№ 58

1850 г., августа 15

ПИСЬМО МАНАПА ПЛЕМЕНИ БУГУ БОРОМБАЯ БЕКМУРАТОВА ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОРУ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ П. Д. ГОРЧАКОВУ С ПРОСЬБОЙ ПРИНЯТЬ ДЕПУТАЦИЮ КЫРГЫЗОВ И ВОЗНАГРАДИТЬ ПОСРЕДНИКА КУПЦА ФАЙЗУЛЛУ НОГАЕВА

Высокостепеннейшему военному генерал-губернатору Западной Сибири, господину генералу князю Горчакову.

От манапа дикокаменных киргиз рода богу Буранбая Бекмуратова

Минувшего 1845 года при похвальном письме своем Вы изволили послать чрез Аягузский приказ для вручения мне в награду халат от Августейшего Императора; не имея в то время возможности получить его лично, я послал с доверенностью известного Вам, находившегося на жительстве в Петропавловске, освобожденного от всяких повинностей татарина Файзуллу Ногаева, который и доставил мне халат этот того же года ноября 13 дня исправно.

В 1848 году опять был послан мне халат от Государя Нашего чрез Копальского начальника барона, который я также [136] получил. Возложив на себя в присутствии всего народа нашего этот драгоценный подарок, мы очень радовались вниманию к нам Государя и вознесли молитвы наши к Богу за здоровье и долголетие Императора со всем его Августейшим Домом.

Прошу извинения за невежество или ошибку, состоящую в просьбе моей у Вас, о желании видеть Государя Императора, куда ехать в то время Вы мне отсоветовали, — впрочем сами об этом знаете.

Благодарю Бога, что Милостивый Государь наш почтил меня своим вниманием, хоть в сущности ничего еще особенного не сделал, но постараюсь вперед во всякое время заслужить Его Величеству.

С общего согласия манапы наши принимают смелость просить Вас, если не будет противно законам, 2-х или 3-х человек из них по усмотрению и выбору Вашему удостоить лицезрения Вашего и променяться двумя парами слов в личной с Вами беседе.

Небезизвестно Вам, что мы до сих пор никого не видали, и ничего не понимаем — да при том и сами люди безграмотные, так что иногда, имея какую-либо до Вас просьбу, не в состоянии сообщить ее, желая иметь постоянно писца, мы нарочно вызвали к себе известного и вам Файзуллу Ногаева, который был в прошлом году разгромлен с небольшим караваном джалгаирами; почти целый год он разыскивал виновных, но, не найдя их, ныне приехал к нам.

Перед отправлением к нам, на Копал, Ногаев зашел к новому приставу и объявил ему, что едет за Илю к черным киргизам. Пристав написал манапам Джантаю, Урману, Джанкарачу и мне письма, поручив Ногаеву передать их по адресу, но письма эти у Ногаева по приезде его за Илю были отбиты ворами.

Ногаев явился ко мне, объявил об этом и свидетельствовал на словах от имени пристава почтение, объяснив, что и в письмах, кажется, было написано то же. От имени пристава Ногаев объявил также нам, что пристав остается и ныне в дружественных к нам отношениях, нисколько не сомневаясь в малейшей даже со стороны нашей измене, не похвалив настоящего поведения Тоучубека, столь безстыдно изменившего своей присяге.

В ответ на это я, с своей стороны, объяснил Ногаеву, что мы с Джантаем никогда не согласны нарушать раз данную [137] клятву пред Кораном Мухаммеда, страшась ответа пред Богом.

Ногаев желал всегда быть полезным в продолжении многих лет, не щадил собственных своих расходов на разъезды и, наконец, лишился последнего своего состояния и в настоящее время претерпевает ужасную бедность, — мы же с своей стороны не можем ничем достойно вознаградить его труды, кроме представительства нашего об нем пред Вами. Поэтому извините нас в невежестве, мы осмеливаемся ходатайствовать пред Вами довести до сведения Милостивого Государя нашего заслуги Ногаева и испросить ему какую-либо награду; мы уверены, что всякое желание Ваше всегда принимается благосклонно во внимание Императора, при том же нам известно, что милости Царя его добрым подданным — неисчерпаемы.

Считаем обязанностью сообщить Вам, что Ногаев еще в 1821 году находился при посольстве из Оренбурга в Бухарай — Шариф, где и был проводником и толмачом. Вот первая служба Ногаева, за которую он в то же время Всемилостивейше избавлен от всяких повинностей и ясака с его потомством и имеет на это из Герольдии грамоту за собственною печатью Всемилостивейшего Императора нашего.

Молю Бога о продолжении дней Ваших и желаю Вам здоровья, счастья и благоденствия — манап Буранбай Бекмуратов 1850 года августа 15-го.

Перевел толмач Бардашев.

С подлинным верно: обер-квартирмейстер полковник барон Сильвергельм