Документ № 90.

Доклад генерал-адъютанта Скобелева от 9 X1 — 1881 г. на имя военного министра Ванновского об устройстве Закаспийской области.

(Печатается сокращенно. (Состав.))

Вопрос о мирном подчинении Мерва нашей власти есть вопрос из области хороших, но праздных мечтаний.

...Мервцы, высказывающиеся за отдание себя под покровительство России, очень хорошо понимают, что это их ни к чему не обязывает. Для того, чтобы заставить их выполнять условия, на основании которых они взяты под наше покровительство, нам пришлось бы снаряжать экспедицию в таких же размерах, как и для самого покорения Мерва, а они уже видели, каких усилий нам стоило, чтобы покорить Ахал-Теке. Или же мы должны издали смотреть молча, как нарушаются условия покровительства. Но это нас только дискредитировало бы в глазах Азии.

Когда в Асхабаде Бабахану и приехавшим с ним старшинам предложено было приложить к нашим условиям печати, то они наотрез отказались, по весьма понятной причине. Мерв есть самая крайняя республика, когда либо существовавшая. Решения народного собрания обязательны отдельным членам этой республики лишь настолько, насколько это им выгодно, ибо нет власти, которая заставила бы всех повиноваться. Из Геок-Тепе, [199] во время осады, во время великой опасности дли всего народа Ахала, защитники оставляли крепость когда хотели. Какое же значение может придавать население постановлениям народного собрания, когда оно непосредственно не видит внешней опасности. Лист бумаги, с печатями Бабахана и старшин, не имел бы решительно никакого значения, а самое главное, чтобы мы делали, если бы условия, продиктованные нами, были нарушены.

С Мервом можно вести переговоры только посредством пушек.

Автор доклада, впрочем, и сам сомневается, чтобы мирное подчинение мервцев нам удалось. Вместе с тем он признает, что завоевание Мерва нашими войсками вовлечет нас в большие траты людьми и деньгами и создаст политические осложнения между нашим правительством и Великобританией. Поэтому, для покорения Мерва, предлагает воспользоваться средствами Бухарского эмира, говоря, что Бухара в самой себе имеет силы не только покорить Мургабский оазис, но и уничтожить его, на что есть указания в истории.

Прежде всего можно заметить, что Маасум, разрушившим Мерв в 1784 году, имел дело не с текинцами, а с персиянами кизил-башами. Мерв тогда принадлежал Персии. Вследствие затруднений в самом Иране (Хорасан был разделен между многими князьями, стремившимися к независимости и враждовавшими друг с другом, Герат находился во владении внука Надир-шаха) защитникам Мерва, Байрам-Али-Хану не было оказано никакой помощи. Затем Бухару того времени нельзя сравнивать с Бухарой современною. Если приводить в пример, на что была способна прежняя Бухара, то можно привести пример более резкий: Тамерлан покорил полмира, а упоминаемый Маасум стоял под Мешедом.

В настоящее время Бухарские владения представляют излюбленные места мервских аламанов. Почти на всем протяжении юго-западной границы Бухары мервцы беспрепятственно могут угонять скот, убивать и грабить жителей, уводить их в плен и они производят это при каждом удобном случае. Партии собираются различной величины: зимою больше, летом меньше, но редко бывают менее 150 человек. Каждая партия всегда состоит наполовину из мергенов (“Мергены” — пешие отборные стрелки. (Сноска в документе)) и наполовину из конных, причем мергены едут на верблюдах. Состав мервских партий и вооружение их всегда лучше чем бухарских воинов. Поэтому мервцам почти всегда дается легкая победа над бухарцами.

По всей юго-западной границе ханства хозяева суть мервцы, а не эмир или его беки, постоянно посылающие в Мерв подарки ханам племен, чтобы они не очень уж нападали на их бекства. Несмотря на огромные убытки, которые несет население Аму и Каракуля от постоянных набегов хищников; несмотря на то, что многие прекрасные места на Аму остаются [200] незаселенными только в силу боязни этих же набегов, бухарское правительство не принимает никаких мер к прекращению их.

Только эрсари дают отпор аламанщикам, делая иногда набеги на Мервский оазис.

Постоянные набеги мервцев на бухарские пределы и ответные набеги эрсари на кочевье Мерва, вызвали весьма своеобразную с обеих сторон меру для взаимной обороны, именно: засыпание наиболее известных, колодцев и вырывание вместо них других, известных, очень немногим. Каждая сторона засыпает все колодцы вблизи своих жилищ, чтобы лишить противника возможности иметь воду и стоять близко от места набега. Так все туркмены левого берега Аму позасыпали почти все колодцы на богатой водно-песчаной полосе вдоль Аму и взамен старых нарыли новые, которые тщательно скрывают даже от своих соседей. С другой стороны текинцы позасыпали почти все колодцы на лежащей вдоль Мургаба глинистой равнине и, вместо того, поделали новые, им только известные.

Между Мервом и Бухарой ходят караваны исключительно текинские, под конвоем мервцев и из мервских караванбашей.

Такова сущность отношений между Мервом и Бухарой.

Каким образом эмир сумел бы убедить мервцев подчиниться ему, когда они презирают бухарские войска, когда они грабят бухарцев, в виду гарнизона Чарджуя, который заперся в крепости и спокойно смотрел на барантовку (рассказ Громова). (В апреле 1880 года (Сноска в документе)).

При свидании с бухарским эмиром в Китабе в 1878 году, генерал Гродеков просил его оказать содействие проникнуть в Мерв. Это содействие должно было состоять в том, что эмир пошлет с генералом Гродековым текинца Кара-Шайтана, находящегося у него на службе в качестве датхи, который, имея связи в Мерве, доставит генерала Гродекова куда он пожелает. Но эмир мог поручиться за благополучное следование только в пределах туркменских земель, ему подчиненных и самым решительным образом слагал с себя всякую ответственность за безопасность при дальнейшем движении к Мерву Он говорил, что, пожалуй, дойти до Мерва можно, но там посадят на цепь. (Турк. ген-губ. после хивинского погрома обращался к эмиру бухарскому с просьбой выручить Киджева, но и тогда эмир наотрез отказал. Нанятые Громовым в апреле 80 верблюдов у эрсаринцев эмир отказался проконвоировать по правому берегу Аму до Уза-Учака, боясь мервцев. (Сноска в юкументе)).

Если для покорения Ахал-Теке потребовались наши усилия в течение двух лет, то что же может сделать против Мерва слабая Бухара, вооружение которой уступает текинскому, население которой расслаблено физически и нравственно.

Указание, например, Шир-Али Хана, который покорил Меймене, не идет к делу. Во 1-х, это узбекское ханство всего-то имело 100 т. населения, во 2-х, покорению Меймене предшествовало покорение мелких ханств, входящих ныне в состав Чарвиляета (Афганского Туркестана), так что оно очутилось [201] совершенно изолированным и в 3-х, не потому ли Мейиене в докладе названо “непобедимым”, что его не мог взять нынешний Бухарский эмир. Славу о якобы неприступности Меймене впервые распространил в Европе Вамбери; в особенности его поразила цитадель, построенная на холме. Генерал Гдодеков был в Меймене и видел эту цитадель. Она кажется издали и красивою, ибо стены ее покрыты голубою лазурью, и внушительною, ибо она построена на насыпном холме. Говорить о неприступности Меймене то же, что говорить о неприступности Беурмы. Меймене совершенно то же, что Беурма, только в большем виде. Если Сеид-Музафар-Этдин не мог взять Меймене, то он наверно не возьмет Хан-Геченя (Мерва).

Мы уже так далеко зашли в Азию, что прежде чем думать о включении нашего влияния, нам следует позаботиться об устройстве того, что у нас есть. Говорят о сомкнутии нашей границы, от Ахал-Теке на Аму-Дарью, к Керки или к другому пункту, причем она должна идти южнее Мерва. Но южнее Мерва, в горах Паропамиза, живут воинственные народы газаре и джемшиды, с которыми мы неизбежно придем в вооруженное столкновение. Значит, и их придется включить в состав наших владений. Где же этому будет конец. На этот вопрос отвечает Кавказское начальство, которое говорит, что мы можем успокоиться лишь тогда, когда все реки, текущие с Паропамиза к северу, будут находиться в нашей власти. Не упомянуло оно лишь об одном: причислять-ли к этим рекам и Герируд, на которой стоят Герат.

Газаре и джемшиды находятся в условной зависимости от Афганистана. Столкновение с ними не приведет ли нас к столкновению с Афганистаном. Вообще это будет очень прискорбно.

Чем дальше мы будем во время мира с Англией от газаре и дземшидов, тем лучше. Поэтому включение Мерва в состав наших владений (мне не понятно выражение "включение его в сферу безусловного нашего влияния") нежелательно ни в каком случае. Казалось бы, в крайности, (т. е. когда набеги мервцев на Закаспийскую область сделались бы просто невыносимыми) можно было согласиться на экспедицию против Мерва, но с тем, чтобы по разорении его он был оставлен нами. Но вообще участь всякой передовой линии принимать на себя удары неприятеля.

Как раз удобная минута была упущена, не следовало предлагать мервцам тех условий подчинения, которые им были предложены в последний приезд в Асхабад Бабахана. Раньше мы им говорили, что ничего от них не желаем, кроме прекращения набегов. Теперь мы прибавили и другие пункты. Они, конечно, раскроют мервцам истинные наши намерения и заставят их принять контрмеры.

Обширные области наши в Туркестане не устроены. С Ташкентом мы сообщаемся через западную Сибирь. Низовья Сыр-Дары получают почту через 3 — 3 1/2 месяца. С [202] Петроалександровском нет ни телеграфного, ни почтового сообщений. К востоку от Маргелана нет телеграфа и т. д. и т. д.

Наконец, не разрешены вопросы поземельный, вакуфлевый и податной. Прежде чем забираться с своей границею к югу от Мерва, необходимо переварить то, что мы поглотили...

...Вполне соглашаясь с тем, что подчинение Закаспийской области Кавказу неудобно, но совсем по другим причинам, чем те, которые выставлены в докладе (Кавказ не знает Средней Азии, он никак не может отрешиться от той мысли, что средне-азиатец, не кавказский горец и что кавказские порядки нельзя переносить в Среднюю Азию), тем не менее не могу допустить подчинения ее Туркестану. От Ташкента до Асхабада во время зимы почтовое сообщение увеличивается до 5000 верст. Могут ли быть своевременны, при таких расстояниях, распоряжения Туркестанского генерал-губернатора. Когда он соберется посетить Закаспийскую область. Затем в Закаспийской области первостепенное значение имеют сношения с пограничными округами Персии. Как будет руководить этими отношениями Туркестанский генерал губернатор. Опыт Ахал-Текинской экспедиции показал, насколько мешал делу Петербург, признавший, например, занятие Люфтабада вредным для наших интересов. Если так решил Петербург, все-таки более или менее знакомый с Персией, то как будет решать Ташкент, которому впервые придется иметь дело с Персией. Возразят, что неудобство сношений Ташкента с Асхабадом через западную Сибирь можно поправить, устроив почтовое и телеграфное сообщение Красноводска с Петроалександровском и далее с Петровском. Но во что обойдется государству устройство этих сообщений, ежегодное содержание их, а также гарнизонов на пути, потому что нельзя же оставить тракт открытым на 700 верст. Но самое главное устройству усовершенствованных путей через пустыню должно предшествовать покорение Мерва, что, как выше было сказано, для нас крайне нежелательно.

Ввиду всего этого полагалось бы более удобным выделить Закаспийскую область из подчинения главнокомандующему Кавказскою армиею и подчинить ее непосредственно военному министру, подобно тому, как каждая губерния (при обыкновенных обстоятельствах) подчиняется непосредственно Министру внутренних дел.

При этом необходимо расширить некоторые права начальника Закаспийской области, приближающиеся к правам генерал-губернатора.

Генерал-адьютант Скобелев.

9. XI. 1881. СПБрг.

ЦГВИА, ф. 400, л. 13 — 1881 г., л. .22 — 235.