Из инструкции командующего Отдельным кавказским корпусом Н. Н. Муравьеву об исследовании восточного побережья Каспийского моря и укреплении дружественных взаимоотношений с туркменами

26 марта 1821 г.

Господин главнокомандующий в Грузии его высокопревосходительство Алексей Петрович Ермолов изволил предположить, дабы в течение нынешнего лета сделать новую экспедицию к туркменским берегам, как для приобретения яснейших понятий об их положении и удобствам к каким-либо заведениям, так и в особенности для отыскания выгодного места к построению крепости, которая туркменскому народу, ищущему покровительства России, могла бы служить защитой от его соседей и вместе обеспечивать складку российских товаров по случаю предполагаемого привлечения к сему месту хивинской торговли и открытия наших торговых сношений с разными обитателями восточных берегов Каспийского моря.

Употребление вас в экспедиции 1819 г. доставило правительству о разных поколениях туркменских народов и их соотношениях к своим соседям весьма полезные и основательные сведения, которые познакомили оное с краем, дотоле вообще мало известном. В сем же случае определенные на самом опыте отличные ваши познания, соединяемые с благоразумием и ревностным усердием к пользам службы его императорского величества, побудили господина главнокомандующего в Грузии избрать вас главным начальником для совершения сей новой экспедиции, вследствие чего поручаю вашему высокоблагородию с получения сего отправиться в Баку, где вы найдете в готовности два военные суда, назначенные в сию экспедицию, на которые, приняв пехотную команду бакинского гарнизона, назначенную в числе 50 человек при одном офицере, и из Ленкорана одно легкое полевое орудие с двойным комплектным количеством зарядов при 12 артиллерийских служителях, имеете немедленно отправиться к туркменским берегам.

Причем для руководства вашего в операциях, предполагаемых к вашему исполнению, я нахожу нужным, сообразно с волей господина главнокомандующего в Грузии, предписать вам следующее

1. По прибытии вашем в Красноводскую пристань немедленно заняться съемкой Красноводской косы, северного берега Балханского залива и островов, в заливе находящихся. Потом можете приступить к обозрению Балханских гор, на коих, по уверению жителей, имеется строевой лес. В помощь же вам для съемок и употреблений в разных по службе поручений командируются под распоряжение ваше весьма отличные артиллерийские офицеры господа подпоручики Рюмин и [237] Катани, которые вместе с вами и должны из Тифлиса отправиться в предположенную экспедицию.

2. По обозрении и съемке вышепоименованных мест, главнейшей обязанностью вашей будет избрать на оных и определить одно место, наиболее выгодное как по удобству пристани, так и по возможности иметь в изобилии хорошую пресную воду, для построения на оной крепости, долженствующей впоследствии помещать в себе российский гарнизон и разные товарные заведения.

3 Когда сии важнейшие предметы нынешней экспедиции будут вами основаны, то не оставьте предпринять обозрение Киндерлинского залива и острова Агиз-ада, а если время позволит, то можете также плыть на север и обозреть Александр-бай, Мангышлак, устье Эмбы и далее восточные берега Каспийского моря.

5. Туркменского старшину Кият-бека с сыном его, ожидающих вас в Баку, не оставьте взять с собой на суда и доставить в места их жительства. Не нужно упоминать мне о ласковом и уважительном с ним обращением ибо вы сами довольно знаете как достоинства его, так и ту пользу, какой правительство ожидает от его преданности к России. Прилагаемое при сем письмо (См. док. № 156) от меня на его имя имеет лично вручить ему в Баку с чайным погребцом, посылаемом ему от меня в подарок, который получит от казначея г. Майвалдова. Копия же с письма моего к нему прилагается здесь для вашего сведения.

6. При сношениях ваших с главнейшими старшинами и даже простым туркменским народом, старайтесь ласковым обхождением, также удовлетворением их просьб, не превышающих вашей власти и возможности, на случай обид кем-либо из вашей команды им нанесенных, поселить в сем народе добрую к вам веру, искренность и чистосердечное расположение к российскому правительству. Причем, если начальники разных туркменских поколений, исключая признающих над собою зависимость персидского государства, сами добровольно изъявят перед вами желание принять присягу на верность подданства его императорскому величеству, то не отклоняйтесь от такового их расположения и по обычаям той земли приведите их к присяге с приличным сему случаю торжеством; однако никакое с вашей стороны настояние о сем, а и того меньше принуждение, не должны иметь места.

7. Равным образом при добровольном желании старшин дать в залог своей верности аманатов, можете принять двух или не больше трех по выбору вашему из почтеннейших старшин или их детей, коих при возвращении из экспедиции возьмете с собой для пребывания их в Баку, где назначится им пристойное от казны содержание. Кият-беку, по мнению моему, гораздо для целей наших будет полезнее оставаться в месте его жительства, дабы он мог от туркменского народа более и более приобретать к себе доверенность и влияние на оный. Между тем для приобучения туркменцев признавать в лице его некоторую власть над собою и подчиненносгь ему, необходимо нужно, чтобы вы при сношениях своих с главнейшими старшинами употребляли Кият-бека во все дела и сами бы подавали им пример уважения к нему, как особе, пользующейся особенной доверенностью российского правительства, которое готово через его посредство доставлять всякие возможности для туркменского народа

8. Принять за нерушимое правило не приближаться к Астрабадскому култуку и никого не посылать в город Астрабад из вверенной вам команды, по каким бы то ни было поручениям, но даже и в самих туркменских [делах] при нынешних наших дружеских связях с Персией [238] стараться отклоняться [от] всякого на то покушения, как они по надежде на покровительства России вздумали бы паче чаяния предпринять и которые могли бы подать персиянам хотя малейшую причину подозревать в соучастии с ними российское правительство, ибо постоянная и непременная воля государя императора состоит в том, дабы всемерно сохранять святость заключенного с Персией мирного трактата (Имеется в виду Гюлистанский договор, заключенный между Ираном и Россией в октябре 1813 г.) и поддержать доброе согласие с сей державой.

9. Буде найдете кого-либо из туркменцев человека верного и скромного, то можете из одного любопытства послать его в Хиву для разведывания о происходящем там и для узнания о расположениях к нам хивинского хана, но отнюдь с вашей стороны не начинайте с сим владельцем никаких сношений. Если бы ж он сам сведал о нахождении вашем на туркменских берегах, прислал к вам людей с какими-либо поручениями, в таком случае посланных примите сколь можно ласково и, уверив их в самом искреннем расположении господина главнокомандующего в Грузии к их хану и желании его всегда продолжать дружественные с ним связи, отпустите их от себя довольными. На поручения же, какие к вам будут, если в них заключаться будет важность, не ответствуя ничего решительно [сообщите], что вы оные представите на усмотрение самого главнокомандующего. При том без затруднения согласитесь принять на суда посланцев от хивинского хана на случай, если бы он сам пожелал отправить таковых в Тифлис к господину главнокомандующему. Только в сем случае постарайтесь предварительно выведать о настоящих причинах такового посольства и отклонить оное под благовидным предлогом, в случае буде бы причины сии признаны, вами несовместными с достоинством империи, дабы избежать таким образом всяких открытых неудовольствии и разрыва в сношениях. Сверх того, примите меры, чтобы посольство сие, когда оное должно будет принять, не было, по обычаю азиатцев, слишком многолюдно, для отвращения излишних, со стороны казны на оное, издержек.

10. В рассуждении вещей, кои из Астрахани на военных судах будут к вам доставлены, также тех, кои вами самими будут в Баку искуплены, и 500 четвертей пшеницы, долженствующей из бакинского магазина погрузиться на суда, я предоставляю употребление оных собственному вашему усмотрению, то есть продать их туркменскому народу [по] умеренным ценам, не гоняясь за прибытками казны, и некоторую часть даже подарить им, буде, по соображению обстоятельств, вы признаете сие полезным для будущих предположений правительства...

12. Для приласкания тех из туркменцев старшин, коих наиболее нужно к нам привязать, отпускается для подарков им в ваше распоряжение потребное количество экстраординарных вещей, кои по прилагаемому при сем реестру изволите принять от господина казначея Майвалдова, вместе с 150 руб. серебром, назначенных мной на покупку вами в Баку разных мелочных вещей, нужных для продажи туркменцам...

14. Для письменных дел на татарском языке позволяю вам из Баку взять одного мирзу, (Мирза — писарь, грамотный человек.) которому вместе с переводчиком Муратовым назначьте пристойное, по усмотрению вашему, содержание из экстраординарной суммы, а в случае недостатка в оной можете употребить и ту сумму, которая будет вами выручена за продажу хлеба и разных вещей туркменскому народу.

В заключение же мне весьма приятно присовокупить, что начальство [239] от известных ваших талантов, предусмотрительности и ревностного усердия к пользам службы его императорского величества с уверенностью будет ожидать успехов от сей, начальству вашему порученной экспедиции, и надеяться совершенно, что ваше высокоблагородие ничего со своей стороны полезного и достойного уважения не упустите из виду, тем самым обищите (Обеспечите) к себе признательность высшего правительства.

Генерал-лейтенант Вельяминов.