Явно враждебные к нам действия эмира Бухарского и нескрываемое им желание завладеть страною, нами уже завоеванною, а также настойчивое домогательство его владеть остатками ханства Коканского, чего конечно, мы допустить не можем, ставят нас в необходимость, в виду окончательного успокоения страны, волнуемой действиями эмира, отказаться от той уклончивой системы, которая принята была правительством в прошлом году, относительно жителей Ташкента и некоторых других городов, занятых нашими войсками, и перейти к мерам более решительным и к установлению отношений более определенных. [178]

Мысль эта была обсуждена в министерствах Военном и Иностранных Дел и, по совершенном соглашении обоих, Высочайше одобрена.

В исполнение сего, я прошу Ваше Пр-ство принять к руководству для будущих действий нижеизложенное.

Полагаю, что после занятия Ходжента, который, во всяком случае, должен остаться за нами, будет всего выгоднее опереть правый наш фланг на кизил-кумские пески, а левый — на отроги Небесных гор, прикрывая этой линией не только Ташкент с его окрестностями, но и все ханство Коканское.

Легко быть может, что Кокан, Наманган и прочие города, за этою линиею находящиеся, добровольно покорятся русскому владычеству, видя себя взятием Ходжента отрезанными от Бухары, но статься может, что они захотят сохранить независимость.

В сем последнем случае, конечно, придется завладеть ими силою, но, однако-же, отнюдь не прежде прибытия на место действия войск, отправленных весною из Оренбурга.

Что касается принятия в подданство России жителей Ташкента и других городов, то, во исполнение вышесказанного, было-бы желательно, чтобы жители сами выразили, как, впрочем, они и сделали в прошлом году, особыми адресами просьбу о принятии их в подданство; адреса они могли-бы представить мне, по прибытии моем в Ташкент, что последует в начале августа, т. е. одновременно с прибытием войск из Оренбурга. На этот случае я уполномочен разрешать их заявления и удовлетворять их просьбам, по усмотрению.