№ 83

1795 г. апреля 9. — Представление генерал-майора Я. Боувера Екатерине II о положении дел в Среднем жузе и о мерах улучшения торговли и развитии оседлости.

Всемилостивейшая государыня! По поводу представлений, бывших от меня вышнему начальству, о положении дел, до Средней [144] киргиз-кайсацкой орды касающихся, получил, я, наконец, повеление приехать в С.-Петербург и впоследствие того имел уже щастие по долгу моему всеподданейше донести В.и.в. чрез г-на генерала-фельдцейхмейстера графа Платона Александровича Зубова о положении дел, до орды той принадлежащих. При сем же дерзаю представить В.и.в. следующее:

Покойный светлейший князь Григорий Александрович Потемкин Таврический между протчими благими во славу и пользу отечества своего намерениями и премудрости великая государыня заемлемыми, обращал внимание на орды киргиз-кайсаков, на вред, преизойти от них могущий, и на средства, коими бы от времени до времени истребляя все препятствие, от образа жизни их и сродной оному строптивости происходящия, не только укротить их в буйном разсположении, но и обратить, наконец, на существенную пользу России. Прежде всего имел он в предмете отвратить все те неудобства, кои нередко потрясают преданность к России в ордах, ей уже подвластных, пособием привлекательного обхождения с ними и строгого во всех случаях правосудия, а притом вместо жизни кочевной, развлекающей мысли их и удаляющей от выгод, коих приятность они уже мало-помалу из обращения с народом российским чувствовать начинают, склонить их на принятие жизни неподвижной, внуша им самым опытом сначала посредством нескольких построений о пользе из того их собственной и преподав к дальнейшим селидьбам возможныя пособия. Начать исполнение сего предполагал он в Средней орде; во-первых, по многочисленности пред Малою ордою, ибо в ней есть до миллиона народу; 2-е, что оная, изобилуя несравненно более двух протчих орд скотом всякого рода, основывает все свои виды на сем богатстве; 3-е, что пример выгод ея прострется на сближащия с двух сторон протчия орды, и в том числе большая, имеющая с нею связь по родству владельцев, предается во власть России, а затем и соседственные ей народы в том ей и по одному уже безсилию своему последуют. Пользы из того: 1-е, что кроме совершеннаго освобождения границ от опасности, могущей иногда последовать при малейшем неудовольствии как от собственного их непостоянства, так и от наваждения единоверцев их, в предполагаемом состоянии можно бы даже в случае надобности заимствовать от орд сих лучших конных воинов на основании казачьей службы; 2-е, изобилием стад их не только можно было по собственному их произволу вознаградить пособия, нужныя на первый случай для приведения их в неподвижную жизнь, но и вообще способствовать к продовольствию государства; 3-е, распространение непосредственной и самой выгодной торговли с народами к ордам, примыкающими и далее даже до Индии, произведения которой, проходя в Россию чрез чужия руки, обогащают только других, но при непосредственной торговле не стоили бы ей ничего, кроме собственных ея произведений, промениваемых на самом пути в народах чуждых на наличное серебро и золото, а на сей конец покойный светлейший князь и намеревался изыскать самый ближайший сухой путь до Индии.

По окончании семилетней с турками войны, где служил я под начальством его [князя г. Потемкина] в резервном корпусе, взят, наконец, к нему и чрез десять лет с похвалою употреблен был к разным должностям, а за десять лет пред сим определен от него на Ишимскую и Тобольскую линию у Средней киргиз-кайсацкой орды в чине полковника, где уже напоследок и бригадою командовал. При отправлении меня туда имел я изустные наставлении сообразно вышеизъясненному намерению и сходно с тем располагал во всю бытность мою там поведение мое в желании оправдать, сколько можно, во всех частях сделанную мне доверенность. Пользуясь благосклонным ко мне разположением владельца Вали-хана, старался я притом спознаться, не щадя ни трудов [145] моих, ни же издивения собственнаго, с лучшими ордскими старшинами, расположение коих, сколько я мог заметить, на протчий народ часто более имеет влияния, нежели самого владельца намерения, внушал им мысли свои, изведывал их склонности и нахожу, что они лишь бы только неприятными какими-либо поступками от сторожевой цепи нашей не были удалаемы от собственной пользы их — я не разумею под сим пользы, искомой иногда бродягами их в грабеже, весьма близка предать себя совершенно в матерное В.и.в. соизволение, ибо старшины, а не другой кто, претерпевают всю тягость и от владельца, и от линейнаго начальства, и даже от волостей, им подвластных. Обида, нанесенная кому-либо их подчиненными, и владельцами, и нами, приписываются их небрежению и по удобности не взыскуется, а обида, кому-либо из их подчиненных сделанная, влечет за собою ропот подчиненных, для чего не радят о их безопасности, и сие уже одно нудит их искать перемены настояшаго их положения, какия в десятилетнюю мою бытность тамо сделал я, по образу сего замечания при сем В.и.в. представить осмеливаюсь. Ежели бы хотя одно из них удостоилось высочайшего благоволения и принесло хоть малейшую пользу дражайшему моему отечаству, сие бы в старости моей было величайшею для меня наградою. По крайней мере умалчивать о сем я не разсуждаю, ведая, что для премудрости В.и.в. опыт труда моего хотя бы и не нов был, но усердие от матерняго внимания не отвергнется.

Неудобства, Среднюю киргиз-кайсацкую орду угнетающия:

1-е, к начальству нет повиноваения, а сие произходит сколько от непросвещения их, не менее того от образа жизни и сопряженных с оною способов избегать правосудия, да и оное не имеет у них никаких почти основательных положений, хотя многие того желают. Во многих случаях начальники их прибегают к российскому начальству, которое также, не имея достаточных способов, нередко оставляет их без просимаго удовлетвоерения.

2-е, не имеют на линии вернаго на зиму кочевья, ибо места занимаются ими для сего ни по наследству, ни по общему согласию, но самопроизвольно. Перекочевав на оных зиму, возвращаются в степь, не дав знать, будут ли паки на зиму на те ж места. От сего, кто прежде прибудет, тот и занимает лутчее кочевье, другие ж, опоздав, не находят уже своих выгод и, злобствуя на первых, выжигают траву, лишая чрез то скот на зиму корму, вредят лесам, а иногда и селениям, на начальников же имеют негодование.

3-е, от продолжающихся там зимою по нескольку дней метелиц, кои так бывают сильны, что нередко на пятидесяти саженях разстоянием люди замерзают, киргисцы, не имея убежищ, теряют множество скота.

4-е, довольствуя весь свой скот подножным кормом, держут оный во всю зиму на степи. Лошади, разгребая копытом снег, находят траву, и оная как им, так и рогатому скоту служит пищею. Но при гололедицах, лишаясь уже к прокормлению способов, много теряют скота с голоду, и хотя кочующие между нашим жильем отвращают таковую гибель покупкою у жителей сена, но оное стоит им дорого, а иногда [его] и недостаточно.

5-е, в ссорах между собою не находя удовольствия, обиженные мстят обидевшим отгоном у них скота. И хотя для нас все равно, тот или другой из них будет богат, но при случаях таковых скот во множестве пропадает, ибо воры, взяв себе часть, отдают другую окружающих их, а третью — тем, кои помогали. Все же они к сокрытию отгона учреждают пиршествы и скот съедают, а чрез сие многие приходят в бедное состояние. [146]

6-е, бывая у нас для мены своих продуктов, заражаются оспою, в степи им неизвестною, и страждущих на степи без всякаго призрения, а чрез сие много людей и с голоду погибает.

7-е, в случающихся летом кражах наших людей или скота начальники, не имея средства к скорейшему того отысканию, захватывают заложников по одним догадкам. Нередко невинные, посажены будучи под стражу, чрез своих родственников открывают уже воров, и доколе все покраденное возвратится, должны претерпевать угнетение.

8-е, посылаемые в степь с товарами купцы наши бывают не хозяева, но их прикащики из татар. Оные, не имея собственности и быв на свободе, пускаются там в распуствы и проматывают хозяйское имение. К сокрытию ж своих пороков, по выходе на линию объявляют, будто киргисцами ограблены. От сего начинаются следствии и берутся из лучших людей аманаты, часто к напрасному угнетению.

9-е, незнание российского языка, о обучении коему детей их всегдашняя настоит прозьба, поелику не имея из своих знающих говорить и грамоте по-российски, в торгах и спорных делах бывают переводчиками обманываемы, и многия от того терпят неудовольствия.

Замечания о способах к возстановлению в Средней киргиз-кайсацкой орде благоустройства и домоводства, а на линиях спокойствия и цветущаго торга.

Собрав из народов лутчих людей или с полною доверенностию депутатов, составить из них совет и по согласию Вали-хана и многих старшин, давно ищущих тишины и спокойствия, предложить следующее:

1-е, к возстановлению порядка учредить два суда: первой — на линии в крепости Святаго Петра, второй — у самого владельца Вали-хана с потребным числом членов как с российской, так и с их стороны, положа им содержание каждому из своих мест. Первый, яко главный, решит все дела, а второй, будучи в степи, изследывает по жалобам и спорам купечества или обывателей, и, открывая истину, по возможности, истцов удовлетворяет или представляет с описанием всех обстоятельств главному суду и ожидает его решения.

На таком же основании для маловажных дел в больших киргизских волостях составить словесные суды.

2-е, по всей линии от г. Верхо-Уральска до крепости Устькаменогорской всю границу со стороны степной разделить по общему согласию учрежденного совета и каждому султану и старшинам определить единожды навсегда к кочеванию места. С нашей же стороны наблюдать притом, чтоб в тех, где настоит более опасности, остались близ границ самые надежнейшие и лутчие старшины. Таковое ж разделение нужно и внутри степи к составлению благоустройства.

3-е, определя, таким образом, места, построить каждому султану, старшине и бию хутора и загоны для скота, а для зимняго пребывания в каждой волости — собственно для них домы и при оных мечети и кладбищи. Заведение всего того не трудно и не убыточно, поелику глины для кирпича и лесу там достаточно. Толь выгодное в хозяйстве устройство присходит и других к подобным заведениям для отвращения напрасной потери скота и для собственнаго их спокойствия.

4-е, определя к мечетям мулл из наших татар, назначить им, кроме отправления настоящей их должности, заседание в предполагаемых по волостям словесных судах, возложа на них особенно и обучение детей грамоте их языка. Чрез них же удобнее узнавать о деяниях или предприятих каждой волости и брать по тому благоприятныя меры.

5-е, болшия волости разделить на части и ко оным определить особых начальников, и как имеют они быть подчинены главному их волости начальнику, то, замечая о всех пороках своих киргис, должны о [147] том предварительно доносить и тем отвращать вредныя предприятии, а особливо барамту (отгон скота) от коей нередко страждет хан и султаны. Чрез сие сохранится к начальству повиновение, а в народе спокойствие.

6-е, построив хутора, приучить киргисцев к кошению сена для зимняго продовольствия скота при случающихся гололедицах и метелицах, а сим и прекратится неизбежный до сего скоту гибели и семействам раззорения. Способы к заведению того суть следующие: при летнем киргис в горы откочевании мулла с несколькими молодыми людьми должен оставаться в волостях и сих людей, посредством посланных от нас, научить сенокошению. От выгод усугубится их охота, и многие вскоре примутся за сию работу, а со временем привыкнут и к хлебопашеству, тем более для них нужному, что уже шесть лет как выменивают они у нас ржаную муку и, по неимению зимою молока, делая из оной вариво, тем прокармливаются; а многие употребляют и печеной хлеб. Ощутя в полной мере толикий дар небес, привыкнут и к неподвижной жизни, по примеру подобных им народов, живущих селениями на китайской границе. Находящиеся же при хуторах молодые люди, до времени сенокошения и после оного быв свободными, могут составлять по линии стражу и тем отвращать вредные на линии от них к нам набеги, поелику неминуемо должно таковым проходить чрез волости. А сим уничтожится захватывание аманатов и напрасное тем угнетение.

7-е, в совете зделать постановление, чтоб киргисцы, вознамерясь ехать на линию для мены своих продуктов, предваряли о том своих старшин и с позволения их не по одиночке, а партиями, при начальнике, прибывали и отъезжали. Сим лутчей они будут иметь в торгу прибыток, полезный купно и нашему купечеству. Проходя таковыми партиями, не позволит делать у своих отгон скота, а у нас — увод людей.

8-е, на линии по крепостям и еще где нужно учредить больницы, дабы прибывающия для торгу, заразясь оспою, имели там свое убежище и спасение.

9-е, в крепости Святаго Петра учредить школу для обучения киргискаго юношества российской и татарской грамоте, посредством сего могут они приобресть лучшее просвещение для пользы общей.

10-е, к возстановлению торговли сделать союз с Большою ордою, дикими киргисцами и другими прилежащими к ним народами, коих желание к тому давно приметно. Посредством сего союза можно от тех народов иметь ежегодных аманатов к безопасности торговли, и сверх того, для оной нужно следующее постановление о торговле.

По проведении Средней орды в вышеписанное устройство откроется удобность к торговле с дикими каменными киргисцами, ташкентцами, куканцами, кашкарцами даже до Индии, а о пути, туда ведущем, достоверные сведения собраны. Проход чрез оные не имеет тольких затруднения, как чрез Бухарию, поелику там к продовольствию людей и вьючных лошадей всего достаточно. Сим новым путем до Индии можно дойти во 120 дней.

К безопасности ж должно быть:

1-е, от всех союзных народов в крепости Святаго Петра аманатам из лутчих людей и самим владельцам, одобренных на казенном содержании;

2-е, таковых же аманатов иметь и во всех волостях, чрез кои будут проходить купеческие караваны, на собственном их содержании;

3-е, должность сих аманатов да будет сохранение непрерывного союза во взаимотвенном исполнении всяких требований, а паче к споспешествованию нашей торговли; [148]

4-е, учредить караванпашей или приставов и с ними отправлять купцов с товарами не по единочке, но во множественном числе. Таковой пристав, составя караван и отдав принадлежащую в таможне пошлину, предприимет свой путь и во оном должен печись о безопасности всего, ему ввереннаго. В волостях же аманаты, провожа их до назначенного места с киргисцами или другими народами, ответствуют за целость тех караванов. Толикие их и вожатых труды наградятся платежем с рубля или как учреждено будет на совете, и от того верность их и сбережение купеческих капиталов будет несомнительна.

Описание путевого ходу в Индию.

Из крепости Святаго Петра в Каракисякую вол. к Букай-султану, в Средней орде находящемуся — 20 дней.

Оттуда к диким каменным киргисцам, к Этеке-багатуру — 20 дней.

Оттуда к Качкей Гиедею — 5 дней.

Оттуда в Кашкарию — 10 дней.

Оттуда в Жаркап — 5 дней.

Оттуда до диких киргисцев под названием Сувамал — 4 дни.

Оттуда в селение Джеваньджи — 10 дней.

Оттуда в г. Кавыл — 10 дней.

Оттуда до Тибета — 10 дней.

Оттуда к диким киргисцам — 6 дней.

От диких киргисцев до Индии — 20 дней.

(Разстоянием от крепости Святаго Петра до Индии, по начислению, против ста двадцати дней — шесть тысяч верст).

Ход в Ташкинию:

Из крепости Святаго Петра до Ташкении Среднею ордою двадцать, а Большею ордою — десять, всего 30 дней.

От Ташкинии в город Кукан ход всего жилом 10 дней.

(Караваны же ходу полагают пятьдесят или шезтьдесят верст в день).

Генерал-майор Яков Боувер.