Из записи Канцелярии астраханского губернатора, составленной для предоставления в Коллегию иностранных дел, о борьбе туркмен против тирании Надир-шаха

21 февраля 1746 г.

Хивинской хан Абулгазы Илбарсов к губернатору астраханскому (Имеется в виду В. Н. Татищев) между другими от 7 августа 1745 года (Дата слушания в Государственной коллегии иностранных дел) писал, живущие в нашем Хуразимском (Хорезмском) ханстве трухменцы народу нашему учинили немалое беспокойство, чего ради принужден я, не стерпя от них того беспокойства, представить его, шахову величеству персицкому, по которому моему представлению его величество, показывая ко мне высочайшую милость, на вспоможение для усмирения оных прислал конное войско под главною командою племянника своею, и из тех трухменцов некоторые побеждены, а другие ушли к Балханским горам, после чего нашего ханства подданные люди остались в покое

При сем же объявляю, наше хуразимское ханство доныне с российским государством, продолжая с обоих сторон купечество, в [81] дружбе находились, чего для и ныне чрез сие прошу, что б как посольство, так и купечество, получая со обоих сторон пользу, лутчее прежняго продолжалось.

По получении сего извольте приказать, что б как с вашей стороны купцам отпуск, так и с нашей стороны приезжающим с товаром пропуск чинен был невозбранно.

Того ж 1745 года ноября 22-го дня прибывший из Хивы хивинский татарин Нияз Мед по разговорам губернатору Брылкину объявил следующее: что когда прошедших годах, назад тому лет с пять, Хивою совладел персидский шах, то ныняшняго хана Абулгази отца, Илбарс хана, умертвил и на его место ханом пожаловал онаго, его, Илбарс-хана, сына, Абулгази, и с того времени и поныне состоит в его шаховой протекции, токмо от податей всяких, подлежащих ему, шаху, он уволен, и в прошедшем году кочующие около Хивы трухменцы, именуемые текеямутцы, екдерцы, чакдерцы (Човдуры), арбачинцы и пеллячинцы (Возможно, дуеджинцы) взбунтовали и около Хивы деревню разорили и сожгли, а людей старых порубили, молодых мужеска и женска полу полонили, и город Хива от них в осаде была 8 месяцев, и никому из города Хивы выезду не было, однако ж хивинский хан Абулгази тайно к персидскому шаху с прошением посылал нарочных людей, дабы его и город Хиву от них, противных трухменцов, оборонить, почему оной, персидский шах, минувшего лета прислал в Хиву своего племянника Али-Гули хана, которой в Хурасане губернатором, в 30 тысячах военных людей, а тех трухменцев некоторых до смерти побили, а других четырех родов акдерова- де авдерова (Речь идет об игдырах и, возможно, абдалах), а арбачиева и пеллячиева в принадлежащее к бухарам местечко, именуемое Джааржу (Чарджоу), отвели и во оном их поселили и взяли из них в службу персидскую выбранных людей 400 человек, а другия трухменцы, текеямутцы, отошли к берегам Каспийского моря, к Балханским горам, где и живут.

Тот шахов племянник, Али-Гулы хан, при Хиве был месяцев с восемь и при возвращении своем по-прежнему в Персию оставил у хивинского хана из персидского войска шесть тысяч человек, чтоб оным войском у тех отшедших к Балхану трухменцов взять в службу выбранных же людей 400 человек, а достальных для житья перевести в Хурасан (Хорасан). А в бытность его, Нияз Мете у Каспийского моря в урочище Мангышлак трухменцы мангышлакские сказывали ему, яко вышеупомянутые отошедшие к Балханам трухменцы в персидскую службу 400 человек уже дали, с которыми оставшие в Хиве персидское войско 6000 человек возвратились в Персию а те, текеямутцы, жительством остались в Прибалханских горах.

Александр Турчанинов

Петр Попов