БУРХАН-УД-ДИН-ХАН-И-КУШКЕКИ

ПУТЕВОДИТЕЛЬ ПО КАТТАГАНУ И БАДАХШАНУ

Малый Памир,

раскинувшийся на запад и восток, начинается от Лянгарского Шур-и-Хурда и оканчивается в пределах Афганистана около Кал'а и-Джераре ¹²⁸ долина Малого Памира имеет четыре перехода и всего протяжения 34 куруха, причем во всю свою длину она расположена на афганской территории. Ширина этой долины колеблется от 3 до 4 курухов, смотря по месту, и вся она представляет собой ровное пространство на котором находится много альпийских лугов и пастбищ. Посевов злаков и древесной растительности здесь совершенно нет. Если кто-либо посеял бы здесь злаки или посадил деревья, он не получил бы урожая, а деревья погибли бы от глубокого снега. Живущее здесь население принадлежит к турецкому племени, это киргизы; они отличаются темным цветом лица, сильным телосложением, приплюснутыми, как у хезарейцев, носами и редкой растительностью на лице. Все они живут в юртах, которые закупают и привозят из Кашгара, города в китайских владениях; кошмы же, широкую тесьму и веревки для юрт они выделывают сами.

Имеющийся у них скот состоит из верблюдов, яков и баранов. Коровы там не акклиматизируются, так как погибают от холода. Киргизы держат также жеребцов для верховой езды, кобылиц же встречается меньше. Число семейств доходит до ста; из них шестьдесят семейств составляют люди почетные и баи, а сорок семейств составляют их пастухи и работники. Тридцать семейств из того же племени проживает на Большом Памире. Между Большим и Малым Памирами находится страшная (по высоте) гора. Жители обоих Памиров находятся между собой в племенном родстве. Общее количество населения насчитывается, приблизительно, до двух тысяч человек. Кибитки киргизов разбросаны по пять, по десять в разных местах. Они ставят свои кибитки там, где имеется трава для пастбищ их скота. Как только эта трава с'едается скотом, они перекочевывают на новое пастбище и останавливаются там. Здешние киргизы славятся своим искусством в козлодрании. [160]

Религия. Киргизы принадлежат к суннитам. Они придерживаются предписанных религией правил молитвы, поста и “азана” (призыва к молитве). Среди них встречаются как ищущие знания (учащиеся), так и ученые; некоторые из них читают юридические книги, переведенные па среднеазиатское турецкое наречие, как например, “Салават-и-Мас'уди” ¹²⁹ и другие. Они любят улемов, шейхов и Сейидов, и почитают их, как своих гостей.

Земледелие. Как было уже упомянуто выше, здесь земля непригодна для обработки вследствие больших холодов. Говорят, что были производимы опыты с посевом, но урожая не получилось, так как всходы погибли от морозов.

Пища. В летнее время пищей киргизов служит кислое молоко, сливки (каймак) и мясо. Зимой же они выменивают в Вахане, Ишкашиме и в других местах, до пределов Бехарека, на свои произведения: кошмы, “джули”, мешки, веревки и прочее, пшеницу для своего пропитания. Памирские киргизы появляются в Вахане, Ишкашиме и Зейбаке только в середине зимы, а в летнюю пору и осенью туда не ездят, говоря, что они погибнут от жары. Действительно, подобное их заявление подтверждается опытом. Даже уроженцы Зейбака, Вахана и Шугнана считают гибельным для себя ездить летом в Фейзабад и Ханабад; они и не ездят туда. Были случаи, что когда власти требовали, чтобы они являлись в Ханабад летом, то некоторые умирали там от жары.

Для разведения огня и варки пищи употреблягот колючку и сухой навоз. Эти же материалы служат им и для освещения.

Одежда. Мужское население носит мату, получаемую из Яркенда, употребляют на халаты китайскую ткань и “сандуфи” ¹³⁰, одеваются в шубы и чекмени. Головной убор у них — конические шапки (колпаки), в качестве обуви носят сапоги и “чамусы”.

Женщины их носят тюрбаны из белой кисеи, целыми кусками намотанной на голову, обуваются в кожаные сапоги и “чамусы”, верхнее платье делают из шелка; рубашки шьют из ситца или маты. Они носят также тулупы из меха каму ¹³¹, крытые шелком или сатином. Белье, ковры, мату, материал для халатов и шубы из каму привозятся торговцами из Яркенда и вымениваются на баранов.

Несовершеннолетние девочки или молодые девушки, еще не вышедшие замуж, носят на голове вышитые шелком бадахшанские шапочки, а волосы распускают по плечам. Некоторые девушки заключают между собой дружбу и делаются нареченными сестрами. В таких случаях обе дарят своей родне халаты, баранов и угощают ее всякого рода яствами, устраивают также козлодрание. Этим способом они заявляют о посестринстве. [161]

Ремесла. Киргизы умеют выделывать обувь и дубить бараньи кожи, но никакого другого ремесла не знают. Киргизские женщины приготовляют из бараньей шерсти кошмы, паласы, “джули”, широкую тесьму для кибиток (навар), чулки и попоны, из верблюжьей шерсти “кагма”, из шерсти яков приготовляют веревки, а также выделывают цветные кошмы, “навар” и другие предметы, необходимые тля оборудования кибиток. На их же обязанности лежит установка и разборка кибиток при перекочевках с одного моста в другое. Женщины не закрывают лиц и держатся также, как и мужчины. Киргизы — мужчины выделывают из бараньего меха шубы и штаны, которые они носят днем и ночью. Этими же бараньими шкурами они пользуются вместо тюфяков и употребляют их, как подстилки, под сиденье и под ноги. Они шьют также “чамусы”, для чего привозят из Яркенда уже готовую выделанную кожу.

Оружие. На Малом Памире есть состоятельный человек, некто Джаббар-Кул, минбаши, который владеет двенадцатью винтовками английскими, русскими и германскими, у других лиц также найдется четыре-пять винтовок тех же систем. Остальные ружья, штук сорок, все фитильные.

Пути сообщения. Из долины, расположенной против Лянгара, идет дорога ведущая в Эшкеменд что в Кашмире, куда прибывают па четвертый день пути. Перевал на этой дороге называется “Сухте-Рабат”. Поблизости Базай- Гумбада идет другая широкая и длинная долина под названием Вахджир, имеющая протяжение в 23 куруха; по ней проходит дорога на Сарыкол и Ташкурган, находящиеся в китайских пределах. По этой дороге до Ташкургана четыре дня езды, а до Яркенда — сень дней. Из Ташкургана, по направлению Кашгара, есть большая дорога, по которой в Кашгар прибывает на десятый день. Из этой же долины, а также из Вахджира, ведет еще одна дорога до Канджута через перевалы Таш-Гебрек и Чирестен. В район Канджута прибывают по .зтому направлению на третий день.

Другой путь — от пограничного столба идет на Яркенд, через долину, известную под именем “Кара-Джильга”, он доходит до Таш-Кургана, а отсюда на двенадцатый день доезжают до Яркенда. Точно также до Яркенда ведет путь в двенадцать переходов из Мехман-Джули. Если, же кто-либо пожелал бы отправиться в Мургаб, находящийся на русской территории, тот от названного пограничного столба мог бы достичь этого пункта в одни сутки, а еще через один перехода он попал бы в Алайскую долину. Из Малого Памира в Большой Памир ведет отовсюду много дорог, но самая удобная и ровная дорога проходит через Андемин ¹³², по ней путник в три дня доезжает до русской территории. [162]

Шур-и-Хурд.

Шур-и-Хурд является первым местом остановки на Памирах и находится всего в половине куруха расстояния от Баругиля, на высоте 12 650 футов. До него можно добраться через перевал, заваленный камнями, по тропе, идущей вверх зигзагами; местное турецкое население называет этот перевал “Тукус”, а ваханцы — “Дех-Лиз”; здесь протекает река, на обоих берегах которой взгляд путешественника привлекают заросли березы и ивы.

Лянгар.

Лянгар является вторым местом остановки па Памирах. Чтобы добраться до него, необходимо спуститься зигзагами с высокого перевала Шур-и-Хурд, перейти по деревянному мосту через речку Большой Шур (Шур-и-Келян), доехать по очень трудной дороге еще до одного перевала, перейти его, пресечь пространство, густо заросшее березою, ивами и арчею, и проехать долину Ичрагд. От Малого Шура до Лянгара считается 11 курухов. Высота Лянгара 12.920 футов.

Место это обширно и покрыто травой, на нем есть несколько киргизских кибиток. Киргизы разводят здесь баранов и яков.

В этой местности живет некто Абдулла, из потомков читральских миров. Его отец и родственники отдали его в рабство здешним людям, но население не только освободило его от ига рабства, но даже дало ему жену, кибитку и оказывает ему широкую помошь жизненными припасами.

Базай-Гумбад

Базай-Гумбад отстоит от Лянгара на 18 курухов и расположен на высоте 13.400 футов. В нем находится семь больших и малых куполообразных построек и четыре постройки в виде домов, под ними находятся могилы. Говорят, что Базай-Гумбад — имя одного человека, мученически убитого канджутцами. Базай-Гумбад лежит в обширной местности, покрытой большими лугами. Обитатели ее сплошь киргизы, не говорящие ни на одном языке, кроме турецкого. В шести курухах к западу от этой местности расположена долина Вахждир, по которой проходит дорога на Яркенд и протекает речка ¹³³.

Пути сообщения. Через один переход под перевалом путешественник достигает до китайской территории, населенной тоже киргизами. От Базай-Гумбада до Яркенда считается восемь курухов. Отсюда же, из Базай-Гумбада, ведет дорога в Канджут, отстоящий на 20 курухов, по долине, направляющейся в сторону Канджута и окруженной горами с вечным льдом и снегом. [163]

Андемин.

Андемин расположен на высоте 13.800 футов и отстоит на 11 курухов от Базай-Гумбада. Все население злой местности — киргизы. Здесь имеется озеро естественного происхождения. Местность зта обширная, с хорошим климатом и травяной растительностью. Она находится в центре нескольких выходящих в него ущелий, в каждом из коих течет речка; воды их собираются в глубокой котловине, образуя как бы озеро. Этот естественный бассейн очень живописен, имеет до полутора куруха длины и больше шести тысяч зар'ов в ширину, по приблизительному сул.деншо. Оно называется “Челяб”. Одна часть вод этого озера изливаетея по направлению Базай-Гумбада и -Лянгара, другая его часть, направляясь от Ваханского Сархадда к Газхану, выше Кал'а-и Пянджи сливается с рекой Большого Памира и течет оттуда в сторону Дарваза и Шугнана. Из другой стороны названного озера вытекает река по направлению к пограничным столбам, проходит вблизи Мургаба, затем, опять отдаляясь, через ущелье Бартанг в Шугнане, что на русской территории, впадает в реку Аму ¹³⁴. Небольшая речонка, воды в которой не хватило бы, приблизительно, на то, чтобы привести в движение водяную мельницу направляется с востока на запад и служит тем первоначальным источником, из которого образуется Аму-Дарья; ее исходным началом является тот ничтожный ручей. Приняв в себя обильные воды этого озера, он сливается еше с несколькими ручьями и присоединяет к себе все воды с тем, чтобы в конце кондов образовать реку Аму-Дарью. В этом смысле потоки вод, ниспадающих с гор Ваханской долины, являются сильным вспомогательным источником Аму-Дарьи.

В окрестностях этого озера водяюя разнообразные животные, в особенности яки, большие, устрашающего вида, сильного телосложения. Здесь же имеется одно ущелье, называемое “Джелек”.

Сам Андемин расположен на обширной большой равнине с зеленеющими альпийскими лугами. Поблизости находится несколько кибиток киргизов Их женщины носят, на мужской образец, высокий тюрбан на голове, на который идет целый кусок кисеи: они обувают большие толстые сапоги и работают гораздо больше своих мужчин.

Все вообще эти места для их обитателей и путешественников причиняют известные затруднения вследствие недосчаточного дыхания; в особенности этот разреженный воздух мучит человека и лошадей и по большей части служит причиной их смерти. Болезнь “короткого дыхания” от разраженного воздуха на языке местных жителей называется “тутек”, и для излечения от нее в высшей степени полезно употреблять в пищу сушеный овечий сыр (крут). [164]

Яман-Челек и Яхмир.

Яман-Челек отстоит на 9 курухов от Андемина и расположен на высоте 13.020 футов. На дороге к нему находятся пограничные столбы, в этом же месте река, идущая из Аксу, образует удивительное озеро, на котором водится много пернатой дичи, в роде уток, гусей и проч.

Из Яман-Челека, в расстоянии двух курухов по направлению к Мехман-Джули, из одного ущелья, вытекает речка; около проезжей дороги есть место, в котором имеется большой камень, на нем вырезаны следующие слова:

“День среды 23 августа 1301 года. Мухаммед-Надир-хан — “гази”, военный министр Афганистана”.

Против пограничных столбов за номерами 10, 11 и 12 имеется русский пост Кызыл-Рабат Акташа. Вдалеке заметны горы Сарыкола и Ташкургана.

Яман-Челек обладает плохой почвой и травяной растительностью, но без деревьев. Название свое эта местность вполне заслужила, так как на местном наречии “яман” означает “плохой”, а слово “челек” означает “болотистое место”.

Эта местность вплоть до Мехман-Джули и Яхмира совершенно бесплодна, полна солончаковых впадин, в которых растут нес'едобные травы.

Река, берущая начало в Мехман-Джули, с южной стороны впадает в реку Аксу. Горы Кызыл-Рабата и Акташа, лежащие на север от Яман-Челека, принадлежат России. За этими горами расположен Большой Памир, который принято называть “Крышей Мира”.

Дикие бараны этой местности обладают очень большими рогами, достигающими длины одного и четыре пятых гяза и образущими два — три завитка. Этот род баранов называется “кашкар”.

Атмосфера здесь крайне вредны для здоровья и очень разрежена. Даже животные, не обладающие выносливостью не могут жить здесь. Поэтому здесь совершенно отсутствуют коровы и домашние куры.

Чудеса природы или удивительные источники. Удивительные источники, которые встречаются в этих местах, следующие:

1. Между Нирсом и Шелеком, о которых мы упоминали, находится источник, вода которого, подобно воде в большом котле, под которым разложен огонь, кипит, волнуется и бьет как фонтан с силой и кипением выбрасываясь из-под земли высоко в воздух. Однако, вода его холодная и имеет вкус соды, слегка отдающий запахом серы. Будучи налита в стакан, она бьет иголками и кипит. Все вокруг себя она окрашивает в красное и до самого впадения в реку покрывает камни и почву как в своем русле, так и по берегам, красным цветом, похожим на окраску раскрытого гранатного цветка.

2. Имеется также горячий источник в вышеупомянутой местности Сархадд.

3. Между Ургандом и Пигишем ¹³⁵ имеется один источник, [165] который появляется из под почвы в августе и сентябре. Он настолько горяч, что никто не может продержать руки в нем долее пяти минут. В другое же время года вода в нем отсутствует, но гравий его русла сохраняет теплоту.

4. В местности Баба-Тенги, по переходе через реку, встречается источник, вода которого до крайности горяча и находится в состоянии кипения, так что куриное яйцо в нем варится в течение 3-х минут. ¹³⁶

5. В окрестностях Базай Гумбада также имеется источник с горячей водой, выходящий из средины одной постройки.

6. В расстоянии двух курухов от тех пограничных столбов, о которых мы упоминали при описании Яман-Челека, находится один источник, резервуар которого похож па круглый чугунный котел, вода его очень холодна. После того, как она пройдет от своего истока на протяжение нескольких шагов, она становится твердой, как камень.

7. Есть также и другой источник, по близости от только что упомянутого источника; именно, после того, как пройти покрытую зеленью, ложбину, и подняться на Тепе-Инсан, то там можно найти источник с очень горячей водой, находящейся в состоянии крайнего кипения. Над ним поставлены бунчуки из хвостов яков. Эти два источника называют “Яхмир”.

По аналогии с данной местностью следует отметить и другие чудесные источники.

8 и 9. Источники, воды которых то же горячи и, пройдя небольшое пространство, также твердеют, как камень, находятся в местности Сер-и-Шех. ¹³⁷ Источник 10-й, вода которого выбрасывается подобно фонтану, имеется в местности “Ходжа-Джергату”. Мы о нем упомянем впоследствии.

11-ый источник, вода которого очень горяча, мы уже упоминали, описывая Андераб.

Описание Большого Памира.

Большой Памир, так же, как и малый, представляет собою широкую горную долину, более длинную по сравнению с Малым Памиром. Там имеются только пастбища и луга, но нет ни деревьев, ни посевов. Климат обоих Памиров одинаково суров; их население принадлежит к одной народности и состоит между собой в тесной родственной связи, так что, например, один брат проживает на Малом Памире, а другой — здесь, или — сын живет здесь, а отец там.

На Большом Памире находится большое озеро, в длину оно будет 10 курухов, а в ширину 2 куруха. Вода его течет в две стороны и посредине его проходит разграничительная черта между Россией и Афганистаном. Река, текущая отсюда в западном направлении, в сторону Ваханского Кал'а-и-Пянджа, обоими своими берегами принадлежит России и русские на них устроили свои путевые станции, так что если проехать от поста Лянгар-Киша в Вахане по направлению к Мургабу, [166] то на пути встретятся следующие русские остановочные пункты Большого Памира: 1) Дешт-и-Мис, 2) Харгуши, 3) Сиси-Кул, 4) Чудур-Таш и 5) Чеке-Пай, который находится в районе Мургаба и откуда достигают Мургабского поста, где со времени русской ¹³⁸ революции был расположен, приблизительно, один батальон солдат, в настоящее же время там находится очень незначительное количество людей.

Пограничная линия между двумя государствами. Отделившись от берега вышеназванного большого озера, которое англичане именуют озером Виктории, пограничная линия, обозначенная пограничными столбами, идет в сторону иеревала Берекдира и, проходя северную часть горной цепи Андемин ¹³⁹, достигает Малого Памира, далее спускается с ледника перевала “Дарта-Биль” в равнину и, следуя далее через пограничные столбы, в конце небольшой долины заканчивается у Кал'а-и-Джераре. Всего от Большого Памира до упомянутого укрепления имеется 12 пограничных столбов. В южном направлении Малого Памира пограничная линия проходит по хребету гор ¹⁴⁰. Район, откуда воды этого хребта текут на юг Малого Памира, принадлежит Афганистану, а тот, откуда начинается водораздел рек, текущих в сторону Сары-Коля, Таш-Кургана и Яркенда, принадлежит Китаю. Граница между Афганистаном и китайскими владениями также точно обозначена. Исходя из пограничных знаков поставленных на Большом Памире, в двух направлениях той реки, что течет из большого озера в сторону Вахана ¹⁴¹, идут два пути; тот, который лежат на восток от названной реки, принадлежит Афганистану, а дорога к западу от реки принадлежит России. Афганский путь оканчивается в местности Газхан, где обе реки Большого и Малого Пампров сливаются вместе ¹⁴². Русский же путь доходит до Лянгар-Киша, где находится русский пост. Пересекши Газхан и реку Малого Памира ¹⁴³, афганский путь приводит в Кал'а-и-Пянджа, входящий в состав Афганистана, и, соединившись с большой дорогой Вахана и проходом в направлении Ишкашима, Зейбака и других внутренних районов страны, приводит ко всем ее путям во всевозможных направлениях.

Имена знатных и влиятельных лиц Малого Памира.

Имена влиятельных лиц Большого Памира.

Статистические данные о количестве скота Вахана и Памиров.

Краткая история Памиров и Вахана.

Согласно сведениям, полученным от стариков, в древнее время Памиры принадежали Китаю. Во время правления Худояр-хана, владетеля Ферганы, лицо, бывшее ого кушбегием, овладело многими местностями, в том числе и Памирами. Китайцы, из страха перед ним, покинули эту область, а названный кушбеги, получив прозвище “бада-улета” (счастливого), правил тридцать лет. В конце концов он погиб, отравленный своею тещей, и его власть уничтожилась. ¹⁴⁴

Китайцы снова завладели Памирами и в горах Ак-Таш, в восточной части Малого Памира, основали населенный пункт, известный под названием поста Ак-Таш. ¹⁴⁵ Здесь поместились 200 человек с начальником, носившим название “джанг-у-банг”. ¹⁴⁶ Когда Россия усилилась, то она завладела Ферганой и Мургабом подчинив себе и Памиры. причем русские напали на китайцев, проживающих в Ак-Таше: китайцы, не оказав сопротивления, оставили пост и бежали. Русские разрушили укрепление Ак-Таш и несколько далее оттуда, в местности Кызыл-Рабат, построили свое укрепление. До того времени, пока прежняя Россия имела самодержавие, в этом месте постоянно находился гарнизон в 40-50 человек. Время производства разграничения владения между Россией, Англией и Афганистаном совпало как раз со временем устройства русскими укрепления в Кызыл-Рабате. Там некоторое время находились представители Афганистана, России и Англии, которые составили карту и, определив пограничную линию, установили пограничные столбы.

В то время, когда в России произошли революционные события и в Кызыл-Рабате осталось мало русских, жители Мургаба, бывшие русско-подданные, восстали против России и произвели нападение на укрепление Кызыл-Рабат. 12 человек русских, остававшихся в этом укреплении, бежали в Китай. Китайцы не приняли русских солдат и передали их в руки англичан. После этого Кызыл-Рабат пришел в запустение и разрушился.

В 1300/1922 году стало известно, что в пункте Пянджа проживает человек 120 лет от роду, который еще ходит с палкой. Когда его доставили в сопровождении провожэтого, то спросили, сколько ему лет и какие власти он помнит на свопм веку. Так как глаза его едва видели, он был глух, разум и чувства его были сильно ослаблены и он ничего не мог понять, то один приблизился к его уху и громко повторил прежний вопрос. Он в ответ сказал, что потерял счет своим годам, но что помнит только, что Мир-Кухкен-бек пришел из Каттагана и завладел Ваханом. Мир Вахана бежал в Читрал и Мир-Кухкен преследовал его туда. [169]

Когда спросили у стариков Вахана, слышали они что-нибудь о Кухкен-бек-хане, они ответили отрицательно и тлько один старик 60 лет, по имени Мир-Сер-и-Буленд-хан, ответил: “я слышал от отца что его старший брат Мухаммед-Рахим-хан был миром и главным лицом Вахана. Мухаммед-Али-бек, брат Кухкен-бека, прибыв из Каттагана, овладел всеми местами Бадахшана и прибыл в Вахан, где он запер в крепость Мухаммед-Рахим-хана, но вскоре в Пянджа сам был убит и войско его в безпорядке вынуждено было возвратиться. Некоторое время спустя Кухкен-бек, мстя за кровь своего брата и имея целью овладеть Ваханом, прибыл сюда, завладел этой областью, причем Мухаммед-Рахим-хан бежал в Читрал. Кухкен-бек, преследуя его, с войском направился в Читрал. Главой Читрала в это время был отец Аман-уль-Мулька. Он принял его, симулируя покорность, и продержал его несколько дней: в то же время, отправив Мухаммед-Рахим-хана в другую сторону и замаскировав это бегство, он сказал, что Мухаммед-Рахим и не был в Читрале, иначе бы он — де попал в руки Кухкен-бека. Затем отец Аман-уль-Мулька, дав большую сумму денег одному из приближенных Кухкен-бека, обнадежил его и склонил к убийству Кухкен-бека. И когда последний однажды вышел на прогулку и поднялся на гору, лежавшую на берегу реки, тот приближенный неожиданно из-за засады столкнул его с высокого утеса, под которым протекала река, прямо в воду, где он и погиб. Войско, узнав о смерти своего мира, разбежалось. Мир-Мухаммед-Рахим-бек вернулся в Вахан и завладел владениями Кухкен-бека. После смерти Кухкен-бека в Каттагане у власти стал его другой брат и все миры Бадахшана добровольно проявили ему покорность. Он потребовал покорности также и от Мухаммед-Рахим-хана и последний, не видя другого выхода, из'явил ее. Сын Кухкен-бека, улучив удобный момент, мстя за отца, убил Мухаммед-Рахим-бека и вместо него в Вахан поставил правителем моего отца, Мир-Фетх-Али-хана, который приходился младшим братом Мухаммед-Рахим-беку.

В прежние времена, когда жители Вахана управлялись своими мирами у всех еще сохранялась память о мирах Джан-хане и его сыне Фетх-Али-хане, которые правили в Вахане: тогда существовал такой порядок, что в виде податей взимали: масло, баранов, лошадей, вьючных лошадей, соколов, щенят, невольников и невольниц. Подарки мирам Канджута и другим составляли невольники и невольницы.

Иногда жители Шугнана и Читрала производили ночные нападения на ваханские деревни, совершая разграбления имущества и уводя в плен жен и сыновей”,

В эпоху царствования покойного эмира Абдуррахман-хана Вахан вошел в областей мусульманских состав Афганистана и успокоился в колыбели безмятежия и тишины, занятый своими делами.

Кала-и-Сенги. От местности Хендуд в той стороне реки, что лежит в русском Вахане, на вершине горы, на утесе, видно каменное укрепление (Кал'а-и-Сенги). Когда запросили у стариков, к какому времени относится его возникновоние, они ничего не припомнили и заявили, что и предки их ничего не рассказывали им об этом. Остается только предположить, что это [170] укрепление осталось от старых времен и построено неверными. Говорят, что в окрестности этой горы находились рубиновые копи, однако, нам до сего времени не удалось найти подтверждения о существовании там таких копей.

Поэзия Вахана.

На ваханском языке существуют некоторые стихи. Там есть лица, которые, играя на деревянном инструменте с натянутыми на нем в роде ребаба струнами, ¹⁴⁷ поют на своем наречии стихи и их слушатели получают от этого большое эстетическое наслаждение.

Образец ваханских стихов.

В моей руке ландыши, запахом которых я наслаждаюсь-, ¹⁴⁸
Ты не должен приходить с пустыми руками:
Тебе стыдно быть с пустыми руками.
Белый воробушек — на дереве “бередж”.
Мы не выразим его стенаний,
А он плачет целый день до вечера.
Белая птица Хоман
Все кружится над равниной.
Мы не нашли подобной тебе!
Ты — светлый месяц, так как превращаешь дерево и камень в воду, ¹⁴⁹
Да будет хвала моей душеньке! ¹⁵⁰

Шугнан

Шугнан является волостью второго класса и входит в состав участка Вахана и Памиров. Населенные места, его расположены по склонам гор, причем некоторые из его селений разместились на возвышенных местах, а некоторые на низменных. Земельных угодий в нем [171] мало и земледелие развито слабо. Долина Шугнана протяжением всего 20 курухов и занимает оба берега Аму-Дарьи в направлении с севера на юг. Климат здесь холодный и зимой выпадают большие снега.

Плодоводство. И Шугнане произрастают в большом количестве плодовые деревья и в особенности тут, абрикосы, яблони, груши, персики и грецкий орех.

Население Шугнана белолицее и язык его особый, немного, впрочем, разнящийся от Рошанского (в роде персидских наречий Кабула и Гардива).

По своей религии население Шугнана принадлежит к шиитам толка “Ага-и-Хани”. Последователи этого толка следуют и подчиняются пирам, назначаемым их религиозным главой Ага-и-Ханом. Подобно жителям Зейбака и Вахана, шугнанцы отдают одну десятую часть своих доходов своим “халифа”, представителям пиров. Представители их привилегированного сословия по необходимости совершают молитвы, простой же народ решительно не имеет представления ни о молитве, ни о посте.

В прежние времена Шугнан занимал большую территорию и население его было очень многочисленно. Эта страна и Рошан, занимавшие территорию по обоим берегам реки Аму-Дарьи, вместе с прилегающими долинами Шах-Дары, Гунда и Бартанга входили в состав Афганистана. После же разграничительного договора, заключенного между Афганитаном и Россией, упомянутые три долины по ту сторону Аму-Дарьи, т. е. половина Рошана и Шугнана, отошли к России.

Население Афганского Шугнана достигает до 6.000 человек. Количество же населения русской части Шугнана по ту сторону Аму-Дарьи, вместе с упомянутыми тремя долинами, приблизительно, втрое больше населения Афганского Шугнана.

Земледелие. В Шугнане с апреля по июнь производятся посевы пшеницы, ячменя, проса, бобов, “мушенга” и “келюля”, которые собираются в августе и сентябре. В виду того, что в Шугнане мало земель, удобных для посевов, то и хлебозлаков собирается там мало и их недостает населению до следующего урожая, так что оно вынуждено в конце зимы и в начале весны употреблять в пищу сушеный тут.

Ремесла. Население Шугнана выделывает из овечьей шерсти “берек,” чулки, перчатки, а из козьей — паласы. Из “берека” местноой выработки шьют для себя и для продажи верхние халаты (чекмени) и “барзу” Эти же веши изготовляют и из шерсти горных козлов.

Пища. Обычная пища жителей Шугнана состоит из похлебки, называемой по местному “лити”, которую они прпготовляют особым способом из бобовой и просяной муки. Для приготовления ее сначала в котле кипятят воду, затем понемногу подсыпают туда бобовую или просяную муку, постоянно помешивая ковшом; эту операцию проделывают до тех пор, пока жидкость не загустеет. Потом из котла ее разливают в чашки и едят ложками, не кладя в нее соли. Некоторые [172] же смешивают бобовую, просяную, ячменную и келюлевую муку и едят таким образом приготовленное блюдо без соли. Другие же, ради особого вкуса, едят ее с “дуг'ом”. Весною же, когда у населения наблюдается полное отсутствие хлебозлаков, употребляют в пищу особого рода съедобные травы и “чукри”, ¹⁵¹проваривая их в кипятке и довольствуются этой едой для поддержания своего существования.

Одежда. Большинство населения, Шугнана носят “барзу,” чекменя, короткие шубы и сапоги (чамус). Более же состоятельные классы населения выписывают из Фейзабада или же покупают у проезжающих купцов мату и делают из нее одежду для себя и своей семьи. Представители знатного класса и зажиточные люди одеваются в платья на китайской ткани, голову повязывают кисеей или муслином, а ноги обувают в кожаные сапоги. Менее же состоителяные классы носят на ногах деревянные туфли и обычно совершают в них большие переходы.

Особые обычаи. У жителей Шугнана и прилегающих районов существует особый обычай, в силу которого при приближении их пиров, халифа, особо почитаемых лиц и своих властей женщины каждого селения, которые обычно не закрывают своих лиц и как по одежде, так и по другим особенностям сходны с жительницами Зейбака и Вахана, выстраиваются рядами вдоль дороги или на крышах домов, или в своих улицах, бьют в бубны и поют тихим голосом, проявляя радость. В этой местности весьма распространено употребление териака и гашиша и если мы скажем, что из 10 человек только трое не имеют этой привычки, то это не будет преувеличением. Жители Шугнана питают большую любовь к музыке и веселью и среди них более всего распространены “ребабы”, тамбуры, лютни и мелодекламация. Большинство своих дочерей и сестер шугнанцы продают за опий. Для излечения болезней они употребляют суп и ячменную кашу. Там нет врачей и лекарств в нашем смысле, но в случае болезни кого-либо шунганы прибегают к помощи старух-знахарок, которые и лечат болезни своими средствами.

Вооружение. Жители Шугнана во времена миров имели только фитильные ружья, но так как в начале водворения там афганской власти жители несколько раз восставали, то все их оружие и военное снаряжение были конфискованы. В настоящее время среди них кроме 30-40 фитильных ружей для охоты не найдется никакого другого огнестрельного и холодного оружия.

Древние селения и реки. Вблизи Явурде, административного центра Шугнана, на берегу реки, в широкой равнине Уд"яр есть развалины населенного пункта и следы оросительного канала, который был проведен сюда из реки. Поблизости видна “суфа”, высотою гяза в два; на одном большом камне [173] высечена дата, когда по упомянутому каналу потекла вода, здесь после упоминания Мир-Махмуд-шаха написано, что этот оросительный канал окончился в 1212 году Хиджры ¹⁵².

Способ сбережения трав. На крышах всех домов в Шугнане сложены скирды сена в виде двухсторонних шатров по одному очень хорошему способу. Лица, имеющие особенно большой опыт в уборке сена этим способом, собирают его в скирды так, чтобы, за исключением небольшого верхнего слоя снег и дождь не портили сена и чтобы во время холодов оно стало питанием их скота. Способ, которым берут траву из такого скирда, заключается в том, что в крыше дома, на котором сложено сено, со стороны потолка, как раз против того места, где расположена часть запасенного сена, делают отверстие и оттуда, по море надобности берут нужное для скота количество сена. Вместе с тем, при наличии отбросов и навоза, скапливающихся под ногами скота, шугнанцы бросают на них сено и все, что может гореть и оставляют все это в своем собственном положении, пока оно не затвердеет. Летом, высушив этот навоз и превратив его в компактную плотную массу, разбивают ее на части лопатой и употребляют зимой, как топливо. Жители на своем наречии называют последнее “лер” и утверждают, что огонь его жарче (чем от дров) и теплота сохраняется дольше.

Переходы (станции) долины Шугнана.

От Кал'а-и Шугнан, находящегося на расстоянии 3-х курухов от Шугнанского Уд'яра, расположенного на высоте 8100 футов, до Шедуда-однн переход. Оттуда до Рабат-и-Рошана — 2 перехода, оттуда до Тадж-Дере — 3 перехода и оттуда до Моруда, являющихся волостью Дарваза — 5 переходов.

Селения Шугнана и Рошана, принадлежащие Афганистану.

Имена влиятельных и почтенных лиц Шугнана.

Поводом к названию селения “Чуган терашан” послужило то обстоятельство, что в прежнее время миры Шугнана забавлялись игрою в “поло” (чуган) и эта деревня была свободна от других повинностей, так как жители ее только и занимались тем, что делали палки и шары для эюй игры.

Селения Шугнана и Рошана принадлежащие России.

Долины Гунда; Шах-Дары и Бартанга.

Долины Шах-Дары и Гунда, тянущиеся с востока на запад, череь расстояние в 7 переходов достигают до самого Памира. В холодные времена года в Шах-Даре меньше снега, в летнее же время дорога через Гунд лучше, так как она более ровная.

Воды рек этих двух долин вливаются в Аму-Дарью в местности Хорог, где находится русский военный пост и резиденция их местного управления. В конце долины Бартанга, в Рошане, воды, о которых мы говорили раньше, отдалившись от пределов Мургаба, сливаются с Аму-Дарьей и идут далее по направлению к Дарвазу. ¹⁵⁶

Дорога по этой долгие на Мургаб трудно проходима, так что пешком с большим трудом в течение 8 дней можно достигнуть Мургаба, проезд же верхом невозможен.

Говорят, что 6 лет тому назад здесь произошло землетрясение, при чем часть горы обрушилась в районе течения реки. И воды последней, не имея выхода, образовали громадное озеро вблизи потревоженных землетрясением гор. Жители окрестных селений, в силу необходимости, были вынуждены искать спасения в бегстве, при чем все их имущество, скот и дома сделались жертвой воды. Они избрали для себя другое место жительства. В конце концов вода пробила себе путь под [177] той частью горы, что обрушилась, и притом так, что внешне нельзя предполагать в этом месте ее течения и даже на 30-40 курухов расстояния она все кажется громадным озером. ¹⁵⁷

Селения трех долин

Дорога, которая идет из Ишкашима в Шугнан, первою остановкою имеет Яхдер известною под именем “Сер-и-Шех” ¹⁵⁸.

Сер и-Шех или Сар-и-Шах.

Высота его 8.850 футов и протяжение 8 курухов, он представляет собою обширную и хлсбородную местность. В окрестностях Сер-и-Шеха имеются два горных источника: первый, пройдя некоторое расстояние, превращается в желтые и белые камни, второй источник, совершив небольшое течение, тоже застывает, делаясь как камень и желтым, как горный воск (кир). Вода его вкусом похожа на соду и по берегам его растут зеленые травы. По близости этих двух источников с горы бежит замечательный водопад с очень чистой и приятной на вкус водой.

Вторая остановка находится выше Зича и носит название “Андадж”. Высота этого места 8.650 футов и расстояние от Сер-и-Шеха 9 курухов. Проходящая здесь дорога камениста и обильна пастбищами, лугами. Здесь произрастает во множестве черная колючка ¹⁵⁹, барбарис и “йехмен” ¹⁶⁰ ива и проч. Земля здесь вообще пригодна к земледелию и плодородна.

Третья остановка находится по близости мазара Шейх-и-Бид и называется “Бедар”.

Протяжение этого места 10 курухев и высота 8.020 футов над уровном моря. Пролегающий здесь путь находится в разрушенном состоянии: его пересекают трудные перевалы, он к тому же и каменист. В некоторых местах встречаются луга, а в некоторых растут в изобилии ивы, черная колючка, “бешал”, “йехмен” и дикие груши.

Жители Бедара — таджики, они занимаются земледелием, засевая “мушенг” и бобы. Селение Мазар-и-Шейх-и-Бид расположено в красивой местности и имеет хорошие луга и изобилует фруктами. Там больше всего встречаются в диком виде груши, яблоки и пирамидальный тополь. Противоположный берег реки принадлежит России. Против Мазар-и-Шейх-и-Бид находится деревня под названием “Кух-и-Ляль” (Рубиновая Гора). Там находятся рубиновые копи, в настоящее время, однако, не разрабатываемые. Над местом поклонения Шейх-и-Бид растет громадное ивовое дерево, простирающее во все стороны свои зеленые ветви, почему эта местность и называют Шейх-и-Бид.

Четвертая остановка — в местности, носящей название “Дермарахт” ¹⁶¹. [180]

Она называеття также“Дермараг” и находится на расстоянии 4 курухов от Бедара, высота ее 8860 футов. Местные жители очень плохо одеваются и плохо питаются. На самой дороге находится перевал высотою 7750 футов. По близости отсюда находится ущелье известное под именем “Сенг-Сурах”. Здесь оканчивается Горон являющийся одною из частей, подчиненных Зейбаку. После прохода через Сенг-Сурах встречается долина, которую называют “Хас-Дере”. После нескольких поворотов и спуска с высоты попадают в Дермараг. Против этого селения, на том берегу реки, находится деревня того же имени. Эта местность принадлежит к Шугнану.

Пятая остановка после этой — это местность под названием Уд'яр-и-Шугнан. Она находится от Дермарага на расстоянии 11 курухов и расположена на высоте 8100 футов. На пути к ней встречается много перевалов и наиболее трудный из них — это высота, известная под именем “Марасп-и-Шиз”, высотою в 9780 футов. Против этого места, на той стороне реки, находится русский пост Хорог во главе с офицером, носящим название “начальника”.

Кал'а-и-Пянджа и Явурдех.

От Уд'яр-и-Шугнана, как выше было упомянуто, до административного центра Шугнана, Явурде, расстояние — 3 куруха.

Пес-Дех

На расстоянии 3-х курухов от упомянутого административного центра Шугнана находится местность, называемая “Пес-Дех”. Высота ее — 8800 футов. На пути к ней постоянно встречаются перевалы. Одна долина направляется отсюда в Гар-Джуй, другая долина, по которой течет вода, называется “Эсер-Дере”.

Хадд-и Аджек-Дере.

Высота этого места равняется 10050 футам и оно отстоит от Пес-Деха на расстоянии 6-ти курухов. На пути есть селение, которое называется “Гарджин”, и весьма трудно проходимый перевал высотою в 12960 футов. После спуска с этого перевала встречается большое озеро, очень широкое длинное, глубокое и прозрачное. В него втекает очень много вод, выход же их незаметен на глаз. Это озеро известно под именем “Хауз-и-Бедр-и-Джемаль”. Район этот очень холоден и почти постоянно здесь дуют холодные ветры.

Нахджирпар

Лежит от Хадд и-Аджек-Дере на расстоянии 6-ти курухов и на высоте 10120 футов. Проходяшая между этими двумя пунктами дорога отностетьно ровная и удобопроходнмая. [181]

Дуаб-и Шиве.

На расстоянии 8-ми курухов от Нахджирпара, и на высоте 9.023 футов находится эта местность удобная дли земледелия. Жители ее все шугнанцы.

История Шугнана.

По сведениям, почерпнутым от стариков аборигенов Шугнана, в древности в Шугнане был великим государем Мир-Шах-Ванджи, распространившпй свое владычество до пределов Бадахшана и Читрала.

После него правил его сын Мир-Кубад хан. Когда он умер, у него остался сын, по имени Мир-Абдуррахим, который и вступил в управление Шугнаном. Мир-Абдуррахим оставил после себя двух сыновей: Мир-Шир-Мухаммед хана и Юсуф-Али-шаха. Мир-Шир-Мухаммед-хан правил Шугнаном в течение семи лет и после его смерти младший его брат. Юсуф Али-шах, взял власть в свои руки и распространил ее над Шугнаном и долинами по обе стороны Аму-Дарьи.

Во время правления Юсуф-Али-шаха Мухаммед-Алям-хан, но распоряжению центрального Афганского правительства, во время покойного эмира Шир-Али-хана овладал Бадахшаном и послал письмо Юсуф-Али-шаху, в котором потребовал его приезда в Бадахшан и выражения покорности государю ислама. Юсуф-Али шах воздержался от поездки и послал вместо себя своего сына Мир-Кубада в сопровождении нескольких Сейидов, аксакалов и шугнанскнх невольников и невольниц с большим количеством лошадей, верблюдов, соколов, шерстяных тканей и т. п. Когда его сын прибыл в Фейзабад, Мир-Сейид, наместник Мухаммед-Алям-хана, выехал в Мазар и-Шериф, оставив в Феизабаде своим заместителем Сейид-Ахмед-хана, который направил сына Юсуф-Али-шаха в Мазар-и-Шериф. Тем временем наместник Мухаммед-Алям-хан выступил против Меймене и до прибытия Мир-Кубада покорил эту провинцию. По прибытии к наместнику Мухаммед-Алям-хану Мир-Кубада, последний был им весьма обласкан, но от принятия невольников и невольниц наместник отказался, сказав, что они все мусульмане, а из мусульман никто не может быть рабом. Приняв все другие привезенные ему подарки, наместник одарил Мир-Кубада и всю его свиту приличествующими каждому из них почетными платьями, послав особое платье самому Юсуф-Али-шаху вместе с указом на управление Шугнаном. Юсуф-Али-шах правил в Шугнане еще семь лет во время царствования покойного эмира Шир Али-хана. Его правление отличалось полным произволом, когда он, считая имущество, жизнь, доброе имя и честь жителей Шугнана за свою собственность, не стеснялся убивать людей, грабить их имущество, продавать жен, сыновей и дочерей их и дарить их в подарок знатным лицам, при чем никто не осмеливался заявить ему, почему он производит такие безчинства, беспричинно грабя имущество своих подданных и забирая их жен и сестер.

Так продолжалось до тех-пор, пока на афганский престол не вступил эмир Абдуррахман-хан. Сердарь-Абдулла-хан прибыл в [182] Бадахшан ¹⁶². Когда Юсуф-Али-шах узнал об этом, он направил навстречу ему своего сына с письмами и подарками, выказывая полное подчинение афганскому государю. Сердар Абдулла-хан поддавшись на обман удовольствовался посольством сына Юсуф-Али-шаха, и оставил управление Шугнаном в его руках, простив ему такие порядки как рабство и проч., которые практиковались в его управление и в течение трех лет не тревожил Юсуф Али шаха. Некоторое время спустя, часть населения Шугнана возмутилась против притеснений Юсуф-Али-шаха. Дараб-Шах-хан, мир племени, был с ними и восстал против Юсуф-Али-шаха, шугнанцы присоединились и поддержали его.

В это время Нур-Диль-хан “карнейль” с воинским отрядом прибыл в Шугнан, присланный туда сердаром Абдулла-ханом, привезя с собой письмо сердара, приглашавшее Юсуф-Али-шаха в Фейзабад. К прибытию этого “карнейля” большинство населения Шугнана восстало против Юсуф-Али-шаха и последний понял, что у него нет другого средства кроме, как отправиться в Фейзабад, тяк как в противном случае он рискует попасться в руки Дараб-шаху и другим шугнанцам, которые все равно выдадут его афганскому “карнейлю”. Выразив готовность поехать с последним в Фейзабад, он под благовидным предлогом отправил свое семейство в сторону Бартанга, дав поручение своим доверенным людям переправить семью из Бартанга в район Памира с тем расчетом, что если бы в Фейзабаде события повернулись в другую сторону, то он, оставшись один, мог бы легче бежать оттуда, чем с семьей. Когда он прибыл в Фейзабад, Дараб-Шах-хан с отрядом в 200 — 300 человек выступил из Шугнана и Рошана вслед за Юсуф-Али-шахом, требуя на него управы за его насилия и жестокости. Кроме того, в руки сердаря Абдулла-хана попало несколько компрометирующих писем, которые Юсуф-Али-шах написал русским пограничным властям. В результате Абдулла-хан арестовал Юсуф-Али-шаха и сказал ему, что если он вернет с Памира своих жен, то ему будет разрешено остаться жить в Бадахшане в отведенном для него месте, но что его дальнейшее пребывание в Шугнане, после его поступков со своими подданными, разумеется, невозможно. Если же он не вытребует своих жен то он рискует ежеминутно быть убитым. Юсуф-Али-шах, страшась смерти, написал письмо к своим родственникам и сыновьям, что он назначен опять в Шугнан с выражением ему удовольствия и с повышением, что поэтому пусть они спокойно вернуться домой на свое место. И когда-де последнее случится, то и ему разрешат выехать из Фейзабада в Шугнан, потому что его возвращение отложено до приезда его семьи. Это письмо сердарь Абдулла-хан послал с Шах-Земан-ханом “карнейлем”, Джума-ханом “кумиданом), Сейид-Диване и с несколькими шугнанцами, которые были доверенными лицами семейства Юсуф-Али-шаха. Названные афганцы со своими чиновниками, прибыв в Шугнан, расположились там, а люди Юсуф-Али-шаха отправились за его семейством и сыновьями, которых и привезли с Памиров. [183]

Когда они прибыли в Шугнан, упомянутый “карнейль” всех их под охраной отправил в Фейзабад, а оттуда их вместе с Юсуф-Али-ханом направил в Кабул. Сердарь Абдулла-хан поставил в известность слуг и лиц, сопровождающтх Юсуф-Али-шаха, что если они последуют за ним добровольно, то с его стороны не будет к этому препятствия, но что насильно их никто не посылает. Узнав об этом, большинство людей Юсуф-Али-шаха оставили его и возвратились в Шугнан.

После этого Гульзар-хан “рисалядар” ¹⁶³ с двумя отрядами “хасседаров”, ¹⁶⁴ под командою двух сотенных командиров, Зариф-хана и Джума-хана, был назначен в Шугнан, при чем Гульзар-хан был правителем, а сотенные командиры находились у него в подчинении. Он управлял там, приблизительно, два года и сам лично обращался с жителями хорошо, но военные обирали население, а, он не принимал никаких мер. Двое-трое из влиятельных лиц Шугнана не любили афганскую власть за то, что она не позволяла им безчинствовать и творить несправедливости. Один из них был Фаррух-шах, пир Шугнана, другой Назар-шах, рошанец, и некоторые другие. Эти лица, подстрекнув к возмущению несколько человек аксакалов и “арбабов”, склонили их на, свою сторону. После совещания о способах восстания, Гульзар-хан приглашен был Назар-шахом к себе в гости и когда он явился к нему, то был арестован со всеми своими людьми, при чем все их оружие, военное снаряжение и имущество было разграблено. В то же самое время множество народа прибыло в укрепление и захватило в плен ничего не подозревавший о заговоре гарнизон со всем оружием и снаряжением, последнее шугнанцы все забрали себе, а пленников отправили в долину Бартанга, являющуюся недоступной и непроходимой местностью. Там афганцев стали держать в заключении, охраняя их с большим вниманием. Так как дорога в Шиве, вследствие выпавших больших снегов, была закрыта, то шугнанцы поставили караул на дороге в Горон, в Сенг-Сурахе, чтобы никто не мог доставить в Бадахшан известия о случившемся.

Однако, аксакалы Шах-Дары отрядили одно лицо, дав ему поручение, чтобы он отправился Ваханской дорогой в Зейбак, оттуда добрался бы до Фейзабааа и сообщил о случившемся сердарю Абдулла-хану.

Сердарь Абдулла-хан, получив это известие, отправил в Шугнан Сейид-Аль хана “джарнейля” с хезарейским батальоном, с двумя ротами и с двумя орудиями. Тогда же в Шугнан, дорогою на Зейбак и Горон отправились: Шах-Алям-хан “карнейль”, Фейз-Мухаммед-хан “кумейдан” [184] и Шамс уд Дин-хан “аджидан” ¹⁶⁵, захватив с собой из Зейбека Шах-Абдуррахима и Сейида-Садыка, шугнанских пиров.

Фаррух шах, получив известие о прибытии афганского войска тайно послал сердарю просьбу о помиловании представляя ему в подарок свою дочь, и таким образом получил прощение. Мунзир-шах убежал в Дарваз, жители Шах-Дары изявили покорность, а население остального Шугнана из страха афганцев бежало в долину Бартанга и другие места. Гульзар-хана и хасседаров освободили и при входе в долину Бартанга возвели укрепления, готовясь к войне.

“Джарнейль” Сейид-Аль-хан не пошел к ним навстречу, а остался в Шугнане, всячески привлекая жителей, и послав за ними Сейид-Абдуррахима-шаха и Сейид-Садык-шаха, так что в течение трех-четырех месяцев вернул бежавших к себе на родину, в их дома и, как обещал никому не причинил никакого вреда, исправив этим проступки бывшего правителя Гульзар-хана и его хасседаров. Дочь Фаррух-шаха Сейид-Аль-хян послал с необходимыми инструкциями к сердарю Абдулле-хану Фаррух-шах же остался на своем месте. Упомянутый “джарнейль” со своим отрядом оставался в Шугнане до мятежа Мухаммед-Исхак-хана. ¹⁶⁶ В то время, когда Исхак-хан захватил Бадахшан и сердарь Абдулла-хан, потерпев поражение, ушел в Гори и Баглан и счастье Мухаммед-Исхак хана преследовало Сейид-Аль-хана “джарнейля”, последний в конце концов ушел со своим отрядом в Ханабад и таким образом Шугнан остался свободным.

В это время некоторые из жителей Шугнана привели Сейид-Акбара племянника Юсуф-Али-шаха, убежавшего раньше в Бухарский Дарваз, и избрали его своим правителем.

Сейид-Акбар разграбил государственный склад с 700 харварами ¹⁶⁷ хлебозлаков.

У некоторых лиц, недовольных его правлением, он отобрал все имущества и продал их жен и детей; несколько человек были казнены, В это время Ходжа-Назар, брат аксакала Местана из Кабула, сообщил Сейид-Акбару, что Мухаммед-Исхак хан разбит наголову эмирским войском и все его сподвижники попали в плен. В то же время Ходжа-Назар внушал другим, что когда в Бадахшан прибудут офицеры и войска афганского эмира, то чтобы они не срамили себя сопротивлением афганцам, так как никто не может противиться правительственным войскам.

Узнав об агитации Ходжа-Назара, Акбар-шах велел его утопить. Приближенные же мира хвалились, говоря: “разве есть афганцам возможность придти в нашу ствану? А если и придут, то мы всех их побьем бобовыми пулями из фитильных ружей и завладеем Зейбаком и [185] другими областями”. Акбар-шах все больше расхрабрился от их хвастовства. Услышав, что в Ишкашиме и Зейбаке все еще находится у власти правитель Фетх-Мухаммед-хан и никто его не выгнал из этой местности, он, собрав жителей Шугнана, назначил Тимур шаха, своего младшего брата, начальником отряда и послал ого против Ишкашима. По прибытии туда войско шугнанцев осадило укрепление, где жил Фетх-Мухаммед-хан. Несколько ишкашимцев помогали вначале Фехт-Мухаммед-хану внутри крепости, но в конце концов когда им стало известно, что Тимур-шах захватил в плен их семьи, они покинули крепость, выдав Тимур-хану Фетх-Мухаммед-хана.Тимур-шах доставил его живым в Шугнан вместе со всем его имуществом, снаряжением и окружавшими его должностными лицами. Акбар-хан хотел было убить Фетх-Мухаммед-хана, но некоторые из дальновидных аксакалов и влиятельных лиц не допустили этого убийства и помогли ему бежать в Дарваз, Мухаммед-хан из Дарваза отправился в Кабул. Спустя некоторое время получилось известие, что многие из жителей Ишкашима, оказывавшие помощь Тимур-шаху и отвернувшиеся от своего правителя Фетх-Мухаммед-хана, были заключены в оковы и отправлены в Кабул.

Сейид Шах-хан “джарнейль” прибыл в Бадахшан и Акбар-шах творивший большие притеснения и несправедливости по отношешно к жителям Шугнана страшно перепугался из-за того, что он рискует быть арестованным, а имущество его будет разграблено. Поэтому он спешно бежал.

Сейид-Шах-хан “джарнейль” потребовал к себе в Бадахшан шугнанских аксакалов и знатных лиц, но они, из боязни дурных для себя последствий за оказываемую ими помощь в своей стране Акбар-шаху, за содействие в грабеже правительственного склада и за оказание военной помощи для захвата Фетх-Мухаммед-хана, не явились к нему.

Тогда Сейид-Шах-хан “джарнейль” со своим отрядом, состоявшим из двух кендеков ¹⁶⁸, — начальником одного из них был Фархад-хан “карнейль” и второго — Миян-Рахим-хан “карнейль”, — прибыл в Шугнан. Шугнанцы все разбежались при его прибытии, укрывшись в долине Бартанга и возведя по обе стороны р. Пянджа в трех местах завалы против наступления афганцев.

Сейид Шах хан вынужден был направить свой отряд для военных действий на обе стороны реки и в течение дгух-трех часов занял все три завала, причем в сражении из шугнанцев было убитых и раненых 30 — 40 человек, со стороны же войск Сейид-Шах-хана убито было двое и четверо ранено, а несколько шугнанцев попало в плен остальные же разбежались, спасаясь бегством в отдаленные и трудно доступные места

После этого упомянутый “джарнейль”, оставшись в Шугнале, потребовал к себе местных пиров и Сейидов и, успокоив их, поручил им уговорить население выразить покорность. Постепенно завоевывая их расположение, он вернул в конце концов разбежавшихся на свои места. После установления необходимого порядка и спокойствия в стране [186] Сейид-Шах-хан вернулся в Бадахшан, взяв с собою батальон Фархад-хана, Миян-Рахим-хан со своим остался и Шугнане. Правителем же там он назначит бадахшанца Абдуллу-хана жителя Вердуджа, бывшего братом Исмет-бека, бежавшего от эмира Абдуррахман-хана. Он правил Шугнаном и течение 4-х лет. Во время действий разграничительной комиссии покойный эмир Абдуррахман-хан назначил в Шугнан правителем Дараб-Шах-хана, в силу постановлений этой комиссии половина Шугнана, Рошана и долины Шах-Дары, Гунда и Вартанга отошли к России, а половина Дарваза, являвшегося владением Бухары, отошли к Афганистану.

Дараб-гаах правил пять лет и после него правителями там были Миян-Рухим-хан “карнейль”, начальник пограничных частей, а после него в течение нескольких лет-“карнейль” Тимур-Шах-хан. В конце его управления в Шугнан прибыла назначенная туда одна рота.

Когда та часть этой области вошла в состав русской территории, то русские провели проезжие пути до Хорога, устроив там центр своего управления и укрепленный военный пункт, подобно тому как мы имеем такой же пункт на этой стороне Аму-Дарьи ¹⁶⁹.

Количество голов скота в Шугнане.

Дарваз

Дарваз являрюя участком второго класса. В прежнее время он принадлежал Бухаре и во время (действий) разграничительной комиссии между Афганистаном, Англией и Россией территория по эту сторону р. Аму полностью отошла к Афганистану, а территория по ту сторону реки осталась за Россией. Некоторые из селений Дррваза расположены вдоль берега реки, другие же - в долинах и по склонам гор.

Население Дарваза говорит на персидском языке, белолицее и по национальности таджики. В селениях Дарваза также имеются и последователи шиитского толка “Ага-и-Хани”. В нижеследующей таблице они отмечаются рядом с названиями населяемых ими кишлаков. [187]

Селения Дарваза

Дома жителей этих деревень построены по типу уже упоминавшихся нами балхан'ов. Количество населения доходит до 20 тысяч человек. Во главе местной администрации стоит участковый начальник ( местопребыванием в Хахане (Хохон'е).

Пути сообщения. Если кто-нибудь из конца Рошана отправится в Дарваз, то в тот же день он достигнет Хузаба, откуда до селения Вард 6 курухов, от Варда до сел. Гумай также 6 курухов. Такое же расстояние и до Верхнего Джомарча (Джомарч-и-Баля) и 2 куруха до сел. Зинф, 6 курухов до Чаштека и 6 курухов до сел. Маймай и оттуда до Убаген-и-Баля — 5 курухов. до сел. Нисай, прежней резиденции местного правителя, — 6 курухов. Вообще можно сказать, что от одного селения до другого расстояние, в общем, равно, приблизительно, 6 курухам, так что Дарваз в длину по берегу Аму-Дарьи, имеет 80 курухов до Хакана и в ширину несколько меньше. Таково же и расстояние в другие стороны. По дороге из Шугнана и Рошана встречается много трудных и тяжелых перевалов. Дорога, идущая сюда от Фейзабада до Куфа — легкая, а от Куфа до Шикая имеет трудный перевал. Дорога от Шикая на Хахан, вдоль берега реки, недоступна для конного; впрочем из Куфа имеется другая дорога, доступная для верхового. Первая остановка на пути от Фейзабада в Дарваз это — Двуречье Яфтеля (Дуаб-и-Яфтель), отсюда — в Кулябе-и-Раге, затем в Бенд-и-Баля-и-Раге, оттуда — в Сердаште, далее в Хауз-и-Шахе, оттуда — в Нешире, потом в Куфе и, наконец, последняя в Шикае; отсюда уже идут дороги во все селения, находящиеся по берегу Аму-Дарьи.

Земледелие. В большинстве случаев население Дарваза сеет пшеницу, ячмень, просо, бобы и “мушенг”. В некоторых, селениях возделывают тякже хлопок, как, например, в Хахане и Шикае. Пшеницу в некоторых деревнях сеют в сентябре, в большинстве же деревень — в марте и апреле, жатву же собирают в [189] августе. На багарных землях ничего не произростает, кроме пшеницы к ячменя. В окрестностях Куфа и в долинах Хахана, Хауз-и-Шаха и Джермаба, посевы, в большинстве случаев, производятся на багарных землях.

Плодоводство. В Дарвазе из плодовых деревьев в большом количестве произростают: тут, черешни, “шахтут” ¹⁷³, абрикосы, сливы, яблоки, груши, персики, виноград, дыни, арбузы, винные ягоды, гранаты и айва.

Ремесла. Среди населения Дарваза особенно распространенными являются ремесла: тканье “берека”, вязание чулок, выделывание паласов, маты и алачи. Мату и алачу ткут женщины, “берек” же — мужчины; пряжа шерсти и изготовление основы для этой ткани составляют обязанность женщин. Все женщины простого народа не закрывают своих лиц. Привилегированные же классы, в роде духовенства, Сейидов, потомков ханов и миров, прячут своих женщин под покрывала.

Пища. Большинство жителей обычно употребляют в пищу похлебку из бобов и “мушенга”; иногда же по пятничным вечерам они едят пшеничный и ячменный хлеб. Их знатные лица угощают гостей достойными их блюдами.

Земля в Дарвазе плодородная и годной под посевы багарной земли имеется много, однако, вследствие беспечности жителей земли остаются не возделанными и население для своего питания привозит хлеб из Куляба и вообще с другого берега реки.

Одежда. По сравнению с жителями Шугнана население Дарваза одевается лучше и их женщины и мужчины ходят хорошо одетыми. Простонародье делает одежды из белой маты, грубого сукна и “барзу”, а привилегированные классы имеют нижнее белье и платье из цветных и белых тканей, голову повязывают кисейной или муслиновой чалмой, а поверх надевают бухарские цветные халаты, ноги обувают в кожаные сапоги, туфли и “чамусы”.

Наиболее зажиточный класс, духовные и уважаемые лица, надевают на ноги деревянные туфли вместе с “чамусами”, и в таких туфлях совершают переходы.

Вооружение. Так как дарвазцы производили восстания, то у них были отобраны их прежние ружья, а теперь опять было найдено от 300 до 400 фитильных ружей. [190]

Имена уважаемых лиц Дарваза

История Дарваза.

В прежнее время верховным правителем Дарваза был Шах-Махмуд-хан. Говорят что он происходил от Александра. Когда покойный эмир Абдуррахман-хан отправился в Самарканд, некоторые из его приближенных напрвились туда через Дарваз. Шах Махмуд-хан принял их с большим почетом, послав с ними эмиру подарки.

Спустя некоторое время бухарский эмир Музаффар направил войска против Дарваза, разбил Шах махмуда и завладел Дарвазом.

Шах Махмуд и его брат Шах Афаль-хан убежали в Сергилян и [192] оттуда сносились с Абдуррахман-ханом, жившим в Самарканде, в силу чего их дружеские отношения с эмиром укрепились еще более.

Когда эмир 'Абдуррахман-хан вторично укрепился на афганском троне, он пригласил к себе Шах-Махмуд-хана из Сергиляна, послав, ему необходимую сумму па путевые расходы. Когда он явился к покойному эмиру, тот обласкал его и пожелал, чтобы приехала также и его семья, для каковой цели он послал ей на дорогу через Мазар-и-Шериф 12 тысяч рупий.

Сердарь Мухаммед- 'Али-хан в Мазар и-Шерифе захватил эти деньги и, восстав против эмира, задумал взять Кабул. Он привлек на свою сторону войска Афганского Туркестана и начал мятеж, пока не получил заслуженного возмездия, будучи разбит правительственными войсками. Сам Мухаммед-Али-хан стал беглецом “страны несчастья”. Эмир Абдуррахман-хан для водворения порядка в Туркестане отправился в Мазар-и-Шериф. Узнав там о растрате денег, которые он послал па путевые расходы семье Шах-Махмуд-хана, он вторично послал 12 тысяч рупий, и жены Шах-Махмуда, его сыновья, братья и племянники прибыли в Кабул. Для каждого из них было назначено приличное содержание и большие суммы на расходы. Таким образом они поселились в Кабуле.

Шах-Махмуд-хан и брат его Шах-Афзаль после нескольких лет пребывания в Кабуле умерли и получавшееся ими содержание было назначено его сыну, Шах-'Абдулла-хану и его братьям.

В конце правления эмира Абдуррахман хана произошло разграничение земель между Англией, Россией и Афганистаном, причем половина Дарваза, что по эту сторону Аму-Дарьи, отошла к Афганистану. Произошло это в то время, когда там был правителем со стороны бухарского эмира Мир-Сафар-'Али. Эмир бухарский отозвал его оттуда и Мир-Сафар-'Али выехал в Бухару, эмир же 'Абдуррахман-хан отдал руководящие указания “джарнейлю” Тадж-Мухаммед-хану, командующему бадахшанскими войсками, чтобы он занял Дарваз. Упомянутый “джарнейль” прежде всего потребовал к себе влиятельных лиц Дарваза и, расположив их в свою пользу, сообщил их список покойному эмиру, прося его выслать для них почетные халаты и именные фирманы с выражением им своего расположения, при этом он ходатайствовал, чтобы подати взимались с населения в размере не более установленного бухарским эмиром, соблюдая прежде всего действующие здесь распоряжения. После этого он признал благоразумным и целесообразным послать двух аксакалов: 'Эйд-Ахмед-хана, из племени “могул-тюрк”, жителя Аргу в Бадахшане, и Курбан-Мухаммеда, жителя Гарма Джермского, то же в Бадахшане, во главе 400 конных и пеших бадахшанцев для занятия Дарваза. Эти аксакалы отправились с отрядом в Дарваз: дарвазцы без сопротивления пропустили их в свою страну. Названные два лица в течение двух лет управляли Дарвазом, разместив своих людей в порядке воинских постов по прибрежным дарвазским кишлакам, в целях охранения населения этой страны от притеснений русских и бухарцев, находящихся на том берегу. [193]

Аксакал Курбан-хан начальствовал в Куфе, 'Эйд-Мухаммед-хан в Нисае. Керим-хан “карлук-тюрк”, из Дераима, — в Шекае.

После отъезда из Дарваза бывшего бухарского правителя Мир-Сафар-Али, в Дарваз вернулся один из его родственников, некто Мир-Нусретулла-бек, который, боясь Сафар 'Али, не мог при нем здесь появиться.

Дарвазцы приняли его с большим почетом, т. к. он был у них главою племени и человеком уважаемым и популярным. Вначале он подчинялся местным властям, но в конце привязанность населения к нему увеличилась и тогда он стал оскорблять военачальников и те написали жадобу “джарнейлю”, последний для проверки жалобы потребовал несколько дарвазских аксакалов и расспросил их о подробностях дела. Они подтвердили заявления начальствующих лиц. Тогда “джарнейль” послал, под предлогом сбора податей, двух военных: “кутхавалядара” Мирзу Гулям-Хайдер-хана и “хавалядара” Мир-Дад-хана ¹⁷⁴ с одним отрядом конницы и одним пехоты, тайно поручив им хитростью доставить Нусретулла-бека в Фейзабад, если же это не представится возможным, то, чтобы они арестовали его. Когда они выступили в путь, Нусретулла-бек узнал о цели их поездки, собрал вокруг себя отряд из 500 человек своих приверженцев вместе с влиятельными лицами Дарваза и поднял восстание. Ему удалось арестовать поголовно всех военачальников с их людьми. Укрывшись в засаде, Нусретулла-бек начал поджидать прихода военного отряда. Когда тот прибыл, то весь был захвачен в плен, а его оружие и имущество разграблены. Вместе с тем пути из Дарваза в Фейзабад были закрыты чтобы никто не мог доставить весть о случившемся в Фейзабад.

Однако дарвазскому казию Лятифу удалось тайно доставить известие о случившемся в Фейзабад. “Джарнейль” Тадж Мухаммед-хан между тем в порядке периодического объезда выехал в Мунджан, в Фейзабаде же оставил своим заместителем Рахим-хана “карнейля”. Последний, получив сведения от казия Лятифа, немедленно известил “джариейля”, тот вернувшись с пути, с 6-тью ротами, двумя орудиями и двумя эскадронами конницы направился в Дарваз. В пять ночных переходов он прибыл в селение Нешер в районе Куфа, где находился Нусретулла-бек с отрядом, в 5 тыс. дарвазцев, готовый к сопротивлению.

В первую же ночь “джарнейль” послал одну роту произвести внезапную атаку на находящихся по эту сторону реки Куф дарвазцев, но в это время перешло с той стороны реки некоторое количество дарвазцев и встретились с ротой; завязалось сражение, во время которого 6 человек неприятеля было убито и 6 взято в плен, остальные разбежались. Со стороны же афганских войск потерь совершенно не было. На следующий день афганский военный отряд с этой стороны реки и дарвазцы с другой встретились и вступили в бой, причем в сражении с той стороны было убитых и раненых 30 — 40 человек, а [194] 1 человек был убит с этой стороны, из солдат “джарнейля”, и двое были ранены. В результате Нусретулла-бек со своим войском потерпел поражение и бежал в Бухарский Хисар.

Перед этим “джарнейль” послал из Фейззбада в Шугнан Падшах-хана, принадлежавшего к роду бывших шахов Дарваза и проживавшего в Зердиве с письмом на имя шугнанского правителя, чтобы тот дал Падшах-хану отряд шугнанцев для производства нападения на Дарваз берегом Аму-Дарьи. Падшах хан в тот же день, когда Нусретулла-бек выступал против афганцев в Куфе, прибыл с другой стороны в сел. Нисай, освободил всех пленных афганцев и оттуда прибыл к “джарнейлю” в Куф со всеми освобожденными; таким образом “джарнейль” успокоился увидя, что все пленники живы и здоровы. Дарвазцы все прибыли на поклон к “джарнейлю”, прося прощение за прошлое и ручаясь за спокойствие в будущем; и в течение двух месяцев они непрерывно доставляли все необходимое для пропитания военных и других лиц, пока “джарнейлю” не удалось установить в стране полного порядка. Стороников Нусретулла-бека и других мятежников “джарнейль” собрал вместе и направил в Кабул. Отобрав у дарвазцев все оружие и военное снаряжение, он сдал все это в государственный арсенал, сам же вернулся в Фейзабад, назначив в качестве постоянного гарнизона там три роты во главе с тремя капитанами. Эти отряд он распределил так; одну роту поместил в Хахане, другую — в Нисае, два военных поста — в Куфе, четыре,- в Шикае, два — в Маймае и два — в Верхнем Джомарче. Шах Самад-хана Лехугерди'я он назначил правителем Дарваза. Последний правил там 4 года После этого в Кабул поступила от дарвазцев жалоба на притеснительные действия военных; Шах Самад-хана потребовали в Кабул. В результате для расследования дела был назначен “ишик агаси” Шахсувар хан, который и производил это расследование в Дарвазе в течение 9-ти месяцев, в то же время занимая там пост правителя. После него правителем в Дарваз был назначен Наиб-Гулям, уроженец Рустака, а после его отстранения, Мухаммед-Са'ид-хан, кандагарец из племени “баракзаев”, замещал ту же должность; однако, не прошло полного года его управления как со стороны покойного эмира Хабибуллы хана в звание дарвазского правителя был возведен 'Абдулла-хан, сын Шах-Махмуд-хана, бывшего шаха Дарваза, а другие его братья и племянники были назначены на разные военные и гражданские должности; так, Ага-Мухаммед-Вали-хан, племянник 'Абдулла-хана, был назначен при эмире Хабибулла-хане начальником его личных пажей, впоследствии, в первые годы царствования эмира Амануллы-хана, он достиг звания “джарнейля” и удостоился чести быть главой чрезвычайного афганского посольства, направленного в европейские государства для объявления приветствий и желаний его величества эмира; после же его возвращения в Кабул он был назначен министром иностранных дел. Мухаммед-Иклиль-хан, его племянник, был назначен бригадным командиром, Абдул-Хамид-хан, сын Шах-Абдулла-хана — “карнейлем”, равным образом четверо других представителей этой семьи были произведены в капитаны, поручики (джам'адар'ы) и в другие чины. [195]

Шах-'Абдулла-хан оставался в должности дарвазского правителя 17-ть лет, назначая начальниками войсковых частей своих сыновей и племянников.

В 1299 году по солнечному исчислению ¹⁷⁵ жители Дарваза принесли на него жалобу в г. Ханабад, резиденцию Ханабадского и Каттаганского губернатора, на имя сердаря Мухаммед-Акбар-хана, бывшего там в то время губернатором. Последний потребовал к себе Шах-Абдулла хана, сместил его с места правителя в Дарвазе, назначив вместо его 'Азизуллу хана, “мухаммедзая”, сына сердаря Хабибуллы хана Кандагарского. Последний в течение одного года правил в Дарвазе, затем туда был назначен 'Ата Мухаммед-хан.

Дарвазского казия 'Абдул-Лятиф-хана, который когда-то доставил известие- “джарнейлю” Тадж-Мухаммед-хану о возмущении Нусретуллы бека, покойный эмир 'Абдуррахман-хан вызвал к себе, наградил его почетным халатом и назначил ему аренду.

В Дарвазе существует класс людей, называемых “нукер-пише”, специальностью которых с давних времен была служба при местных правителях, вследствие чего они освобождаются от каких-либо других обязанностей. В каждом селении имеется хотя бы один двор “нукер-пише”, которых всего в Дарвазе будет до 500 человек. ¹⁷⁶

Имена правителей Дарваза.

Естественные богатства Дарваза и их использование. В окрестностях Дарваза весьма распространена охота на диких коз, сияхгушей, куниц, лисиц, волков и барсов, однако, жители этих мест неопытны в охоте.

В Дарвазе много фисташек и бузгунча, ¹⁷⁸ но и их никто не собирает.

Среди жителей Дарваза весьма распространена культура опия, однако, они не заражены пристрастием к его употреблению, подобно жителям Шугнана.

В песках реки Пянджа в этой местности имеется золото, но дарвазцы не занимаются его промывкой, иначе они могли бы добывать большое количество золота. Одна долина со стороны гор Зенгириха имеет также множество золота, так что когда в ее речке становится мало воды а с горы 3енгириха в воду ссыпается земля и песок, то в том месте, где эта речка вливается в Аму-Дарью население копает приносимый ею ил и песок и находит золотые самородки величиною в горошину или больше, или меньше. Правда, некоторые находят и смерть за этим занятием, когда пласты раскопанной ими земли и песка обрушиваются на них и давят их до смерти.

Из всего этого следует, что в горах Дарваза есть жильное золото и если произвести разведки, то оно найдется.

Между Джомарч-и Улья и Зинфом в одном месте есть пещера, [197] известная под именем “Серебряной Горы” (Нукра-Кух). От селения Зинф до этой пещеры два куруха расстояния, вход в пещеру очень узок, а внутри ее широкое пространство. Говорят, что в древние времена здесь были серебрянные рудники. Теперь там находится купорос и нашатырь.

Во многих местах Дарваза есть не мало красной и белой земли и камней и потому тамошние жители делают свои дома красного и белого цвета. Красные и белые камни, предварительно истолченные в ступах, употребляются для окраски жилищных стен. В Дарвазе, в горах Гумаи встречается особой породы длинный камень, называемый “фитильным” (филитаи) и “камнем-светильником” (чераг сенг), его употребляют вместо фитиля, опуская в масло и зажигая; он горит как фитиль в лампе до тех пор, пока не выгорит все масло. Такого фитиля хватает на год. Находятся там же мягкие камни белого, коричневого, зеленого и черного цветов из которых выделывают тарелк, чашки и другую посуду.

Пути сообщения. От Дештской дороги на Фейзабад проходит путь, первая остановка на котором находится после Дива и Гар-и-Джунна, которые относятся к району Шугнана, находясь на расстоянии четырех курухов и на высоте 8800 футов. Если отправиться отсюда вверх и подняться на перевал в Шугнан, лежащий на высоте 12960 футов, то, спустившись оттуда, приходишь к берегу озера, которое и можно считать за остановку. Озеро то находится от перевала на расстоянии 6 курухов на высоте 10050 футов. Оттуда дорога идет в местность Нахджирпар, которая отстоит на 6 курухов от первой остановки и лежит на высоте 10120 футов. От Нахджирпара на расстоянии 8-ми курухов находится место Дуаб-и Шиве, где можно провести и ночь. Высота его 10120 футов, оно относится к району Зердива, так что оттуда до Мичуча 12 курухов расстояния; самый Мичуч лежит на высоте 6223 футов. Переночевав здесь, на утро выступают в Бехарек, лежащий на высоте 4550 футов. От Бехарека до Рабатека 8 курухов и оттуда до Фейзабада 7 курухов.

Описание горного плато Шиве (Шева).

Эта местность — горная и имеет пастбища в многочисленных своих долинах и равнинах. В прежнее время здесь жило несколько семей из жителей Аргу и других местностей Бадахшана почему их так и называли “шивечи” (шевачи). Когда увеличилось внимание скотоводов к этой местности и чисто их стад становилось там все больше, то выходцы из Аргу и прочих местностей, не выдержав стеснения от того, что скотоводы травили их посевы, переселились оттуда на свою прежнюю родину. И в настоящее время там из бадахшанцев никто не проживает постоянно, жители же Шугнана расселились в местах и районах, прилегающих к Шугнану построив дома и занимаясь земледелием. [198]

Селения Шиве.

Там живут зимой и летом следующие семейства: Пенджшембе, Му-Сейид из Хенджа, Устад Гулям из Девлет-и-Шахи и Арбаб-Юсуф из Кал'а-и-Мазар-и-Шах.

Пути сообщения. Со стороны Фейзабада через долину Джузун проходит одна дорога. Другая дорога проходит от Бехарека через долину Аргадж-Хах ¹⁸¹. Третья дорога идет из селения Фермораг в Бехареке на перевал Бам-Дере. Имеются также дороги из Зердива и Сергиляна, а также и из Шугнана есть пешеходные тропы в разные стороны и дорога, приспособленная для верховой езды, которая идет по берегу озера Шиве. Такая же дорога из Дарваза и Рага ведет к Шиве.

Длина всей главной долины Шиве, от границы Бехарека до начала озера Шиве, равняется 30 ти курухам, выше озера — границы Шугнана. Озеро Шиве представляет водный бассейн, длиною в один курух и менее полкуруха в ширину. В него стекаются воды с семи горных долин и те, что образуются от таяния снегов. Место выхода озерных [199] вод неизвестно. И только с восточной стороны озера, несколько дальше от берега, из под камней выходит вода, направляющаяся по направлению сел. Дермарахт в Шугнане. Возможно, что эта вода течет из этого озера.

Селения долин Шиве.

В летнее время жители Кандагара, афганские племена, кабульцы, вроде племени “гади” и других, арабы Баглана, Гори и Ханабада, племена турок “этренжи”, жители Аргу и других областей Бадахшана, приблизительно, в количестве 8.000 семей, со всем скотом направляются в Шиве, гоня с собой в эти долины стада своих коров и овец и табуны лошадей и верблюдов, общим количеством, приблизительно, до миллиона двухсот тысяч голов. Они пасут эти стада на пастбищах упомянутых долин с апреля до августа; в конце последнего месяца все перекочевывают обратно.

Между Рагом и Дарвазом находится другая равнина, которую называют Ис, ¹⁸² куда скотоводы также пригоняют, приблизительно, такое же количество скота. [200]

Кроме жителей Шугнана производящих в самой равнине Шиве незначительные посевы, в других равнинах посевы совершенно отсутствуют, равно нет там и деревьев.

Орошение долин Шиве. Со всех сторон стекают воды к местности Дуаб-и Шиве и, направляясь долинами Хенджа и Андераба, впадают между Рошаном и Дарвазом в Аму-Дарью, так что пограничной чертой между Дарвазом и Шугнаном является река Шиве. Река, текущая через ущелье Шах-и-Дере-и Келян, золотоносна, так как в прежнее время в этой реке жители из районов Бадахшана и Рустака занимались промывкою золота, добывая его из речного песка. В Шиве много табарганов, которых местное население называет хендеками. ¹⁸³ Рыбная ловля и охота на уток летом, а зимой охота на диких коз также там возможны.

Комментарии

128. В тексте, видимо, ошибочно написано ***. В других местах встречается часто ***. А С.

129. Известное в Средней Азии сочинение по фикху, составленное шейхом Мас'уд-бен-Махмуд-бен-Юсуф-ус-Самарканди'ем. А. С.

130. Так называется почти повсеместно в Средней Азии сатин (особенно черный); в Ташкенте, в Бухаре, как и в некоторых других местах, это название произносится в форме сандуф. А. С.

131. Слово мне неизвестное и об'яснить его мне никто не мог. А. С.

132. На русских картах — перевал Андеманин, в верховьях Вахан Дарьи. А. С.

133. Та же вышеупомянутая долина р. Вахджира, считаемого многими истоком Пянджа (Бобринской, стр. 1 ) А. С.

134. Не совсем вразумительный персидский текст этого места, очевидно, имеет ввиду начало р. Ак Су из смежных озер Биш-Утек и Чакмактын-Куль, с ее последующим течением через русскую территорию. А. С.

135. На русских картах “Пыгиш” А. С.

136. Видимо, разумеется родник Гарм-Чашма на правом берегу Вахан-Дарьи. А. С.

137. В местном простеречии Сар-и-Шах. А. С.

138. Повидимому, в тексте ошибка, вместо “до” (русской революции). А. С.

139. Хребет Николая II, на востоке которого находится перевал Бендерского (15130 ф.), на старых картах называвшийся “Андаманын”. А С.

140. Имеется в виду северо-восточный отрог Гиндукуша, на некоторых картах обозначаемый как Гиндукуш, а на некоторых представляемый безымянным. А. С.

141. Т. е. разумеется река Памир, вытекающая из озера Зор-Куль (Виктории). А. С.

142. Т. е. р.р. Памир и Вахан-Дарья. А. С.

143. Т. е. Вахан-Дарью А. С.

144. Речь идет об известном Якуб-беке Кашгарском, неожиданно скончавшемся в г. Курля 27 мая 1877 г. А. С.

145. Долина Ак Таш, собственно, направляется от Малого Памира к северу; она может быть на восток лишь от Большого Памира. А. С.

146. Вероятно, транскрипция китайского – “Цзян-Ван”. А. С.

147. В Средней Азии ребаб (рубаб) представляет ныне многострунный инструмент, на котором играют ударяя струны пальцами правой руки. (Основных струн, собственно, четыре и десять добавочных струн-подголосков). Этими сведениями я обязан Ш. Д. Рахими и В. А. Успенскому. А. С.

148. В тексте ***, причем слово *** означает ту маленькую душистую тыкву, которую так любят вертеть в руках для запаха восточные люди (по таджикски она называется заму). А. С.

149. Т. е. от лунного света и дерево (в понятии бревна, доски и проч.), и камень становятся светлыми, как вода. А. С.

150. В подлиннике эти стихи приведены на ваханском языке параллельно с их персидским переводом. А. С.

151. Чукри как в персидском, так и в афганском языке обозначает сорт ревеня (Ср. киргизское “чукур”= Rheum ttaricum). Об употреблении ревеня в горных районах Афганистана см. Григорьева/Риттера, Кабулистан, стр. 381 — 395. А. С.

152. В 1797-98 г. по Р. X. А. С

153. Вероятно — Дармарахт. См. ниже. А. С.

154. На русских картах: Ямтс, Имц (на празом берегу р. Бартанга, в Рошане). А. С.

155. Следует — Поршинив. А. С.

156. Р. Бартанг текущая в долине того же имени, состоит из слияния многоводного Мургаба с Кударой. А. С.

157. Автор разумеет известное Сарезское землетрясение, случившееся в ночь на 5 февраля ст. стиля в 1911 году. (Датой этой я обязан Н. Г. Малицкому) А. С.

158. В старой географической литературе Яхдер и Сар-и-Шах различались, как два отдельных селения, при чем у Сар-и-Шаха отмечалась переправа через р. Пянджа, где проходила граница Шугнана с Ишкашимом и Кучик-Гороном (Минаев, стр.30 и 48)

159. Черная колючка (сиях-хар - *** ), как мне об'ясняли лица, бывавшие в Бадахшане, употребляется иключитепьно для топлива, служа для этого прекрасным материалом А. С.

160. Йехмен или яхман типа кустарниковых о красными кисловатыми ягодами в роде вишни, употребляемыми в пищу. Повидимому, род Ephedia. А. С.

161. На картах обычно по местному произношению - Дерморахт (Дармораг). А. С.

162. Русские и бухарские оффиициальные документы того времени называют его Абдулла-Джан. А. С.

163. Рисалядар — командир кавалерийского полка (рисаля — ***), но вместе с тем это слово означало и чин. Теперь все это упразднено.

164. Хасседар — название упраздненного теперь военного чина соответствовавшего капитану; офицеры в этом чине командовали ротами и со ответствуюшими им войсковыми единицами в других родах войск. Теперь этот чин (после реформы 1919 г.) называется тулеимишр .

Вместе с тем в прежнее время слово хасседар означало род иррегулярного войска, ополчение или милицию (См. ***, стр. 39; Гродеков, стр, 24 г.), в этом смысле оно и употреблено здесь. А. С.

165. Аджидан означает собственно, адъютанта, но как чин, он в прежней афганской армии соответствовал подполковнику, помощнику командира полка (Гродеков, стр. 48)

166. Автор почти всюду ошибочно пишет Мухаммед-Иса-хан, поэтому в русском переводе это везде исправлено. А. С

167. Харвар собственно означает груз, который в состоянии поднять осел, т. е. пудов 15 -18. А. С.

168. Кендек войсковое соединение, соответствующее батальону. А. С.

169. В дополнение ко всему здесь изложенному, ср. переведенную мною “Историю Шугнана”, стр. 1-20 отд. оттиска. А. С.

170. Это селение носит также название – Джорв. А. С.

171. На картах Парихам. А. С.

172. Т. е. Хавз-и-Шо-Хомуши. А. С.

173. Т. е. “царственный тут”, хорошо известное, хотя и не везде встречающееся в Средней Азии дерево, плоды которого, черные ягоды, отличаются от обыкновенного тута своею величиной и замечательною сочностью и вкусом. А. С.

174. Кутхавалядар -военный чин, соответствующий, пожалуй, подпрапорщику, а хавалядар или, по индийскому произношению, хавальдор — сержанту или федьдфебелю. А. С.

175. Т. е. в 1921 г.

176. Автор отмечает это как явление, видимо, неизвестное в Афганистане. Институт “нукер пише” (наукар-пиша) в упоминаемом здесь виде существовал лишь в горных бекствах эмирской Бухары. Если в бекствах равнинной Бухары нукеры могли привозиться каждым вновь назначавшимся беком, а прежде служившие распускались, то в горных провинциях они вербовались исключительно из среды местных жителей, по возможности таких, которые пользовались влиянием среди населения. Этим достигалась возможность для правительства поддержать свое влияние в среде свободолюбивого горного населения. Таким образом целые семьи в течение ряда лет являлись поставщиками нукеров, создав из этого как бы наследственную профессию. На обязанности нукер-пише'ев лежал сбор податей, перевозка и охрана правительственной почты, посылка с разными экстренными поручениями и, в случае надобности, поддержание порядка среди населения. Так как в горах лошади, сравнительно, редки, а дороги во многих местах доступны только для пешеходов, то “нукер-пише” исполняли роль пеших рассыльных и притом всегда с большим успехом, чем это сделал бы всадник, потому что общеизвестна способность горца-таджика неутомимо проходить по горам пешком, делая в день 80 — 120 верст. Г. А. Арекдаренко приводит рекорд знаменитого дарвазского ходока-нукера, Боби-Караул-беги, 36 лет, когда (в 1882 г.), посланный правителем (беком) Дарваза из Кал'а-и-Хума в Ховалинг (на р. Яхсу), он сделал без отдыха, с 3 часов утра до 7 часов вечера, 140 верст, перевалив на пути через перевалы: Рубад, Ригон и Полизак в 13500 ф. каждый. (“Досуги в в Туркестане”, стр. 454).

177. В Афганистане звание “ишик агасы” означает придворного секретаря (Ср. ***, II, стр. 62).

178. Автор отделяет фисташку от бузгунча, между тем под бузгунчем в Туркестане обычно понимаются галлы или наросты, образующиеся на фисташковом дереве, которые употребляются для окраски пряжи и для дубления кож. (Киреевский, стр. 39) ***, отмечая последнее, указывает, что бузгунчем называют также фисташковое десево, не дающее плодов (оно плодоносит через год). Это, между прочим, подтверждали мне и афганцы в районе Кушки, где много фисташковых зарослей. А. С.

180. На некоторых картах Кал'а и-Мирза-Шах А. С.

181. На карте отмечается перевал на север от Бехарека — Арганч-Хо. А. С.

182. Разумеется, видимо, долина с горным плато, обозначаемая на русских картах то как Иш, то как Иеш. Река того же имени впадает в Пяндж несколько ниже кишлака Чуст на бухарском берегу. А. С.

183. По об'яснению бадахшанцев это животное, как выше упомянуто, похоже на кошку и сопровождает обычно тигра. А. С.