный, вместо подводимой лошади и следующих за ярлык 15-ти тысячь акчей, только две тысячи акч.

Почитая его достойным своих щедрот и милостей, жалую ему сей ярлык за синею печатью и алою таигою и повелеваю, чтобы впредь ни старшие ни младшие султаны, ни слуги (чиновники) управляющие деревнями, ни бии, ни мурзы и никто из настоящих судей отнюдь не причинял никаких насилий, оскорблений и обид. В удостоверение чего и дан ему оный. Писан месяца Джумадиль-Ахара 3-го дня 957-го (Р. X. 1550) года. В Аль-Альме. Просьбу докладывал Ахмет-паша-Мурза; писал Халки-Аман.

III

Победоносный, храбрый Мухаммед-Гирей Хан.

Слово мое:

Великой Орды правой руки и левой руки владетельным слугам болярам: начальникам областей, стотысячникам, десятитысячникам, внутренних селений и городов бекам исправникам, верховным законоведцам и учителям веры, народным судьям и блюстителям порядка, благочестивым старцам и набожным их последователям, “канцелярским писцам диванов, ремесленникам, перевощикам и мостовщикам, сокольникам и охотникам, едущим, проезжающим посланцам и гонцам и всему многому Ордынекому народу, законно чем либо владеющему, да будет ведомо:

Представитель сего красноречивейшего, счастливейшего ханского ярлыка и [677] высочайшего вензелевого имени, блещущего славой монархии, Ак-Мухаммед имел счастие подвести лошадь блаженной памяти покойному Хану отцу нашему в получить от него священный арлык за синею печатью и алою тамгою на крепостное владение землею и пресным колодцем, из которых первая граничит к востоку с урочищем Кингир-Тайки, к западу с Киргиз-Кызылбаем, к северу с Чингир-Чин-Суфием, к северо-западу с Чадыр-Баем и Ибрагимом, и второй лежит на юг от урочища Курут-Чна. А как он подвел и мне лошадь, то в доказательство моих милостей жалую ему также сей ярлык за синею печатью и алою тамгою, и повелеваю, чтобы впредь ни старшие ни младшие султаны и ни кто из настоящих судей, не делали ему никаких притеснений; тем же, которые видя сей мой священный ярлык, учинят насилие, наглость и притеснение и нанесут оскорбление и обиды, тем не хорошо будет, и они да боятся! Пусть помянутый слуга наш Ак-Мухаммед, проводя с сердечным спокойствием жизнь свою в тишине, по окончании дневных своих занятии, возсылает об нас и потомках ваших молитвы и благословения ко Всевышнему. Никто, не вмешиваясь и не препятствуя ему во владении, должен только сообразоваться с сим священным ярлыком, за сянею печатью и алою тамгою в в отвращение зла лично себе, не причинять ему ни каких обид и оскорблений. В удостоверение чего, пожалован ему сей, за алою тамгою, ярлык. Писан 11-го дня месяца Джумадиль-Ахира, 985 (Р. X. 1577) года. В Альма-сарае.

IV

Даулят-Гирей-Хан.

Слово мое:

Сим священным высочайшим Султанским указом и вензелевым Ханским именем, сияющим славою монарха, повелевается: представителя сего высочайшего фирмана, служащего примером и опорою знаменитейшим вельможам, Ислям-Кирманского бека, слугу моего Мустафу-бека, (да умножится сила его!) по долгу обильнейших щедрот и покровительства моего, желая вознаградить, сего 981-го года в первых числах священного месяца Шаваля, определил ему в жалованье по традцати Турецких акчей (аспров) на день. Б удостоверение чего пожаловав ему сию щастливейшую и в восторг приводящую грамоту, повелеваю пнсцам записать и утвердить ее в своих книгах и настоящему знаменитейшему из вельмож казначею Абдулькадеру, начальствующему над нашими сокровищами, в последующим по нем другим казначеям, помянутое определенное жалованье по 30-ти [678] Турецких акчей на день, как следует, выдавать полным количеством, дабы Мустафа-бек употребляя его на удовлетворение своих надобностей, денно и нощно, утром и вечером с деятельнейшим усердием и рвением молился о долголетии царствования и об усугублении величия моего. Для того же, чтобы никто отнюдь не причинял ему ни каких препятствий, притеснений и споров, то вручен ему сей ярлык за алою тамгою. Да имеют веру к сему священному энаку! Дана месяца Шаваля 981 (Р. X. 1573) года, в Аль-Алм-сарае. В низу чернильная именная ханская печать.

На поле приписано:

С первых чисел месяца Шаваля сего 984-го года знаменитейшему пилигриму к святым местам Мустафе-беку, к прежде получаемому им жалованью по 30 Турецких акчей (аспров) на день, прибавляется сверх оных еще по десяти, что полного жалованья составит по сороку аспров на день и поручается казначеям выдавать оное помесячно из доходов города Кузлюя (Кезлова). Дано месяца Зюлькагида 984 (Р. X. 1576) г., в Аль-Альме. Чернильная печать того же хана.

V

Даулят-Гирей Хан

Слово мое:

Большой Орды правой руки и левой руки владетельным слугам болярам, воеводам областей, стотысячникам, десятитысячникам, внутренних городов, селений, бекам исправникам, верховным законоведцам и учителям веры, народным судьям и блюстителям порядка, благочестивым старцам и набожным их последователям, сокольникам и охотникам, перевощикам и мостовщикам, канцелярским писцам диванов, ремесленникам и всему великому Ордынскому народу чем либо законно владеющему, да будет ведомо.

Представитель сего священного ярлыка Алчин-Хасян-Суфи за пресный колодец и зимовье, граничащия к востоку с Мангыт-Сумошем, к западу с Катаган-Агышем, к югу с большою дорогою мимо пресного колодца Коби, находящуюся на морской косе, а к северу с Мангыт-Тук-Шейхом, подведя мне лошадь, просил на владение оными как безспорными имуществами, пожаловать ему ярлык за синею печатью и алою тамгою. Почитая его достойным щедрот и милостей, жалую ему за синею печатью и алою тамгою мой священный ярлык, и повелеваю, чтобы впредь ни старшие ни младшие султаны, ни слуги мои, ни беи, ни мурзы и никто из настоящих судей никаких насилий, обид и оскорблений ему не причиняли. Которые же видя сей священный крепостный акт, будут чинить насилие притеснения и обиды, тем не хорошо [679] будет. Пусть помянутый, с сердечным спокойствием проводя в тишине жизнь, после окончания дневных своих занятий сугубит о нас и потомках наших молитвы и благословения ко Всемогущему. В удостоверение чего пожалован ему сей ярлык за алою тамгою. Писан месяца Габигуль-Евваля 7-го дня 984-го (Р. X. 1576) года.

VI.

Мухаммед-Гирей Хан.

Слово мое:

Так как происходящие по прямой линии от Хаджи-Хайруллы-Шейха, сына покойного Гайсы-Шейха, приближенные и искренно преданные богомольцы, удостоивались издревле всегда уважения и покровительства, и блаженной памяти дедами нашими Мингли-Гирей Ханом, и Хаджи-Гирей Ханом, (да озарит Бог ложе их светом своим!), существующие с подвластных им 32-х кочующих аулов, дарствевные сборы именуемые Сауга, всегда жаловались им в жалованье; а потому в уважение мужества, представителя сего ярлыка, родного сына Хаджи-Хайруллы-Шейха Абдурразака, которое оказал он во время нашего похода на сволочь Персидскую, в сражения с гнусным еретиком Мухаммед-Ханом, поставленным заблудшим Шахом, в наместники Ханства Шириванского, пролитием вражеской крови, и другими доблестями, желая по прежним примерам вознаградить его, увольняю находящиеся вод покровительством его кочующие 32 аула во всех местах их кочевок, от существующих в обычае дарственных сборов и повелеваю, чтобы ни слуги мои, таковые сборы взимающие, ни старшие, ни младшие султаны, ни люди их, как обыкновенных, так и выделяемых из добыч дарственных сборов (сауга) не требовали и не только не причиняли бы им ни каких обид и оскорблений, но оказывали бы должную честь и уважение. А кто же причинит обиду, тому самому будет не хорошо. В удостоверение чего пожалован сей ярлык и Хаканская граммата. Месяца благословенного Ромазана, года от еджры 987-го (Р. X. 1579) в городе Шимахе, что в Персии. — На обороте чернильная печать с именем Хана, пожаловавшого ярлык.

Текст воспроизведен по изданию: Ярлыки крымских ханов // Записки Одесского общества истории и древностей, Том II. 1848