№ 291

1858 г. мая 31. — Записка управляющего присырдарьинскими казахами командующему Сырдарьинской линией о выступлении казахского населения против ташкентского правителя.

В марте месяце правитель Ташкенда Мирза Ахмед с 3 000 воинов, собранных им как из кокандцев, так и из киргизцев, прибыл в крепость Аулие-ату, призвал биев кочующих здесь киргиз и назначил подать не только с баранов, как это всегда делалось, но даже с верблюдов, лошадей и рогатого скота. Когда бии, возвратившись в свои аулы, объявили своим киргизам волю правителя Ташкенда, киргизы не захотели повиноваться. Тогда Мирза Ахмет выслал своих зякетчикев в каждый род и каждое отделение, дав им команду по 100 и по 200 человек. Эти зякетчи простерли свою дерзость до того, что назначали подать по одной тилле за каждую взрослую девушку за позволение выходить замуж.

При этом разным бесчинствам не было конца. Так, например, зякетчики свидетельствовали всех женщин и по грудям узнавали, замужем ли она или девица. Эти бесчинства, наконец, вывели из терпения киргиз. Они убили прежде всего Мурзабия, брата правителя Ташкенда, Муллу Маюсупа, пятисотенного начальника и других зякетчиев, после чего взбунтовались все киргизы на Алатауских горах, а именно, канличаклинцы, куклинцы, кутенчинцы, дулатцы, бистамгалинцы и киргизы киргизова рода, подступили к Аулие-Ата и другим соседним крепостям, как-то, Чулак, Аксаюта, Тукпак-Чилек и заставили правителя Ташкенда запереться в крепости.

В начале мая месяца и туркестанские киргизы, как-то, конградцы, найманцы, кипчаки, аргынцы возмутились против коканцев, конградцы назначили даже одного из кочевавших между ними султаном Джапекена своим ханом, но, несмотря на все это, туркестанские киргизы не предпринимали ничего решительно против Мирзы Нияза; напротив, уверяют его до сих пор, что они желали бы только смены ташкендского правителя Ахмеда и назначения на его место Мирзы Нияза.

Причина тому та, что уважаемые киргизами бии их, приехавшие в Туркестан до возмущения для совершения молитв под благовидным предлогом задержаны туркестанским беком. Эти бии конградские — Кунус-датха и Аксак-датха, бахтиярский — Каракул-датха и кипчакский — Тубакабыл Мирза Нияз, пользуясь этим через посредство шейх-ислама и накиб-имама, главных начальников ходжей-хранителей гробницы святого Азрета-султана, успев было усмирить их, но когда киргизы увидели, что мирза Нияз принимает меры к совершенному их подчинению, они снова взбунтовались и 15 числа осадили Туркестан.

17 мая, после нескольких выстрелов из пушек, убивших только трех человек, Мирза Нияз сделал высадку, которая успела захватить некоторых киргиз и, пользуясь замешательством, он отрядил 80 человек под начальством сотника Таш-Юзбаши в Яны-Кургане для усиления тамошнего гарнизона с приказанием яныкурганскому беку Ходжабеку держаться до последней крайности. После этого неудачного штурма [439] некоторые киргизы примирились, но 25 числа возмутившиеся, снова усилившись, прикочеванием киргиз из-под Ташкенда ромадановцев и черкесцев... ¹³³ родов, находящихся в кокандских владениях, принадлежащих к Меньшей орде, снова обнаружили неприязненные действия против Туркестана.

Приехавшие ко мне вчера вечером киргизы из Алатавских гор, которых я посылал для собрания сведений, объявили, между прочим, что киргизы конградского, кыпчакова, найманова и аргынского родов столпились все в Каратаусских горах, верстах во ста от Джулека и на совещании решились двумя партиями осадить Туркестан и Яны-Курган. Туркестан они думают взять, распрудив все плотины и затопив укрепление.

28 мая конградцы получили известие, что бистамгалинцы овладели крепостями Узаком и Чулеком и будто бы захватили самого правителя Ташкенда мирза Ахмеда. [По] полученным сегодня утром известиям Сабуан Ходжа, разбитый под Кумсуатом 24 августа 1853 г., прибыл в Ташкенд и циркулярами объявил киргизам о безусловном прощении их преступления приглашении кочевать снова тихо и спокойно на прежних их кочевьях. Киргизы не хотят отвечать на эти циркуляры, но так как не в средствах киргиз вести продолжительную войну и сомнительно, чтобы они овладели Туркестаном, который может только сдаться при недостатке съестных припасов, то очень вероятно, что киргизы принуждены будут примириться и подчиниться снова кокандским властям.

По последним полученным мной сведениям известно также, что крепость на Мерке, лежащая в трехдневном пути расстояния от русского сибирского пикета на Алатауских горах, называемого киргизами Каркаралы, взята дулатцами, подчиненными будто сибирскому ведомству. Командир пограничной бухарской крепости Уратюпы овладел ближайшей кокандской крепостью Ходжентом. Шейх-ислам и накиб-ишан, заведующей гробницей туркестанского святого, а также заведующий таминцами кокандского ведомства Курбас-датха прислали мне сказать, что они готовы передаться ко мне при первом выступлении русских из Джулека к Яны-Кургану.

Ко мне беспрестанно присылают письма конградские, кипчакские, найманские и аргынские бии с просьбой о перекочевании в русские пределы; но так как в настоящее время они не могут перекочевать на Сыр-Дарью со скотом по случаю овода и происходящей от него сибирской язвы, то просят дать им письма к сибирским властям, чтобы последние не ограбили их, когда они подойдут для летних кочевьев к р. Сары-Су. С 10 по 27 мая прикочевало из кокандских пределов на Сыр-Дарью до 140 кибиток егинчей Кипчакова, Найманова и Конградова родов.

На полях рукой автора документа написано: «13 или 14 мая конградцы под начальством султана Бури ограбили наших киргиз, бывших на летних кочевьях в Каракумах против форта 2-го верстах в полтораста, или двухсот и угнали до 200 лошадей и до 200 верблюдов. Ныне конградцы прислали ко мне письмо, в котором обещают уплатить [за] этот угон, почему мной и посылаются завтрашнего числа к ним нарочные киргизы».

Комментарии

133. Одно слово не разобрано.