4 февраля отряд достиг реки Учь-тюбе в 8 верстах от Джизака, пройдя таким образом в 4 дня около 100 верст. Здесь генерал Черняев остановился в ожидании посланных и на другой же день получил от эмира второе письмо с извещением, что офицеры наши выехали из Бухары и 5 февраля будут в Самарканде, а затем прибудут в отряд, и с просьбою не приступать ни к каким неприятным действиям. В ответ на это было повторено эмиру прежнее обещание возвратиться немедленно по [128] исполнении им обязательства и что движение наших войск имеет лишь целью освобождения задержанных им лиц.

Расчитывая, что отношения к нам эмира достаточно разъяснились, генерал Черняев 6 февраля обратился к Джизакскому беку с просьбою выслать к нашим пикетам жителей с дровами и сеном для продажи, на что получил сначала согласие, но потом бек отказал, ссылаясь на неимение разрешения на это от эмира. Отвечав беку, что если на другой день требование о присылке дров и сена не будет исполнено, то будет употреблена сила, ген. Черняев 7 февраля двинул к городу отряд из 2 рот с 4 сотнями казаков при 2 орудиях, причем начальнику отряда приказано было только в крайнем случае прибегать к оружию, а предварительно стараться достигнуть цели мирным путем.

По прибытии к городу, отряд был встречен толпами вооруженных бухарцев, которые постепенно отступали к предместьям, а когда отряд втянулся в улицы, встретили войска наши из-за завала залпом. Завал немедленно был взят и войска преследовали бухарцев до городского базара. В тоже время из крепости открыть был по войскам огонь из орудий, впрочем совершенно безвредный. На выстрелы из лагеря подоспели еще 2 роты, и войска, заставив бухарцев отступить и собрав в городе достаточное количество дров и сена, возвратились в лагерь. В деле этом с нашей стороны убито 8 и ранено 19 нижних чинов, а со стороны бухарцев, которых вооруженных было до 6 тысяч, оставлено до ста трупов на месте.

О враждебных действиях Джизакского бека, несогласных с письмами эмира, господин Черняев тотчас-же сообщил последнему с угрозою взять Джизак, в случае продолжения подобных действий.

8 февраля утром толпы бухарцев стали из города подходить к нашему лагерю, несмотря на предостережения, что приближение их будет принято за неприязненное намерение, а потому по ближайшим толпам сделано было несколько выстрелов из орудий. Толпы тотчас-же рассеялись, а господин Черняев снова сообщил эмиру о вынужденном открытии огня и в тот-же день прибыл к нему от Джизакского бека посланный с изъявлением сожаления о случившемся, относя это к недоразумению, извещая притом, что эмир разрешил продажу дров и сена нашим войскам. Обещание это, впрочем, не было исполнено. [129]

Усматривая из действий бухарцев одно лишь желание выиграть время и сохраняя за движением своим характер понудительный, имея при этом два письма эмира, в которых он отказывался от прежних притязаний, ген. Черняев решился возвратиться обратно, тем более, что к этому вынуждал его недостаток в кормах для лошадей и верблюдов; а между, тем 9 февраля было только ближайшим возможным сроком прибытия русских из Самарканда в отряд, и легко могло быть, что обстоятельства, не зависевшие от эмира, их задержат, или же эмир, расчитывая на скорое прибытие всех своих подкреплений с артиллерией, имел в виду предложить силою такие условия, на которые г. Черняев не мог согласиться.

10 февраля получено было третье письмо от эмира, подтвердившее прежнее его обещание о возвращении наших посланных. Господин Черняев, между тем, оставаясь при прежнем намерении отступить к Сыр-Дарье, начал 11 февраля обратное движение, уведомив об этом эмира и присовокупив, что на Сыр-Дарье будет ждать возвращения посланных, согласно данного им обещания.

Лишь только войска начали движение, как огромные массы бухарцев, от 8 до 10 тысяч, в рассыпную, стали обходить отряд со всех сторон, при этом те, которые подходили на верный выстрел, были отгоняемы с потерею. Проводив отряд на расстояние 7 верст, они неожиданно отступили.

Дальнейшее движение к Сыр-Дарье отряд совершил беспрепятственно, а 14 февраля господин Черняев расположился лагерем на левом берегу Дарьи, у места переправы, в ожидании разъяснения обстоятельств.

Сообщая Вашему Сиятельству о вышеизложенном, имею честь присовокупить, что господин Черняев имеет в виду, в случае неисполнения эмиром обещания, обнародовать его письма, расчитывая этим подорвать окончательно его кредит в Средней Азии.

Копии с писем эмира при сем прилагаются.

Подпись: ген.-адъют. Крыжановский. [130]

Приложение 1. Письмо эмира бухарского военному губернатору Туркестанской области. (Секретно). (Копия с копии.)

Генералу губернатору Черняеву. Первое дружеское письмо Ваше я получил, на которое и ответил Вам, а теперь изъявляете Вы в своем письме не дружбу, и обещались никогда через Дарью не переходить, а в настоящее время уже Вы перешли через нее. Посланные Ваши были задержаны не с дурной целью, а по приятельской связи Вашей со мной, а в другом письме пишете, что я иду не с целью. чтобы сражаться, а за посланниками своими, а если я их вышлю, то Вы возвратитесь назад. А как Вы писали мне, что Россия со времен Тамерлана или пятисотлетия имела с Бухарой дружбу, чего Вы не хотели нарушить, по сей причин и послал к Белому Царю посланника, а как я известен, что мой посланник до Царя не дошел, то если Вы желаете сохранить прежнюю дружбу, напишите, чтоб мой посланник был отправлен к Царю. В настоящее же время, что только кроется, — от Вас, а ничуть от меня, я Вам недружеского письма никогда не писал. Посланников Ваших я до сего времени содержал отлично хорошо, неприятного им никогда не делал. За посланниками Вашими в Бухару я послал благонадежного человека; по прибытии же их в Самарканд, я пришлю их к Вам с хорошим ответом. Потом Вы покажите мне свою дружбу, донеся к Царю о дружественном отношении. Быть может какая-нибудь неприятность когда-либо случится от Вас, а со стороны моей никогда. Прошу Вас без позволения Вашего Царя мне вражду не сочинять, что это для меня будет неприятно. На подлинном приложена печать Сеид-эмир Музафара. Месяц Рамазан 1282 г.

Приложение 2. Письмо эмира Бухарского военному губернатору Туркестанской области. (Секретно). (Копия с копии.)

Генералу губернатору Черняеву.

Письмо Ваше к нашему Высочеству я получил, содержание которого я вполне понял, о посланниках Ваших по прежней дружбе я Вас уведомил; Вы пишете, что посланников своих будете ждать на дороге у первой воды. Посланники Ваши из Бухары выехали в понедельник, а в Самарканд придут к субботе; они, получивши от Нас возможную милость, явятся к Вам; если-же Вы [131] действительно пришли только собственно за посланниками, то до прибытия их никакой неприятности не начинайте. На подлинном приложена печать Сеид-эмира Музафара.

Приложение 3. Письмо эмира Бухарского военному губернатору Туркестанской области. (Секретно). (Копия с копии.)

Генералу губернатору Черняеву.

Сообщаю, что Вы в письме своем ко мне пишете, что Вы не начнете войну, а будете исполнять свое обещание. От меня в Джизак был послан человек, который, приехавши, мне объявил, что Якуб-бек писал Вам письмо, что эмир посланников Ваших пришлет, Вы сохраните прежнюю дружбу и исполняйте данное Вами обещание; как я писал Вам, вознаградив их, пришлю к Вам. За ними в Бухару от меня уже послан человек и их он привезет. Я свое слово исполню. На подлинном приложена печать Сеид-эмира Музафара. 1282 г.