ГРЕБНЕР А.

ОСАДЫ И ШТУРМЫ СРЕДНЕ-АЗИЯТСКИХ КРЕПОСТЕЙ

И НАСЕЛЕННЫХ ПУНКТОВ

«Части Инженерных войск, расположенные в отдаленных округах, никогда не будут призываемы на европейский театр военных действий, а потому техническая их подготовка должна быть согласована с потребностями этих отдаленных районов и с тою обстановкой, при которой им придется применять там техническое дело в военное время» — так определяет круг деятельности туркестанских сапер Инструкция для специального образования полевых Инженерных войск. Культура народов, их военное устройство, климат и сама природа Средней Азии во многом резко отличаются от природы, климата и культуры в Европе, а вследствие этого и приемы военного дела, военной техники, здесь должны быть и будут иные, отличные от европейских, применяемые к местным условиям.

В настоящем очерке мы намерены остановиться на особенностях атаки средне-азиятских крепостей и населенным пунктов.

Особенности эти вызываются следующими обстоятельствами:

1) Видом и характером крепостей, выработанными опытом прежних азиятских войн.

2) Характером населенных пунктов, окруженных целым лабиринтом глинобитных стен. [2]

3) Малым количеством крепостной и осадной артиллерии у обоих сторон.

4) Дальним расстоянием операционной линии атакующего от базиса.

5) Необходимостью быстрых успехов; и

6) Сравнительно низкою культурой наших соседей и низким уровнем развития военного дела у них.

Все эти условия еще долгое время будут сохранять свою силу и с ними особенности атаки азиятских крепостей.

-----------------

Чтобы ознакомить читателя с употреблявшимися у нас раньше приемами атаки азиятских крепостей и дать ему возможность проверить делаемые нами выводы, приводим краткое описание осад важнейших городов Туркестана и крепости Денгиль-Тепе.

Осады и штурмы крепостей и городов нашими войсками в Средней Азии следует разделить на три категории:

Первую — составляют осады крепостей в киргизских степях: Пишпека, Яны-Кургана, Ак-Мечети, Туркестана, Чимкента и Ниязбека. Характер этих осад везде одинаков: атакующий закладывает параллели, ведет подступы летучею и туровою сапой, устраивает переход через ров и закладывает мину. Артиллерия ограничивается обстреливанием внутренности укрепления. Ход осады медлен, но всегда венчается успехом при небольших потерях атакующего. Гарнизоны весьма небольшие, артиллерийских орудий у обороняющегося мало.

Осады крепостей городов Ташкента, Ходжента, Ура-Тюбе и Джизака составляют вторую категорию.

Здесь атакующий не ведет осадных работ; он строит только батареи, иногда закладывает первую параллель для отвода глаз обороняющегося, и после непродолжительной подготовки артиллерийским огнем штурмует городские стены при помощи штурмовых лестниц. Артиллерия [3] бомбардирует крепость и производит бреши в стенах, но не вссгда успешно. В защите крепости принимает участие все население города, состоящее иногда из нескольких десятков тысяч человек.

Наконец, третья категория — атаки населенных пунктов, незащищенных крепостными стенами, но окруженных, со всех сторон садами с целою сетью глинобитных стенок. Такие атаки часто встречались в Кокандском походе. Самым ярким примером в этом случае может служить бой в садах города Андижана.

Совершенно особо стоит осада Денгиль-Тепе, замечательная своим блестящим успехом, но вместе с тем и огромным расходом материальных средств. Эта осада будет нами разобрана отдельно.

-------------

Самым характерным примером в первой категории осад представляется нам осада крепости Ак-Мечеть (форт Перовский) в 1853 году.

Крепость Ак-Мечеть ¹ была построена на расстоянии четверти версты от правого берега реки Сыр-Дарьи, черт. II, фиг. 1; она имела вид редута, квадратной формы, с башнями на углах и на срединах фасов. Каждый из фасов был более 50 саж. длиною. Глиняные стены имели до 5 саж. высоты и столько же толщины у основания, и были окружены глубоким и широким водяным рвом. В крепости находилось человек четыреста защитников, имевших три медных орудия малого калибра, которые во время обороны переносились, по мере надобности, с одной башни на другую, несколько фальконетов и довольно много азиятских ружей. Отряд атакующего состоял из трех рот пехоты, восьми сотен казаков, саперной команды, семнадцати орудий и двух сот вооруженных киргиз. Всего 2.250 нижних чинов и 100 челов. офицеров. [4]

Командующий отрядом генерал Перовский решил вести осаду по всем правилам современной фортификации.

4-го июля была проложена дорога к осадным батареям; 6-го ночью заложена батарея № 1 в 250 саж. от крепости; 7-го заложена батарея № 2 в 215 саж. от крепости; 8-го были устроены батареи: № 3 в 250 саж., № 4 ракетная и № 5 в 140 саж., вооруженная мортирами.

11-го июля была начата ночыо соединительная траншея между батареями № 4 и № 5.

13-го июля была построена батарея № 6 и начат подступ туровою сапой на западный угол крепости.

К 18-му июля подступы, веденные на западный, северный и восточный углы крепости, подошли к гласису, и было приступлено к венчанию гласиса.

20-го июля устроен был спуск в ров; 21-го июля построена батарея № 7 и начат переход через водяной ров, который загружался фашинами с привязанными к ним земляными мешками.

25-го окончен переход через ров и начата подземная галерея из голландских рам через берму, оказавшуюся шириною в 5 саж.

28-го галерея эта была окончена, и заложена мина под стеною крепости.

В 3 часа пополуночи мина была взорвана, причем образовалась брешь шириною в 40 саж. Перед взрывом войска были отведены на 250 саж. от стены, что дало возможность защитникам оправиться после первого испуга и два раза успешно отбить атаку бреши. Только после третьей атаки атакующий занял обвал и стены, откуда открыл огонь по внутренности крепости.

Оборона со стороны кокандцев на бреши, на стене и в строениях, внутри крепости, была самая отчаянная, не смотря на то, что поддерживавший дух гарнизона комендант крепости Мухаммед-Вали был убит при самом начале штурма.

В течение осады, по показанию пленных, кокандцы потеряли от 80 до 100 чел., преимущественно от действия [5] гранат и ракет. Человек до 30 завалило взрывом стены. Всего же обороняющийся потерял 242 чел. убитыми и 52 ранеными. Атакующий потерял 30 чел. убитыми и 74 ранеными.

Такая геройская защита крепости, ничтожною горстью плохо вооруженных людей, в продолжение 24-х дней, одинаково прекрасно рекомендует как храбрость защитников, так и достоинство глинобитных стен их прикрывавших.

Осады второй категории на столько интересны, что мы хоть вкратце остановимся на описании каждой из них.

1-го октября 1864 года генерал Черняев подошел в первый раз к Ташкенту ². В то время город имел слишком 100 т. жителей и был окружен стеной в 24 версты длиною.

Не имея возможности вести правильную осаду на такой огромный город, генерал Черняев надеялся смелым ударом ошеломить обороняющегося и нечаянным нападением захватить крепость.

2-го октября он занял восемью батарейными орудиями командующие над цитаделыо высоты и выдвинул вправо от кокандской дороги, под прикрытием подходящих к самой городской стене садов, две роты с четырьмя конными орудиями для пробития бреши. Вскоре начальник этого отряда донес, что артиллерия пробила брешь в стене, и просил позволения идти на штурм. Черняев разрешил и немедленно сам двинулся к пункту атаки с двумя ротами.

Быстро пробежали наши солдатики небольшое простанство от ближайших садов до крепостной стены; но добежав до рва, увидели, что стена вовсе не была пробита и что взобраться на нее было невозможно. Роты остановились, засели во рву и стали отстреливаться. [6]

Убедившись в невозможности овладеть стенами крепости открытою силой, геперал Черняев немедленно направил огонь всех двенадцати орудий на неприятеля у атакованной стены и приказал пехоте под прикрытием этого огня отступить к батареям. При этом неудачном штурме выбыло из строя 18 убитыми и 60 ранеными. Отряд отступил обратно в Чимкент.

14-го июля 1865 года генерал Черняев вторично подошел к стенам Ташкента ³.

И на этот раз он решил напасть на город нечаянно, приготовив только штурмовые лестницы. Решение свое генерал Черняев мотивировал следующими соображениями.

1) Гарнизон города, по обширности оборонительной линии, разбросан на весьма большом протяжении, почему весьма вероятно овладеть верками прежде, нежели он успеет сосредоточиться против атакованного пункта.

2) Артиллерия неприятеля, хотя и весьма многочисленная (около 50 орудий), но рассеяная на протяжении 15-ти верст по всей южной стороне города, также не в состоянии действовать совокупно.

3) Жители города разделены на две части, и партия нам преданная, в случае занятия городской ограды, должна была оказать содействие.

Штурм был назначен на рассвете. Были приготовлены штурмовые лестницы, весьма однако неуклюжие и тяжелые, которые с большими усилиями поднесены были штурмующею колонной (2 роты и охотники) через сады, окружающие Ташкент, к городским стенам.

Лестницы удалось подставить без сопротивления. Караул на стене захвачен был врасплох, все люди были переколоты и сброшены со стены. Только на улицах нашим войскам, двигавшимся к цитадели, пришлось вступить в бой и брать штурмом массу баррикад, часто вооруженных артиллериею; целый день продолжался этот бой, и лишь к вечеру явились аксакалы с изъявлением покорности.

Обе эти атаки города Ташкента весьма поучительны. Как в первом случае атакующий не имел понятия о силе крепостной глинобитной стены, которую он думал разбить четырьмя конными орудиями, так во втором — обороняющийся слишком понадеялся на неприступность этих самых стен, забывая, что глинобитные валы, как бы они ни были прочны и высоки, надежно прикрывают только бдительного и храброго защитника, умеющего оживить их мертвую силу.

24-го мая следующего года был произведен штурм крепости Ходжента ⁴ на берегу Сыр-Дарьи, фиг. 2а.

Ходжент гордился тем, что силой никогда и никем взят не был; он не жалел средств на усиление своих крепостных стен и сделал из них действительную твердыню. Городская ограда, простирающаяся в длину до 11-ти верст, вся состояла из двойного ряда весьма высоких и толстых стен, усиленных башнями и барбетами. Подробный осмотр городских стен убедил генерала Романовского, что лучшим средством для овладения большим городом, при данных обстоятельствах, является штурм; но на успех его можно было надеяться только при совершенной неожиданности его выполнения.

Атаку предполагалось вести двумя колоннами. Первая, из трех рот пехоты и четырех орудий, должна была напасть на северо-восточный угол крепости, вторая — также из трех рот — южнее, на Калинауские ворота. Нечаянное нападение решено было подготовить усиленным бомбардированием внутренности города в течение нескольких дней. Согласно этому решению, 20-го мая открылась каноннада по внутренности города, и для того чтобы усыпить бдительность осажденного, 22-го мая были начаты осадные работы против юго-восточного угла крепости.

24-го мая был назначен штурм. Войска, имея при [8] себе штурмовые лестницы, расположились с раннего утра укрыто, в 150 саж. от стены, и четыре полевые орудия тотчас же открыли огонь по крепости. Действие батареи, заложенной на столь близком расстоянии, было очень удачно. Артиллерийской огонь неприятеля замолк, многие зубцы стены были сбиты, и вообще эта последняя значительно повреждена. В 2 часа пополудни раздался сигнал к общей атаке. С криком «ура» пехота бросилась вперед. Войска северо-восточной колонны успели приставить три лестницы к барбету без сопротивления со стороны обороняющегося, но лишь только первые люди поднялись к зубцам, как на стенах появилась масса защитников. Пули, камни и удары кистеней посыпались на штурмующих. Четыре офицера, поднявшиеся по лестницам во главе охотников, были первыми жертвами штурма; напрасно за ними поднимались все новые и новые люди; передовых бухарцы ранили, убивали и сбрасывали с лестницы. На поддержку своей пехоты двинулись под самую стену два орудия облегченного взвода и направили картечный огонь в упор на защитников. Командир взвода был ранен смертельно.

Более успешно шла борьба у Калинауских ворот. Не смотря на сильный огонь осажденных, 2 роты поднялись на стену, оттеснили неприятеля, выломали ворота и двинулись во внутрь города. Часть ворвавшихся в город людей бросилась к северо-восточному барбету, в тыл бухарцам, все еще отбивавшимся от натиска 3-х рот северо-восточной колонны.

Тогда, атакованные с фронта и с тыла, храбрые защитники барбета отступили, и первая колонна также перешла по лестницам в город. Вслед за штурмом на северо-восточном углу и у Калинауских ворот, эскаладировал приречную стену, с севера, небольшой отряд стрелков, переправившихся на баркасе через Сыр-Дарью.

Все три колонны направились затем по улицам к цитадели, встречая на своем пути ожесточенное сопротивление. [9]

Защитники отстаивали город шаг за шагом, строили баррикады, вооруженные даже пушками, и отстреливались из выходящих на улицы сакель. К вечеру город был взят, и все войска собрались в цитадели. Сопротивление ходжентцев стоило им 2.500 чел. убитыми. У нас во время осады и штурма выбыли из строя: убитыми 5, без вести пропавшими 6 и ранеными 122.

Донесение свое о взятии Ходжента генерал Романовский оканчивает так: «Как ни значительна наша потеря, как ни высок истинно геройский дух здешних войск и их частных начальников, но нельзя не признать, что столь быстрым овладением Ходжента мы много обязаны тому обстоятельству, что войска направились к этому городу вслед за разбитием на голову армии эмира (Ирджарское дело). Оставленный бухарцами, не имев времени установить прочных связей с Кокандом, Ходжент не мог приготовиться к обороне должным образом. Численность его артиллерии и гарнизона не соответствовали ни упорному духу защитников, ни протяжению верков. Только при подобных благоприятных обстоятельствах можно было решиться на штурм. В противном случае открытый штум крепости, подобной Ходженту, был бы немыслим, и овладеть этим сильно укрепленным и многолюдным городом можно бы было только посредством правильной осады, для которой, само собою разумеется, неизбежно потребовались бы огромные средства и весьма много времени».

Такова картина штурма по оффициальным донесениям. Дополним ее некоторыми интересными подробностями из рассказа ⁵ очевидца г. В. Фишера. Штурмовые лестницы, составляющие, по мнению рассказчика, предмет первостепенной важности при осаде средне-азиятских крепостей, были приготовлены из только-что срубленных тополей. Тетивы лестниц имели в толщину от 2 до 3 вершк., ширина лестниц равнялась 1 арш., а длина от 3 до 4 [10] саж., фиг. 2б, так как высота крепостной стены не была точно известна.

Каждая лестница была снабжена двумя подмогами из жердей, прикрепленных к тетивам на растоянии одной трети от тонкого конца, при помощи железных оковок. Последние имели вид пластинок, прибитых к тетиве лестницы четырьмя гвоздями, в средине же пластинок был пропущен болт с заклепкой, на другом конце которого имелось кольцо с продетым в него ушком от железной конусообразной трубки, в которую вставлялась подмога; эти оковки были приготовлены еще в Чиназе до выступления отряда в поход.

Установка лестниц производилась следующим образом: смотря по тяжести лестницы, от 10 до 14 чел. солдат перебегали с нею из ближайших закрытий к крепостной стене. Передние, бросив комлевую часть лестницы у подошвы стены на берме и хватаясь за подмоги, откинутые в сторону короткого конца лестницы, совокупно с остальными людьми опрокидывали ее на стену, причем подиоги раздвигались несколько в сторону.

Приведем некоторые подробности штурма на северо-восточном барбете из рассказа того же очевидца г. В. Фишера.

«Капитан Михайловский, предполагая, что верхняя стенка барбета достаточно уже сбита, с криком «ура» и с двумя первыми лестницами смело бросился на штурм барбета; затем понеслась третья, а потом и четвертая лестница, но последняя была брошена на дороге, так как из несших ея людей многие, вероятно сгоряча, бросились вперед; оставшимся же четырем человекам нести лестницу было не под силу, а другие не успели помочь».

«К барбету удалось приставить с успехом только первые две лестницы, но и то довольно наклонно, так как обороняющийся отталкивал верхушки их палками, бросая в это время сверху камни и гляняные сухие комья; третья лестница хотя и была приставлена к стене [11] барбета, но оказазалась короткого, и подняться но ней на верх было невозможно».

«Сверх всякого ожидания, на барбете ноявилось множество народа», пишет в своем рапорте участник штурма капитан Михайловский ⁶, «соскочить с лестниц на барбет оказалось очень трудным. Подпоручик Шорохов, бывший впереди всех, долго держался на верху лестницы, но наконец был сбит с нее ударами камней и чугунных кистеней; несколько солдат, занявших его место, или были убиты, или ранены; более часа люди стояли на лестницах».

По словам другого очевидца все лестницы были слишком коротки и узки, и кроме того их было мало.

Рассматривая положение нашего отряда под Ходжентом, нельзя не обратить внимания на полное игнорирование возможности вылазки со стороны обороняющего.

Главный лагерь нашего отряда находился у берега Сыр-Дарьи, в 5 верстах к югу от города; все же операции производились с восточной стороны крепости в 5 верстах от главного лагеря, причем сообщение между лагерем и оперирующими войсками было неудобно и затруднено еще рекою Ката-су. Так можно было действовать только против ничего непонимающей в военном деле толпы мирных горожан. Подобное же положение атакующего мы встретили у Ак-Мечети, где атака также была начата с востока, обошла однако траншеей северный фас крепости и подошла к гласису с северной стороны.

Орудия атакующего под Ходжентом были распределены следующим образом:

4 орудия действовали с 200 саж. против Кокандских ворот, причем бомбардировали внутренность города и бретировали стену;

4 мортиры (по две в двух батареях) и две нарезные пушки бомбардировали город с правого берега реки (две [12] мортиры поставлены были весьма оригинально за глинобитною стеной). фиг. 2в; батарея из 4-х орудий обстреливала город с юга в 200 саж. от стены.

Остальные 4 орудия сначала действовали рядом с орудиями южной батареи, при дальнейшем же ходе осады орудия эти были перевезены и поставлены в подступах, против юго-восточного угла крепости.

Огсшь этих разбросанных кругом города батарей не имел никакого влияния на ход осады и штурма; стены города пострадали очень мало, фиг. 2г. Правда, были отдельные случаи пожаров в городе, но таковые, в виду невозможности распространяться, при существующем способе постройки сакель, не принесли нам никакой пользы.

Неудачи атаки против северо-восточного угла побудили военное начальство обратить внимание на подготовку штурма артиллерийским огнем.

------------------

Вскоре представился случай произвести настоящий опыт атаки средне-азиятской города-крепости с помощью штурмовых лестниц и через брешь пробитую артиллерией. Опыт этот был произведен под Ура-Тюбе в 1866 году.

Крепость Ура-Тюбе, построенная на трех довольно крутых холмах, имела в окружности 6 верст и была обнесена со всех сторон двумя высокими глинобитными стенами.

До осады Ура-Тюбе, при наших многочисленных осадах средне-азиятских городов, обвалы в стенах ни разу не пробивались. Между многими коренными туркестанскими артиллеристами существовало даже твердое убеждение, что глиняные стены бухарских и кокандских крепостей представляют среду весьма неудобную и даже невозможную для производства обвалов. Говорили, что снаряды полевых орудий глубоко уходят в глиняные стены, но самой стены нисколько не осыпают. Приводили при этом в пример осаду Ниазбека, осаждая который, наша артиллерия [13] выпустила что-то очень много снарядов, но ничего похожего на брешь произведено не было; некоторые артиллеристы, с другой стороны, не доверявшие опыту прежних туркестанских осад, настаивали на том, чтобы под Ура-Тюбе испробовать бреши с близкого расстояния по всем правилам артиллерийского искусства.

Для нападения на крепостные стены с юга, по предложению сторонников штурмовых лестниц, были сформированы две колонны из двух рот каждая; третья колонна, также из двух рот, при артиллерии, должна была штурмовать город с северо-востока, через брешь, которую предполагалось пробить в стене. Всем трем колоннам приказано было двигаться на штурм одновременно, по сигналу начальника третьей колонны, не раньше пробития бреши артиллериею.

В 5 часов утра раздался сигнал к атаке.

Люди 1-й колопны быстро подбежали к стене и приставили лестницы. Один офицер и пять стрелков уже успели подняться на стену, как вдруг от напора людей лестница хруснула и подломилась. Люди, бывшие на лестнице, упали в ров, а офицер с пятью стрелками оказались в довольно критическом положении, лицом к лицу с огромною толпой обороняющихся.

Чтобы спасти товарищей, наши солдатики бросились к воротам, прорубили их, и ворвавшись в крепость, быстро очистили стены от защитников.

Одновременно с первою колонной двинулась и вторая с двумя лестницами. Едва цепь вышла из прикрывавших ее садов (защитники обыкновенно расчищали эспланаду на 200 — 300 шагов перед стенами крепости), как неприятель открыл усиленный огонь по штурмующим. Добежав до рва, часть наших стрелков легла на гребень контр-эскарпа и открыла огонь по неприятелю на стене, а осталь-ные, под защитою этого огня, приставили лестницы к стенам. Подняться на стену нам удалось довольно легко, не смотря на то, что бухарцы бросали сверху бревна, камни и горящие смоляные шары; но спустившись вниз, пришлось [14] выдержать весъма губительный огонь из ближайших сакель и башен. Завязалась сначала усиленная перестрелка, а затем и кровавая схватка, в которой между многими другими был убит первый командир Туркестанской саперной роты капитан Плец.

Убыль в двух южных колоннах была сравнительно очень большая — 150 чел.

Третья колонна, как и предполагалось, штурмовала крепость по обвалу, произведенному артиллериею. Штурмовые колонны при этом пользовались однако также штурмовыми лестницами. Убыль в третьей колонне была весьма незначительна. Нам не удалось вполне выяснить, на сколько удобовосходима была брешь, пробитая здесь артиллериею, хотя генерал Романовский в своем рапорте от 7 го октября 1866 года и пишет: «Необыкновенно удачно действовала брешь-батарея против северо-восточного угла крепости; здесь с большим искусством распоряжался орудиями гвардейской артиллерии штабс-капитан Зиновьев, поставивший себе специальною задачей доказать могучесть артиллерийского огня против здешних особой постройки стен, что до сего времени оставалось в сомнении. Нельзя не признать, что усилия штабс-капитана Зиновьева увенчались полным успехом, опыт был необыкновенно удачен: к полудню, когда не было еще брошено в стену и 150 гранат, в ней образовались уже бреши, из которых одна была шириною около 2-х, а по высоте около 1 саж., и другая несколько ниже». Однако, дальше в донесении генерала Романовского сказано, что колонна ротмистра Баранова атаковала вал частью по лестницам, частью по бреши. Если бы стрельба действительно была «необыкновенно удачна», то едва-ли потребовались бы лестницы для эскаладирования. Сам же штабс-капитан Зиновьев пишет, что местность, лежащая впереди батареи, прикрывая нижнюю часть стены, позволила только сбить гребень стены аршина на три. Опыт под Ура-Тюбе, таким образом, все же де выяснил вполне преимущество атаки по пробитой артиллериею бреши перед нечаянным [15] нападением с помощью штурмовых лестниц. Большая потеря в южной колонне была вызвана неудачным устройством штурмовых лестниц и тем обстоятельством, что против этой колонны были сосредоточены большие силы обороняющегося, тогда как колонна, атаковавшая брешь, почти не встретила никакого сопротивления.

Как бы то ни было, но незначительная потеря атакующего на северо-восточном фасе Ура-Тюбинской крепости сильно подняла доверие начальствующих лиц к подготовке штурма артиллериею, а большой урон в южных колоннах пошатнул веру в полезлость и необходимость штурмовых лестниц.

Несомненно, что употреблявшияся в то время штурмовые лестницы не удовлетворяли своему назначению, и вообще весь маневр эскаладирования стен среди туркестанских войск был недостаточно разработан.

Необходимость выработать более совершенный тип штурмовых лестниц и умение обращаться с ними побудили командующего войсками округа, генерала фон-Кауфмана, приказать произвести в саперной роте опыты эскаладирования глинобитных стен. Опыты эти производились два года подряд — в 1868 и 1869 годах, но, к сожалению, никаких сведений о результатах их в роте не сохранилось, и вопрос о целесообразном типе лестниц так и остался открытым.

-------------------

Блестящим захватом Джизака закончился целый ряд славных атак средне-азиятских крепостей в конце шестидесятых годов.

Джизак, фиг. 3, считался самою сильною крепостью Туркестана. Над укреплением Джизака ⁷ трудились в продолжение восьми месяцев несколько тысяч человек ежедневно. Тройной ряд стен, из которых внутренняя была самая высокая, окружал Джизак. Об относительной высоте этих стел можно судить по наружной стене, выстроенной [16] незадолго до штурма; она имела 3 саж. вышины и 4 саж. толщины. Каждая стена усиливалась рвом глубиною иногда до 11-ти арш.

Множество барбетов и построек, выдающихся внаружу и обстреливавших перекрестным огнем рвы и всю впереди лежащую местность, навесные бойницы, дозорный путь по берме, также с закрытыми бойницами, — все это действительно придавало Джизаку грозный вид и, конечно, было верхом фортификационного искусства туземцев. Неприятель работал над усилением крепости до самой последней минуты перед штурмом. Все вороты были завалены и в них оставлены только небольшие калитки; часть сакель и базара была разрушена для образования гласиса: в разных местах на стене устроены были засеки из срубленных и поваленных деревьев.

Гарнизон Джизака состоял из остатков лучших войск Эмира; он доходил до 10-ти тысяч человек при 53-х орудиях.

Наш отряд состоял из 16-ти рот, и 5-ти сотен казаков с ракетною командой, всего около 2.000 челов. и 20 орудий.

После тщательной рекогносцировки было решено атаковать крепость с юга, около Самаркандских ворот, и с юго-востока, около Ура-Тюбинских ворот.

15-го октября приступили к постройке брешь-батарей, и некоторые из них, не смотря на энергичные вылазки бухарцев, были окончены к следующему утру.

16-го, 17-го и в ночь на 18-е число производилась стрельба по внутренности города, причем ночью бухарцами заделывались обвалы, произведенные в стенах.

18-го в полдень, совершенно неожиданно для осажденного, был произведен штурм крепости. Штурмующие колонны бросились на обвал, и перейдя через ров по лестницам, эскаладировали стены и обвал.

Успех штурма Джизака следует считать случайным, так как бухарцы не ожидали атаки в полдень, их войска не были в момент штурма на стенах, и атакующий [17] ворвался в крепость почти без сопротивления. Упадок энергии у обороняющегося был вызван весьма действительным артиллерийским огнем наших полевых батарей. Этим огнем управлял полковник Зиновьев — «профессор» по брешированию глинобитных стен, как назвал его покойный ген. Скобелев. Только губительностью артиллерийского огня и неожиданностью самого штурма можно объяснить ничтожную потерю нашу в 6 челов. убитыми и 92 ранеными при огромной убыли у бухарцев: 6.000 убитыми и 2.000 пленными. Под Джизаком мы видим единственный пример удачного бреширования крепостной стены, хотя и здесь остался выступ эскарпа, на который штурмующие колонны не могли подняться без помощи лестниц. Здесь также бухарцы впервые решились на вылазку.

Осада Джизака еще замечательна тем, что в ней в первый раз, за все время наших средне-азиятских войн, проявилось нечто в роде правильного артиллерийского боя, причем наша артиллерия заставила замолчать неприятельскую.

-----------------

К третий категории, как мы говорили выше, относится оборона городов и населенных пунктов, не окруженных крепостною стеной.

Самым ярким примером такой обороны, хотя весьма плохо организованной, может служить оборона Андижана. Бой в улицах мы встретили и при взятии Ташкента, Ходжента, Ура-Тюбе и Джизака, но эти бои составляли как-бы заключительный акт взятия города, уже находящего в руках штурмующего после перехода его через городские стены; в упомянутых городах обыватели вступали в одиночные схватки с войсками, без системы, без надежды на успех, защищая только свою жизнь и имущество. В Андижане к обороне готовились заблаговременно.

Приближаясь к Андижану, нашему отряду сделалось известным, что андижанцы приготовились к упорной защите. Уже по дороге через смежную полосу кипчакских [18] поселений, брошенных жителями, все мосты через глубокие арыки были сломаны.

В 7 часов утра, 1-го октября, был назначен штурм Андижана ⁸. Всю ночь на 1-е октября в городе, как рассказывали впоследствии перебежчики, жители работали над устройством завалов по всем улицам. Абдурахман-Автобачи разъезжал по городу и сам распоряжался работами. Были заняты все 12 улиц, ведущих от окраины города к рештаму (городская площадь). В стенах и саклях пробиты были бойницы, на улицах построены баррикады, и из арыков выпущена вода на улицы. Оборона каждой улицы была вверена определенному отряду.

Наши войска двигались двумя колоннами: одна под начальством полковника Скобелева, другая под начальством барона Меллера-Закомельского; в каждой колонне находилос по 20 сапер. За колонною полковника Скобелева двигались главные силы, под началъством полковника барона Аминова, при 40 саперах.

Медленно подвигались колонны по улицам, затопленным водою, отстреливаясь во все стороны. Неприятель посылал свои выстрелы из-за стен садов, из-за сложенных стогов клевера, с крыш сакель, из бойниц, пробитых повсюду в стенах. Несколько раз наши охотники бросались на баррикады, занятые защитниками, овладевали ими и гнали перед собою отступающих по тесной улице кипчаков.

Так постепенно, шаг за шагом, прошли колонны Скобелева и барона Аминова весь город и часть базара, обогнули стену дворца и вышли на площадь. Вслед за колонною полковника Скобелева вышла на площадь и колонна барона Меллера-Закомельского. Колонна эта штурмом взяла 5 баррикад, овладела одним орудием и до самой площади теснила неприятеля штыками. Через час, когда огонь наших стрелков ослабил энергию неприятельских застрельщиков, продолжавших посылать свои выстрелы [19] с крыш сакель в войска, расположенные на площади, было начато обратное движение из города.

Улицы, по которым только-что прошли к площади, опять оказались перегороженными баррикадами, а сады по сторонам улицы вновь занятыми кипчаками. Перебежчики-евреи потом объяснили, откуда взялись эти новые толпы защитников города: не зная, с которой стороны отряд наш будет атаковать город, жители баррикадировали все 12 улиц, ведущих из окрестностей к базару и дворцовой площади. Когда кипчаки, стоявшие на остальных 10-ти улицах, увидели, что отряд наш уже занял площадь и двигается обратно, они поспешно оставили баррикады и собрались все в садах кругом площади и на улицах, где должен быть проходить наш отряд. При обратном движении арьергарду было приказано сжечь все что могло гореть. Пожар разливался бысгро, удобовоспламенимого материала было много.

В нашем отряде оказалось всего убитыми 8 чел., ранеными и контуженными 56 чел.

Такая ничтожная потеря в наших войсках, из 5-ти рот пехоты, 3-х сотен казаков, 4-х ракетных станков и 8-ми орудий, доказывает, что кокандцы совершенно не сумели организовать внутреннюю оборону города.

Наши азиятские города со своими узкими улицами и маленькими двориками, сплошь огороженными и перегороженными глиняными стенками, представляют из себя весьма трудно одолимые позиции. При умелой защите, бой в городах должен быть весьма кровопролитен, и казалось бы, такие ничтожные отряды, как наш под Андижаном, должны бы были быть уничтожены до последнего человека.

------------

В заключение остановимся на штурме Денгиль-Тепе. Мы не будем здесь разбирать все эпизоды этой интересой осады, описание которой вероятно еще свежо в памяти читателей Инженерного журнала, а остановимся только на подробностях, наиболее выясняющих характер атаки [20] средне-азиятской крепости и отчасти незнакомых еще нашим читателям.

При осаде Денгиль-Тепе генерал Скобелев пользовался всеми уроками, которые можно было извлечь из наших войн в Средней Азии и войн англичан в Афганистане. Эта осада, к которой он тщательно приготовился и которую он выполнил как гениальный полководец, является таким образом последним словом в науке об осаде азиятских крепостей.

Под Денгиль-Тепе были применены все три способа штурма, возможные при данных условиях:

а) штурм по обвалу, произведенному подземною миной:

б) штурм по бреши, пробитой артиллериею, и

в) штурм при помощи штурмовых лестниц.

Скобелев принял меры для заблаговременного изучения всех средств, необходимых к успешному выполнению упомянутых способов атаки.

Чтобы выяснить действие пороха и пироксилина на глинобитные стены, по приказанию ген. Скобелева во 2-й роте 2-го Кавказского Саперного баталиона были произведены следующие опыты в лагере Самурского укрепления ⁹:

1) Заряд из 10-ти динамитных патронов, весом 2 1/2 фунта, помещенный в стене круглой башни на 1 1/2 фута от горизонта, пробил отверстие в 2 фута диаметром (толщина стенки 2 1/2 фута), фиг. 5.

2) Под основание той же башни были положены три заряда, которые мы для удобства обозначим буквами b, с, d, каждый в 12 динамитных патронов, весом 3 фунта, фиг. 6; расстояние между зарядами b и с 1 1/2 фута, между с и d — 3 фута. Соединение проводников было сделано в цепь. Заряд с произвел обвал стенки на протяжении 7 фут., заряд b сгорел, а заряд d был засыпан.

Крепость Денгиль-Тепе имела вид неправильного продолговатого четыреугольника, в обводе длиною около 2.055 саж., фиг. 8. Стены состояли из земляного вала, облицованного слоем глины в 1 1/2 арш. толщиною. Высота стены была 14 фут., толщина у основания 5 саж., а вверху от 3 до 4 саж. Наружный ров был глубиною от 6 до 9 фут. и шириною от 12 до 16 фут., фиг. 4. Как народ весьма храбрый, текинцы собирались защищать каждую пядь своей крепостной стены. Для этого стена была снабжена наружными и внутренними парапетами, в грудную высоту, и большим числом траверсов, пересекавших иногда весь валганг. Внутренний парапет предназначался для обстреливания внутренней площади на случай прорыва неприятеля. Перед западным фасом крепости текинцы устроили, на группе холмов, сильные траншеи; [25] параллельно южному фасу также были выдвинуты траншеи с ходами сообщения изо рва.

Генерал Скобелев приказал однако продолжать работы и заявил непременное требование, чтобы оне были окончены 12-го числа к полудню. Текинцы не нашли в себе достаточной решимости сделать новое нападение, и наши работы продолжались беспрепятственно. Не доходя до стены, главная минная галерея разделилась на три рукава: левый длиною 18 фут., средний — 3 саж. и правый — 3 саж. Кажда камера была заряжена 24 пудами пороха. При рассчете заряда длина линии наименьшего сопрогивления была принята в 2 1/2 саж. Длина забивки 3 1/2 саж.

наших и неприятельских сил при осадах и штурмах средне-азиатских крепостей, с показанием потерь с обеих сторон

» » 400 » » » 2 1/2 » — » [39]

                                  » » 800 » » » 1/4 » — »

                                  » » 1.000 » » » 1/4 » — »

Глубина проникания при этом получилась следующая:

[40]

С разных дистанций были выпущены пули: в сухую стену, построенную лет 7 тому назад, в сухую стенку толщиною 1 1/2 фута, построенную год тому назад, в сухую стенку из сырцового кирпича и в сырую стенку.

1) Пули, выпущенные с 200 шагов в гребень старой стенки, сильно выветрившейся, пробили этот гребень на-сквозь там, где он был тоньше 1 1/2 фут.

3) Пули, выпущенные с 400 шагов в сухую стенку толщиною в 1 1/2 фута, построенную год тому назад, углубились от 3 до 4 дюйм.; факт этот показывает, что глинобитные стены очень мало теряют в своей упругости от времени.

Толщина сухой стены в 1 1/2 фута вполне обезпечивает стрелка от ружейного огня. Сырые стенки, т. е. не высохшиt, должны быть толщиною не менее 2-х фут. Надо сказать, что все стены, против которых производилис опыты проникания пуль, не были безусловно сухи, так как стрельба производилась тотчас после зимних дождей, и стенки зимою не были ничем прикрыты. Нет сомнения, что летом проникание пуль будет еще меньше, потому что упругость мятой глины тем больше, чем масса суше. Это видно также из формы вынутых пул: в весьма сырой стенке пуля деформируется мало, тогда как в сухой стенке она совершенно сплющивается.

Чтобы не отступить от такой цели опыта, на стрельбище полигона была выстроена глинобитная стенка, во всем отвечающая обыкновенно употребляемым в крае; длина ея была 11 арш., ширина в основании 1 1/2 арш., вверху 3/4 арш., вышина 4 арш.

Огонь батареи был открыт залпами при семи линиях (400 саж.) на столько удачно, что первый выстрел попал в основание стенки, пробил ее насквозь и выбросил ряд комьев глины сзади нея. Дальнейшая стрельба была произведена при той же высоте прицела и показала, что гранаты легкой пушки, пробивая насквозь глинобитную стенку в 1 1/2 аршина толщины, вырывают вместе с тем и большие куски глины; таким образом, с передней стороны пробоины имеют вид круглых отверстий, а к задней стороне стенки расширяются конусами, в основании доходящими до 1 арш. Если смотреть с передней стороны стенки, после нескольких залпов батарей, то стенка кажется действительно изрешеченною, но если взглянуть сзади, то стенка кажется почти на половину своей толщины обвалившеюся, и достаточно два — три залпа, чтобы ее окончательно разрушить.

Результат описанной опытной стрельбы, даже с малой дистанции, наглядно опроверг сложившийся взгляд о сквозном пробивании глииобитных стен, и доказал, что такие [44] стенки могут быть разбиты полевою артиллерией, при большом однако расходе снарядов. Если таким образом вопрос о брешировании глинобитных стенок нашею полевою артиллерией следует считать решенным в пользу артиллерии, то далоко нельзя сказать того же о брешировании полевою артиллерией глинобитных крепостных стен. Вся история наших осад в Средней Азии доказывает и все авторы описаний этих осад настойчиво указывают на факт, что нашей полевой артиллерии крайне трудно пробить удобовосходимые бреши в глинобитной крепостной стене. Даже под Денгиль-Тепе, при огромном расходе снарядов, и при том выгодном для артиллерии условии, что вал был только облицован глинобитным слоем в 2 арш. толщины, артиллерия не могла сделать достаточно широкий и пологий обвал, так что штурмующим пришлось и здесь, при эскаладировании крепостной ограды, прибегнуть к помощи лестниц. Если этот факт неоспоримо доказан для старых 4-х и 9-ти фунт. медных пушек то остается ли он в силе и для современных легких и батарейных пушек? Припомним, что 4-х и 9-ти фунт. заряжаемые с казны медные пушки имели снаряды весом в 14 и 28 фунт., с разрывным зарядом в 48 золотн. и 1 фунт, при боевых зарядах в 1 1/2 и 3 фунта. Современные же наши полевые орудия имеют снаряды весом 16 и 30 фунт. при разрывном заряде в 48 золотн. и 1 фунт, и боевом заряде в 3 фунта 40 золотн. и 4 фунта 48 золотн.; т. е. при одинаковом фугасном действии со снарядами старых пушек, снаряды новых легких и батарейных пушек обладают большею силой удара и большею меткостью.

Комментарии

1 Исторический обзор Туркестана Л. И. Макшеева, стр. 188. Донесение генерала Перовского об осаде Ак-Мечети от 21-го июля 1853 г.

2 Донесение генерала Черняева от 14-го окт. 1864 года за № 1142. Туркест. Сборник, том 18, стр. 73.

3 Рапорт генерала Черняева от 7-го июля 1865 г. Туркест. Сборник.

4 Донесение генерала Романовского от 11-го мая 1866 г. Туркестанский Сборник, том 58.

5 Инженерный журнал 1873 г. № 1.

6 Рапорт капитана артиллерии Михайловского от 27-го мая 1866 г. № 48.

7 Материалы для статистики Туркестанского края, 1873 г. 75.

8 Туркестанский Сборник, том 152; 1875 года № 325 газета “Голос”.

9 Приложение № 75 к сочинению «Война в Туркмении», Н. И. Гродекова.

10 «Война в Туркмении» Н. И. Гродекова.

11 “Курганча” — местное название отдельного хутора, обнесенного глинобитною стеной.

12 Рапорт генерала Скобелева Его Императорскому Высочеству Главнокомандующему Кавказской армии. № 2037. Инжен. журнал № 7 1881 года, стр. 156.

13 Оборона текинцами сада Петрусевича против северо-восточного угла Денгиль-Тепе. Бой в садах, за глиняными стенками, длился несколько часов и кончился отступлением нашего отряда, причем были убиты генерал Петрусевич, один обер-офицер и 12 нижних чинов.

14 В том числе Туркестанская саперная рота, которая за оборону Самарканда получила отличие на шапки.

15 Подпись командира 18-го Туркестанск. линейного баталиона за № 389, от 7-го февраля 1895 г. на рапорте командира 2-й роты Туркестанского Саперного болубаталиона.