9. 1785 г. не позднее октября 31 — октября 31. О причинах борьбы в Малой Орде.

I. Не позднее октября 31. — Представление собрания старшин имп. Екатерине II о насилиях хана Нур-Али и его братьев в Орде.

Всепресветлейшия державнейшия великия государыни императрицы Екатерины Алексеевны, самодержицы всероссийския и прочая, и прочая, и прочая, наместнику г. ген.-порутчику Игельстрому!

Отправленное от вас, г. генерала, с асессором Мухаммед-Яром, ахуном Мухаметь Джаном и Мирмукимом благословенное писание нами в благополучное время и в щастливой час получено, котораго содержание, яко солнце со звездами сияющее, поняли и хотения, яко маргарить, достигли, причем и смущенные народа нашего сердца успокоились и, все ваши повеления приняв за благо, по силе того вашего писания, в послушание, в чувство и повиновение пришли. Словом сказать, всякое ваше повеление приняли и клятвенное обещание дали, утвердя оное целованием священнаго нашего Алкорана, и так чистосердечно покорность принесли, будучи уверены от господ ваших присланных, а паче от духовнаго нашего начальника ахуна Мухаммет Джана, из-за чего и майора атамана и протчих, также и взятых у фарпостных лошадей оным вашим присланным господам вручили; напротиву того и вас, г. генерала, просим, находящихся у вас в России всех наших в полон попавших и захваченных киргисцов, по прежнему вашему обещанию и по превосходной вашей милости, приказать нам отдать.

Помянутым писанием вашим изволили предписать, чтоб мы через сказанных ваших присланных вам о пороках и обидах Нургли хана, братьев ево и детей изъяснили, а притом и доказательство представили; вследствие чего, все Меньшей Орды степеннейшия и печати имеющие бии, старшины, мурзы и батыри, будучи в собрании предсказанными вашими присланными, о Пороках помянутых Нургли хана и вероломстве кратко и ясно известили и во уверение присягою утвердили, в чем нет ни малейшаго сумнения, но так ясно, светло и чисто, как ясное облако, блистательное время и подобно светлости солнца и луны, ис которых сих обид о некоторых при сем по повелению вашему изъявляем.

В десятом году в сентябре месяце, во время бытности на фарпостах начальником Войска уральского старшины Назарова, бежала в Уральской городок ханского сына, Маметь Галия, наложница колмынка, которую от него, Назарова, он, Маметь Гали, с другим ханским сыном, Аблаем, [63] и протчими испрося, продали и, поклепав в том Таминскаго рода Кадыра да Садыра, попустили русакам захватить 2-х таминцов, ис которых один, быв в руках руских в Уральском городке, да и другой —померли.

В четвертом году в июле месяце от землянок пришли к хану 2 солдата, ис которых он, хан, одного подарил бывшему при нем Абдулле тюре, а Абдулла тюря продал ево Адайского рода киргисцу Дербишалию, а другаго солдата отдал за работу золотарю Ниазметю, которой употреблялся к деланию на детей ево, ханских, золотых и серебренных вещей. Сего последняго сказанной золотарь Ниазметь увес Хивинской обл. в гор. Урганычь.

В пятом году в октябре месяце во время кочеванья ево, хана, на устье речке Язбуги пришел к нему российской казак, котораго он, хан, отдал бывшему при нем Бабе Хотже и через него продал за 95 концов крашеной азиатской бязи Берическаго рода киргисцу Аманлыку. Сын ханской Сапак, на речке Юшале, 3-х русских тирански убил, оклеветав за них протчих киргисцов; а что он, Сапак, подлинно их убил, то видили Байбактинскаго рода Итяш мурзы дети, Дербисгалей мурза, Девлет мурза, Мурать бек да Алекбай мурза.

Вышеписанные причиненныя ханом и детьми России вероломства засвидетельствовали видимых под сим пунктом печатей хозяева, бии, мурзы и батыри, в чем и печати свои приложили. Под коим пунктом печати чернильные и приложены со изображением в них имян: Муратбекова, Кудашева, Илекбаева, Тлянчиева, Сикизбаева, Турмамбетева, Итяшева, Куккузева, Барак Сатырева, Дусова, Дулатова, Джанбулатова, Ташбулатова, Джиянчурина, Мухамметмурзина, Атакузева, Дюнанева.

Киргискайсацкому нашему народу причинены следующие обиды: когда ис киргисцов кто, злодействуя, ис под российских селений отгонит скот, тот скот хан отбирает и себе употребляет, а во время прошения о том скоте хозяев принужден бывает за тот употребленной себе скот захват учинить позволить из скота неповинных людей, при чем не только скот, но и самих хозяев ловить приказывает. Ежели из народа нашего российскими кто-либо за каку вину захвачен, да после из милости отпущен будет, с тех он, хан, по 20 кобыл или 20-ти кобыл цену берет, как то Байбактинскаго рода с 2-х братьев Итешь мурзы 40 кобыл взял, якобы за освобождение от российских: Черкесского роду от 2-х же племянников Турмамет бия взял 50 кобыл, Тазларскаго роду от брата Хусейн бия 200 баранов, 2 верблюда, да 3 лошади взял, что засвидетельствовали все имеющия печати старшины, бии, мурзы и батыри и печати свои под сим пунктом приложили, как то чернильные и видятся: Ширгалиева, Сырымова, Каратаубиева, Кудашева да Тлянчи Батырева.

Когда ис покупных нами для службы нашей персиян или калмык некоторые, пришед в огорчение, на фарпосты ваши бегут, о коих фарпостные начальники вам знать не дают, а зделав согласие, оных наших служителей хан к себе берет и во услужение свое употребляет или посторонним людем продает, называя их, якобы ему от вашей стороны отданы, а хозяевам не отдает, каковых у нево, хана, весьма много находится, которых всех хозяев имяна извещать по множеству за неприлично признали, кроме некоторых, а имянно: Табынскаго рода Исянь биев калмык, имянем Байкадам, Табынскаго ж рода Менкетеев калмык, имянем Сарыжала, Китинскаго рода Дербишь музры калмык, имянем Жавлан, Алачинскаго рода Ураков калмык, имянем Бутакузы, Кердаринскаго рода Танбаевых племянников калмык, имянем Тибань, Увакскаго рода Биянас Батырева братьев калмынка, имянем Акбика, Шикларскаго рода Тюляк Ходжи персиянин, имянем Азир, находятся, коих он, хан, нагло присвоил. Словом сказать, за отданными ево, хана, замуж дочерьми по 2 за каждой ис таковых наших пленников в приданые даны, что засвидетельствовали все имеющия печати [64] бии, старшины, мурзы, батыри и з уверение печати свои приложили, которые под сим пунктом приложены: Сырымова, Тлянчиева, Атагузыева да Кудашева.

Ханския дети, с позволения ево хансково или без позволения, хороших наших лошадей, меринов и жеребцов, нагло и сильно вымогают и многия беды делают. Имяна всех от них обиженных объявлять за неприлично находим; словом сказать, от взятья их лошадей наших никогда свободными не бываем, да о всех таковых подробно описывать за излишно признаем, кроме сих.

От Кердаринскаго роду в однем году, за переход якобы за Урал реку, взяли 100 лошадей, от Таминскаго рода в однем году 60 лошадей, от Табынскаго роду с 50 лошадей да и от каждаго рода без обиды и без взятья лошадей не оставили; доказательством и уверением сего в пример представляем: ныне в августе месяце от выпущеннаго по милости вашей Исеева сына, Баисала, взяли 3 верблюда, 3 лошади да 45 баранов, что засвидетельствовали имеющия печати старшины, которых имена явствуют в приложенных под сим печатях, а имянно: казы Мухамметевой, Абдул Жилиль ходжиной, Мурат бековой да Тлянчиевой.

Ежели нашей Меньшей Орды киргиских старшин представление, клятвенное обещание, послушание и повиновение апробовать изволите, то просим о сих ево ханских обоим жилищам причиненных пороках и вероломствах сумнение не иметь, а буде сумневаться изволите и ево, хана, не отрешите, то можете Меньшую нашу Орду пагубе подвергнуть, которая Орда, хотя ничего зделать не в состоянии, однако ж, отлучиться и пропасть может.

За отосланных к вам ныне от Нурали хана ваших руских, их захваченных и задержанных у вас киргисцов отдавать не изволите, ибо помянутых выданных к вам людей ваших хан сам находящимся внизу Урала реки ближним своим киргисцам захватить позволял; ежели изволите за таковых ваших людей зделать ему, хану, воздаяние отдачею из киргисцов, то Орда наша возъимеет разврат, да и каждой за сие дело поносить может.

Брата ево ханскаго, Эралия, порок в том состоит, что прошлаго году в июне месяце взятых киргискайсаками в баранту у башкирцов лошадей, отбив от киргисцов, себе употребил или посторонним роздал, а как обиженные теми лошадьми башкирцы у нево, Эралия, требовали, то он, придав к ним, башкирцам, 2-х своих служителей, Аккитинскаго роду Кукузбиевых и протчих неповинных киргискайсацких лошадей взять попустил, за что ево, Эралия, имеющия печати старшины наши ненавидят.

Всех наших Меньшей Орды старшин, биев, батырев и мурз при всеподданнейшем ея и. в. поклонении приносится прозьба о том, что покупные нами для услуг наших персияня и калмыки бегут в ваши крепости, где, ежели креститься и в закон ваш поступить пожелают, те у вас остаются, а которые в закон ваш вступить не пожелают, тех просим приказать нам отдавать, коих бы мы доставляли хозяевам, и тем бы прежднее ваше положение да и высочайшая ея и. в. милость исполняема была.

Да и Дусали солтана многие обиды оказаны, ис которых о некоторых извещаем. В 12-м годе ис киргискайсаков наших со стороны вашей люди некоторых захватили, да после из милости отпустили, за которых 7-ми человек взял он, Дусали солтан, якобы за освобождение их, по 20 кобыл с каждаго человека, через посредство Табынскаго рода Тлянчи батыря. Словом сказать, весьма многия от него, Дусалия, пагубные поступки и развраты чинятся. Ежели прошение наше принято будет, то извольте переписку с ним, Дусалием, пресечь.

Сын ханской, Ишим солтан, многие Орде нашей также делает злодействы, соединясь с ворами, а паче Берическаго рода с известным [65] плутом Русбарасом, довольное число киргискайсацкаго скота руским, а от руских похищенной скот киргисцам продает, словом сказать, злодейство ево, Ишимово, великое, которой с помянутым плутом Русбарасом многих людей раззорил и умертвил.

Еще Меньшей нашей Орды старшин, биев, батырей и мурз от стороны ся и. в. важно прошение о том, дабы Абулхаировы дети все от достойства их отрешены были, которые, черной наш народ смущая, озлобляя и клеветуя, много обидят и которых смущению верить не изволите. Меньшей нашей Орды старшины, бии, батыри и мурзы согласно усоветовали и за полезно себе признали, ежели ея и. в. сходно и дельно представится Каип хана на ханстве быть учредить, ибо он, Каин хан, Киргис-кайсацкой Орды природной ханской фамилии, ¹⁹ в чем все имеющия печати свои приложили, которых имяна в тех печатях значатся.

Под оным пунктом печати и приложены: казы Мухамметева, Абдул Жалилева, Мурат бекова, Сырымова, Секизбаева, муллы Казкина да Кудашева.

Сим посланы до вас Кушукбай Ишбалат, Кики Утяган, Бугыш Бабек углы.

Переводил надворной советник Петр Чучалов.

ГАФКЭ. Колл. ин. дел, К 61, № 2, 1775-1786 гг., Сношения России с киргиз-кайсаками, на 257 листах, лл. 116-119. Перевод с татарского.

II. 1785 г. октября 31. — Донесение бар. O. A. Игельстрома имп. Екатерине II о причинах борьбы в Малой Орде.

1. Всепресветлейшая державнейшая великая государыня императрица, самодержица всероссийская, государыня всемилостивейшая!

Имел я щастие вашему и. в. от седьмаго на десять числа прошедшаго сентября месяца всеподданейше донести, что к отобранию Киргис-Кайсацкой Меньшей Орды от собрания старшин и народа по желанию их присяги о верности подданства вашему и. в. и всегдашнем впредь в спокойствии пребывании отправлены от меня коллегской асессор Бакчурин, находящийся при мне по высочайшему вашего и. в. соизволению ахун Мухамметьджан и живущей здесь в Оренбурге бухарец Амир Мирбадеев, которые, возвратись сего месяца осьмого числа, донесли мне, что по прибытии их в собрание сих старшин и народа, находившееся за Уралом рекою в степи, от Илецкой Защиты разстоянием близ 100 вер., при речке Дженбычки, 21 дня сентября всеми в собрании состоящими киргис-кайсацкими старшинами, биями, батырями и тарханами с подчиненным им народом, по учиненному напредь ахуном богомолению и собранию увещевания, по магометанскому обряду над Алкораном клятвоторжественное обещание принесено быть вечно верными, добрыми и послушными подданными вашего и. в. и служить верно, как добрым подданным надлежит: не чинить никогда захвата другим вашего и. в. подданным и ни малейших вредностей, но, устраняясь от всех порочных поползновений, находиться всегда в мире, тишине и спокойствии, к лучшему уверению чего к сочиненной и на татарский язык переведенной присяге из знатнейших старшин, всего 208 человек, печати и тамги ²⁰ приложили, которую присягу в оригинале вашему и в. всеподданейше подношу.

По учинении ими торжественно присяги, того же дня вручили асессору Бекчурину и прочим майора Рештейпера, Краспоуфинскаго казачьего войска атамана Овчинникова и с ними 8 человек, в прошедшем и нынешнем годех с стороны сей захваченных, собранных ими к отдаче; да несколько дней спустя, отыскав, по предписанию моему, увлеченнаго в прошедшем августе месяце при нижноуральских форпостах из гор. Астрахани в Уральск [66] ехавшаго армянина Матуза, доставили ко мне; о прочих же людях, купно с майором Рештейнером при Таналыцкой крепости захваченных, утверждают, что никого в живе не находится и требования моего о возврате оных, сколь усердно и желали бы, выполнить не могут, уверяя при том, что не оставят по верноподданической должности всемерно стараться и всех в Орде их состоящих, не запроданных еще в Бухарию и Хиву, похищенных с сей стороны людей со времянем собрать и непременно возвратят.

При отпуске обратно колегскаго асессора Бекчурина и с ним бывших, собрание старшин и народа по требованию моему, чтоб прислали ко мне нескольких старшин, вделали между собою оным выбор 16 из лучших, в препровождении до 100 разных родов киргисцов обще с ними ко мне отправили депутатами с объявлением о раскаянии их и всего народа в прежних своих злодеяниях и о учинении присяги о верноподданстве вашему и. в. и всегдашнем в спокойствии пребывании, которые вчерашний день возвратились отсюда обратно в свою Орду. По прибытии их сюда поднесли они мне от всего собрания своего письменные представлении, изображавшие обстоятельное объяснение всех их неудовольствий против хана и какия имянно от онаго обиды и притеснении им причинены. Прошении о отрешении онаго и о возведении на место его бывшаго в Хиве владетелем Клип хана, о выпуске всех людей, со стороны их в задержании здесь находящихся, и о позволении 17-ти старшинам с подвластным им народом расположиться на зимнее время кочевьем по Уралу реке, начиная от Сахарной крепости вниз до Гурьева городка на степной стороне.

С их киргис-кайсацкаго народнаго собрания представлении, при переводе на российский язык оригиналами, также ответ мой на оные, вашему и. в. на все высочайшее благоразсмотрение всеподданейше подношу.

При отправлении в народное сие собрание, к отобранию от онаго клятвеннаго обещания, асессора Бекчурина и прочих, предписал я им в секретном наставлении стараться изыскать средствы примирить тех в собрании состоящих старшин с ханом, уповая, что ахун, как он по духовному своему саду в великом у народа киргис-кайсацкаго почтении и отменную доверенность к нему имеют, всех наиболее успеет в том; но все употребленные, однако ж, ими к тому старании были тщетны. Огорчение оных и всего народа против хана столь велико, что не инако его, как вредителем своим и нарушителем покоя их, не называют, объявляя, что Абулхаир хан, пришед с народом киргис-кайсацким в подданство высочайшаго престола вашего, 18 лет управлял народом наилучше и содержал в должном повиновении, почему оной всегда был спокоин и не отваживался ни на какие дерзости. По смерти онаго сын ево, Нурали хан, перьвые 8 лет правления своего следовал примеру отцовскому, но назад тому уже 30 лет, отделяя от себя всех лучших старшин, с которыми напредь имел согласие и советы, ни мало не попечается о благе народном, но еще к удовольствованию своего корыстолюбия разные оному притеснении чинит, как-то: при перегонах во внутрь линии и в степи на удобные для корму места скот киргиской, собирал с каждого коша при всяком перегоне по 1 лошади и по 1 барану. Сверх сего, дети ево, хана, коих имеет 40, подъезжая к тем же местам, собирали с народа каждой равную же для себя часть. Ежели же некоторые сему сбору оказались ослушными и перегоняли скот, не дав обявленной дани, тогда хан, злобствуя на таковых, извещал здешних пограничных начальников и Уральское войско ложно, что киргисцы, перешедшие на внутренную сторону, суть воры и имеют намерение к набегам; по каковым ево несправедливым доносам оным захват чинился, а потом он же, хан, брав с родственников тех, кои захвачены, по немалому числу лошадей, из под задержения их выпрашивал; которые и еще многие другие подобные обиды токмо поводом были в злосодеянных ими соседям их, на сей стороне линии обитающим, вредностей в отомщение им причиненных по злобе хана; и что в нынешнем [67] году произшедшие от них дерзости учинены ими, будучи выведены из терпения ханскими притеснениями, с тем намерением, чтоб найлучший способ изыскать, все вредные народу их поступки хана обнаружа, иметь случай самим по себе установить лучшее и непоколебимое народа своего вашему и. в. верноподданство и общее между собою спокойствие, которое желание их, наконец, ныне совершилось. Ибо по объявлении всему народу их чрез открытия листы высочайшаго вашего и. в. повеления, чтоб отстали они от всех прежних дерзостей, по совершении чего надеялися бы получить в прежних содеянных ими злодеяниях всемилостивейшее вашего и. в. прощения, зделав они неумедленно собрание, изъявили свою готовность превратиться от мятежа в мир и, учиня в том ныне клятву, свято оную сохранить обещаются.

Единственное токмо желание их состоит ныне в том, чтоб к общенародному их благу и покою Нурали хан от управления народом их отрешен был. Их депутаты от всего общества устно подтвердили мне сию прозьбу. Я всевозможно старался склонить их к примирению с ханом, но никакие увещении не могли их привесть на другие мысли. Они объявили мне; что, учиня ныне о своем повиновении клятву, удерживаются принять противу хана такие меры, коими легко могут достигнуть своего желания; обяснив оным сколь непристойно им и противно подданическому долгу противустать начальнику, над ними постановленному вашим и. в., найстрожайше запретил им, чтобы не только, что ни есть вреднаго, против хана принять, но и мыслить не отважились бы, а ожидали терпеливо на прозьбу свою вашего и. в. всемилостивейшаго решения. Они дали в том обещание, но просили при том, чтоб взять хана под защищение, в которую ни есть крепость, ибо они за дерзость и буйство юношества их народа ручаться не могут, которое иногда нечаянно против воли и совету старшин предпримет какое зло против хана.

Ответ мой на сие был, что я без высочайшаго вашего и. в. повеления к тому приступить не могу, а что долг их есть, яко вождов народа, воздержать их от всех своевольств. И как собрание теперь по наступлении зимы разделяется на части к кочеванию по местам, выгодным для корму скота, твердо уповаю, что зимою нынешнею ничего вреднаго противу хана принято не будет, но опасаюсь, что будущею весною нынешнее народное неудовольствие в явное возмущение против него превратится.

По разделению Киргискайсацкой Меньшей Орды на 3 части иди главныя Орды, имянующияся: Каракисляцкой, Байулинской и Семиродской, к которым все прочие роды присоединены, собрание старшин и народа зделали между собою выбор трем в народе сильным и по летам и достоинствам преимущества требующим старшинам: в родах Каракисляцком — Сигизбай бия, в Байулинском — Турмамбет бия, в Семиродском — Тлянчи батыря, коим поручил иметь смотрение за сими родами, чтоб находились в должном верным подданным повиновении и всегдашнем спокойствии. Старшину же Сырым батыря, под руководством: котораго собрание состоит, бывшей пред сим в течение трехлетняго времяни начальствующей во всех хищничествах, ныне же склонил всех прочих к теперешнему их превращению и к учинению присяги, чрез что особливую к нему доверенность возимели, избрали начальным советником во всех Орды их обстоятельствах, хотя собственных ему подвластных не более имеет, как до 2000 кибиток. Сим и еще двум, Куккузбию и Каратау батырю, всего 6-ти старшинам, просили меня о даче письменных свидетельств, утверждающих их в старшинском достоинстве. Желая приохотить их к чиновным званиям и тем к лучшему служению привязать, я, всемилостивейшая государыня, удовлетворил сие прошение, взяв пример от Средней Орды, в которой состоят многие старшины, кои имеют от прежних здесь бывших начальников на старшинския звании открытый листы. И как огорчение их против хана столь [68] безмерно велико, что не только не хотят дело с ним иметь, но и знать, чтоб в лучшем послушании их содержать и не допустить к явному против него возмущению, возложил я на оных старшин о всех обстоятельствах и нуждах народа их иметь со мною и Оренбургскою експедициею пограничных дел переписку, который их представлении через начальников крепостей, лежащих вниз по Уралу реке, сюда доставляемы быть имеют по поводу, что кочевание в нынешнюю зиму на степной стороне сей реки будут иметь, к чему по прозьбе собрания 17-ти старшинам позволительныя листы от меня даны. Кто ж именно оные получил с означением против каких мест будут расположены и со сколькими кибитками, коих число всех 70 300, имею щчастие вашему и. в. всеподданейше поднести при сем список.

Собственная народа киргискайсацкаго готовность быть зависимым прямо от определеннаго вашим и. в. в здешнем крае начальником и несогласие с ханом онаго подало мне, всемилостивейшая государыня, случай доказать и уверить сей народ, сколь для блага онаго нужен Пограничный суд, которой ваше и. в. единственно для пользы его и учредить высочайше повелеть соизволили. Познавая полезность онаго, старшины и народ не только кажутся быть к тому согласны, но еще и желают, а как ныне уже то время наступило, что должны разделиться к откочеванию в разных местах, где для скота их лучший корм имеется, обещали они будущею весною из числа самых лучших старшин 6 к установлению сего суда выбором приготовить.

Вашего и. в. всеподданнейший раб Отто бар. Игельстром.

Оренбург. Октября 31 дня 1785 г.

См. легенду к № 9, I, лл. 78-83 об.

Комментарии

19. Каип, хивинский хан, 1745-1756 гг., принадлежал к феодальной линии Жадига, из которой происходили ханы Малой Орды до Абулхаира, т. е. До 20-х годов XVIII в. Точно установить дату начала ханства Абулхаира, к сожалению, невозможно за отсутствием данных.

20. Тамга — первоначально — родовой знак. У казахов тамги весьма многообразны. Это многообразие объясняется тем, что с дроблением рода обособлявшиеся отделения принимали основную тамгу рода, но видоизменяли ее, прибавляли, например, к основной тамге новую черту, перевертывали начертание и пр. С развитием частной семейной собственности у казахов появились семейные тамги. Наличие их для XVIII в. бесспорно. Предание связывало введение семейных тамг с именем хана Тауке. Султаны имели свою особую тамгу (см. о тамгах у II. Соколова, О башкирских тамгах. Труды Оренб. Учен. Арх. Ком., Оренб., 1904, вып. XIII. Статья содержит сведения о казахских тамгах).