21. 1617 г. января 26. — Распросные речи хивинского посла Хаджи-Юсуфа "на разговоре" его в Посольском приказе с дьяками Петром Третьяковым и Саввой Романчуковым главным образом по вопросу об удовлетворении хивинских тезиков, ограбленных на Яике "воровскими" казаками.

… И генваря же в 26 день по государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии указу был в Посольском приказе у дьяков у думного у Петра Третьякова да у Савы Романчюкова юргенского Арап-хана царя посол Хаджи-Юсуф … Далее следует краткое изложение церемониала приема. И говорил послу думной диак Петр Третьяков: [117] приказывал еси ко мне с приставом своим, чтоб великий государь наш его царское величество тебя пожаловал велел тебя отпустити с Москвы в Казань зимним путем, и яз о том доносил до царского величества, и великий государь наш царь и великий князь Михайло Федоровичь всеа Русии самодержец указал тебе послу быти в Посольском приказе у нас его царского величества дьяков поговорити о делех, и о которых будет делех от государя его Арап-хана есть с ним сверх грамот приказ, и он бы посол о тех делех с ним царского величества думным дьяком переговорил. || И посол Хаджи-Юсуф говорил: о чем государь его Арап-хан его посла прислал к великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии самодержцу и о тех о всех делах к его царскому величеству писал в грамоте своей да и он посол речью что было ему приказано сверх грамоты говорил, и царское б величество его пожаловал, велел против государя его грамоты свой царской указ учинити и его посла велел ко государю его отпустити по нынешнему зимнему пути, чтоб ему судов дождатись в Казани, и пожаловал бы его царьское величество, велел в тезитцком погроме, что погромили их как они поехали с Самары праведной, сыск и указ учинити, и велел бы государь их торговым людем приезжати по прежнему на Кабаклытцкое пристанище, и бусы б государь велел под тех торговых людей присылати из Астарахани по прежнему, больши летошнего; а летось на тех бусах, которые пришли были из Астарахани на Кабаклытцкое пристанище под торговых людей, многие торговые люди не поднялись и пошли назад и с товары. || И думной диак Петр говорил послу: писал к великому государю нашему царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии самодержцу к его царскому величеству Арап царь с тобою послом своим в грамоте своей, да и ты посол на посольстве царскому величеству от государя своего говорил, чтоб великий государь наш его царское величество его Арап-хана царя держал в дружбе и в любви по тому же, как наперед сего прежние великие государи и великие князи росийские с прежними юргенскими цари были в дружбе и в любительной ссылке, и торговым бы его людем приезжати на Кабалаклытцкое пристанище и с рускими людьми торговати, а которые тут не исторгуютца, и тем бы на государевых бусах в Астарахань с товары приезжати и по прежнему повольную торговлею торговати и назад отъезжати; и тезицкой бы грабеж которых тезиков воры казаки на Яике побив пограбили, деньги и рухлядь, которая в государеве казне, сыскав ему послу отдати и его б по зимнему пути отпустити в Казань, и на те на все дела ему послу ответ || . Как по милости всемогущаго бога и по избранью всяких чинов людей всего Росийского царствия великий государь наш царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии самодержец учинился на своих великих и преславных государствах Росийского царствия, и Арап царь слыша про великого государя нашего прислал к его царскому величеству посла своего Дос-Абыза да другово посла Шугура з грамотами поздравляти его царское величество на его великих и преславных государствах, [118] и чтоб его царское величество имел его Арап-хана себе в дружбе и в любви и в сылке по тому же, как и прежние великие государи цари и великие князи росийские с прежними цари юргенскими были в дружбе и в любви и в сылке, и торговым бы людем для торговли на обе стороны вольно было ходити по прежнему без урыву. И великий государь || наш его царское величество тем государя его послом велел быти у себя, и свои царские очи видети им дал, и грамоту Арапа царя приняти велел и ее милостивно выслушав и учиня им ответ велел их отпустити вскоре; и помня прежние ссылки и видя то, что государь их Арап царь ищет к себе великого государя нашего его царского величества любви, послал с теми его послы вместе к Арап-хану царю з грамотою татар своих служилых Девлекея-Девлет Козина с товарыщи, и те царского величества служилые татаровя у Арап-хана царя на посольстве были и грамоту царского величества ему отдали, и царь Арап тех царского величества служилых татар к великому государю нашему отпустил, а с ними вместе прислал к его царскому величеству его посла з грамотою, и великий государь наш его царское величество его посла пожаловал, велел его из своей царской отчины из Астарахани взяти к Москве и свои царские очи дал ему видети вскоре, и грамоту Арап-хана приняти велел и о которых делех к великому государю нашему к его царскому величеству Арап-хан писал и он посол речью на посольстве говорил, и царское величество те все дела выслушал милостивно; и вперед великий государь наш его царское || величество государя их Арап-хана в дружбе и в любви держати и в ссылке быти хочет по прежнему, как наперед сего прежние великие государи цари и великие князи росийские с прежними юргенскими цари были в дружбе и в любительной ссылке, и торговых его людей для его Арап-ханова прошенья пожаловал, поволил им сь их товары приезжати по прежнему на Кабалаклытцкое пристанище и с рускими людьми торговати, а будет тут не исторгуютца и его царское величество велел послати свой царьской указ к астараханским воеводам, а велел им из Астарахани посылати под тезиков и под товары их свои государевы бусы на Кабалаклытцкое пристанище, и их самих и с товары их привозити в Астарахань и поволил им царское величество в Астарахани торговати с рускими людьми, товары на товары меняти, оприч заповедных товаров, во всем по прежнему повольною торговлею; а будет которые тезики вперед похотят из Астарахани для торговли с товары ехати по Волге вверх в которые городы, и им по царского величества жалованью повольно будет || и в те городы ездити по воеводцким проезжим грамотам, и во всем им по царской милости вперед везде в торговле повольность и береженье будет, а задержанья им и насильства и обид ни от кого не будет. А что Арап-хан к великому государю нашему к его царскому величеству в той же своей грамоте писал, что бутто великого государя нашего люди торговых его людей побили на Яике и животы все пограбили и привезли бутто на Самару в царского величества казну 2700 руб. и ныне бутто те деньги царского величества в казне, и великому [119] государю нашему его царскому величеству по своему царскому милостивому обычаю к нему к Арап-хану дружбу и любовь совершенную учинить, тое людей его казну тем чей живот, которые есть в лицех, а которых в лицех нет и царскому б величеству тех его людей деньги и живот прислати к нему с тобою с послом его вместе, и его б посла и торговых людей и с ним вместе своих послов к нему велети отпустити по прежнему обычею. || И яз тебе послу про погром тезитцкой скажу подлинно как что деялося, а чаю про то государю вашему Арапу царю и вам самим ведомо, что в царской отчине в Астарахани был вор Ивашко Зарутцкой и воровка Маринка с сыном, и тот вор с своими советники, с такими же воры, своим воровством астараханских людей прельстили, а иных, которые в правде стояли и к их воровской смуте не пристали и их в их воровстве обличали, многих побили и кровь крестьянскую невинную многую пролили; и великий государь наш царь и великий князь Михайло Федоровичь всеа Русии самодержец послал под свою царскую отчину под Астарахань на астараханских воров на Ивашка Зарутцкого и на его советников боярина и воевод своих князя Ивана Никитича Одоевского с товарыщи с ратными людьми, да с Терки воеводы с ратными ж людьми были; и тот вор || Ивашка Зарутцкой с своими советники и с воровкою с Маринкою и с сыном ее из Астарахани збежали на Яик, и на Яике поставили были городок и острожки, и царского величества воеводы посылали за тем вором за Ивашком Зарутцким голов с ратными людми, и вора Ивашка Зарутцкого и воровку Маринку с сыном взяли живых и привели к царскому величеству к Москве, а советников его побили, а иные воры поутекли; и как из Юргеньчь шли степью с товары тезики на Самару, и те воры на степи сакму их переехали и по той сакме узнали, что тезики с корованы прошли на Самару, и стали те воры их на степи ждати и стеречь как они пойдут с Самары назад степью, а на Самаре про них ведома не было, что они их ждали на степи, и как тезики исторговався пошли с Самары степью назад в Юргенчи, и те воровские казаки Ивашковы советники Зарутцкого сошли их на степи, и пришли на них на стан на сонных и их побили и пограбили и животы их поймали, и с того погрому пришли на Самару того коровану пеши 2 тезики || да третей кашевар, и того ж часу по тем тезицким вестем, которые с того погрому пришли на Самару, царского величества воевода князь Михайло Белосельской посылал за теми воры с Самары голову стрелетцкого Савина Есипова, а с ним дворян и детей боярских и стрельцов конных, и голова с ратными людьми за теми воры ходил и сшед их побили и пришли назад на Самару, а тех воровских людей привели с собою 3-х атаманов да 42-ву человек казаков, и те воры атаманы и казаки про тот тезицкой погром роспрашиваны и пытаны накрепко и в роспросе сказали, что они воровские казаки тех тезиков стерегли нарочно узнав по шляху как еще те тезики шли корованом на Самару, а как пошли с Самары назад и они перелезши Яик сшед на стану погромили сонных и убили у них одного до смерти, а 4-х человек живых взяли; а как погромив отошли от них, [120] и они тезики осмотряся и узнав точно приходили на них воры немногие люди и то пешие, и они стали и к ним приступали, и тех своих 4-х человек которые были у них взяты, опять у казаков || назад взяли, и рухлядь свою многую имали ж; а как они от тех казаков отошли, и те казаки товар и животы их, которые у них поймали, розделили по себе, и иные казаки с тою погромною рухлядью ушли на Яик, а которые деньги у тех воровских казаков взяты, и они сказали что те деньги их а не тезичьи, потому что те казаки с Ывашком Зарутцким воровали много и грабили и у них деньгам мочно быти; и те деньги воеводы, взяв, были в казну, опять ратным людем роздали хто что у которого воровского казака взял, а в государеве казне тех погромных денег нету да и не надобно государю в казну такие погромные деньги, да и нестаточное дело что опричь товаров у тезиков стольким деньгам у них быти, о том в Московском государстве издавна заказ крепкой, да и самим вам давно ведомо, что издавна при прежних государех царех и великих князей росийских во всех их государствах, в которые кизылбашски и бухарские и их юргенские тезики приезжая с товары торговали, и о том им от воевод || заказ был крепкой, чтоб нихто товаров своих не объявя таможным головам и целовальником на отпуске и незаписав в таможне не провозили, а больши всего заказ, чтоб руских денег отнюд никакое человек с собою не вывозили ни одной деньги; а ныне при великом государе нашем царе и великом князе Михаиле Федоровиче всеа Русии самодержце по тому ж во всех городах заказ учинен крепкой, чтоб денег руских в чюжие ни в которые государства не провозили; и как те тезики поехали с Самары до казатцкого погрому воеводе и таможным головам и целовальником сказывали ль и записали ль и какими мерами тезики их столько денег через заказ повезли, а на Самаре в государеве казне тех денег не бывало и нигде про них не объявливалось, а которые деньги взяли у тех воровских казаков на погроме, и те деньги тотчас розделили ратные люди по себе, и он бы про то объявил хто им про деньги на Самаре сказывал, что бутто тезитцких денег у казаков государевы ратные люди, которые ходили за воровскими казаки, взяли 2700 руб. и бутто те деньги в государеве казне. || И посол говорил: ведают они то и сами, что при прежних великих государех царей и великих князей росийских юргенским тезиком о деньгах руских заказ был, чтоб из Московского государства их не вывозити, да и не вываживали, а у тезиков их как были на Самаре столько денег было, а перед поездом своим с Самары про те деньги самарскому воеводе князю Михаилу Белосельскому сказывали и ему о том били челом, чтоб ему поволил те деньги вести с собою, и князь Михайло их с Самары с теми деньгами выпустил, а взял от того 200 руб. денег да 20 лошадей, а осматривать у них не велел. А как посыланы с Самары государевы ратные люди на тех воровских казаков, и как их погромили и тезитцкие товары и деньги у них отгромили и привезли на Самару, и тоею громленую многую рухлядь видели они у ратных людей сами, а про деньги корованной голове Дербыш-Бабе и послом Дос-Абызу [121] да Шугуру сказывал князь Михайло ж Белосельской, что деньги у казаков и рухледь отгромлена и взята в государеву казну, и они слышев то наперед корована отпустили с Самары тезика в Юргенчь и приказали ему чтоб он бил челом Арап-хану и привез || бы от него ко государю грамоту, а деньги их и рухлядь готова в государеве казне. И думной дьяк Петр говорил послу: то учинилось над их тезики по грехом от воровских казаков от Зарутцкого советников, а не от тех государевых людей, которые посыланы с Самары на воров, и того уж где сыскивати, что у них воры поймали, о кою пору те воры их погромили и в те ж поры по себе и розделили, а после и сами перепропали, а что будет царского величества самарские ратные люди у тех воровских людей рухляди какие и отгромили, и воинские люди по себе и розделили, потому что взяли у воровских людей, которые за свои вины избывая смерти збежали и против государевых людей стояли и много от тех воровских людей в Астараханском царстве всяким людем и иноземцом убийства и грабленья и всякого разоренья починилось, да того уж не подняти и ни на ком не взяти, только великий государь наш его царское величество по своему царскому милосердому обычаю и хотя з государем их с Арап-ханом вперед быти в дружбе и в любительной ссылке велит про те тезитцкие животы и рухлядь на Самаре и по иным городом у тех ратных людей сыскивати, да будет что тое тезитцкие отгромленные рухляди сыщетца, и государь || велит сыскав им отдати. И посол говорил: о том мы царскому величеству и сами бьем челом, чтоб царское величество над теми милость свою показал, которые громленые тезики живы и которые ныне здесь с ним с послом, велел их живот и рухлядь сыскав им здесь отдати, а та его царского величества милость везде славна будет во веки. И Петр послу говорил: царскому величеству их тезицские животы или товары николи не надобны, а что сыщетца и то им отдати велит, и он бы посол прислал тем людем, которые живы имяна и что у кого взято роспись, и по той росписи по царского величества указу учнут сыскивать, а что сыщетца и то им отдадут, а чего не будет в сыску и того взяти негде, а вперед бы их Юргеньчьские земли тезики в Московское государство степью не ходили, потому что степь николи без людей не живет, и ногайские и колмацские и иные всякие кочевные люди и разбойники для || своей корысти летом в степи живут безпрестани и торговых людей подмечают и громят и побивают, а ходили бы по прежнему с корованы на Кабалыклыцское пристанище и в Асторохань, так им вперед будет лутче и безстрашнее; а что он посол бьет челом великому государю нашему его царскому величеству о своем отпуске нынешним зимним путем, и великий государь нашь его царское величество пожалует велит ему быти у себя государя, как его царскому величеству будет время, и свои царские очи даст ему видети и отпустити велит вскоре по нынешнему зимнему пути в Казань и пристава с ним для провожанья велит послати и честь и береженье держати, а что будет надобно ему для себя здесь в Московском государстве или в Казани что купити, и он бы [122] то объявил, а царское величество его пожалует велит ему то купити; || а что ему учинил свияжской воевода Мисорь Соловцов бесчестье, как он шел к Москве, и царское величество велит ему за то учинити оборонь перед ним как он сам там будет, а по торгового человека по Ивана Ильина сына Юрьева послали и ево приведут вскоре, а как приведут и ему наказанье учинят же, да и на того сына боярского казанца Змеева, которой ево встретил в дороге от Москвы недалеко и ево обесчестил, велел царское величество оборонь дати, бити батоги нещадно и посадити в тюрьму на неделю. И посол говорил: на царской милости, что его царское величество меня пожалует, велит тезицкую рухлядь, которая отгромлена у воровских казаков сыскивати, а сыскав отдати, и от своего царского лица хочет отпустити вскоре по нынешнему зимнему пути, челом бью. || И думной диак Петр Третьяков, сказав послу государево жалованье в стола место корм, отпустил посла с приставом на подворье.