Привилегия Собеслава II пражским немцам и ее подтверждения

Привилегия, пожалованная в 1174-1178 гг. пражским немцам князем Собеславом II, является одним из самых знаменитых письменных памятников истории чешского средневековья. Она многократно издавалась как в латинском оригинале, так и в переводах на чешский и немецкий языки. Ряд извлечений из текста привилегии был опубликован и на русском языке – в известном учебном издании “Хрестоматия по истории южных и западных славян” ¹. Составители хрестоматии, предложив читателю “тексты, относящиеся к древнейшему ядру документа”, руководствовались при публикации теми представлениями об истории становления доступного современной науке текста привилегии, которые сложились в чешской историографии последних десятилетий. Однако вопрос об изначальном ядре и позднейших интерполяциях в тексте привилегии Собеслава едва ли можно считать окончательно решенным и сегодня ². Разброс мнений, высказывавшихся в разное время разными исследователями по вопросу о достоверности текста привилегии и ее первоначальном ядре, необычайно велик. В силу отмеченных обстоятельств представляется обоснованным опубликовать полный перевод дошедшего до нас текста привилегии Собеслава.

Ее значение как исторического источника определяется прежде всего тем, что привилегия является наиболее подробным письменным свидетельством о жизненном укладе и административно-правовом статусе немецкой слободы, а в известной мере – и чешской столицы в целом в доколонизационную эпоху, когда общественное и государственное устройство Чехии, в частности, развитие городских центров характеризовалось [224] преобладанием самобытных, выросших из славянской древности традиций и институтов.

Вопрос о значении привилегии Собеслава для изучения истории чешского города последующего времени, вошедшего в историю как эпоха немецкой колонизации, является сегодня предметом дискуссии ³. В литературе последних десятилетий преобладают оценки, смысл которых состоит в том, что привилегия Собеслава всецело принадлежит доколонизационной эпохе, поскольку не имеет специфически городского характера и представляет собой пожалование судебно-административной автономии общине иностранцев, обосновавшихся на постоянное жительство в столице Чехии. С проникновением же в чешские земли институтов городского права она, как представляется сторонникам этой точки зрения, полностью утратила свое значение, не оказав при этом никакого влияния на сам процесс становления городского права ⁴.

Подобного рода суждения представляются не вполне обоснованными, прежде всего – в свете факта трех подтверждений привилегии Собеслава, изданных правителями Чехии на протяжении ХШ-XIV веков. Одним из вариантов объяснения причин этих подтверждений является предположение выдающегося знатока средневековой истории Праги В. Войтишека о том, что древнейшая немецкая слобода продолжала сохранять элементы автономии и тогда, когда сложившееся вокруг нее Старое Место Пражское обрело статус городской общины, и обитатели древней слободы стремились тем самым обеспечить себе привилегированное положение уже в рамках нового, сложившегося в ХШ в. административно-правового образования – города, управляемого на основе немецкого городского права ⁵.

На наш взгляд, не лишены оснований и предположения о более широком значении привилегии и более глубоких корнях борьбы бюргеров Старого Места (именно бюргеры как таковые, а не какая-то их часть, выступают в роли получателей привилегии, что наиболее отчетливо выражено в тексте подтверждения Иоанна Люксембурга) за ее новые подтверждения. [225]

Процесс становления новой, типологически родственной западноевропейской модели городского строя в чешских землях происходил в течение долгого времени и был отмечен чертами противоречивости, обусловленной несовпадением интересов городских общин и их сеньоров, в том числе королей, на землях которых располагались все важнейшие городские центры средневековой Чехии. Право древнейшей и экономически наиболее мощной из городских общин – общины Старого Места Пражского – так и не обрело, в отличие от многих других городов, прочной основы в форме учредительной грамоты, что, по-видимому, было следствием длительной борьбы правителей и староместской общины вокруг проблемы административно-правового статуса последней: постоянное изменение соотношения сил не позволило четко зафиксировать в законодательном акте меру городской автономии. Окруженная ореолом седой древности (привилегия Собеслава ссылается на еще более ранние установления Братислава II (1061-1092)), привилегия Собеслава могла служить весомым аргументом в борьбе за приобретение городской общиной большей степени судебно-административной автономии, поскольку содержала ряд далеко идущих положений, включая право свободного избрания судьи ⁶.

К такого рода предположениям подводят размышления над тем фактом, что все подтверждения привилегии Собеслава приходятся на такие моменты на пути исторического развития Чехии, когда правители страны оказывались перед лицом политических осложнений и в силу этого более, чем в иные времена были склонны идти на уступки требованиям столичного бюргерства. Первое из подтверждений приходится на самое начало правления Вацлава I – первого из правителей Чехии, который вступил на престол по праву первородного сына ушедшего из жизни короля (в предшествующую эпоху при решении вопроса о престолонаследии предпочтение отдавалось старейшему из представителей рода Пржемысловичей в целом). Второе подтверждение привилегии Собеслава относится к исполненному драматизма последнему периоду правления “золотого” и “железного” короля Пржемысла Оттокара II, когда после избрания в 1273 г. императором Священной Римской империи Рудольфа Габсбурга ему пришлось столкнуться с решительным наступлением противников как вне, так и внутри собственно чешских земель. Третье подтверждение знаменитой привилегии было связано с драматическими событиями середины лета 1319 г., когда Старое Место Пражское стало главным очагом мятежа, направленного против короля Иоанна Люксембурга. Тогда подтверждение привилегии представляло собой основу соглашения между городской [226] общиной и королем, не сумевшим подавить мятеж военной силой ⁷. Наконец, древнейшая из сохранившихся копий привилегии Собеслава, дошедшая до нас среди записей городской книги Старого Места Пражского, была внесена туда около 1408 г. – именно в то время, когда староместское бюргерство, подобно бюргерству других городских общин Чехии, все более настойчиво стало выдвигать требование свободного избрания судьи – ключевой фигуры в системе городского самоуправления ⁸.

В любом случае привилегия Собеслава, как свидетельствуют ее подтверждения, оставалась важным элементом правосознания староместского бюргерства на протяжении XIII-XIV вв. и тем самым оказывала, по крайней мере, косвенное влияние на административно-правовое развитие городской общины Старого Места Пражского.

В силу вышесказанного представляется необходимым сопроводить публикацию текста привилегии Собеслава изданием ее подтверждений, поскольку вне их контекста представления о ней как историческом источнике будут неполными. Перевод привилегии Собеслава и ее подтверждений выполнен с латинского языка по изданию: Codex juris munucipalis regni Bohemiae / Ed. J. Celakovsky. Pragae, 1886. T. 1. P. 1-5, 12-13, 27-28.

Привилегия князя Собеслава II

(1174-1178)

Я, Собеслав, герцог чешский, сообщаю всем, как нынешним, так и будущим, что принимаю под свое покровительство и защиту немцев, проживающих в Пражском подградье (in suburbio Pragensi), и мне представляется справедливым, чтобы подобно тому, как эти немцы отличаются от чехов по национальности (nacione), они точно так же отличались бы от чехов по своему закону и обычаю (lege uel conswetudine).

Поэтому я разрешаю этим немцам жить по закону и праву немцев (secundum legem et iusticiam Theutonicorum), как это было для них установлено со времени (правления) моего деда короля Вратислава. Я разрешаю им иметь священника ⁹, которого они сами будут выбирать для своей церкви, подобным же образом – [227] судью (judicem), и пусть епископ никоим образом не противится их решению (peticioni). При обвинении в воровстве или по делу, которое называется “на дворе” (nadwore) ¹⁰ они должны приносить присягу семью руками. Они не обязаны выступать ни в какие военные походы, кроме как ради защиты родины (nisi sit pugnandum pro patria). Если герцог находится в походе за пределами Чехии, то немцы обязаны сторожить Прагу с двенадцатью щитами ¹¹. Судить за убийство должен герцог (De homicidio iudicare pertinet ad principem), за совершение убийства, как вошло в обычай, пусть платят герцогу десять марок ¹² (decem talenta) ¹³ регенсбургской монетой или (отдают) правую руку убийцы, или же отдают себя на милость герцогу. Если кто-либо нарушит среди них мир, то пусть виновный в этом (qui reus est) заплатит герцогу десять марок (X talenta). Если чех вступает с немцем в тяжбу, требующую представления свидетелей, пусть чех имеет против немца двух немцев и одного чеха, всех – достойных доверия. Подобным же образом (Similiter), если в тяжбу с чехом вступает немец, пусть тогда (tunc) немец имеет против чеха двух чехов и одного немца, но достойных доверия. Касательно римлян ¹⁴ и евреев – подобным же образом (De Romanis et Judeus similiter). Также если чех или римлянин (Romanus) или кто-либо другой (uel quiscunque) предъявит обвинение (немцу), то наивысший коморник (camerarius summus) должен направить посла (debet mittere nunciuim) к немецкому судье, и только немецкий судья (judex Theotunicorum) будет судить эту тяжбу и здесь ничего более не [228] принадлежит коморнику. Кроме того, я объявляю немцам, что они свободны от [обязанности приема на постой] гостей, паломников и иностранцев (ab hostibus et peregrinis et advenis).Знайте, что немцы – свободные люди (Noueritis, quod Theutonici liberi homines sunt). Если какой-либо чужеземец или гость, прибывший из какой бы то ни было земли, пожелает остаться [на жительство] в городе с немцами (cum Theutunicis voluerit manere in ciuitate), пусть имеет закон и право немцев (legem et consuetudinem Theutunicorum habeat). Если у немца будет обнаружена украденная вещь (furtum), она должна быть изъята в присутствии немецкого судьи. Если вор - немец, то его будет судить правитель (princeps). Если вора задерживают ночью, он должен быть повешен. Если же его задерживают днем, то он должен быть прилюдно (in publico) высечен и изгнан из города; если он будет задержан [здесь] впоследствии, он должен быть повешен. Что бы ни совершили немцы, они не должны задерживаться или заключаться в тюрьму (in carcerem), если будут иметь поручителей (fideiussores) или собственный дом. По какому бы делу ни обвинялись или были осуждены немцы, их дети и жены не должны терпеть никакого ущерба или обиды. Если кто-либо будет идти ночью по немецким улицам (per vicos Theutonicorum) и не будет иметь факела [в том случае], если он будет убит, пусть немцы будут (считаться) невиновными. Если в сундуке у немца будет обнаружена фальшивая или железная монета (falsa moneta uel ferra), виновен тот, кому принадлежит сундук (cista). Если же [фальшивую монету] найдут во дворе или в доме, пусть не будет считаться виновным хозяин дома или двора из-за недоброжелательных и злонамеренных [людей], которые имеют обыкновение (solent) подбрасывать такие вещи в дом или во двор. Если у немца будет обнаружен краденый конь, пусть тот, кто опознал коня, сначала поклянется, что конь был у него украден; после этого немец, стоя внутри круга, начертанного мечом на земле, пусть принесет присягу в том, что конь или [другая] вещь не были им украдены, а были куплены, и что он не знает продавца или его дом. Немцы не должны приносить присягу ни в каком другом месте, кроме как перед церковью святого Петра (ante ecclesiam sancti Petri), если не будет на то особого распоряжения правителя. Если в доме немца будет обнаружена тайная корчма (taberna occulta), пусть будет задержан только хозяин дома в присутствии немецкого судьи, и никто другой. [229]

(ок. 1231 г.)

Во имя Господа Бога аминь. Вацлав (Wenczesslaus), Божьей милостью четвертый король Чехии. Всем верным моего королевства, которым будет предъявлена эта грамота, милость и всякое благо (graciam et omne bonum). Да будет ведомо всем, как нынешним, так и будущим, что пражские немцы, наши бюргеры (cives nostri), прийдя к нам и предъявив привилегии наших предков, а именно Собеслава, блистательного герцога Чехии (illustris ducis Boemie), и незабвенной памяти отца нашего, короля этого славного королевства Пржемысла, смиренно попросили нас, чтобы мы то, что было им в этих привилегиях даровано и пожаловано, повелели обновить, а также подтвердить властью правителя нашего времени. Мы же, вняв их смиренным просьбам, почитая установления наших предков, после благочестивого размышления и по доброй воле повелели подтвердить буква к букве, слово в слово, ничего не изменяя и ничего не упуская, все то, что было ими приобретено со времени их первого призвания в Чехию через пожалования правителей. Начинаются же они так: Я, Собеслав, герцог и т.д. [Далее следует текст привилегии пражских немцев 1174-1178 гг.]. [В дополнение] к этому мы, Вацлав, вышеназванный король Чехии, жалуем [новые права] и повелеваем их нерушимо соблюдать, чтобы пожалования нашего времени почитались точно так же, как дарованные прежде. Земельными владениями, купленными или приобретенными в качестве залога (expositas) или же подаренными им правителями, которыми они без чьих-либо претензий обладают в течение трех лет и трех дней, пусть с миром впредь владеют свободно, без каких бы то ни было возражений. Их дома и имущество, как в подградье, так и в селах (in villis), если их владельцы будут обвиняться в каком-либо преступлении, пусть никто безрассудным дерзким образом (ausu temerario) не осмеливается захватывать или подвергать грабежу, пусть также не нападает и в свои необузданные руки (in ipsos manus violentus) ничего не хватает, но пусть готовит судебное разбирательство с тщательно подобранными поручителями в нашем присутствии или в присутствии нашего коморника. От дани, которая называется мир (mir) и других податей (exacciones), которые платят низшие [по социальному статусу] (inferri) жители страны, а также от обязанности приема на постой (pernoctaciones), как это было им пожаловано с самого начала (а primordio), мы их навсегда (in perpetuum) освобождаем. Если же кто, возможно (forsitan), замыслит, вопреки установленным [230] правам вышеназванных немцев, нарушить нашу привилегию, непослушанием отягчая свое преступление, тот понесет такое же наказание, как и виновный в оскорблении королевского величества; кроме того, навсегда (sempitemo) будет проклят Всемогущим Богом с Дафаном и Авироном (cum Datan et Abiron) ¹⁵.

Мы, Оттокар, Божьей милостью король Чехии, герцог Австрии, Штирии, Каринтии, маркграф Моравии, господин (dominus) Крайны и Порденоне (Portus Naonis) ¹⁶, с одобрения присутствующих желаем довести до всеобщего сведения, что мы видели привилегию, пожалованную пражским немцам нашим отцом господином Вацлавом, некогда блистательным королем Чехии, в таких словах: Во имя Господа Бога аминь Вацлав и т.д. [Далее следует текст грамоты короля Вацлава I, пожалованной пражским немцам в 1231 г.]. Мы же, Оттокар, Божьей милостью король Чехии, эту вышеприведенную привилегию в том виде, в каком она надлежащим образом (rite) и благоразумно (racionabiliter) была составлена, королевской властью подтверждаем. Для подтверждения этого мы приказали записать наше свидетельство и подкрепить силу настоящей грамоты печатью нашего величества. Составлено и выдано в Праге рукой магистра Генриха, протонотария нашего королевства и плебана в Граце (in Chors) в год от Рождества Господня тысяча двести семьдесят четвертый, в шестые календы декабря, третьего индикциона.

Мы, Иоанн, Божьей милостью король Чехии и Польши, а также граф Люксембургский. Всем, как нынешним, так и будущим, мы желаем сообщить, что собравшиеся в нашем присутствии наши верные бюргеры Большого города нашего Пражского (fideles [231] nostri ciues Maioris ciuitatis nostre Pragensis) предъявили нам привилегию некогда блистательного правителя господина Оттокара, короля Чехии, нашего предшественника, и настойчиво попросили нас подтвердить эту привилегию и заверить ее отдельные установления нашей природной милостью. Текст же самой привилегии, который мы слово в слово огласили присутствующим, в полном виде (per omnia) таков: Мы, Оттокар и т. д. [Далее следует текст грамоты короля Пржемысла Оттокара II, изданной 26 ноября 1274 г.]. Мы, Иоанн, Божьей милостью король Чехии и Польши, а также граф Люксембургский настоящую привилегию и ее отдельные установления в том виде, в каком она была надлежащим образом (rite) и благоразумно (racionabiliter) составлена, обновляем, одобряем, утверждаем и силой власти нашего королевства подтверждаем. И чтобы вышеназванные наши бюргеры обрели от нас еще большее утешение, мы прибавляем к прежним пожалованиям нижеследующее, которым они пусть обладают незыблемо и прочно, чтобы все, что в этой нашей грамоте было им пожаловано, нерушимо соблюдалось. А именно мы обещаем (spondemus) всех тех дворян (nobiles) и прочих, кто дал этим бюргерам свои расписки (literas patentes) касательно долгов, обязательств и каких-либо других дел (super debitis, obligacionibus et aliis rebus quibuscumque) призвать и обязать (conpellere et tenere) к выполнению того, что они сами обязались сделать, без хлопот [волокиты] (буквально: strepitu) судебного разбирательства (iudicii). Мы постановляем также, что если кто-либо из бюргеров, находившихся за пределами города, был захвачен [в плен] (сарtiuatus fuerit), ему должна быть предоставлена свобода без каких-либо препятствий, разве что за жалкие тринадцать денариев (quod nisi pro tredecim paruis denariis) ¹⁷. Для предоставления, обновления, одобрения, утверждения привилегии мы приказали записать наше свидетельство и подкрепить силу настоящей грамоты печатью нашего величества. Составлено и выдано в Праге рукой почтенного Иоанна, настоятеля Вышеградского капитула, канцлера королевства Чехии, нашего глубоко чтимого сановника (principis nostri dilecti), в шестые календы августа, года от Рождества Господня тысяча триста девятнадцатого, девятого года нашего правления.

Комментарии

1. См.: Хрестоматия по истории южных и западных славян. Минск, 1987. Т. 1. С. 175.

2. Сложность решения этой проблемы определяется тем, что оригинал грамоты не сохранился, а ее текст дошел до наших дней лишь в двух рукописных копиях, составленных в XV веке. Подробнее о происхождении и состоянии рукописных копий, а также о присутствующих в них разночтениях см. в работе: Kejr J. К privilegii knizete Sobeslava П pro prazske Nemce // Pravnehistoricke studie. Praha, 1969. S. 241-258.

3. Начавшаяся с первых десятилетий ХШ в. интенсивная городская и сельская немецкая колонизация принесла в чешские земли прочно укоренившиеся здесь политико-правовые институты (в том числе – особое городское право), которые вытеснили самобытные формы общественного и государственного устройства доколонизационной Чехии.

4. См.: Kejr J. Das Privileg des Herzogs Sobieslaw П. fuer die Prager Deutschen // Historica. Praha, 1969. Sv. XVI. S. 141-142.

5. См.: Vojtisek V. О privilegiu knizete Sobeslava pro prazske Nemce a jeho konfirmacich // Vojtisek V. Vybor rozprav a studij. Praha, 1953. S. 311-322.

6. Характерно, что два подтверждения содержали также новые правовые установления, издание которых подкреплялось авторитетом старой привилегии.

7. Это не помешало Иоанну двумя неделями спустя после издания грамоты отказаться от выполнения условий соглашения и подвергнуть бюргеров-организаторов мятежа жестоким преследованиям (см. об этом: Тоmек W.W. Dejepis mesta Prahy. Praha, 1855. D. I. S. 514-516; Spevacek J. Jan Lucembursky a jeho doba. 1296-1346. Praha, 1994. S. 278-279).

8. См.: Vojtisek V. Op. cit. S. 320-321.

9. Термин “священник” в одной из сохранившихся рукописей выступает как “plebanum”, в другой – как “presbiterum”.

10. Выражение “на дворе” является, по всей вероятности, чешским термином, применявшимся в том случае, когда украденные вещи обнаруживались в пределах чьей-либо усадьбы, либо в случае незаконного вторжения в чужой двор.

11. Вариант одной из рукописей – “с двенадцатью щитами возле каждых ворот” (“cum quamlibet walvam”).

12. Марка – денежно-весовая единица в средневековой Европе, которая на славянских языках называлась гривной. Понятию марка (гривна) соответствовало определенное количество драгоценного металла (серебра). В тогдашней Чехии марка (гривна) составляла 210 г.

13. Вариант в одной из рукописей – двенадцать марок.

14. Вопрос об этнической принадлежности римлян привилегии Собеслава остается дискуссионным. Большая часть исследователей видит в них купцов – выходцев из Северной Франции. Высказывались предположения об их итальянском происхождении. На наш взгляд, нельзя исключать присутствия в Пражском подградьи Х1-ХП вв. купцов из византийских земель (см. об этом подробнее: Галямичев А.Н. Из истории средневековой Праги (“римляне” привилегии Собеслава) // Античный мир и мы. Саратов, 1997. Вып. 3. С. 19-22).

15. Дафан и Авирон (библейск.), упоминаемые в ряде книг Ветхого Завета, братья, участвовавшие в заговоре против Моисея и Аарона и наказанные за это Богом страшной смертью: Дафан и Авирон со своими сообщниками были заживо поглощены землей, а двести пятьдесят других участников заговора были поглощены огнем небесным (см.: Библейская энциклопедия. М., 1991. Т. 1. С. 186).

16. Порденоне – город на северо-востоке современной Италии, признавший в 1270 г. верховную власть Пржемысла Оттокара II.

17. Речь идет, по всей вероятности, о тех пражских бюргерах, которые были захвачены в плен сторонниками короля во время предшествовавшего изданию грамоты мятежа.

(пер. А. Н. Галямичева)
Текст воспроизведен по изданию: Привилегия Собеслава II пражским немцам и ее подтверждения // Средневековый город: Межвуз. сб. науч. тр. - Вып. 16. Вопросы экономической, социально-политической, культурно-антропологической и идейной истории города XI-XVI веков. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2004.