№ 21
Сводка из донесений об экспедициях А.
Бековича-Черкасского и А. И. Кожина
(1718 г.)
...В 1716 г. по указу царского величества
отправлен он из Азовской губернии с Коротояцким
полком з господином князем Черкасским за море
Каспийское, и, переехав урочище Красные Воды, он,
князь Черкасский, поехал в Астрахань декабря 18-го
числа того ж году сухим путем, а ево оставил с
Коротояцким и з другим Астраханским полками на
косе морской, которая под ведением трухменских
народов, а в тех полках в прибытии их было людей
по половине, а другие не в приезде, понеже погодою
разнесло и выметало по берегам на персидской
кряж и на трухменской; а по отъезде -де своем
привил (Так в документе)
инженерного дела ученика, который окапывал
пещаным валом; а каменья возить было не на чем,
брегантин в прибытии не было, за которыми с
Красных Вод весною присылал, и повез брегантины,
разбитые з берегов стаскивали и починяли для
того, что оные деланы из разбитого бучного
старого лесу, и были -де на той морской косе в
пещаном валу по самой нужде октября по 3-е число
1717 году и как про него, князя Черкасского,
получили известие, что хивинцы со всем войском
его побили и в полон побрали, также трухменцы, про
которых писал князь, будто курант (Коран.)
целовали и поддались под высокою его царского
величества руку, стали людей их в полон брать и
рубить и к крепости сухим путем приступать
непрестанно, а им-де в том месте без дров и без
воды пресной и без лесу к городовому строению
быть было невозможно, о чем ему, князю, он,
полковник, говаривал при других штаб- и
обер-офицерах, и он-де, князь, против того говорил
ему; “Делай -де то, что велят, ты-де оставляешься
на пробу”, а у них -де от обоих полков людей уже
померло многое число, а другие больны, и за тем
известием заделал он военной обычной совет со
всеми офицерами, что городы без дров, без воды и
без земли не бывают и быть, конечно, невозможно,
подписались руками, и чтоб, оставя оное место, ехать
в Астрахань, дабы последних людей не утратить,
также ружья и амуниции не отдать в босурманские
руки, а ежели б -де быть до весны, то могли все
помереть. И в Астрахань -де он прибыл апреля 3-го
дня нынешнего 1718 г. и оставшей команды ево малое
число, а иные еще с моря не в собрании. А
Коротояцкого полку порутчик, с которым присланы [41] вышеозначенные письма, Федор
Исингилдеев, сказал: “В прошлом -де 1716 г. в
сентябре месяце лейб-гвардии при капитане князе
Черкасском для походу в Хиву было во отправлении
из Астрахани водяным путем на Каспийское море на
разных судах: на шнявах, на шкоутах, на
брегантинах, на бусах пехотных три полка, в том
числе Азовской губернии помянутой Коротояцкой,
да и с Казанской два полка против указу в полном
комплекте, и на тех судах от усть реки Волги морем
прибыли они к урочищу Тюк-Карагани, которое во
владении трухменского народа, он, Исингилдеев, с
майором Поярковым на шкоуте в трои сутки, а
прочие за погодою в неделю и больше, и в том
урочище Тюк-Карагане оставил он, князь
Черкасской, для строения крепости один полк
Казанской с полковником Хрущевым, а морского
флота порутчика Кожина и с ним его и Исингилдеева
с солдаты с шестью десять человек на шняве от
Тюк-Карагани ж послал к персидскому городу
Астрабаду; для того на той же шняве послан был от
него, князя Черкасского, морского флота
подпорутчик Петр Давыдов, которому повелено было
чрез персидскую землю ехать к бухарскому хану и в
Хиву, а для какова дела, о том он несведом. И на той
-де шняве до помянутого города Астрабату морем
шли они неделю. И как прибыли к пристани, которая
расстоянием от Астрабата верстах во шестьдесят,
посылал порутчик Кожин в тот город к хану
штурмана Якова Бранта и с ним астраханского
толмача говорить, чтоб помянутого порутчика
Давыдова он, хан, приказал принять в тот город, и,
удовольствовав подводами и провожатыми,
отправить чрез персидское владение до Бухар и до
Хивы. И тот -де хан ево, Давыдова, не принял, а
сказал, что он без указу шахова величества
персидского принять и чрез персидскую землю
пропустить не смеет и для того ханскому отказу
возвратился он, Кожин, к князю Черкасскому по
приказу ево в урочище Красные Воды, а он- де, князь
Черкасской, в то урочище ис Тюк-Карагани прибыл
до возвращения их от Астрабада и с ним от двух
полков людей только по половине, для того что
многие суды и с людьми от шторму разбило и
разнесло в разные места и повымотало на береги на
персидскую сторону и по трухменскому кряжу, и
того ж красвовоцкого урочища на песочной косе он,
князь Черкасской, велел очертить при себе
инженерного дела ученику земляную крепость и,
очертя оную, приказал делать солдаты. А сам, взяв
с собою вышеописаннога порутчика Кожина, брегат,
комиссара Волкова, капитана Толстова, порутчика
Арсеньева да солдат в провожатых Астраханского
полку, человек с шестьдесят, декабря с 8-го числа
поехал сухим путем в Астрахань, а по отъезде
своем в той начатой крепости приказал во всем
команду ведать полковнику фон дер Видену. И оная
ж крепость делана на неудобном пещаном месте и
пресной воды и лесов никаких на той косе нет,
чем-де, как он, князь Черкасской, отъезжал в
Астрахань, полковник фон дер Виден и другие штаб
и обер-офицеры многократно ему предлагали и
просили, чего ради в такое непотребное место их
привел и оставляет, в котором воды пресной ни
колодезями изыскать не могут, также и лесу и
травы, кроме песку, нет, и того ж ради на том месте
зимовать было им ни по которому образу
невозможно. И он-де, князь Черкасской, сказал им,
что “воду пресную и лес сыскать можете и после
меня”, и объявил им, что он возвратитца к ним из
Астрахани в 1717 г. весною в июне — в июле месяцах. И
после -де отъезду ево в тех Красных Водах
зимовали они без пресной воды и без дров со
многою нуждою в одних полковых палатках, а
пробовлялись соленою морскою водою (Речь
идет, вероятно, о грунтовой воде, имевшей горько
соленый привкус). И хотя для своей выгоды в
той крепости и за городом в разных [42]
местах покапали и многие колодези, однако
же пресной воды сыскать не могли, от чего многие
офицеры и солдаты заболели цынготною болезнью и
померли; а за вышепомянутыми-де офицерами и
солдаты, коих разбило на море и занесло на
персидскую сторону и на трухменский кряж; по
ведомостям, полковник фон дер Виден посылал
капитана Сурмина, порутчика Зелейского да
прапорщика Манцена с солдаты с осьмью десять
человек на трех бусах и оные возвратились, и с
ними в тое ж Красновоцкую крепость на
брегантинах и других судах прибыли тех полков
штаб- и обер-офицеров и солдат малое число, а
именно:
Коротояцкого полку майор Поярков,
капитаны Еропкин, Растопчин, порутчики Слепцов,
Давыдов, прапорщики Соловцов, Толстопятой да
солдат четырех рот, а сколько человек также и
Астраханского полку, что имяны офицеры и коликое
число солдат же прибыло, того сказать не ведает. А
о князе -де Черкасском слышно им было, что в том же
1717 году весною на святой неделе пошел он из
Астрахани, взяв при себе драгунской шквадрон (Эскадрон) на то и казаков яицких и
гребенских конных и несколько черкес горских; а
сколько числом было человек, того не ведает,
прямо степью в Хиву. И когда -де августа месяца в
29-м числе посланных от них и той крепости
Астраханского и Коротояцкого полков солдат для
вырывания вместо дров коренья травного, взяли
набегом трухменцы в полон человек с тридцать и
после взятия на другой день приехав к ним к
крепости конные-де туркменцы, в том числе и мурза
Бутузбек, сказали, что его, князя Черкасского, и
при нем будучее войско хивинцы побили, а
достальных всех разобрали по рукам, и, объявля
оное, от крепости отъехал и стал в виду и учали
збиратца малолюдством и после того Бутузбекова
отъезду, спустя дней с пять или шесть, к ним же
приезжал к крепости водою трухменской же
Ард-мурза (Так в документе),
разсказал, которой князю Черкасскому был
довольно знаем, понеже об нем Розсланбеке (Арслан-бек), от него, князя,
полковнику фон дер Видену был словесный приказ,
ежели от него, князя, будут присылатца письма
татарским письмом, и чтоб оные он, полковник,
отсылал к нему, Розслан-беку, не удерживая, и тот
де Розсланбек, бутто сожалея ево, князя, объявил
полковнику ж фон дер Видену и протчим
штаб-офицерам вышеписанные ж ведомости, что ево,
князя, с при нем будучее войско хивинцы побили, а
достальных побрали в полон всех без остатку. Он
же -де, Розсланбек, сказал, что их в той крепости
хотят доставать уже, и для того вышепомянутой
Бутузбек водою в близости стоят и собираетца, и
чтоб они от того имели осторожность, и, сказав им,
отъехал водяным же путем. И ... (Слово
неразборчиво) ведомостям от тех
неприятельских людей имели они в той крепости
денно и нощно непрестанную крепкую осторожность,
и для того за недостатком фитиля полковые
солдацкие палатки к пушкам и к гранадерам
собирая с рот вместо фитиля жгли, а сколько
пожжено, того заподлинно сказать не ведает. И по
отъезде -де вышеписанного мурзы Розсланбека,
спустя с неделю, к той крепости приступали
малолюдством с огненным и лучным ружьем в ночи до
свету часа за два или за три человек з двое тысячи
сухим путем и морем на лодках той же трухменской
орды татары, а имянно, текейи-юмутцы, огружинцы (Огурджали), куклуяны (Гоклены),
юмутцы (Емуты), в том числе и
помянутого Розсланбека улус татары балханцы, а
сам -де он, Розсланбек, во время того нападения
был ли, того неведомо. И те -де татары ворвались
было в крепость, а он –де [43] Исингилдеев,
в то число стоял с гренадерскою ротою на пикете и
чинил отпор и тех татар ис крепости вон выбили и
многих побили до смерти и ранили и главного их
приводца, а имянно: текей-юмутцкого мурзы или
владельца брата родного в той крепости закололи
до смерти, для которого ис тех же татар, в том
числе и помянутой Розсланбек, приезжая к ним к
крепости, спрашивали дни по три, что он жив -ли,
чтоб отдать на размену, и тем -де татарам какой
ответ от полковника фон дер Видена учинен, того
не ведает. А после -де того нападения те татары в
близости ж от крепости их стояли еще с неделю и
пошли в свои улусы, и по отступлении оных, а
имянно октября 30-го числа, полковник фон дер
Виден с штаб- и с обер-офицеры учинили военной
консилиум, что в той крепости з достальными
солдатами за вышеупомянутою крайнею нуждою дров
и за умалением здоровых людей жить там
невозможно, о чем, советуя, и подписались все, что
оставя то место, идтить в Астрахань, дабы и
последних людей не утратить и ружья и омуниции не
отдать неприятелю, понеже-де означенная крепость
начата делать и делана хуже песка, из морской
ракушки, которую в насыпи валу без дерева и фашин
или без дерну удержать было и на защищение
людемью насыпать вал высотою в настоящую меру
невозможно, потому что лесу и дерну и камышу и
травы, кроме помянутой ракушки, на той косе много,
к городовому делу способного нет, по которому
совету оставя тое крепость, пошли они в Астрахань
морем же на шняве и на бусах октября 3-го числа. И в
том пути было им свободного ходу только одна
ночь, а потом за противною погодою и штурмом
разнесло их всех врознь и их -де с полковником фон
дер Виденом на бусе носило шесть недель и
принесло тое бусу до Астраханского полку
подполковника Кушнякова, на бусе ж и
командированную с артиллериею бусу ж да
отправленной к ним из Астрахани в помянутую
крепость с провиантом шкоут на персидскую
сторону к устью реки Куры, и на том острове они
зимовали, а протчие суды, которые тою ж погодою
разнесло и об оных они были сведомы, потому ж
зимовали на персидском же кряже в разных местах,
и с помянутого -де острова в Астрахань
отправились они морем же на первой неделе
великого поста и прибыли апреля в 3-й день, а
другие в разных числах сего 1718 г., а достальные
две бусы, на которых были полку ж их Коротояцкого
офицеры, вышеупомянутые майор Поярков, капитаны
Еропкин, Давыдов, Сурмин, попутчики Грызлов,
Зеленский, Четвериков, прапорщики Тынков,
Толстопятой, да унтер-офицеров и рядовых
мушкетеров и неслужащих сто восмездесят два, а с
офицерами сто девяносто один человек. По отъезде
его, Исингилдеева, из Астрахани с моря еще не
прибыли и известия об них, также и где зимовали,
никакова им не было, а как-де князь Черкасской из
Астрахани в Хиву отправился и в марше ево с
войски, какой бы ему до Хивы тракт и по несчастию
от хивинцев, в которых -урочищах он разобран и
побиты, и бои какие с ними хивинцы и с другими
ордами у него были ль, о том он ни о чем не сведом,
для того, что -де, от него, князя Черкасского, в
вышеозначенную Красноводскую крепость известия
и выходцов к ним, кроме того, что уведомились от
вышеобъявленных трухменцев, никого не было. А в
ведении и в табели полковника фон дер Видена
написано: в вышеписанной Коротояцкой полк
состоял 1293 человека, из того числа выбыло: с
князем Черкасским взято в Хивинский поход:... (Далее приводится перечень офицеров и
солдат, состоявших в этом полку и указывается,
что из общего числа (1293 чел) погибло 999 чел, а
возвратились лишь 294 человека).
ЦГАВМФ, ф. 233, д. 170, лл. 37—40
об.
Отпуск
