№ 376
Из донесения российского посланника в
Тегеране вице-канцлеру А. М. Горчакову о позиции
иранского правительства по отношению к
туркменским землям и возможных последствиях при
осуществлении Россией плана занятия
Красноводского залива
9 апреля 1865 г.
Двумя предписаниями от 20-го минувшего
февраля ваше сиятельство изволили сообщить мне о
заключении созванного по высочайшему повелению
Особого комитета, в коем рассмотрены были
различные предположения об устройстве фактории
на восточном берегу Каспийского моря в видах
распространения нашей торговли и
рыбопромышленности... (Опущены
сведения, не относящиеся к теме сборника)
Сознавая всю важность возложенного на
меня поручения, я буду выжидать удобного случая,
чтобы действовать на правительство его
величества шаха в смысле инструкций
министерства и в то же время не упущу из вида и
осторожности, которой требует от нас крайняя
деликатность самого предмета. Между тем считаю
своим непременным долгом подвергнуть на
предварительное усмотрение вашего сиятельства
некоторые мои соображения по настоящему вопросу,
основанные на изучение оного и местных
наблюдениях. [509]
Многолетний опыт показал нам, до какой
степени противоположны интересы, преследуемые
Россией и Персией в туркменском вопросе, и как
несогласованны взгляды обоих правительств на
политическое положение туркменских племен,
обитающих на восточном берегу Каспийского моря.
Это ясно усматривается из продолжительных
переговоров, не раз возобновлявшихся по этому
предмету в Тегеране, хотя бы в 1859—1860 гг., но не
приведенных до сих пор ни к какому решительному
результату и впоследствии коих вопрос был
постоянно отклоняем... (Опущены
сведения о притязаниях персидских властей на
владение восточным побережьем Каспийского моря
и т. д.). Мы же, с своей стороны, постоянно
старались уклониться от признания какого-либо
пункта на восточном берегу за границу персидских
владений и только в 1836 г. согласились подтвердить
за персиянами право на владетельство до реки
Атрек. Как ни безосновательны вышеизложенные
притязания персидского правительства, но трудно
ожидать, чтобы теперь оно от них отказалось и
взамен этого удовольствовалось подтверждением
допущенного нами в 1836 г. права Персии на земли
между Гургеном и Атреком. Такового подтверждения
персияне не домогались, даже отправляя в прошлом
году экспедицию до берегов Атрека. (Об
этом см. док. № 373-374) Поэтому возможность
вознаградить нас за утрату мнимых прав, но
которые были нам заявляемы при каждом удобном
случае, и крайняя недоверчивость, с которой
персияне постоянно смотрят на малейшие действия
наши на восточном берегу Каспийского моря,
постоянно представляли столько затруднений, что
императорское министерство предпочитало до сих
пор оставлять вопрос этот в status quo до более
благоприятных обстоятельств.
Я опасаюсь, что новые переговоры ввиду
предпринимаемого занятия пункта в Красноводском
заливе поведут нас к еще более затруднительному
положению. При невозможности, в которой мы
находимся, согласиться на притязания персиян или
же успокоить их опасения какими-либо другими
существенными уступками, нельзя и ожидать, чтобы
обнаружение наших планов было равнодушно
принято шахским правительством и не вызвало бы
сильных протестаций и превратных толкований с
его стороны. Все наши уверения в искренности
нашего намерения разрешить туркменский вопрос в
пользу обоих государств не помешают персиянам
предположить связь между нашими последними
приобретениями в Средней Азии и занятием пункта
в Красноводском заливе и объяснять себе эти
факты в смысле проявления обширных честолюбивых
замыслов России.
При таком щекотливом положении
вопроса было бы едва ли не лучше избегать даже
всяких преждевременных намеков на желание наше
придти к окончательному решению, тем более, что
согласно высочайше утвержденному журналу
комитета выполнение наших предположений будет
главным образом зависеть от результатов
предполагаемой в 1866 г. экспедиции, на обязанности
которой будет, между прочим, лежать и
исследование пользы, которой можно ожидать от
учреждения в Красноводске торговой фактории.
Если даже, как должно надеяться,
исследования экспедиции и убедят нас в
действительной пользе предполагаемых мер и если
притом не найдено будет нужным принимать в
соображение то неприятное впечатление, которое
произведет оные на Персию, то и в том случае едва
ли было бы полезно нам самим вызывать персидское
правительство на переговоры. Как бы ни были
сильны предубеждения сего [510]
последнего, но за невозможностью нам
противодействовать оно вынуждено будет
примириться с совершившимся уже фактом и
прекратить бесполезные жалобы. При таком обороте
дела объяснение причин, заставляющих нас
прибегать к занятию Красноводска и
заключающихся в потребности обеспечить и
расширить торговые сношения России, могут, по
мнению моему, иметь более успеха, нежели теперь,
пока не начались еще действия экспедиции.
Особенно неудобным, казалось бы мне,
прежде, нежели окончательно признана будет
польза занятия Красноводского залива,
возобновлять объяснения по предмету положения
нашей морской станции в Астрабадском заливе,
которое хотя, конечно, и продолжает внушать
персиянам опасения, но в последнее время, как
вашему сиятельству известно из моих донесений,
не подавало более повода к неприятным
переговорам с персидским правительством. В этом
убеждают нас как затруднения, с коими нам
пришлось бороться при учреждении крейсерства,
так и несомненные выгоды, приобретенные нами
занятием Ашур-Аде.
Положение этого острова почти на самой
границе, отделяющей владения Персии от
местностей, населенных туркменами, подчиняя
непосредственному влиянию нашему сих последних
и давая нам возможность охранять прикаспийские
области Персии от разбойничьих покушений
приморских туркмен, главные притоны коих
находятся па устье реки Атрек, позволяет нам в то
же время оказывать обширное покровительство и
нашим торговцам, и рыбопромышленникам,
посещающим берега Персии и туркменской земли, в
особенности же Астрабадский залив, где находятся
удобные места для якорной стоянки наших
коммерческих судов. Не подлежит ни малейшему
сомнению, что с учреждением станции разбои
туркмен на море значительно уменьшились, что
отозвалось чрезвычайно выгодно на нашей
торговле, и если они не прекращены еще вдоль
персидских берегов, то лишь по той причине, что
для сего потребовалось бы значительное усиление
средств нашей эскадры и более бдительности со
стороны местных персидских властей, по большей
части довольно равнодушно смотрящих на бедствия,
терпимые народом от насилий туркмен... (Опущены сведения, не представляющие
особого интереса для темы сборника).
Представляя изложенные соображения на
благосклонное воззрение вашего сиятельства,
смею надеяться, что вы не изволите найти
неуместной осмотрительность, с которой я полагал
бы приступить к подготовлению персиян к
предполагаемому нами занятию Красноводска. К
этому побуждает меня как важность последствий,
ожидаемых от этой меры, так и желание избежать
упущений в вопросе столь щекотливом, как
настоящий. Понимая трудности, с коими сопряжено
достижение нами цели, императорское
министерство определило почти два года на
приведение в исполнение проекта о занятии
Красноводска, а потому я буду иметь вполне время
в точности сообразоваться с окончательными
приказаниями, которые вашему сиятельству угодно
будет дать мне впоследствии моих настоящих
соображений.
Помета великого князя Константина
Николаевича:
“Совершенно разделяю этот взгляд”.
ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 2, д. 3224, лл
23—28 об.
Заверенная копия.
