НОВЫЕ ДАННЫЕ О ПЕРВОМ КИРГИЗСКОМ ПОСОЛЬСТВЕ В РОССИЮ

Одной из примечательных страниц прошлого киргизского народа является его первая посольская миссия в Россию в конце XVIII столетия, положившая начало киргизско-русским взаимоотношениям и приведшая в конечном итоге к добровольному вхождению Киргизии в состав России. История установления этого дипломатического контакта таит в себе множество интересных загадок. Объяснение их позволит более полно и объективно осветить не только процесс становления киргизско-русских взаимоотношений, но и много других сторон истории Киргизии, народов Средней Азии и Казахстана того времени. Первые сведения об этом посольстве имеются в дореволюционных публикациях И. Г. Андреева ¹ и П. А. Словцова ². Они взаимно дополняют друг друга, но в то же время наблюдается некоторое разночтение в определении даты отправления посольства и его состава. Такое разночтение дат наблюдается и в советской исторической литературе ³.

В последние годы нами обнаружены новые архивные документы, которые позволяют внести серьезные уточнения в датировки и существенные дополнения в освещение истории первого киргизского посольства в Россию. Как свидетельствуют документы, караван с киргизскими посланцами прибыл в крепость Омск 23 августа 1785 г. Послы имели при себе два сопроводительных письма от киргизского начальника Атаке Батыра. Одно из них предназначалось местным сибирским властям, второе — самой императрице России Екатерине II. Это первые дошедшие до нас письма, вышедшие из среды киргизского народа. Они сохранились в оригинале на так называемом чагатайском языке и в переводе на русский язык. Так как письма содержат важную информацию, приведем их полностью (в переводе омских толмачей XVIII в.). В первом говорилось:

______________________________________

«Управляющемуся в делах Ея императорского Величества господину генералу от происшедшаго родом славных и чиновных людей бывших при древних царях Саломоне и Александре Македонском, а ныне по колену рода своего управляющим народом диких киргисцоз Атики батыря Тянейбиева сына, свидетельствую поклон. И посылая с моими людьми Абдрахманом и Ширгазиой двух Вам лошадей; прошу сию первую мою услугу благосклонно принять, а о будущих и непремину старатца оказывать оные, штоб вы уверительно их знать могли, затем с оными же Абдрахманом и Ширгазной отправил я к поднесению Ея императорскому Величеству три барсовые кожи и пять рысьих. Желаю чрез их знать о высочайшем здравии Ея Величества. [68]

Во уверение чего к подлинному писму приложена чернилная ево печать» ⁴.

______________________________________

В письме на имя Екатерины II после пышного титула адресата Атаке писал: «А наконец Вашему императорскому Величеству всемилостивейшей государыне всеподданейшему доношу, што как вышеписанных предков моих оказываемые державе Вашего Величества услуги, поколику сил их было, а так же ныне и мой Атики Тянейбиева сына посредством препровождения в Россию купеческих ташкентских караванов. Дабы известно было, чево для к Вашему Императорскому Величеству послал я при караване одново арапа, три барсовые кожи и пять рысьих, а в препровождение их двух человек, моих людей Абдрахмана и Ширгазю, через коих всеусерднейше желаю знать о высочайшем здравии Вашего императорского Величества» ⁵.

Итак, становится достоверно известным, что киргизское посольство в составе двух человек ⁶, Абдрахмана Кучакова и Шергазы, выехало из Чуйской долины где-то в начале июля ⁷ и, пройдя через кочевья дружественного казахского султана Букая и крепость Св. Петра, 23 августа 1785 г. прибыло в Омск (а не в 1784 или 1786 г., как считали предшествующие исследователи). Главной и очевидной задачей посольства, наряду с заручительством о покровительстве России киргизам, было желание киргизов изменить существующий маршрут торговых караванов, связывающих Россию с Восточным Туркестаном и Индией. Он в то время проходил окружным путем, на западе — через Бухару, а на востоке — через Чугучак. Но можно было бы ходить более коротким путем — через киргизские кочевья, что сократило бы маршрут караванов на 19 дней ⁸. Это было выгодно как Атаке, так и казахскому Букай Султану.

В Омске киргизских послов приняли благосклонно. После официального разрешения на выезд в Санкт-Петербург они в сопровождении пристава сибирского драгунского полка адьютанта Ивана Сипайлова с одним денщиком и драгуном выехали в далекий путь. В Санкт- Петербург прибыли 29 декабря 1785 г ⁹.

О том, что произошло с первыми Киргизскими послами в столице России Санкт-Петербурге, можно судить по рапорту советника императорской канцелярии Ильи Муратова обер-прокурору Правительствующего Сената В. М. Колокольцеву от 14 августа 1787 г. И. Муратов писал: «По высочайшему Ея императорского Величества соизволению прислал сюда в декабре месяце прошлого 1785 года выехавшей на сибирския линии от кочующаго во отдаленной степи между каменных гор киргискаго начальника Этики Багадыра депутатом из почтенных его киргизец Абдрахман Кучаков и при нем один простой киргизец под имянем его служителя Уразбай для поклонения Ея Величеству, которой депутат будучи здесь прежде под ведением его сиятельства господина тайного советника двора Ея императорского Величества гофмейстера и над почтами в государстве главного директора и кавалера графа Александра Андреевича Безбородки представлены были и Всемилостивейшей [69] государыне» ¹⁰. Как видно из рапорта, послы были на приеме у Екатерины II, но когда именно, в материалах не сказано. Однако, если судить по тому, что А. А. Безбородко предписывал генерал-прокурору Сената А. Вяземскому 31 декабря 1786 г., «чтобы сего депутата отправить обратно» ¹¹, киргизские посланцы были на приеме у императрицы России в конце 1786 г.

В рапорте имеется интересная деталь: упоминается новое имя второго члена посольства и его функции — это служитель А. Кучакова «простой киргизец» Уразбай. Возникает закономерный вопрос: где же известный нам по письму самого Атаке Батыра Шергазы? Мы можем лишь предположить, что Уразбай — это имя отца Шергазы, и читать имя второго посла следует как Шергазы Уразбаев (хотя не будем теряться в догадках и в последующем попробуем разыскать новые документы, проливающие на это свет). Из архивных материалов видно, что киргизские посланцы в столице России были окружены вниманием и что относились к ним доброжелательно. Однако у них возникли непредвиденные осложнения: заболел А. Кучаков. Болезнь была настолько серьёзна, что отправление в родные кочевья несколько раз откладывалось до того, «как скоро от болезни (А. Кучаков) получит облегчение» ¹².

Основные результаты первой киргизской миссии в Санкт-Петербурге отразились в содержании отзыва Атаке Батыру, написанного по велению и от имени императрицы России князем А. Вяземским 23 января 1787 г. Приведем его полностью: «Почтенный Этеке Багадур. Получа дружественное ваше письмо с почетным Вашим Абдрахманом отправленным от Вас сюда для всеподданейшего поклонения Ея императорскому Величеству нашей всемилостивейшей государыне, имел я щастие доносить о том Ея Величеству. Почему всемилостивейше снисходя на изъясняемое о сем в упомянутом письме вашем прошение и приемля оное знаком всеподданейшей вашей к освященнейшему Ея престолу преданости и усердия, удостоить изволила того присланного от вас допустить пред высокомонаршее Ея Величества лице со оказанием ему высочайшего своего милосердия, которое по сродному Ея человеколюбию всем подданым своим оказывать обыкновенно изволит. А по сему Ея Величеству благоугодно было всемилостивейше указать принять для услуг при высочайшем Ея дворе и присланного от Вас арапа, так же три барсовыя кожи и пять рысьих шкур с пожалованием Вам за сие пяти сот рублей, да трех сот рублей в подарок, кои все серебреною монетою и препровождаются к Вам с вышеозначенным присланным от Вас, который так же с другим при нем милосердно были здесь содержаны и благопристойно награждены ¹³. И так почтенный Этеке Багадур ни мало не сумневаюсь, твердо по всему оному заключить можете о высочайшем Ея Величества благоволении и покровительстве к Вам и подвластному Вам народу, в чем удостоверяя Вас по высочайшей воле Ея Величества уповаю, что вы сохраняя ваше усердие и преданность к освященнейшему престолу Ея императорского Величества, почтитесь всемерно доказать оныя при всяком полезном для службы Ея случае не едиными словами, но и самим делом, и сим учините себя с тем подвластным вам народом достойным и впредь высокоматерняго Ея Величества милосердия...» ¹⁴.

Как видим, миссия первых киргизских послов в Санкт-Петербурге завершилась большим успехом. А поскольку из-за болезни А. Кучакова возвращение послов задерживалось, было решено известить о [70] результатах киргизской миссии в Санкт-Петербурге Атаке Батыра специальным письмом.

С этой целью из Омска в октябре 1787 г. снаряжается торговый караван казанского купца Абдрахмана Нурмаматова во главе с его приказчиком Муслюмом Агаферовым, который везет письмо сибирских властей к Атаке Батыру. М. Агаферов застал Атаке Батыра «кочующего по Чуй-реке и Иссык-су называемом месте» ¹⁵и в торжественной обстановке собственноручно вручил письмо в его «кибитке». Вот как рассказывали об этом находившиеся в это время в кочевьях Атаке Батыра купцы «из лучших и первейших почтенных людей намаиганец Шарип Миряшуров, андижанец Надырбаев, кокандец Раджибай Бадальбаев и ташкенец Назарбай Хасанбаев» в своих показаниях 10 ноября 1792 г.: «...Узнав, что приехал от сель татарин (т. е. Муслюм Агаферов) и с письмом к Атаке, пошли к нему в кибитку. И при нас принял он от Муслюма письма по их обычаю обрадовавшись в знак его усердного почтения положил на перед на голову, а потом приказал читать, в коем было известно, што он получает монаршую награду 800 рублей деньгами и с довольными похвалами. Почему он Атаке был очень рад и весел и все сие объявлял всем своим подвластным, и сверх того благодарил за привоз такой радостной вести Муслюма Агаферова. И приказал сделать ему принадлежащее по обычаю их угощение, зарезал барана и сим угощали...» ¹⁶.

Муслюму Агаферову была поставлена отдельная юрта. После почетного приема и соответствующих подарков за «суйунчу» (приятное известие) Агаферов был препровожден до киргизов солтинской волости, где он занялся своими торговыми делами, а затем отправился в кочевья Среднего жуза казахов Адил Султана ¹⁷.

После получения письма Атаке, не дожидаясь возвращения своих послов, летом 1788 г. отправляет с караваном в Россию второе посольство, которое прибыло в Омск 2 августа. В письме командующему сибирским полком И. Г. Огареву Атаке писал: «Послал я от себя с караваном киргисца Сатынбая Абдрахманова (сына А. Кучакова) для узнавания где находятся посланные от меня в Санкт-Петербург послы и ежели они оттоль еще не прибыли то прошу о возвращении их куда следует отписать...» ¹⁸В письме к Екатерине II Атаке, озабоченный судьбою своих послов, просил «если они живы ко мне обратно отправить» ¹⁹.

И тут до сибирских властей доходят сведения об ограблении каравана Муслюма Агаферова, «недавнешнего гостя» киргизов. И подозрения в этом падали на детей Атаке Батыра — Солтонай и Байшугур Султанов ²⁰. Начались расследования, которые затянулись на пять лет.

Тем не менее русская администрация в Сибири тепло встретила новых киргизских посланцев Атаке. Батыра. После изъяснений о судьбе каравана М. Агаферова, Сатынбай Абдрахманов был принят в Омске генерал-поручиком Н. Г. Огаревым и в конце беседы одарен подарками для Атаке Батыра: «пять (аршин) кармазину, голова сахару, да бакча чаю», а самому Сатынбаю: «пять аршин того же сукна» ²¹.

В январе 1789 г. из Петербурга в Омск возвратился А. Кучаков в сопровождении поручика И. Сипайлова. Сатынбай встретил своего отца еще в крепости Св. Петра. Несмотря на болезнь, А. Кучаков активно включается в расследование дела о грабеже каравана. В том же [71] месяце он пишет письмо Атаке Батыру, что «съездил благополучно» и просит его «о возврате товаров» ²².

После этого до получения ответа от Атаке Батыра и наступления весны, когда торговые караваны возвращаются в Среднюю Азию, Н. Г. Огарев распоряжается, чтоб «до того их отъезду отвести ему хорошую квартиру и определить к присмотру его Кучакова обер-офицера или надежного унтер-офицера» ²³.

Тем временем, не дождавшись ответного письма от Атаке Батыра, 20 июня 1789 г. умирает Абдрахман Кучаков. Оставшись вместо отца руководителем киргизского посольства, Сатынбай Абдрахманов обращается к сибирским властям с просьбой ускорить разъяснение дела ²⁴. Он предлагает, как настаивал и его отец, остаться самому в виде залога и послать Агаферова с одним «природным киргизом» к Атаке Батыру для выяснения дела о грабеже.

Слухи о событиях в Омске все-таки дошли до Атаке Батыра, и он в своем письме, переданном через купца Паши Хошхалбердина, полученном сибирскими властями 10 сентября 1789 г., сообщал о распрях между казахскими и киргизскими феодалами. Атаке разъяснял, что действительно Муслюм Агаферов приезжал в киргизские кочевья и привозил письмо от имени императрицы, но ему никаких притеснений и обид Атаке не чинил. Сам Атаке нетерпение имел «России услуги оказать», для чего отправил в С.-Петербург своих послов. Теперь же он узнает, что его посланники задержаны при возвращении в крепости Петропавловской. Атаке просил прислать к нему этого Муслюма для выяснения обстоятельств ограбления, а императорские деньги просил «вручить Сатынбаю Абдрахманову, которому он вполне доверяет и его с письмоподателем Хошхалбердиным ко мне отправить» ²⁵.

Однако, убедившись, что его послов не отпустят, пока не будут найдены виновники и возмещены убытки купца Нурмаматова, приказчиком которого и был Агаферов, Атаке со своей стороны ищет путь к выяснению истины. И этот путь он находит довольно легко. В кочевьях подвластных ему солтинских киргизов в это время находились ташкентские купцы братья Раимбай и Нияз Сеитовы. Один из них являлся подданным России. Атаке со своим отрядом захватывает их вместе с товарами на 10 тыс. рублей и увозит к себе. Затем отпускает одного из них, объявляя, что он учинил это «за захват своего посланника в крепости Петропавловской Сатынбая Абдрахманова по прошению казанского татарина Абдрахмана Нурмаметова» ²⁶и не отпустит его брата, подданного России, вместе с товарами, пока не получит Сатынбая Абдрахманова. Но когда старший брат из Сеитовых Рахманберди привел из Петропавловска Сатынбая Абдрахманова в кочевья Букай Султана Среднего жуза казахов в обмен за своего брата Нияза и написал письмо об этом к Атаке Батыру с сообщением, что 800 рублей, следуемые ему от императрицы России Екатерины II, отданы ими купцу Нурмаматову на покрытие расходов за ограбление его товаров, то тем самым он как бы возлагал вину за ограбление купца на подвластных Атаке Батыру людей.

Атаке Батыр решительно отказывается принять Сатынбая. Из объяснения Рахманберди Сеитова становится известно, что он тогда сказал: «И ему, де, Атаке, очень прискорбно, што в ограблении Нурмаметова товару поклопан и обнесен напрасно и потому самой лишается монаршей награды и захвачен де мой человек Сатынбай безвинно. [72]

Хотя де у него (Атаке Батыра) и небольшая часть диких киргисцев и биев, но я де, владелец и за это-де, самую обиду захватил я вашего, брата Нияза с товарами и до тех пор его не отдаст, пока не получит Сатынбая и со следуемые ему в награждение восьмьюстами рублями деньгами и в такой нанесенной ему обиде оправдан не будет, жалеет и о том, что восемьсот рублей отданы без всякой его вины Нурмаметову... и велел те следуемые ему, Атаке, в награждение деньги, отобрав от Нурмаметова и с Сатынбаем к нему доставили, то тогда и размену он сделает. А до того Сатынбая не принимает...» ²⁷.

А Сатынбаю велено было на словах передать: «што, я-де своего посланника к Ея императорскому Величеству послал честно, а ко мне, де, возвращается сын его з бесчестьем... а сверх того, чтоб ехать сюда обратно (крепость Петропавловская) и в том (грабеже) оправдаться и не получа следуемые ему в награждение восьмисот рублей к нему не ездить...» ²⁸.

Обращает на себя внимание, что Атаке Батыр выступал не как начальник какого-либо одного рода или волости, а, как он сам подчеркивает, в качестве владельца части киргизов и биев, подвластных ему. Таким образом, первое посольство киргизов в Санкт-Петербург было направлено от группы киргизов, руководимых своими биями и подвластных Атаке Батыру (вероятно, от тех 10 волостей, на которые указывал в свое время Н. Г. Андреев ²⁹).

В конечном итоге после неоднократных разбирательств сибирскими властями было доказано, что: «никакого ему (Муслюму Агаферову) ограбления как вперед ехав к Атаке, так и обратно не было» ³⁰. А было; установлено, что караван Агаферова «был ограблен Хутаймендинскими (из Среднего жуза казахов) теленгутами Таир Бердой и Ак-Кочкором, и отняли у него в это время двести лисиц и двести корсаков, десять барсов и десять рысей, волков шестьдесят» ³¹.

В результате этих разбирательств купец А. Нурмаматов в своем донесении Я. В. Бауверу 3 апреля 1793 г. был вынужден признать: «Я уже подаваемую от себя прозьбу и прописанной в оной иск вознамерился оставить без всякого действия, и признав между собою в сердцах, по закону своему правду во всех между нами усобиях, и друг на друга притязаниях по добровольному и желанием моим и тех ташкенцов согласии с обоих сторон при свидетелях примирится намерены. И если же мое донесение за благо оправдано будет то чтобы и впред нигде никогда и ни под каким видом по тому делу один на другого прозьбы произносить не мог» ³². А «деньги следуемые от Ея императорского Величества к дальнокочующему киргизскому начальнику Атаке Батыру в подарок 800 рублей по недоставлению ими (Сеитовыми) оные отданы мне, которые и теперь хранятся в сбережении, и куда внести повелите приказанием не оставить, или не благоугодно ли будет содержать их при себе для доставления и отдачи Атаке Батыру персонально...» ³³

Только весной 1793 г. закончились эти разбирательства и «Сатын-бай Абдрахманов от сего решенного дела представлен свободным» ³⁴. Доверие к Атаке было восстановлено, препятствия на пути к установлению нового торгового тракта через Киргизию устранены. Не случайно с конца XVIII в. в рукописных дорожниках при обозначении торгового [73] пути из России в Индию стало указываться: из крепости Святого Петра к Букай султану Среднего жуза — 20 дней, оттуда через кочевья киргизов к Атаке Батыру — 20 дней, далее через Кашгар и опять через киргизов в Тибет, затем от других групп киргизов через 20 дней до Индии ³⁵.

Видный русский сановник, занимавшийся Восточными делами, генерал-майор Я. Баувер видел дальнейшее развитие Российской торговли на Востоке в закреплении союза с казахами и киргизами. В 1795 г. он представил Екатерине II свои «замечания», где вносил следующее предложение: «К восстановлению торговли сделать союз с Большою Ордою, киргизами и другими прилегающими к ним народами, коих желание к тому давно приметно» ³⁶. Такое предложение уже являлось следствием первого киргизского посольства в Россию, результатом уже определившихся отношений между киргизами II Россией;

Первая киргизская миссия завершилась успешно. Киргизы, находившиеся под правлением Атаке Батыра, были формально приняты под покровительство России, но действительному его осуществлению помешала политическая обстановка, создавшаяся в кочевьях казахов и киргизов. Кроме того, слишком уж была велика территориальная отдаленность Киргизии от России. Во всяком случае первый, можно сказать, прямой дипломатический контакт между киргизами и Россией был установлен. Он не прошел бесследно ни для киргизов, ни для России. И хотя непосредственной военной помощи и Российского покровительства Киргизы еще не имели, но во внешнеполитических делах и торговле Россия уже рассчитывала на содействие дружественных киргизов, а маньчжурские власти и кокандские ханы в своих военных посягательствах не могли не учитывать установившихся связей киргизов с Россией.

Комментарии

1. Андреев И. Г. Описание Средней Орды киргис-кайсаков, с касающимися до сего народа и прилегающих к Российской границе, по части Колыванской и Тобольской губерний, крепостей, дополнениями. «Новые ежемесячные сочинения». Т. СХ-СХVIII, СПб., 1795-1796.

2. Словцов П. А. Историческое обозрение Сибири. Кн. 2, СПб., 1844.

3. Бернштам А. Н. Историческое прошлое киргизского народа. Фрунзе, 1942: Абрамзон С. М. Очерк культуры киргизского народа. Фрунзе, 1946; Джамгерчинов Б. Д. Добровольное вхождение Киргизии в состав России. Фрунзе, 1963; его же. Очерк политической истории Киргизии XIX в. (первая половина). Фрунзе, 1966: Галицкий В. Я., Плоских В. М. Впервые в России. Мугалимдер газетасы. 1967, 16 января; История Киргизской ССР, т. 1. Фрунзе, 1968; Плоских В. М. Первые киргизско-русские посольские связи (1784-1827 гг.). Фрунзе, 1970; Плоских В. М. У истоков дружбы. Фрунзе, 1972; Плоских В. М., Сапаралиев Д. Россияга барган биринчи Кыргыз Элчилиги. Кыргызстан маданияты, № 34, 1981.

4. ГАОО, ф. 1, оп. 1, д. 237, л. 157. Печать Атаке Батыра была миндалевидной формы, по центру которой выгравирована арабской вязью надпись: «Атаке Батур Абу Тынай би».

5. ГАОО, ф. 1, оп. I, д. 237, л. 154.

6. Третьим человеком был «арап», т. е. раб, которого везли посланцы в качестве подарка Екатерине II.

7. Если учесть маршрутник «Описания Путевого ходу в Индию», то на прохождение расстояния от крепости Св. Петра до кочевий Атаке Батыра требовалось 40 дней. См.: Казахско-русские отношения в XVIII-XIX вв. Сборник документов и материалов. Алма-Ата, 1964, док. № 83, с. 148.

8. ГАОО, ф. 1, оп. 1, д. 251, л. 133.

9. ЦГАДА, ф 15, д. 2, ч. IV, л. 484.

10. ЦГАДА, ф. 15, д. 2, ч. IV, л. 484.

11. ЦГАДА, ф. 15, д. 2, ч. IV, л, 482.

12. Там же, л. 484.

13. А. Кучаков был награжден 100 рублями, а его служитель «простой киргизец» 25 рублями.

14. ЦГАДА, ф. 15, д. 2, ч. IV, л. 286 об — 487 об.

15. ГАОО, ф. 1, oп. 1, д. 249, л. 592.

16. ГАОО, ф. 1, oп. 1, д. 262, л. 835 об — 836.

17. Там же, д. 261, л. 831 об — 832.

18. ГАОО, ф. 1, oп. 1, д. 250, л. 317.

19. Там же, л. 316.

20. Там же, л. 318. Третьего сына Атаке звали Карабеком. См.: ГАОО. ф. 1, д. 250, л. 129.

21. ГАОО, ф. 1, oп. 1, д. 262, л. 833 об.

22. ГАОО, ф. 1, оп. 1, д. 223, л. 295.

23. Там же, д. 252, л. 1.

24. Там же.

25. ГАОО, ф. 1, оп. 1, д. 252, л. 261-261 об.

26. Там же, д. 262, л. 829.

27. ГАОО, ф. 1, оп. 1, д. 262, л. 830 об.

28. Там же, л. 835-835 об.

29. Андреев И. Г. Описание Средней Орды..., т. СХIІ, с. 26-30

30. ГАОО, ф. 1, он. 1, д. 262, л. 836.

31. Там же, л. 831 об.

32. Там же, д. 265, л, 400 об.

33. Там же, л. 401.

34. ГАОО, ф. 1, оп, 1, д. 265, л. 447.

35. Плоских В. М. У истоков дружбы..., с. 63.

36. Казахско-русские отношения в XVIII-XIX веках..., с. 147.