№ 8

20 мая 1914 г.

Отношение и. о. дипломатического чиновника при туркестанском генерал-губернаторе A.A. Семенова в канцелярию генерал-губернатора об административно-политическом и юридическом положении Западного Памира

Имею честь уведомить канцелярию, что ознакомившись с содержанием отзыва министра юстиции в Главный штаб от 24 июня минувшего года за № 4373 по вопросу об административно-политическом положении Памиров в связи с порядком отправления там правосудия, я не могу не отметить, что заключения указанных ведомств, по-видимому, основаны на некоторых недоразумениях.

Дело в том, что из архивных дел вверенной мне дипломатической части и из печатных документальных данных, относящихся к т. н. «памирскому вопросу», усматривается следующее. Соглашением между Россией и Англией в 1872-73 гг. граница афганской провинции Бадахшан с относящимся к ней округом Вахан была установлена от озера Зор-куль (Виктория) по реке Пянджу до слияния Кокчи с Аму-Дарьей. Все земли, расположенные к юг? от этой черты, т. е. часть Вахана и Шугнана и весь Рошан с Памирами, оставлены были за Кокандским ханством или за Бухарой.

В 1876 г. Кокандское ханство со всеми подвластными ему землями, в том числе и Памиром в границах от оседлых селений Вахана, Шугнана и Рошана до оседлых селений Кашгара, было присоединено к владениям России. Таким образом в силу упомянутого соглашения с Англией Вогточая часть Шугнана, весь Рошан и все Памиры должны были находиться под непосредственным влиянием России. Но туркестанская администрация, будучи занята на первых порах устройством нового обширного края, не обратила тогда внимания на Памир и в 1884 г. произошло нарушение пограничной памирской линии англо-русского соглашения 1873 г. со стороны афганцев, занявших Шугнан и Рошан.

Последовавшая за тем неопределенность нашего положения на Памирах и происки Англии против нас продолжались до 1895 г., в феврале месяце которого (27 февраля/11 марта) состоялось англорусское соглашение о Памирах, в силу которого постановлено, чтобы границей Афганистана к западу от озера Зор-куль служила река Пяндж и чтобы сообразно этому афганский эмир очистил все земли на правом берегу реки Пяндж, т. е. восточные части Шугнана, Рошана и северную часть Вахана, а бухарский эмир — земли, лежащие к югу от Пянджа, т. е. Запянджский Дарваз. А так как при подобном направлении границы эмир бухарский лишался принадлежавшей ему значительной части Дарвазского бекства, а части Шугнана, Рошана, лежащие на правом берегу Пянджа, отошли к нам, то возник вопрос о компенсации эмира за утраченные им владения. 26 июня 1896 г. последовало высоч. повеление, в силу которого (пункт 2-й) приказано было: «... поступившие в наше владение, по соглашению с Англией, восточные части Рошана, Шугнана и северную часть Вахана передать во владение эмиру бухарскому», причем [125] далее (пункт 3-й) указывалось, что «предел передаваемых эмиру бухарскому земель ограничить к востоку, к стороне Ферганской области, линией, идущей от границы Бухары у Язгулемского хребта к реке Бартангу, западнее селения Орошор, и далее на юг по отрогам гор к перевалам Вахинч, Дерзах-дара, Кок-бай и Маас и затем к устью реки Памир. Подробности этой границы устанавливаются по соглашению туркестанского генерал-губернатора с эмиром б? харским»...

Таким образом Памиры, входящие в сферу русского влиянил, разделяются названной пограничной чертой на две части: Западный Памир, юридически принадлежащий Бухаре, и Восточный Памир, принадлежащий нам и состоящий из двух волостей: Памирской, населенной киргизами, и Орошорской, населенной таджиками.

Когда Западные Памиры отошли к Бухаре, то бывший туркестанский генерал-губернатор бар. Вревский предполагал было снять оттуда все наши посты и разъезды, но военный министр признал это преждевременным, ибо, по его мнению, посты наши могут быть там полезны для наблюдения за бухарскими властями в смысле выполнения принятых ими на себя обязательств относительно освобождения на три года от всяких денежных повинностей передаваемого им населения, которое еще не известно как отнесется к бухарскому владычеству... Вследствие сего наши посты были на Бухарских Памирах оставлены.

Вскоре однако стали обнаруживаться нелады в административном управлении Западными Памирами: ряд крупных столкновений наших офицеров с бухарскими властями, ненависть населения к бухарцам, обусловливавшаяся отчасти наклонностью последних взимать поборы, а главное — непримиримой [религиозной] рознью (местное население принадлежит к крайней рационалистической мусульманской секте исмаилитов, а бухарцы — сунниты), — все это породило на целые годы ряд нескончаемых обоюдных жалоб и споров.

Эмир бухарский даже несколько раз обращался к русскому правительству с просьбой присоединить окончательно его памирские владения к России, но всякий раз под влиянием общей неблагоприятной для нас политической конъюнктуры это предложение отклонялось и в результате было решено на Западных Памирах ввести русское управление, сохранив их номинально (а значит и юридически) за бухарцами. В силу сего административная власть над всеми Памирами — Западными и Восточными присваивалась начальнику Памирского отряда, проживавшего на Хороге, на бухарской территории, и до того времени лишь управлявшего нашими Восточными Памирами в силу особой, утвержденной командующим войсками Туркестанского военного округа инструкции (от 27 сентября 1902 г.); он пользовался правами уездного начальника в Памирской и Орошорской волостях и непосредственно подчинялся военному губернатору Ферганской области; имел право сменять и утверждать в должности лиц туземной администрации, [утверждать] постановления народных судей, судивших по местным обычаям, а равно взыскания за проступки и преступления налагались лишь по утверждении их начальником отряда, которому предоставлялось «право отменять и видоизменять взыскания, соображаясь с обычаями населения, справедливостью и интересами высшей власти».

При новом положении вещей, т. е. при подчинении управления бухарскими Памирами начальнику отряда, население этих Памиров [126] освобождалось по бедности от всяких денежных сборов в пользу бухарской (и русской) казны, должность шугнанского бека упразднялась и при начальнике отряда полагался бухарский чиновник — представитель гиссарского бека, через которого начальник отряда отдавал свои распоряжения, касавшиеся местной туземной администрации. На этих основаниях была выработана и утверждена 12 января 1905 г. бывшим туркестанским генерал-губернатором и командующим войсками Туркестанского военного округа ген. Тевяшовым ныне действующая «Временная инструкция начальнику Памирского отряда».

По этой инструкции начальник отряда «по отношению туземного населения... пользуется правами уездного начальника и в этом отношении подчинен военному губернатору Ферганской области» (п. 2 первого параграфа); «управляя туземным населением Памиров, начальник отряда имеет право в пределах Восточного Памира сменять и утверждать в должности лиц туземной администрации непосредственно, а в пределах Шугнанского бекства давать в этом смысле указания бухарскому чиновнику» (§ 4); вместе с тем начальник отряда должен иметь в виду, что «а) существующий, основанный на обычаях порядок управления населением, должен быть сохраняем без изменения», что б) «суд устраивается и производится применительно к местным обычаям, а взыскания за проступки и преступления, постановленные народными судьями, налагаются лишь по утверждении их начальником отряда, которому предоставляется право отменять и видоизменять взыскания, соображаясь с обычаями населения, справедливостью и интересами русской власти» (там же).

Почти через год после издания этой «Инструкции» (11 января 1906 г.) последовало высоч. соизволение на приведение в действие Положения Военного совета об утверждении временного штата управления Памирского отряда. В силу сего закона (пункт 3) начальник отряда «по заведыванию населением на Памирах и по руководству управлением в бухарском бекстве (Шугнан, Вахан и Рошан)... должен руководствоваться особыми на это инструкциями туркестанского генерал-губернатора и командующего войсками».

Таким образом закреплялось инструкционное управление нашими и бухарскими Памирами. Это высоч. повеление военным министром было приказано привести в исполнение без объявления в приказе по военному ведомству. Из изложенного, казалось бы, проистекают вполне определенные ответы на вопрос о территориальном положении Памиров.

И. о. дипломатического чиновника при туркестанском генерал-губернаторе А. А. Семенов

ЦГА УзССР, И-2, on. 3, д. 535, лл. 17-20.

Текст воспроизведен по изданию: Россия и Бухарский эмират на западном Памире (конец XIX - начало XX в.). М. Наука. 1975