Документ № 46.

РАПОРТ

Рапортом от 15 ноября за № 2444 я доносил вашему превосходительству о намерении текинцев снова вторгнуться в наши пределы. 24 декабря значительное скопище текинцев действительно произвело нападание на Чекишлярский приморский пост и прилежащие к оному аулы: Чекишляр и Гасан-Кули.

Дней за 10 — 12 перед сим мне сообщили, что в Теке собирается огромная партия пеших и конных людей, простирающаяся будто бы до 8 — 10 тысяч человек, но куда именно они полагали направиться держалось в секрете. После того лазутчики сообщили, что на бывшем в Кызыл-Арвате совещании решено было сначала напасть на Чат, но наш перебежчик Нуров указал на сильную, почти неприступную местность в Чате и советовал напасть на Чекишляр, когда оттуда уйдет в Чат оказия, войск останется мало (три роты) и когда наступят наши праздники.

Хотя к этому слуху и следовало относиться с большей осторожностью, потому, что когда текинцы распускают слух о намерении напасть на какой нибудь пункт, их надо ожидать всегда совсем в другом направлении, но во всяком случае я приказал как в Чекишляре и Чате, так и в Красноводске принять всевозможные меры предосторожности, движение оказии между Чекишляром и Чатом прекратить, кочующим подле Красноводска Шихским аулом перекочевать на косу Бековича, Чекишлярскому аулу, расположенному в двух верстах от укрепления, перейти поближе к оному, а Гасан Кулийскому аулу, в котором до тысячи кибиток, окопаться валом и рвом.

24 декабря, после обеда, прибыл из Чата мои нарочный Ак-Берды и сообщил, что он видел в Шаярдах следы огромной партии конных, направившихся к Бугдаилям.

Получив это известие, я немедленно отправился в Чекишляр на военной шхуне "Персиянин". По пути туда, 25 декабря, [101] встретил канонерскую лодку "Тюлень", доставившую мне первое известие о произведенном накануне текинцами нападении на Чекишляр.

К этому числу в Чекишляре находились 3-й Дагестанский его высочества баталион, 3-й Ширванский баталион, 3 орудия Красноводской артиллерии и 1 1/2 сотни казаков (считая и прибывших из Чата следующих на льготу).

Дело происходило таким образом:

В 2 часа ночи на наших аванпостах заметили приближение большой партии текинцев, скрывавшихся до того за Белым бугром, а по первым же выстрелам люди в лагере и укреплении быстро выскочили из кибиток и стали в ружье, так что когда текинцы подскакали к укреплению и начали по этому стрелять, по ним немедленно был открыт по всему переднему фасу сильным ружейный и артиллерийский огонь. Несколько гранат разорвалось над самой толпой. Когда текинцы бросились к месту, где перед тем, вблизи лагеря, расположен был за буграми Чекишлярский аул, но там уже не было ни одной кибитки.

С вечера чекишлярцы перебрались на лодки и ушли в море. Наши артиллеристы продолжали громить текинцев и там, тогда они, собравшись за буграми, бросились снова на правый фас укрепления, но и отсюда были вскоре отражены дружным огнем пехоты и артиллерии.

Одновременно с этим, часть этой партии бросилась и на Гасан-Кулниский аул, но заметив, что аул окружен валом, занятым жителями, готовыми открыть по текинцам огонь, они поспешно удалились.

С рассветом, 24 числа, начальник Чекишлярского приморского поста, майор Жуковский послал казаков разведать о неприятеле. Пройдя верст 10 от лагеря, казаки встретили значительную партию текинцев; между ними снова завязалась перестрелка, но по первым выстрелам, из лагеря на помощь казакам высланы были две роты при одном орудии. Как только текинцы заметили приближение пехоты, они обратились в поспешное бегство.

Между тем, как происходила эта последняя перестрелка показалась канонерская лодка "Тюлень", . . . высланная начальником Астрабадской морской станции, капитаном 1-го ранга Зайкиным, по первому же известию о тревоге. Затем также была выслана им и другая кононерская лодка "Секира", так что на станции не осталось уже ни одного парового военного судна. Быстрое появление этих военных судов, а также прибытие на другой день военной шхуны "Персиянин", не могло не произвести на текинцев сильного нравственного влияния и много содействовало столь быстрому удалению их от Чекишляра.

А между, тем замысел у них был довольно обширный: условившись заранее с атабаевцами, которые, как я доносил уже прежде, всегда держали себя в отношении нас довольно двусмысленно они ожидали от них больших подкреплений и при помощи их надеялись истребить как наш гарнизон в Чекишляре, так и [102] жителей соседних аулов в Чекишляре и Гасан-Кули. Атабаевцы действительно послали к ним, 24 числа, продовольствие и несколько сот конных, но текинцы уже отступили. Говорят атабаевцы же нападали и на Гасан-Кули. Во всяком случае, несомненное участие в этом деле атабаевцев до того напугало более преданных нам джафарбаевцев, что эти последние не только не преследовали текинцев, но и удалились далеко за Атрек.

Сколько именно было текинцев при этом нападении положительно неизвестно: ночью нельзя было рассмотреть, а по песку следы мало были заметны, во всяком случае, их было далеко менее, чем ожидали; мои нарочные, видевшие следы их в Шаярдах и Бугдайлах, полагают, что эта партия была в числе не более тысячи.

Решимость этой партии напасть на наш лагерь и укрепление объясняется тем, что текинцы рассчитывали застать в нем не более трех рот, полагая что остальные пять рот пошли, по заведенному порядку, с оказиею в Чат, при этом они сильно рассчитывали и на содействие атабаевцев, никак не ожидая, что Чекишляр, как и Чат, тоже укреплен довольно солидно.

... По 29 число, когда я возвратился из Чекишляра в Красноводск, получив точные сведения, (что означенная партия текинцев через Бугдайлы и Шаярды направилась обратно в Теке), как в Чекишляре, так и в Чате, все было затем спокойно и благополучно. Генерал-майор Ломакин. Правитель канцелярии — майор подпись (неразборчиво).

ЦГИА СССР, ф. 1, д. № 210, стр.1 -4