№ 131
Письмо главнокомандующего на Кавказе
предводителю приатрекских туркмен
Хаджи-Сеид-Мухамеду
19 октября 1813 г.
Четыре почтеннейших туркменских
старшины, отправленные ко мне депутатами от
вашего высокостепенства и от всего туркменского
народа с испрошением помощи от моего великого и
всемилостивейшего государя императора, прибыли
ко мне в лагерь, расположенный [в] Карабагском
владении в урочище Гюлистан, в тог самый день, в
который прибыл также и уполномоченный от его
величества [193]
Фатх-Али-шаха
персидского для заключения мира между
Российской империей и Персидским государством, в
чем предварительное согласие было уже сделано с
обеих сторон. Невзирая, однако, на сие, я принял
ваших посланных с удовольствием и со всем
приличием моего к вам уважения, оставив их при
себе до окончания переговоров моих с персидским
уполномоченным.
Но как премудрый промысел, управляющий
жребием войны и мира, даровал ныне по благости
своей полезный мир и вечную дружбу между
всероссийской империей и Персидским
государством, которое 12-го числа сего месяца с
помощью божьей утверждены постановленным
трактатом между двумя державами, то, отправляя
ныне обратно ваших посланных, коих я прилично
одарил каждого и с прежними же почестями, я в
нынешних обстоятельствах не могу ничего более
отвечать вашему высокостепенству на предложение
туркменского народа, как то, что союз и вечная
дружба, соединяющие теперь моего великого и
всемилостивейшего государя императора с его
величеством Фатх-Али-шахом персидским, не
позволяют мне, в нарушение мирного трактата,
оказать вам какую-либо помощь в противность
пользам Персии. Я могу только искренне преподать
вам совет, чтобы народ туркменский, избирая путь
для него полезнейший, покорил себя нынешнему
промыслу и законной власти (В своем
донесении от 19 ноября 1813 г. Н. Ф. Ртищев докладывал
Н. П. Румянцеву, что после того, как переговоры “с
персидским полномочным были окончены с желаемым
успехом, обратился к туркменским депутатам, кои
во все время переговоров моих находились у меня в
лагере, пользуясь всем уважением и приличным
содержанием”. И далее: “ея обласкал их наилучшим
образом, одарил прилично каждого и снабдил
письмом моим и подарками к их правителю,
простился с ними и отправил, кажется, весьма
довольными мною, невзирая на то, что миссия их не
была успешна” (АКАК, т. V, 1873 г., док. 833, стр. 741).).
Впрочем, прошу бога, да сохранит вас под кровом
своим в счастии и благоденствии. Об усердии же
вашем и всего туркменского народа я не оставил
довести до высочайшего сведения моего великого и
всемилостивейшего государя императора.
Присланную ко мне от вашего
высокостепенства лошадь я принял в знак моего к
вам уважения и приношу вам чувствительную мою
благодарность. При том взамен оной и в память обо
мне я имею удовольствие препроводить при сем
также небольшой подарок, состоящий в серебряном
лошадином уборе, парче и бархате, прося вас
принять оные как знак моего особливого к вам
доброжелательства.
АКАК, т. V, Тифлис, 1873 г., д.
1010, стр. 885.
