№ 297

1858 г. августа 2. — Предписание командира Отдельного оренбургского корпуса генерал-адъютанта Катенина командующему Сырдарьинской линией о порядке освобождения рабов.

Рапорт Вашего пр-ва от 25 минувшего февраля за № 271 относительно отпуска содержавшихся в форте Перовский киргизских пленных и рабов я препровождал в Пограничную комиссию и требовал от нее сведений о действиях ее относительно тех пленных и рабов, которые, поступают в ее ведение.

Ныне Пограничная комиссия уведомляет, что при освобождении от киргиз оренбургского ведомства начальственными мерами или иным путем, также при выходе из степи невольников персиян, афганцев, бухарцев и других азиатцев, таковые никогда не заключаются под стражу, но предоставляется им до решения дела проживать свободно при самой комиссии, или у частных лиц, изъявляющих на то желание, с выдачей на содержание каждому подобному лицу по 7 коп. сер. в сутки из состоящей в ведении комиссии штатной суммы на чрезвычайные издержки, из коей по распоряжению МИД указано удовлетворять все расходы по содержанию здесь и отправке на родину всех выручаемых из степи невольников.

Затем с доставляемыми в г. Оренбург пленниками пограничная комиссия поступает следующим образом. По явке пленника, от него первоначально отбирается подробное показание о его имени, отечестве, летах, происхождении, откуда и кем был взят, у кого сколько времени находился в рабстве, чем занимался, не встречали ли стеснений, — словом обо всем, что могло бы пояснять действительность происхождения пленника и проживания в тех местах, где он был в неволе. Потом чрез переводчиков и толмачей, [а] также приглашаемых в присутствие комиссии почетнейших азиатских купцов из прибывающих в Оренбург, пленному делается испытание, точно ли он говорит наречием того народа, из которого по его удостоверению происходит, а затем подвергается освидетельствованию медика: не имеется ли на пленнике признаков наказания, которые бы показывали, что он беглый преступник из русских подданных.

Если все эти формальности отстраняют всякое сомнение в истине показания пленного, Пограничная комиссия предоставляет пленному или возвратиться на родину, или причислиться к киргизам Малой орды, но с непременным в последнем случае условием — вступить в подданство России. О передержателях же киргизах, если таковые выказаны и есть возможность произвесть об них дознание, комиссия предписывает местному ордынскому начальству произвести розыск для наложения на виновных соответствующей меры взыскания, так как киргизам, в силу циркулярного предписания, разосланного по орде, с предложения графа Перовского от 19 декабря 1851 г. за № 1648, строжайше воспрещено держать у себя невольников, приобретаемых покупкой или другим путем из среднеазиатских владений под опасением, в противном случае, [447] денежного взыскания по 150 руб. сер. за каждого пленника и заключению в тюрьме до 6 месяцев, или же, по важности сопряженных с приобретением пленного обстоятельств, лишения всех прав состояния, телесного наказания, и ссылки в Сибирь на поселение. Но по всем таковым делам предварительные свои заключения Пограничная комиссия представляет на усмотрение генерал-губернатора и по получении уже от него разрешения, делает соответственные с тем распоряжения.

По мнению комиссии, настоящий касательно пленных азиатцев порядок удобно было бы выполнять и на Сырдарьинской линии, где первоначальный допрос от пленников может отбирать переводчик форта в присутствии двух или трех наличных офицеров и коменданта; подтвердительное же удостоверение о действительности происхождения пленного из того народа, к которому он, по его показанию, принадлежит, делать заведывающему присырдарьинскими киргизами старшему чиновнику от МИД или его помощнику с находящимися налицо в форте Перовский азиатскими торговцами; а свидетельство о том, нет ли на пленнике знаков телесного наказания, дающих повод к подозрению, что он, может быть, беглый преступник из русских подданных, — производить местному врачу.

Затем, розыски о передержателях в тех случаях, где не сопряжено это с особыми затруднениями, возлагать на надворного советника Осмоловского и, по выполнении сих формальностей, начальству линии входить непосредственно с представлениями по всем подобным делам к главному начальству пограничного края. По получении же от оного разрешения, делать соответственные распоряжения, отправляя пленных при желании возвратиться на родину прямо с Сыр-Дарьи с караванами, возвращающимися в Среднюю Азию, или при первом надежном к тому случаю. А если захотят причислиться к киргизам оренбургского ведомства или возвратиться на родину через Астрахань, то последних доставлять в комиссию, а первых по получении разрешения приводить к присяге на русское подданство, и отправлять в те киргизские роды или ведомства, где жить пожелают, сообщая лишь комиссии за сведение о причисляемом в орду азиатце с кратким объяснением его происхождения и обстоятельств захвата в рабство и передержательства его в неволе.

До решения же о пленниках дел не подвергать их тюремному заключению и выдавать им определенные кормовые деньги из кибиточного сбора (поступающего к сырдарьинскому начальству) с переводом потом сих денег на сумму, ассигнуемую по штату комиссии для чрезвычайных издержек.

Вполне разделяя мнение пограничной комиссии, предлагаю Вашему пр-ву изложенный здесь способ содержания [и] осмотра пленников, разузная обстоятельств их плена и возвращения их на родину или причисления к киргизам Зауральской орды, если пожелают, принять к руководству на будущее время, если с Вашей стороны не встречено будет к тому затруднений.

Подлинное подписал генерал-адъютант Катенин.

Скрепил обер-квартирмейстер полк. Дандевиль.

Верно: губернский секретарь [Подпись неразборчива].

ЦГА КазССР, ф. 383, on. 1, д. 89, лл. 4-6 и об. Копия.