№ 163

1864 г.. ноября 20, г. Санкт-Петербург

ЗАПИСКА МИНИСТРА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ А. М. ГОРЧАКОВА И ВОЕННОГО МИНИСТРА Д. А. МИЛЮТИНА НА ИМЯ ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА II О ПОЛИТИКЕ В СРЕДНЕЙ АЗИИ И КАЗАХСТАНЕ

Проследив исторический ход постепенного распространения русской власти в Средней Азии, нельзя не придти к заключению, что до последнего времени все приобретения наши в этой стране делались не на основании определенной системы, не для достижения известной цели, но под влиянием временных обстоятельств и личных, иногда односторонних воззрений местных начальников.

Кочевое племя киргиз, населяющее всю степную часть Турана от Тиан-Шаня до Каспийского моря и от Иртыша и Урала до Сыр-Дарьи, приняло русское подданство еще в 30-х годах прошлого столетия, но в продолжение целого века мы не принимали никаких мер, чтобы изменить это номинальное подданство в действительную подвластность, ограничиваясь высылкой в степь временных отрядов с Сибирско-уральской линии для прекращения возникавших в степи беспорядков и для преследования хищнических шаек, производивших грабежи под самыми укреплениями.

Первый шаг к упрочению русской власти в степи был сделан в 1822 году — введение между киргизами более правильного управления. Затем, в 30-х годах, для прекращения беспорядков между кочевыми племенами и для ограждения их от вторжений соседних ханств приступлено к постройке в степи нескольких укреплений. Таким образом, постепенно продвигаясь далее к югу, отыскивая рубеж, который мог бы служить естественной границей и прикрытием наших владений, к 1854 году мы достигли со стороны Западной Сибири до озера Иссык-Куль и р. Чу, со стороны же Оренбургского края заняли нижнюю часть течения Сыр-Дарьи рядом укреплений. [289]

С распространением наших владений мы вошли в ближайшее соприкосновение с среднеазиатскими ханствами: Хивой и Коканом, считавшими киргиз в числе своих подданных.

Пользуясь слабостью наших пограничных Оренбургской и Сибирской линий, разделенных между собой незанятым пространством в 800 верст, хивинцы и коканцы беспрерывно вторгались в наши пределы для грабежа подвластных нам киргиз. С целью прекращения подобных вторжений мы в свою очередь предпринимали экспедиции и разоряли ближайшие к нашим границам укрепления, служившие сборными пунктами коканских скопищ. Таким образом, последовательно взяты Ак-Мечеть, Джулек, Яны и Динь-Курган на Сыр-Дарье, Токмак и Пишпек за р. Чу. Но все подобные временные экспедиции, несмотря на сопряженные с ними громадные расходы, были недостаточны для прочного охранения края, вследствие чего и признано было необходимым сомкнуть Сибирскую и Оренбургскую линии возведением на незанятом пространстве нескольких промежуточных укреплений.

Ныне предприятие это не только исполнено, но блестящие успехи настоящего года дали возможность в одно лето довершить предположение, которое имелось в виду исполнить лишь впоследствии при особо благоприятных обстоятельствах, а именно, не останавливаясь на временной границе вдоль северного склона Александровского (Ныне: Кыргызский Ала-Тоо) и Каратаусского хребтов сразу занять всю Туркестанскую область, устроив передовую линию от Верного до Аулие-Ата вдоль подошвы гор, и далее, по южную сторону гор, через Чимкент на Туркестан.

В виду необъятного пространства киргизской степи... увлекаешься мыслью, что в поступательном движении России к юго-востоку есть определенный закон, не подчиняющийся человеческим соображениям, и что, занимая среднюю и нижнюю части Сыр-Дарьи, мы неминуемо рано или поздно должны будем занять его верховья, т.е. все Коканское ханство.

Действительно, русские владения в Средней Азии получили бы тогда естественные рубежи, а именно Тиан-Шаньский хребет, отрог его Кашгар-Даван, отделяющий горную часть Кока некого ханства от Бухары, и Кызыл-Кумские пески. Но не [290] делая заключений о том, что предстоит нам в будущем, необходимо теперь же решить вопрос: на чем должны мы остановиться в настоящее время в Средней Азии, дабы, согласно решению, которое будет принято, наши пограничные начальники могли действовать на основании точных инструкций, систематически направляя все усилия к достижению определенной цели.

Из числа среднеазиатских ханств, Хива и Бухара, отделенные от наших пределов Кызыл-Кумскими песками, не представляют большой опасности, притом Хива слишком слаба, чтобы делать какие-либо неприязненные покушения, Бухара же связана с нами торговыми интересами.

Напротив того, Кокан издавна составляет для нас самого беспокойного соседа; с начала утверждения в степи все военные действия с нашей стороны предпринимались преимущественно для защиты наших киргиз от грабежей вторгающихся коканских шаек или для наказания сих последних за эти вторжения. Вместе с тем постоянные смуты и неурядицы в Кокане отнимали всякую возможность устроить отношение к этому ханству путем мирного соглашения и договоров с беспрестанно меняющимися коканскими правителями.

Оставаться в таком положении относительно ничтожного врага мы не можем. Было бы несовместно с достоинством Империи терпеть вблизи ее пределов постоянные смуты и неурядицы, отражающиеся грабежами подвластных ей племен, задерживающие как развитие азиатской ее торговли, так и введение между киргизами правильного гражданского устройства и заставляющие предпринимать дорогостоящие экспедиции.

Соединением линий и имелось в виду выйти из этого положения. Но затем остается определить, можем ли мы довольствоваться полученными результатами, или же должны стремиться к достижению каких-либо дальнейших видов.

При обсуждении этого вопроса прежде всего является мысль, что в настоящее время дальнейшее распространение наших владений в Средней Азии не будет согласно ни с видами правительства, ни с интересами государства.

Всякое новое завоевание, увеличивая протяжение наших границ, требует значительного усиления военных средств и расходов, между тем, как подобное расширение владений не [291] только усиливает, а ослабляет Россию, доставляя взамен явного вреда лишь гадательную пользу.

Нам выгоднее остановиться на границах оседлого населения Средней Азии, нежели включать это население в число подданных Империи, принимая на себя новые заботы об устройстве их быта и ограждении их безопасности.

Приняв за основание, что правительство не желает завоеваний в Средней Азии, виды наши в этой стране можно ограничить:

1) прочным утверждением русской власти на занятом уже пространстве, устройством быта и введением цивилизации между подвластными ордынцами.

2) действительным ограждением этих племен от хищничеств и нападений среднеазиатских народов, поставив их в невозможность вредить нам или, по крайней мере, убедив, что никакое неприязненное действие с их стороны не останется без наказания и возмездия;

3) приобретением нравственного влияния на среднеазиатские ханства, не вмешиваясь в их управление, внутренние дела и политические отношения, но стараясь путем мирных и торговых сношений рассеять их недоверие к нашей политике и установить прочные отношения, чтобы иметь возможность оградить в самих ханствах интересы и безопасность наших подданных, развить нашу азиатскую торговлю и открыть новые рынки для сбыта русских произведений, и, наконец,

4) удешевлением содержания наших войск, довольствуясь их местными способами, а не подвозом из России, и покрывая хотя часть расходов на их содержание доходами с занимаемого края.

Занятие Чуйской долины и всей Туркестанской области до р. Арыса доставило уже весьма значительные выгоды, передав в нашу власть остальные киргизские роды Большой орды и плодородную населенную страну, представляющую полную возможность продовольствовать войска передовой Коканской и Сырдарьинской линий.

Покоренный же ныне Чимкент, занятый сильным подвижным резервом, составляет важный стратегический пункт, хорошо прикрывающий со стороны Кокана передовую линию по Арысу — от его истока, из Казы-Куртского хребта до впадения в Сыр-Дарью. Занятие этого пункта дозволяет уменьшить [292] число войск в Туркестане и Аулие-Ата, оставив там гарнизон скорее для наблюдения за жителями, нежели для их зашиты; сверх того, в случае неприязненных действий коканцев, дает возможность не ограничиваться одной обороной или бесплодным преследованием хищнических шаек, но угрожать важнейшему пункту всех коканских владений Ташкенту, удаленному от Чимкента лишь на 105 верст, держа его в постоянном страхе и заставляя отвечать за всякий грабеж в наших пределах.

На основании вышеизложенных соображений, МИД и Военное [министерство], по взаимном обсуждении системы будущих действий наших в Средней Азии пришли к заключению, что в настоящее время Россия может ограничиться достигнутыми результатами, отказываясь от дальнейшего наступления.

Приняв для ограждения наших пределов соответствующие военные меры, дабы занимаемые наши пункты и их гарнизоны, не только доставляли бы действительную защиту нашим подданным и караванам, но могли бы служить опорными пунктами на случай наступательных действий, мы можем считать наше положение в Средней Азии достаточно обеспеченным, особенно при настоящем состоянии Кокана, ослабленного рядом поражений и потерей Туркестанской области. Но затем, чтобы водворить спокойствие в наших пределах, необходимо, по возможности, устроить будущие наши отношения к Кокану.

Для этого мы должны, не вмешиваясь в распри и внутренние дела ханства, стараться поощрять торговые и дружественные сношения, если не с Коканом, то по крайней мере с Ташкентом, дав понять жителям, что их собственный интерес заставляет быть в мире с русскими. Но вместе с тем, посредством консулов или иных дипломатических агентов, которые при благоприятных обстоятельствах могут быть туда командируемы или даже водворяемы, зорко следить за положением дел в ханствах, чтобы быть в состоянии своевременно принимать необходимые меры для подавления в самом начале всяких замыслов, противных нашим интересам; в случае же грабежей или нападений, не оставлять ни одно неприязненное действие без должного наказания, возмездия.

Настойчиво продолжая подобную систему действий, мы заставим уважать русское имя в степи и бояться силы русского [293] оружия; но вместе с тем, отказываясь от завоеваний, не угрожая постоянно существованию независимых владений, мы подготовим возможность мирных отношений к среднеазиатским ханствам, которые со временем, при вступлении их на путь цивилизации, могут быть скреплены и формальным договором.

В случае, если вышеизложенные соображения удостоятся Высочайшего одобрения В[ашего] И[мператорского] В[еличества], вице-канцлер и военный министр полагают сообщить их для руководства командующим войсками Западной Сибири и Оренбургского края, предоставив министру иностранных дел подробности тех политических мер, которые со временем должны быть приняты для устройства наших отношений к Кокану и другим ханствам, развить впоследствии по получении от начальства передовой коканской линии сведения о настоящем положении дел в Средней Азии.

Определение же, какие именно меры должны быть приняты для ограждения вновь занятого края, должны ли быть для сего построены новые укрепления, какой силы и в каких пунктах, необходимо предоставить генерал-майору Черняеву, сообразуясь с местными условиями и теми военными материальными и денежными средствами, которые правительство может предоставить в его распоряжение.

Подписали князь А. Горчаков и Д. Милютин

Верно: генерал-квартирмейстер генерал-адъютант

Веригин

Сверял: полк[овник] Полторацкий