Песни бачей.

Посетители Туркестанской Сельско-хозяйственной промышленной и научной выставки 1909 года, устроенной в ознаменование ХХV-ти летия Туркестанского Общества Сельского Хозяйства, вероятно, наблюдали мимоходом и танцы под музыку, и пение мальчиков-туземцев на открытой площадке, где устраивались всевозможные увеселения.

Пенье мальчиков, вызывавшее несмолкавший смех туземцев, заинтересовало меня своим содержанием, и я условился с Бахти-Гани-Мухаммед-Алиевичем Илькиным записать их и потом перевести на русский язык. В течение нескольких дней 12 — 15 октября 1909 года Б. М. Илькин записал наиболее интересные песни.

Под звуки бубна их пели мальчики-бачи, родом из Ферганской области, Маргеланского уезда, Шари-ханской волости, кишлака Шари-хан, Мирза-Хамдам-Хаджи-бача — 16 лет и Сеид-бача — 10 лет. Антрепренером бачей был Аскар-Хаджи-Хайдар Алиев оттуда же.

В былые времена туземцы не ограничивались одним только созерцанием бойких и не всегда пристойных танцев бачей, не довольствовались только пением их, а домогались удовлетворения своего извращенного полового чувства. В газете ”Русский Туркестан” 30 июля 1899 года № 85 мной был приведен перечень статей о бачах, во 2-м примечании к пересказу предания о происхождений сартов. Это предание с библиографией вопроса [204] было перепечатано в труде А. Шишова: ”Сарты, Этнографическое и антропологическое изследование”, напечатанном в ”Сборнике материалов для статистики Сыр-Дарьинской области. Издание Сыр-Дарьинского областного Статистического комитета. Том ХI. Ташкент, 1904 год”.

Вышеуказанный список литературы о бачах можно пополнить следующими статьями: 1) Бачебазство в Средней Азии. В., в журнал ”Научное Обозрение” 1900 года № 10; 2) Батча (картина Верещагина). ”Всемирная Иллюстрация”, 1869 года, № 32, т. II; 3) рассказы художника В. В. Верещагина с рисунками: Духоборцы-молокане, Батчи и опиумеды в Средней Азии и пр. Москва, 1900 г. тип. Кушнерева, 4) ”Туркестанские Ведомости”, 1872 г. в № 16, в статье ”Русское посольство в Кокане”, и 5) там же № 20 за 1872 г. статья И. И. Ибрагимова. ”Пять дней в Кокане”. 6) См. дополнительный текст лист а).

I.

Ахбаб учун бугунь базм айля махбуб ракамли,

Дуст дустыга фидо айляр джан илян кадамни;

Ташлянг имды бу базм ичида гам илян алямни!

Булунг бидор, кадрыни курынгь дидор Хамдамни!

Наз узгача,

Устам булякча!

I.

Стезей очарованья нынче в танцы мы пустились,

для друзей,

Мы друг для друга жертвуем стопами и душой

своей;

Так брось во время танцев горе ты с печалью

своей

Будь добр, взгляни и дай оценку выражению Хам-

дамовых очей!

И нежность иная, И поза другая! [205]

II.

Пуль алышынынг ашулясы.

Яз утып, у кыш булякча,

Кыш утып, у яз булякча,

Манга карангь, наз булякча;

Маным атым Хамдам бача;

Химматынгыз манга канча?

Раст айтынгь, и байбача!

Наз узгача,

Устам булякча!

II.

Песня его (бачи) при сборе денег.

Лето минуло, зимой уж не то;

Минула зима, а летом уж не то;

Взгляни-ка на меня, как нежен я,

а все не то.

И имя мне Хамдам-бача.

Насколько ж щедер ты ко мне, про то

Скажи-ка правду бай-бача ¹

И нежность иная,

И поза другая!

III.

Харь ашукым назымыз куранча,

Дивана булуб юрур ул анча;

Зар бизге киряк, кулум толанча;

Ашук улур, лябимиз суранча!

Наз узгача,

Устам булякча! [206]

III.

Пока от нас увидит нежности поклонник всякий мой,

Находится изрядно, ставши полуумным диваной! ²

Нам нужно золото да полною рукой,

А он влюбленным будет в нас до тех лишь

пор, пока устами не сольется он со мной,

И нежность иная,

И поза другая!

IV.

Джаду кузым ашуляляр айтадур;

Харь джильвада акылынгыз китадур;

Кульсам, сизни джанынгызга якадур;

Вир бусада, хушынгыз китадур!

Наз узгача,

Устам булякча!

IV.

Волшебный взор мой песни напевает;

При всяком проявлении кокетства вас разум оста-

вляет; [207]

Моя улыбка ваши души зажигает;

От одного лишь поцелуя вас сознанье оставляет!

И нежность иная,

И поза другая!

V.

Кур адамга, яки кузыклы адамга айтулятурган ашуля.

Кузынгызны тыкыб, маны джимейтурунгь;

Куп титрамай, какшамайтурунгь!

Таби-лярза касальга ухшамайтурунгь!

Разы дидингизни манга димейтурунгь!

Наз узгача,

Устам булякча!

V.

Песня слепому или кривоглазому человеку.

Уставившись глазами, пожирать меня не следует;

Так сильно не трясись и быть расслабленным не

следует;

И на больного лихорадкой походить не следует;

И сердца вашего довольство мне высказывать не

следует!

И нежность иная,

И поза другая!

VI.

Каль адамга айтылятурган ашуля.

И лялязори ман, ак блякча!

Хайяр пур булуб, каль ту лякча,

Та ки манга джабырынгыз зиндалякча.

Наз узгача,

Устам булякча! [208]

VI.

Песня плешивому человеку с блестящей лысиной.

О, мой цветник тюльпанов, ручки белые у вас;

Как ты, плешивых, — сотни тысяч, а смелости

полно у вас!

На всю-то жизнь мою — назойливость у вас!

И нежность иная,

И поза другая!

VII.

Буруни узун адамга айтылятурган ашуля.

Сызга коп сайд кылынган,

Гам ханджаридин дилингиз тилинган,

Диляри булянган!

И тумшукляри килишкан!

Дамамга инды килиб,

Тумшукляридан елинган!

Наз узгача,

Устам булякча!

VII.

Песня человеку с длинным носом.

На вас облав уж много совершено;

Кинжалом горя сердце ваше поражено;

А сердце их!? увы, растерзано оно!

А что за нос у них! Лишь восхищение одно!

Теперь попавши носом в мой силок,

Они запутались в него!

И нежность иная,

И поза другая! [209]

VIII.

Семиз адамга айтылятурган ашуля.

Дупы башынгызда гальдракча;

Сыз семиздан садо булякча!

Сыз сода асыри ман тулякча!

Юк, хич йерда курмадым сыздан дунгалякча!

Наз узгача,

Устам булякча!

VIII.

Песня жирному (толстяку) человеку.

Тюбетейка ³ — арбяное ⁴ колесо на вашей голове!

От такого жирного, как вы, и звуки-то не те! [210]

Вы — простак, покорный пленник мне!

Нет уж, круглого, как вы, не видел я нигде!

И нежность иная!

И поза другая!

XI.

Хуштарга.

Ман хуштарни куряйчи, нима адосы!

Ваасилимда ирир гамыныз дуасы;

Джан офатадур кашим карасы;

Ман ашук илине бир балясы!

Наз узгача,

Устам булякча!

IX.

Посмотрю-ка я на влюбленного, какова то цель его;

От печали вашей исцеление — лишь со мной сово-

купление;

Брови черные мои — безпокойство для души;

Для влюбленной же толпы я источник лишь одной

беды!

И нежность иная,

И поза другая!

Х.

Махфи юзумузны блярсыз, и яр!

Маст кузлярымыз хамиша хунхар;

Бир кульмакимда кузынгыз начар!

Рахм айлямасам, ни сузынгыз бар?

Наз узгача!

Устам булякча! [212]

Х.

Мой лик таинственный, о друг, узнаете сейчас;

Плотоядны постоянно взоры пьяные у нас!

При одной моей усмешке взор безпомощен у

вас;

Что ж вы можете сказать мне, если я не пожалю

вас?

И нежность иная,

И поза другая!

XI.

Кадрымни шахри Шахар-хон бильды;

Базмымда юруб, псанд булды;

Гышк ханджари джигарины тильды;

Би мор булуб, курунгь, — йекылды, — бас тузальды;

Наз узгача,

Устам булякча!

XI.

Мне цену город Шари-хан ⁵ узнал;

Как был он восхищен, когда мои он танцы

посещал!

И печень у него пронзил любви кинжал.

Взгляните, как он исцелился, а ведь больной он

был и как упал!

И нежность иная,

И поза другая!

XII.

Чирайлык адамга айтатурган ашуля.

Гуль-чигра сызни качан курубман,

Юз фыкыр хайяль илян юрубман,

Сугбатта рубарынгызда ултурубман! [213]

У кунь — узгача,

Бу кунь — булякча!

Наз узгача,

Устам булякча!

XII.

Песня красивому человеку.

Розоликий! Ах, когда на вас взгляну я,

С сотней помыслов в мечтаниях брожу я,

Против вас, беседуя, сижу я!

Как тот день иной,

Так нынче другой!

И нежность иная,

И поза другая!

XIII.

Бача уз хакыда айтатурган ашулясы.

Ман баг Ирамни афтоби,

Ашуки дили шоглями кабаби,

Касбим мани наама рабаби,

Шанамни китаби!

Наз узгача,

Устам булякча!

XIII.

Песня о самом баче.

Я — солнце сада Ирама, ⁶

Я — пламя, иссушающее влюбленного сердце! [214]

Мое искусство — музыка особого рода.

В этом и заключается писание о моих достоинствах!

И нежность иная,

И поза другая!

XIV.

Ман бачаляр ичида шагириман,

Хам джильва усуль магириман,

Кузь джадгарины сагириман,

Шааринизни бир мусафириман!

Наз узгача,

Устам булякча!

XIV.

Между бачами я лучший певец,

И как искусник, в движениях грации я молодец,

Я для очей чар чудесных творец,

В городе, вашем чужой я пришелец!

И нежность иная,

И поза другая!

XV.

Кильдым бу шаарга, саир иттым;

Зиби чаманы бу даур иттым;

Ашукляра хулук хаир иттым;

Джаннат куши ман ки таир иттым. [215]

Наз узгача,

Устам булякча!

XV.

Я в этом городе прогулку совершил;

Я по лугам цветущим много покружил;

Влюбленным благонравье приносил;

Как птица райская, полет я соверешил!

И нежность иная,

И поза другая!

XVII.

Кильдым бу шаарга джильва айляб,

Агаста харам джильва айляб,

Юз раньга узумни джильва айляб!

Кургян кшилярни дильва айляб!

Наз узгача,

Устам булякча!

XVII.

Пришел я в этот город и кокетством всех

пленил!

Тихохонько запретным я кокетством пленил.

На разные сто ладов кокетством я пленил.

Людей, увидевших меня, сердца пленил!

И нежность иная,

И поза другая!

XVIII.

Ким манга келиб, дучар будды.

Тали куши анга яр булды.

Кыш табигаты бахар булды.

Хар коры аны базар булды.

Наз узгача,

Устам булякча! [216]

XVI.

Кто, ко мне придя, стал случайным встречным,

Птица счастья для того стала другом.

Зимы природные свойства уподобились весне,

И дело всякое его уподобилось весне!

И нежность иная,

И поза другая!

XIX.

Кара какыль имас

Башимда, —

Зиб бахри адоляттур

Юзумда

Халь имас, —

Юлдузум субхи киямидур;

Лябим шакар,

Кадым анвар,

Юзум кане милляхаттур,

Маны бир тора зульфумнын

Сумбуль райхани джанаттур!

Наз узгача,

Устам булякча!

XIX.

Не черная коса

На голове моей —

Ведь это счастия краса!

И на лице моем

Не родинка видна,

А утра раннего звезда!

Как сахар, ротик мой.

Стан лучезарен мой.

Источник нежности лик мой! [217]

И прядь одна моих кудрей,

Как райские сумбул ⁷, райхан ⁸, ей, ей!

XX.

Диль шанасы дур, сачим тарагы

Ман ашук илене раушан чирагы,

Кузь кырпыгым дур улюм ярагы!

Наз узгача,

Устам булякча!

XX.

Сердцу скребок с моей головы из волос гребешок.

Для влюбленной толпы я сам, как яркий, горю огонек.

Даже ресницы очей моих смертоносный снаряд!

И нежность иная,

И поза другая!

XXI.

Кашим маны ханджари ду дамдан!

Накылынгызы кисай му бир калямдан?

Бавар кун, бу сузумда юк касамдан,

Хак Ояты Нуныль-Калямдан!

Наз узгача,

Устам булякча! [218]

XXI.

Моя бровь — острый с двух сторон кинжал!

Хотите ли, чтоб вашу речь одним я словом оборвал?

Поверь, нет нужды, чтоб эту речь я клятвой подтверждал,

И, как истину, стих главы в Коране ”Нун” ⁹

Вещал!

Перевели:

Б. — Г. М. — А. Илькин.

А. — Б. А. — Д. Диваев.

Петр Комаров.

Комментарии

1. Бай-бача — по-сартовски значит сын богатых родителей, богатый молодой человек, денди, щеголь.

2. Дивана или дувана на сартовском языке, как и всякое, с одной стороны, заимствованное из персидского языка, с другой стороны, бытовое слово представляет собой попытку охватить сразу сложную, богатую оттенками группу понятий. Таким образом в переводе на русский язык это слово в тесном смысле ближайшим образом означает: юродивый, блаженный, полуумный, сумасшедший, дикий, дурачок, идиот, ослепленный приверженец какой-нибудь идеи, страдающий навязчивой идеей, idee fixe; в более же широком смысле так называют членов организаций нищих, называемых еще по персидски дервишами, и членов религиозпо-политических организаций суфиев, пантеистов и теософов, близко примыкающих по своих верованиям частью к буддизму, частью к неоплатонизму, частью к различным течениям первых веков христианства, словом, так называют мусульманских сектантов, с точки зрения рядового мусульманина обывателя — помешанных и вольнодумцев, сторонников отшельнической и праздной жизни на чужой счет, проводящих в жизнь принципы ”отдавай все, следуй за учителем (пиром, ишаном) и не имей ничего своего”. Поэтому многие из них живут подаяниями, иные врачуют заклинаниями и молитвами, некоторые бывают странствующими ремесленниками, некоторые принадлежат к политическим организациям.

3. Тюбетейка, головной убор у туземцев.

4. Арба, на двух громадных колесах повозка, заменяет здешним туземцам непривычную для них телегу. Арба принята в туркестанских войсках.

Об устройстве арбы см. 1) Л. О. Костенко ”Туркестанский Край” т. II. Спб. 1880. Стр. 16 — 21. 2) ”Русский Туркестан”. Сборник по поводу политехнической выставки. Выпуск. III, 1872, стр. 55 — 56. 3) Сборник материалов для статистики. С. Д. обл. Том VIII. Статья Н. И. Габбина: Кустарные промыслы. II Производство арб. 4) Тот же сборник. Т. VI стр. 86 — 88.

5. Шари-хан или, по сартски, Шахар-хон — большое селение, расположенное в 25 верстах к юго-западу от города Андижана по дороге в Маргелан (ныне г. Скобелев Ферганской области).

6. Ирам, Ирем или Арам-баги — знаменитые сады в Счастливой Аравии, земной рай; так назывался древний город, упоминаемый в Коране (в главе 89, стих 6-ой), находившиеся на равнине Ахкаф, в Хадрамауте, в южной части Аравийского полуострова; город Ирем был населен древним арабским племенем Ад. Адийцы были люди исполинского роста; толкователь Корана Джелаль-Эддин считает рост самых высоких из них в 100 локтей, а низких 60 локтей. Поколение или племя арабов Ад носит такое название по имени Ада, сына Ауса, внука Арама, правнука Сима: у Сима был сын Арам, у Арама — Аус. Хеддал, один из царей этого народа, услышав разговор о садах утех, задумал построить великолепные дворцы, которые могли бы давать понятие своим великолепием и красотой об рае. Восточные писатели, особенно поэты, говоря об очаровательных местах сравнивают их с садами Ирема. Они были разрушены вместе с дворцами небесным криком, посланным в наказание этого народа за его грехи. Но предварительно для образумления упорных Бог не посылал дождя на их страну в продолжение четырех лет. Засуха истребила у них весь скот.

Сравни также ”Олян”, напечатанную А. А. Диваемым песню с примечанием в ”Окраине”, 1897 года № 27.

7. Сумбул — растение, произрастающее, между прочим, в долине реки Зерафшана, в нынешней Самаркандской области. Ботаническое название этого растения первоначально было Euryangium sumbul Kauffmani, теперь же называют его Ferula sumbul Hook. Fil. Сумбул принадлежит к числу душистых растений; масло сумбула имеет большое значение в парфюмерном деле, как фиксатор различных летучих эфирных масел.

8. Райхан — Ocimum basilicum или базилик, очень душистое растение. Туземцы различают 17 разновидностей его.

9. Сура ”Нун” или 68 глава Корана под буквой — Н — ”Наш”. Носит еще название ”Сурат-уль-Калян”, т. е., глава ”Письменная трость” или ”Перо” — по первому стиху ее: ”Клянусь письменною тростью и тем, что пишут они”.