123. 1821 г. ноября 2. — Письмо оренбургского военного губ-ра П. Е. Эссена управляющему МИД гр. Е. В. Нессельроде о вновь возникшей борьбе в Малой Орде и упадке оренбургской торговли.

М. г., гр. Карл Васильевичь.

Отношение вашего с-ва от 8 прошедшаго сентября за № 498 получено здесь в бытность мою на левом фланге Оренбургской линии; когда же я возвратился в Оренбург, то г. ген.-майор Веселицкой, от котораго надлежало истребовать по оному сведения, находился по делам службы в отсутствии; по сим причинам я несколько замедлил ответствовать вам, м. г.

Ныне, по получении от ген. Веселицкаго, Оренбургской пограничной коммиссии и титулярнаго советника Топорнина 3-х прилагаемых при сем донесений, имею честь в списках оныя препроводить под литерами А, Б, В и в дополнение сообщить вашему с-ву следующее.

1. В 1817 г. вступили ко мне многия жалобы на хана Ширгази Айчувакова, что он участвует в грабежах и хищениях, производимых его приверженцами (киргизцами Семиродскаго поколения), разделяет их добычу и их самих у себя укрывает; в том числе и от султана Арунгазия с подведомоственными ему ордынцами поступила тогда претензия на 885 900 руб., как изволите усмотреть из приобщаемых у сего подлинных, под литерами Г, Д и Е, приложений. Но я никакого производства и взыскания по сим жалобам не приказывал делать, а только удоствоверившиеь лично от самаго хана, что он признает жалобы, на приверженцев его принесенныя, справедливыми, советывал ему, не допуская сего дела до судопроизводства, прекратить оное дружелюбно. Когда же после многих моих при личных с ним свиданиях убеждений и внушений, повторенных по поручению моему и председательствовавшим в Оренбургской пограничной коммиссии начальником штаба ввереннаго мне корпуса ген.-майором Веселицким, хан согласился сие исполнить, без всякаго впрочем с моей стороны [375] принуждения и употребления силы или угроз, то я предоставил ему и султану самим между собою примириться и по взаимному соглашению, в чем следует обиженную сторону удовлетворить, предложив им избрать из себя посредников и заключить примирение и вечное забвение прежних несогласий торжественно и на бумаге. А когда обе стороны домогались, чтобы таковое примирение их произошло в моем присутствии, то согласился я, чтобы вместо меня присутствовал при том упомянутый г. ген.-маиор Веселицкий, который сие и исполнил таким образом, как в рапорте его объяснено. ¹⁸⁰

2. По сим обстоятельствам никакого производства по жалобам и претензиям на хана в Оренбургской пограничной коммиссии не было, никакого приговора и решения не состоялось, а следственно, и взыскания никакого не чинилось.

3. Вследствие того, и в примирительном договоре хана и султанов, который, согласно требованию Азиатскаго департамента, при сем имею честь в списке под литерою Ж с подлинником на татарском языке препроводить, не упоминается о существе произходивших между ними ращетов, а только изъясняется, что они, имев с издавних времен вражду, особенно же после произшедших в 1816 г. неприятностей, оную при посредстве ген. Веселицкаго прекратили и водворили между собою дружбу и согласие, обязываясь торжественно наблюдать в Орде спокойствие и тишину и не допускать подвластных им ордынцев до набегов, баранты и прочих беспорядков; а пути караванные по степям киргизским обеспечить так, чтоб караваны отправлялись под защитою и ответственностию султанов: следующие из Бухарии и в Бухарию Арунгазия, а из Хивы и в Хиву — Каратая.

4. Последствия сего примирительнаго и союзнаго договора были следующия.

a. Взаимныя притязания ордынцев Семиродскаго и Алимулинскаго поколений на табуны, стада и имущество прекращены миролюбною между собою сделкою, удовлетворением обиженной стороны и выдачею полнаго вознаграждения, кому по собственному их разбору следовало, в самый день заключения договора.

b. Нападения одного поколения на другое, истребления улусов, убийства и кровопролития в оных, дотоле ежегодно происходившия, пресечены, и в степях состояла в продолжении 1817, 1818 и 1819 гг. повсеместная тишина (исключая действия со стороны хивинскаго владельца, о которых особо представляемо было).

c. Купечество бухарское и хивинское, по распоряжениям моим сведав о вышеупомянутом примирении и договоре, по силе коего султаны обязались подвластных им ордынцев обратить на охранение караванных путей и препровождение самых караванов, распространило внешнюю торговлю по Оренбургской и Троицкой таможенной черте в такой мере, что на Оренбургскую линию в последовавшем 1818 г. приведено было из Бухарии и Хивы 7684 верблюда с 16 447 товарных мест, каковаго числа не бывало в приводе с самаго того времени, как упадок здешней торговли оказываться стал.

d. Караван, вышедший 1816 г. из Троицка в Бухарию и задержанный на пути киргизцами, в силу договора и обязательства султана Арунгазия освобожден и сохранно доставлен в Бухарию.

е. Благоустройство в степи содержалось столь строго, что когда один из караванов, в 1818 г. из Бухарии шедших, по беспечности вощиков в июне месяце того года утратил 80 товарных мест, то султан Арунгазий, немедленно отыскав виновных в сем похищении, отнял у них добычу и удовлетворил бухарцев на месте, а товары, русским купцам принадлежащие, прислал в Оренбург, где они поступили в таможню и для получения оных вызывались хозяева.

f. Следствием и доводом водворявшихся тогда благоустройства и тишины в степях киргизкайсацких был не только превосходный в 1818 г. [376] приход, как выше показано, караванов из Бухарин и Хивы, но и несравненно превосходнейший против прежних лет вымен скота от киргизцев, ибо в 1816 г. с января по сентябрь месяц выменено было при Оренбурге овец 14 862, в 1817 с января же по сентябрь 30 312, а в 1818, также с января по сентябрь, 76 010.

Таким образом, примирительный и союзный договор хана и султанов имел более 3-х лет полезнейшее действие на благоустройство степей киргизских и на движение торговли, ибо и в 1819 г. также никаких беспокойств между киргизцами не происходило, впадений на линию не было, и торговля производилась беспрепятственно. Но в 1820 г. все сии обстоятельства изменились, как я имел честь о том писать 7 июля того года к вашему с-ву, а ныне безпорядки и неустройства между киргизцами возрасли до последних, кажется, крайностей, наглость их в набегах на линию простерлась до того, что летом сего года толпа хищников, пользуясь мелководием (по причине бывшей чрезвычайной засухи) р. Урала, вторгалась в темную ночь на границу и в 40-ка вер. внутри линии напала на казенный табун, но, быв преследуема, успела захватить из онаго только 18 лошадей, из которых 14 после возвращены, а хищники до сих пор ханом не выданы. Внутренния же в степях баранты и истребления столь усилились, что у самаго хана похищено до 400 лошадей, грабители вооруженными скопищами разсеваются в улусах и терзают взаимно друг друга. Даже недавно получил я донесение, что в Джагалбайлинском роде одним разом отогнано 1500 лошадей взамен равнаго похищения, пред тем учиненнаго сим родом. А торговля столь упала, что в Оренбург не вышло в сем году ни одного каравана, равным образом и из Оренбурга ни одного не отправлено; опасность же на караванных путях так увеличилась, что купечество, в Троицке торгующее, решается отправить товары в Бухарию чрез крепость св. Петра на Сибирской линии и чрез Ташкент и Кокант. К прекращению всех сих зол я не имею никаких средств и продолжаю ожидать наставлений, как мне поступать в сем затруднительном положении.

Изложив таким образом вашему с-ву сравнительный вид пограничных обстоятельств высочайше ввереннаго мне края, как последовавших непосредственно от примирения хана Ширгазия с султаном Арунгазием, так и возникших после принесенных сим ханом жалоб, — к которым, но мнению моему, не имеет он никаких основательных причин, ибо сам приступил к примирению добровольно и без посторонняго участия ращитался в претензиях и удовлетворение произвел непринужденно, — я имею честь предать все выше изъясненное в ваше, м. г., благоусмотрение.

В заключение не могу оставить без объяснения, что в приложении под литерою Г изволите вы усмотреть, м. г., и жалобы ордынцев на некоторых российских чиновников, как-то: атамана Илецкой станицы полк. Донскова, правившаго должность дежурнаго штаб-офицера при моем предместнике ген. от кавалерии кн. Волконском, полк. Ермолаева, бывшаго асессора Оренбургской пограничной коммиссии, надворнаго советника Кукуранова и толмача Калметева. По сим жалобам входил я в разсмотрение и, открыв, что по предметам движения воинских команд в киргизския степи, на который именно жаловались ордынцы, все подробности сообщены были предместником моим г. министру финансов и управляющему Мин-вом полиции, а между тем означенные чиновники одни преданы суду, а другие удалены от мест, то я остановил сие дело без дальнейшаго движения.

С истинным и совершенным почтением и такою же преданностию имею честь быть вашего с-ва покорнейший слуга Петр Эссен.

№ 238. 2 ноября 1821 г. Оренбург.

Его с-ву гр. К. В. Нессельроду.

Пометы: № 789. Пол [учено] 22 ноября 1821.

См. легенду к №110, лл. 122-127.

Комментарии

180. Содержание соглашения между ханом Шир-Газы и султаном Арын-Газы см. док. № 111 настоящего сборника.