ЛОМАКИН, Н. И. ПИСЬМА Консулу Ф. А. Бакулину (О СРЕДНЕ-АЗИАТСКИХ ДЕЛАХ). 1874-1878. DrevLit.Ru

ЛОМАКИН, Н. И.

ПИСЬМА

Консулу Ф. А. Бакулину

(О СРЕДНЕ-АЗИАТСКИХ ДЕЛАХ).

1874-1878.

Предлагаемые письма бывшего начальника Закаспийского Военного Отдела, генерал-майора Николая Павловича Ломакина, дошли до нас, к сожалению, не вполне: ни начала, ни конца переписки мы не имеем. Это тем досаднее, что письма полны глубокого интереса, главным образом, конечно, со стороны политической.

Приводим краткий послужной список обоих корреспондентов.

Николай Павлович Ломакин родился 31 января 1830 г. в Баку и происходил из дворян Тифлисской губернии. Воспитание получил в Полоцком кадетском корпусе и окончил в Дворянском полку. Службу начал в 1848 году в 19 артиллерийской бригаде.

В 1850-63 г.г. молодой офицер с отличием участвовал в Кавказской войне. После покорения Кавказа Николай Павлович состоял для особых поручений при командовавшем войсками Дагестанской области и затем, в 1870 году, был назначен командиром мангишлакского отряда. Спустя четыре года мы видим Николая Павловича на ответственной должности печальника Закаспийского Военного Отдела и вместе с тем начальника красноводского отряда.

В хивинском походе, где участвовал Ломакин, как командир мангишлакского отряда, он прежде других вступил в неприятельские пределы, хотя прочие отряды много раньше двинулись против Хивы. [4]

За поход и блестящее мужество, проявленное при штурме Хивы, Николай Павлович получил три награды — чин генерал-майора, золотое оружие и орден св. Владимира 3-й степени с мечами. Император германский почтил его боевые заслуги в эту тяжелую и опасную экспедицию орденом Красного Орла 2-й степени с мечами и звездою, а персидский шах — орденом Льва и Солнца 1-й степени. В 1876-1879 г.г. Н. И. участвует в ряде дел с туркменами и ахалтекинцами, а в 1881 году был назначен тифлисским губернским воинским начальником и спустя три года — командиром 24 местной бригады. В 1886 году Николай Павлович был произведен в генерал-лейтенанты и в 1887 году получил команду над 19 пехотной дивизией. В период 1890-1897 г. г. генерал Ломакин временно командовал 12-м корпусом.

16 июня 1897 г. кончилась служебная деятельность Николая Павловича, — он вышел в отставку, по домашним обстоятельствам, с производством в полные генералы. Скончался генерал Ломакин 14 февраля 1902 г. неожиданно, в Тифлисе, оставив по себе лучшую память.

После него остались интересные записки "Десять лет в Закаспийском крае", печатающиеся в настоящее время в одном наших журналов.

Федор Абрамович Бакулин родился 4 марта 1846 г., в С.-Петербурге, и получил образование в Лазаревском Институте Восточных Языков, которого курс кончил в 1863 году с золотою медалью. В институте Федор Абрамович был одним из любимых учеников Ив. Алексеевича Зиновьева, позже нашего дипломатического представителя в Константинополе. Под начальством Зиновьева же Бакулииу пришлось позже служить в Персии. В 1870 году Ф. А. был назначен исправляющим должность нашего консула в Астрабаде, а спустя три года — утвержден в этой должности.

Прекрасное знание языков, персидского и туркменского, уменье обращаться с полудикими туземцами и блестящие дипломатические способности быстро выдвинули Ф. А. из ряда наших дипломатов и сделали его имя популярным в Персии. К глубокому сожалению, Бакулин, во время своего пребывания на Востоке, заразился маляриею. Болезнь заставила его просить о переводе. По приезде в С.-Петербург, Ф. А. получил место нашего дипломатического агента, но серьезно захворал. Надломленный организм не выдержал болезни, и 29 марта 1879 г. Ф. А. скончался в [5] С.-Петербурге. Ему было всего 34 года. Для нашей бедной талантами тогдашней дипломатии это была крупная потеря.

Ф. А. Бакулин был не чужд литературе. Его перу принадлежат два труда: "Очерки торговли с Персиею" (Спб. 1875) и "Заметки о путях на Восток от Мешхеда в Афганистан " (ibid. 1879).

За сообщение писем генерала Ломакина приносим глубокую благодарность дочери Ф. А. Бакулина — Надежде Федоровне Коняевой, за разрешение сделать их достоянием публики — ей же и вдове Н. И. Ломакина, М. Т. Ломакиной.

В. Алексеев.

1874 год.

Милостивый Государь

Феодор Абрамович!

Письмо Ваше от 16 июля я получил вчера и немедленно спешу отвечать на оное.

О русском пленном, находящемся в Мерве, мне давно уже было известно. Это — туркестанский артиллерийский солдат, взятый в плен текинцами минувшею зимою на правом берегу Амударьи, при следовании с транспортом из Халатау в Петро-Александровск. Об освобождении его из плена и я, и начальник амударьинского округа много хлопотали, но до сих пор совершенно безуспешно.

Чорва ¹ перешла уже Атрек и находится теперь в наших пределах.

К освобождению из плена Гулям-Риза я приму все зависящие от меня меры и буду чрезвычайно рад, если мне удастся это сделать. Тогда сааб-ихтиар ² на деле увидит, чьи подданные эти юмуды.

На всякий случай, посылаю Вам для сведения копию с письма моего сааб-ихтиару (в переводе). Действия персидских чиновников, желающих склонить юмудов (чорву) не переходить Атрек, далеко не соответствуют тем дружественным заявлениям, которые недавно еще я слышал от сааб-ихтиара.

На прошлой неделе получил письма от хивинского хана и от полковника Иванова ³. В Хиве все спокойно. Ученая [7] амударьинская экспедиция ⁴ уже в устьях этой реки; но пароходами проникнуть вверх по течению еще не удалось.

Текинцы, как мервские, так и ахалские, пока притихли, и о новых грабежах их ничего не слышно. Юмуды наши совершенно спокойны и покорны. Кочевья их преимущественно теперь у колодцев и озер Бугдайлы, Шаирды и Ших, а часть и в Балханах ⁵.

Текинцы ахалские посылали недавно к хивинскому хану (который почему-то считает их своими подданными) и к полковнику Иванову десять человек старшин, с изъявлением покорности, преданности и проч. Без сомнения, этим заявлениям нельзя придавать никакой веры.

Относительно казака Попова ⁶ постараюсь сделать все, что могу. Но я могу производить только за военные отличия, за мирные же доблести производит атаман, на вакансии в полку, и я могу только, в этом случае, ходатайствовать, что и сделаю.

Прошу засвидетельствовать глубочайше почтение мое Вашей супруге ⁷.

В половине прошлого месяца сюда пришел из Хивы караван в сто тридцать верблюдов полк[овннка] Глуховского ⁸.

С глубочайшим почтением и преданностью

имею честь быть

Ваш покорный слуга

Н. Ломакин.

4-го августа

Красноводск. [8]

__________________

Милостивый Государь

Федор Абрамович!

По возвращении в Красноводск с последнею шхуною 30 сентября, я застал здесь второе Ваше любезное, обязательное письмо, за которое чрезвычайно Вам признателен.

Весь прошлый месяц я был в отлучке из Красноводска, — ездил в Астрахань, чтоб встретить возвратившееся из Петербурга мое семейство, а главное, чтоб повидаться и переговорить с начальн[нком] кавказ[ского] горского управл[ения] генералом Франкини ⁹, который присутствовал на всех происходивших в Петербурге совещаниях по Закаспийскому краю, выраженных в Высочайше утвержденном 13 августа протоколе Особой Комиссии, состоявшейся по Высочайшему повелению, под председательством Его Высочества генерал-адмирала ¹⁰. [9]

На случай, если Вам неизвестен этот весьма важный и интересный для нас документ, (копии с коего посланы вашему посланнику ¹¹ и начальнику астрабадск[ой] станции ¹², я посылаю Вам ого, частным образом, для Вашего сведения.

Мои обращения к юмудам и поездка в Астрабад хотя и в Петербурге наделали довольно шума; но, в окончательном результате, все вышло отлично, сообразно нашим видам и желаниям, для пользы края и блага народа.

16-го числа этого месяца я надеюсь быть на Атреке, где останусь до зимы, чтоб лучше ознакомиться с местностью, которая будет избрана под новое укрепление.

В настоящее время я в больших хлопотах и сильно озабочен снаряжением каравана, для отправления отсюда в Хиву товаров полков[ника] Глуховского. При караване последует ученая экспедиция для окончательного исследования и нивеллировки Узбоя, особенно в средней его части (от Балла-Ишема до Сары-Камыша), еще никем не изведанной, поэтому караван пойдет все время по Узбою, от Игдов ¹³ на Чарышлы. А как по этому месту постоянно бродят текинцы, то дело это весьма рискованное и опасное.

Другая ученая экспедиция исследуют теперь ископаемые богатства в Балханах, — нафтагиль (озокерит ¹⁴), нефть и др.

Вообще, время настало довольно бойкое. Между прочим, недавно вышел ко мне с изъявлением покорности известный Софи-хан текинский ¹⁵, один из главных текинских ханов, человек весьма влиятельный и очень неглупый. Обещает в скором [10] времени открыть торговое караванное движение между Теке и Красноводском.

Астрабадскому губернатору пришлю с Атрека через Вас, с разрешения Его Высочества, четырех самых лучших соколов ¹⁶.

Непосредственных сношения с ним я иметь не должен, a для предупреждения каких-либо недоразумений, я и посланник в Тегеране должны сноситься возможно чаще и сообщать друг другу сведения о положении дел. По прибытии на Атрек, я, в силу этого, отправлю посланнику подробное сообщение о положении дел.

Глубочайший поклон и привет Вашей супруге.

С совершенным почтением и преданностью

имею честь быть

Ваш покорный слуга

Н. Ломакин.

4-го октября.

Красноводск.

__________________

Милостивый Государь

Федор Абрамович!

Письмо Ваше, отправленное ко мне через И. М. Зайкина, я получил уже но выходе из Чекишляра и потому не писал Вам прежде, будучи сильно занят хлопотами по выступлению отряда в степь.

Мы уже пятый день стоны в Баят-Аджи. Этот пункт довольно сильно укреплен самою природою и представляет все удобства для занятия его под постоянное укрепление. Но подле, вниз по Атреку в двадцати верстах, находится другой пункт, Гудрыли, который в хозяйственном отношении еще удобнее для этой цели. Остается испытать оба пункта в гигиеническом отношении и для этого необходимо будет, на основании постановления протокола 27-го июля, выставить здесь будущим летом некоторый отряд войск. [11]

Вам уже известно, вероятно, что, перед выходом моим из Красноводска, текинцы, в числе пятисот человек, напали, в тридцативосьми верстах от нас, на аул Хали-сердаря и истребили его ¹⁷. В то время жил у меня и пользовался моим гостеприимством Софи-хан, который теперь, судя по полученному мною от него вчера письму, деятельно и с успехом хлопочет об освобождении из плена людей из аула Хали-сердаря, — снаряжает, будто бы, караван в Красноводск и приготовил конвой из текинцев, для сопровождения в Хиву ученой экспедиции для исследования Узбоя.

Переход наш от Чекишляра до Баят-Аджи совершен как нельзя благополучнее и сопровождался самыми благоприятными результатами. Все атабаевские и джафарбаевские старшины ¹⁸ выезжали навстречу, хотя я никого из них и не вызывал. С полною охотою и готовностью служить выставили верблюдов, баранов, лошадей. На всех ночлегах и дневках приходили к нам туркмены с левого берега (куда чорва уже перешла, из опасения текинцев) и открывали базары.

Особенное значение и влияние на весь край имеет выход ко мне с покорностью и предложением услуг известного Вам Муса-хана ¹⁹, который явился с тридцатью депутатами, — кроме своего племени, также и от племен ак, куджук, даз, игдыр, и другие чорвы.

Атабаевцы первый раз еще явились русским, и Муса-хан, как слышно, несмотря на все настояния и подарки сааб-ихтиара, не был у него. [12]

На днях выбежал к нам из-за Атрека один пленный персиянин, захваченный под Астрабадом юмудами — чомур (оседлыми). У них же находятся и другие персидские пленные, об освобождении коих бальюз ²⁰ писал И. М. Заикину, а тот передал его просьбу мне.

Постараюсь, пользуясь приобретенным влиянием в чорве, убедить старшин оной взять этих пленных у чомур и доставить мне. Это лучшее доказательство, насколько персидские власти могут считать персидско-подданными, не говоря уже чорву, но [и] чомур, — постоянно оседло кочующих за Атреком и считающихся безусловно персидскими подданными, которые безнаказанно грабят и уводят в плен таких же подданных. Чорва же за последнее время бросила грабежи и разбой. Во всех последних случаях этого участвовали только чомур.

Передайте мой привет Вашей супруге.

С глубочайшем почтением и преданностью

имею честь быть

Ваш покорный слуга

Н. Ломакин.

3-го ноября.

Укр[епление] Баят-Аджи.

P. S. Посылаю незапечатанным конверт на имя посланника, для Вашего сведения заключающейся в оном бумаги, по прочтении коей покорнейше прошу приказать запечатать конверт посылаемой казенной облаткой и отправить в Тегеран.

__________________

Милостивый Государь

Феодор Абрамович.

Я Вам отправил 3-го числа письмо и при нем, в незапечатанном конверте, отзыв мой посланнику о положении дел у нас.

Приезд Нияза ²¹ хотя и был весьма неприятен для меня, но,[13] во всяком случае, рад, что дело выяснилось и что они хотели схитрить, да не сумели. Ясно, что он подослан сюда, чтоб разузнать, что мы делаем, кто у нас бывает, что говорят. Нияз — давно уже известный мне бродяга, шпион и лазутчик. По-настоящему, его следовало бы мне заарестовать, но, "чтоб гусей не раздразнить"...

Передайте его сааб-ихтиару, если он действительно при нем служит, и просите наказать его. Если же он, как надо полагать, откажется от Нияза, то объясните последнему, что у нас шпионов и лазутчиков обыкновенно вешают и чтоб он в другой раз не попадался мне в руки.

Посылаю Вам для сведения копию с первого моего отзыва посланнику о положении дел у нас ²². Следующие же подобные отзывы, равно как и второй, буду посылать через Вас, незапечатанными, чтоб Вы могли из них знать, что пишу посланнику, и затем, запечатав их, — отправлять к нему с Вашими курьерами.

Если, Бог даст, все будет у нас здесь благополучно, как было до сих пор, то надеюсь к 20-му числу вернуться в Гасан-Кули23 или Чекишляр и затем думаю побывать в Ашире.

Как бы было хорошо, если бы я мог там повидаться с Вами или хоть с Митрофан Григорьичем ²⁴, чтобы переговорить кое о чем!

До свидания.

Поклон Вашей супруге.

Искренно Вам преданный

Н. Ломакин.

He признаете ли возможным протелеграфировать, на мой счет, в Тегеран, где Фалькенгаген ²⁵ и как его дела ²⁶? [14]

__________________

1875 год.

Милостивый Государь

Федор Абрамович.

Письмо Ваше от 20 декабря я получил только в конце прошлого месяца. Предполагая, что письмо это Вы отправили ко мне с кем-либо из наших туркмен, я прошу Вас сообщить мне, с кем именно оно было отправлено. Тогда я примерно взыщу с него, чтоб приучить других к аккуратности.

Чрезвычайно Вам признателен за сообщаемые Вами столь обязательно сведения о положении дел в туркменских степях. Они так интересны, что я постоянно посылаю их в Тифлис, для доклада Его Высочеству.

Из посылаемых Вам при сем, в незапечатанном конверте, отзывов моих г. посланнику Вы усмотрите о положении дел у нас. Известия эти, по-видимому, весьма благоприятны для нашего положения и влияния среди этих дикарей.

С занятием же нами укрепленного пункта на Атреке и с возвратом, с разрешения Его Высочества, юмудам пятнадцати т[ысяч] рублей, за братых у них для хивинской экспедиции полк[овником] Маркозовым ²⁷ верблюдов, за коих еще не было им заплачено, наше положение и влияние между этими кочевниками, надеюсь, вполне укрепятся и утвердится.

Из Хивы получил вчера известия, что Иванов перешел Аму, разгромил юмудов, предал все огню и мечу у тех племен, кои не покорялись и не вносили контрибуции, и затем благополучно вернулся в Ташауз.

Мне предложено снова представить подробные соображения об исследовании этою весною Узбоя. Полагаю поручить это дело текинцам, за что они, по-видимому, берутся с полною охотою, желая показать нам на деле свою преданность и покорность и заслужить милостивое внимание Его Высочества.

Софи-хан получил прямо золотую медаль на шею. [15]

Полученное при Вашем письме (от 20 декабря) письмо Сулейман-хана, которое он, как Вы пишете, писал мне уже по получении, как надо полагать, наставлений из Тегерана, меня очень удивило. Он, между прочим, там пишет: "Для персиян все равно, чьи бы подданные ни были юмуды, лишь бы они были покорны и спокойны". Как Вам известно, назад тому несколько месяцев он пел об этом совсем другую песню. Такой поворот, я полагаю, можно объяснить тем, что в Тегеране, кажется, сильно озабочены тем, что в наших пределах, севернее Атрека, очутилась почти половина буджкурдского округа, что подтвердили теперь и прибывшие ко мне текинские старшины и ханы. Н о д о в р е м е н и о б э т о м, п о м о е м у м н е н и ю, н е с л е д у е т д е л а т ь н и к а к и х з а я в л е н и й п е р с и д с к и м ч и н о в н и к а м и в л а с т я м ²⁸. Об этом ни с кем из них не следует и говорить; как будто мы ничего не знаем. Я уверен, что они скоро сами подымут вопрос о пересмотре конвенции о границе.

О том, что мною подчеркнуто, не признаете ли нужным, на всякий случай, представить и на благоусмотрение г. посланника.

Записку о Хорасане пришлю, как только снимут копию. Она довольно обширная.

Свидетельствую мое глубочайшее почтение Вашей супруге. Привет Митрофан Григорьичу.

Искренно Вам преданный и уважающий Вас

Н. Ломакин.

3 марта.

Баку.

P. S. Дня через три еду на Мангишлак. Недели через две вернусь в Красноводск.

__________________

Милостивый Государь

Федор Абрамович!

Извините, ради Бога, что так давно не писал Вам; но, после моего последнего письма к Вам, я почти все время был в разъездах или в походе и не мог свободно располагать своим временем. Знаю, что это не оправдание, но надеюсь на Ваше доброе снисхождение и расположение ко мне. [16]

Я был весьма обрадован сообщенным мне сегодня Порфирий Михайловичем известием, что Вы намереваетесь посетить наш отряд и провести с нами несколько дней. Это бы доставило мне величайшее удовольствие, и я буду этому весьма рад. Вы будете у нас самым дорогим гостем, и мы употребим все, возможные средства, чтоб Вам было у нас удобно и хорошо, не говоря уже про то, что это было бы весьма полезно и даже необходимо по отношению к нашим общим друзьям — туркменам.

Я пробуду в Чекишляре по 1-е сентября. Хорошо бы было, если бы Вы могли приехать в Чекишляр к этому числу. Порфирий Михайлович даст Вам для этого лодку "Тюлень". От Чекишляра Вы, вместе с отрядом, проехали бы до Баят-Аджи, пробыли бы там несколько дней, по Вашему усмотрению, и затем с казаками в один или два дня вернулись бы к Чекишляру, где к назначенному дню ожидал бы Вас "Тюлень". Вся эта поездка не займет, таким образом, более недели времени, а чем больше пожелаете пробыть с нами, тем больше мы будем рады.

Не пишу Вам здесь ничего о наших туркменских делах: часть официальных о сем сообщений я уже препроводил к Вам, остальные же, касательно похода нашего от Мулла-Кари до Чекишляра, пришлю на этих днях.

Записки г. Венюкова ²⁹ о Хорасане, Туркмении, Индии и др., а также записку г. Стебницкого об исследовании верхнего Атрека гг. Беккер и Гиль ³⁰, я передал Порфирию Михайловичу, который, по мере прочтения, будет посылать к Вам все эти интересные записки.

До приятного свидания.

Засвидетельствуйте мое глубочайшее почтение Вашей супруге.

Искренно Вам преданный и уважающий Вас

Н. Ломакин.

22 августа 1875.

Чекишляр, [17]

__________________

Баят-Аджи. 7-го сентября.

Многоуважаемый

Феодор Абрамович!

Крайне сожалею, что непредвиденное обстоятельство помешало Вам приехать к нам и лишило меня удовольствия иметь такого дорогого гостя.

Может быть, к 1-му октября, когда отряд вернется к Чекишляру и простоит там почти весь тот месяц, Вы будете свободнее. Был бы весьма рад хоть тогда повидаться с Вами.

Пишите ко мне, если будете так добры, через Порфирий Михайловича.

Вверенный мне отряд перешел сюда из Чекишляра как нельзя благополучнее. Здоровье людей в превосходном состоянии.

Здесь мы застали, так же, как в Бугданлах и Шаирдах, громадные кочевья, до четырех тысяч кибиток нашей, восточной, чорвы, — чорва, кочующая у Шаирды и Бугдайлы, называется западной — аулы коей расположены сплошь на воем пространстве нашего правого берега Атрека, от Баят-Аджн до переправы Байрам-Олум, в следующей последовательности: коджуки, салахи, кочан, бадраг, емир, игдыр, кулаг, каррави, атабай, бяглёха, илгай, даз, дияджи, кан-ёгмаз и снова игдыры.

Это, как Вам известно, самые дикие племена нашей чорвы; они-то и составляют постоянную грозу персиян. Но наш отряд они встретили с тем же превосходным радушием и с полным доверием, как и аулы западной чорвы, в Шаирдах и Бугдайлах. И здесь, как и там, ни один аул перед нашим приходом не тронулся с места, — где кто кочевал, там и остался. Верблюды и бараны везде покойно паслись по нашему пути; конные везде выезжали навстречу. Мужчины, женщины и дети целыми сотнями постоянно посещают лагерь, заводят торговлю. Зачастую можно встретить нашего солдатика, идущего обнявшись c туркменами. Многие обращаются к нашему врачу за пособием. Здесь мы теперь вполне убедились, что в прошлом [18] году туркмены нам правду говорили, что, если здесь будет постоянное укрепление, из Баят-Аджи скоро выйдет другой Макарьев ³¹.

Нас посещают даже здесь персы и курды. Первые просят ходатайства перед хивинским ханом, по разным долговым претензиям и хивинским подданным, последние — с жалобами на чорву, за угон скота в прежнее время.

Между прочим приходили люди (по их словам) и от Ермамбет-хана курдского, с приветом ко мне, заверением в его расположении ко мне и в том, что он хотел сам приехать сюда, да дела помешали. И хорошо, что помешали!

До свидания.

Передайте мой поклон Вашей супруге.

Искренно Вам преданный

Н. Ломакин.

__________________

Ашир. 12 октября. Полдень.

Многоуважаемый

Федор Абрамович.

Письмо Ваше от 7 октября я получил здесь 9-го, а отзыв от 10 числа № 540 — вчера ночью.

Крайне сожалею, что разные обстоятельства и ожидаемый приезд шаха в Мазандеран лишили меня удовольствия видеться с Вамп. Впрочем, едва-ли шах приедет в эти страны: говорят, у него в казначействе совсем нет денег, а эти путешествия всегда бывают сопряжены со значительными расходами.

Через Порфирия Михайловича я, по примеру прежних раз, препроводил к Вам копии с моих донесений о движениях отряда от Чекишляра в Баят-Аджи и далее к чату ³² и о пребывании нашем в этих пунктах. На днях пришлю к Вам копию с моих последующих донесений о положении дел у нас.

Удивляюсь, что Вы, по-видимому, так поздно получили эти отзывы, так как включили в Ваше донесение миссии лишь краткие об этом сведения, извлеченные из моего последнего письма к Вам. [19]

Сведения о жалобе некоторых туркмен астрабадским персидским властям о занятии нами их пастбищ, севернее Атрека, до меня дошли еще задолго до получения о том сведений от Вас, в таком виде. Несколько атабаевцев, человека три — четыре, не более, и то из самых незначительных личностей, не имеющих никакого влияния в народе и заискивающих поэтому благорасположения персиян, действительно, говорят, ездили в Астрабад и заявили, что русские пришли к их аулам в Таирды, стоят там и кормят своих верблюдов вместе с ними и потому спрашивали, что им делать. На это последовал от губернатора ³³ приказ, которыми я сам видел, чтоб они не тревожились приходом нашим и пополняли бы все наши законные требования.

Захвату Хашал-ханом у Дангатара двадцать пять верблюдов я не придаю никакого особого значения. Во-первых, это сделано им потому, что родственники хан-Девлета (Ельгельды-хан и др.) недавно угнали у атабаев несколько штук верблюдов, за то, что те угнали у них прежде сколько-то верблюдов, а во-вторых, я уверен вполне, что, как только я вернусь в Чекишляр и ко мне приедет Муса-хан и другие атабаевские старшины, они заставят Хашал-хана гораздо скорее возвратить этих верблюдов, чем это в состояния сделать персидские власти. Но, во всяком случае, необходимо, чтоб и они не сидели, в этом случае, сложа руки, иначе они этим окончательно развяжут руки своим верноподданным ³⁴ юмудам, и тогда, если они сами, т.е. власти персидские, не в состоянии будут заставить своих подданных исполнить наши справедливые требования, мы вынуждены будем испросить разрешение самим исполнить это. Вот, будь я другой Маркозов ³⁵, я бы непременно из-за этого пустого случая перешел бы Атрек, создал бы там громкое дело, перебил бы несколько десятков туркмен, сжег бы несколько тысяч их кибиток и проч. и затеи написал бы трескучую ташкентскую реляцию.

Впрочем до свидания. Да хранит Вас Аллах.

Поклон мой Вашей супруге.

Искренно Вам преданный

Н. Ломакин. [20]

P. S. Я сюда приехал теперь с женой и с дочерью. Все они уехали посмотреть Ашреф ³⁶, мы же остались с Порфирий Михайловичем здесь.

__________________

Чекишляр, 21 октября,

Многоуважаемый

Федор Абрамович.

Чрезвычайно Вам признателен за присылку брошюры Вашей "Очерки торговли с Персиею" ³⁷. Сохраню ее, как лучшее воспоминание о том временен, которое я с таким удовольствием провел, в прошлом году, в Астрабаде, в Вашем доме.

Узнав от Порфирия Михайловича, что Вам нужна шпага, я немедленно, по возвращении в Чекишляр, отправил таковую Вам через пего, с особым, нарочным. Получили ли Вы ее? Очень буду рад, если она Вам пригодится.

По возвращении в Чекишляр, меня снова во множестве стали осаждать наши старшины чорвы. Всё уверяют меня, что их вызывают в Миан-Кале ³⁸ для встречи шаха, но что они не хотят идти. Я ответил им, что они должны идти, так как часть года кочуют в его землях. Впрочем, действительно, я сильно сомневаюсь, чтобы кто-либо из значительных старшин чорвы пошел туда; разве из числа недовольных почему-либо нами.

Между прочим, я теперь положительно узнал, что астрабадские и мазандеранские власти и чиновники распускают между туркменами нелепые слухи, что все земли и севернее Атрека принадлежат Персии, а нам только дозволено ходить в этих странах, для защиты их от текинцев. [21]

По поводу этих превратных толков и чтоб не вводить нашу чорву в заблуждение, я счел необходимым разослать по всей нашей чорве бумагу от себя, в коей объявляю и подтверждаю ей снова, что наша граница с Персиею есть Атрек; что все земли юмудов севернее Атрека принадлежат России, а южнее — Персии, и поэтому, когда они кочуют севернее Атрека, — должны во всем подчиняться нам, а южнее — Персии.

Гокланов ³⁹ считают безусловно персидскими подданными: они живут постоянно в пределах Персии и платят ей дань. Этим летом, за время нашей рекогносцировки, они, в наших пределах, севернее Атрека, угнали у нашей чорвы четырнадцать верблюдов и три лошади. Справедливость требует, чтоб или Персия сама приняла меры, чтоб ее подданные не смели грабить в наших пределах ⁴⁰, — о чем я не замедлю войти с официальным отзывом в нашу миссию, — или предоставила бы это нам, если сама не в силах это сделать.

Дикая резня и бойня, совершаемая Клыч-ханом ⁴¹ и др., возмутительна. И достойно ли это великой нации, что почти на глазах ее войск безнаказанно происходит такое варварство, такое зверство? Что ж делать, когда пресловутая граница по Атреку связывает нам руки! И кто же от этого страдает, как не сама Персия?

Ради Бога, если Вам что-нибудь известно о Мешхеди-Мисриане ⁴², не оставьте мне сообщить подробно, чей это был город, когда и кем разрушен. Меня это чрезвычайно интересует.

Будьте добры, — если можно, возвратите мне записки Венюкова и Стебницкого, через И. М. Зайкина, до 30 числа, т.е. до ухода отряда отсюда. Они мне нужны. [22]

Представьте, как нелепы туркмены: сейчас ко мне приехал нарочный с просьбою об освобождении Данга-Ата, который, будто бы, задержан в Астрабаде!

Передайте мой поклон Вашей супруге.

Искренно Вам преданный

Н. Ломакин.

P. S. Сейчас получил известие, что Хашал-хан возвратил нашим старшинам захваченных им казенных верблюдов. Говорят, что на призыв губернатора он не ходил в Астрабад и возвратил верблюдов по настоянию старшин наших.

__________________

1876 год.

Остров-Ашир. 3-го марта.

Милостивый Государь

Федор Абрамович.

Из препровождаемого при сем отзыва моего поверенному в делах в Тегеране ⁴³, который прошу Вас отправить при первой возможности, — Вы усмотрите о положении дел у нас.

Скорейшее решение текинского вопроса представляется крайне необходимым, иначе мы создадим себе большие затруднения — и в самом непродолжительном времени. Могу Вам честно и под большим секретом сообщит, что об этом и сделано уже представление от Его Высочества. Боюсь только, что этому крайне необходимому для нас деду может помешать весьма возможное осложнение общеевропейских дел на Востоке, т. е. на нашем Западе. Нам необходимо держать пока это дело в большом секрете, чтоб об этом не стало известными между нашими юмудами, а от них немедленно дойдет и до текинцев, и этим можно испортить дело.

В Тифлисе Его Высочество изволил принять меня весьма милостиво. Прошлою рекогносцировкою все остались весьма довольны, и я получил приказание представить всех участвовавших в этой рекогносцировке к наградам, как за военные отличия, хотя у нас собственно никаких военных дел и не было; но результаты, достигнутые этою рекогносцировкою, без сомнения, важнее результатов некоторых громких и блистательных побед ⁴⁴. [23]

Вашу брошюру о персидской торговле весьма многие в Тифлисе просили меня дать им прочесть. Все вообще отнеслись с полным сочувствием к этому почтенному труду и надеются на продолжение оного.

В последнее время наш восточный берег Каспийского моря обратил общее внимание капиталистов и разных солидных компаний. Отовсюду поступают ко мне заявления об отводе участков для ловли рыбы, добычи соли, серы, нефти и озокерита. На Челекене, на участках Нобеля ⁴⁵, добыча нефти идет на правильных, рациональных началах. Из двух буровых скважин идет уже нефть фонтанами, на первом — с глубины десяти сажен, а на втором, более значительном, — с двадцати сажен глубины. Устроилась уже там целая шведская колонка (sic), из чистеньких, опрятных домиков. Из Средней Азии огромный запрос на нефть и фотоген ⁴⁶. Последнему цена в Хиве и Ташкенте от двенадцати до четырнадцати р. пуд, вследствие чего бакинское нефтяное общество устраивает там большие склады нефтяных продуктов. Первый транспорт с агентом, на днях уже отправляется для сего из Красноводска в Хиву.

Между прочими промышленными компаниями, намеревающимися посвятить свою полезную деятельность нашему юному краю, особенное внимание обращает компания, во главе коей стоит церемониймейстер Двора Его — Величества Дурасов, с капталом в несколько миллионов которая просит отдать ей Карабугазский залив, с целью запрудить его и образовать громадные залежи [24] соли, на пространстве двадцати тысяч кв. верст. Тогда во всей Европе будет меньше соли, чем в одном этом месте, подле которого предполагают устроить обширные содовые заводы, которых в России нет ни одного, и мы всю соду, на несколько миллионов рублей, получаем из-за границы.

Что поделывает мой приятель, Сулейман-хан? Когда он вступил снова в управление несчастною астрабадскою провинциею, я его поздравил с этим. Вероятно, он не получил моего письма об этом, потому что ответа не было.

Передайте мой привет Вашей супруге.

Искренно Вам преданный и уважающий Вас

Н. Ломакин.

__________________

Красноводск, 25 мая.

Многоуважаемый

Федор Абрамович!

С особенным удовольствием я каждый раз, как и теперь, получаю и с жадностью прочитываю Ваши интересные письма и официальные сообщения.

Последнее Ваше письмо от 19 числа этого месяца Порфирий Михайлович был так любезен, выслал ко мне с особым нарочным паровым судном, и потому я получил его, вместе с прочими бумагами, 23 числа ночью.

Предполагавшийся поход в Теке по разным, политическим, вероятно, соображениям отложен до времени. Без сомнения, тут имели влияние и опасения англичан за Мерв, и отмена намерения шаха двинуть свои войска в Теке, со стороны Хорасана. Это, впрочем, мне только так кажется, я, может быть, и ошибаюсь; но, во всяком случае, рано или поздно, но движение наших войск в Теке неизбежно, и чем скорее это будет, тем лучше. To, чего мы теперь могли бы достигнуть почти без выстрела, едва-ли со временем обойдется без значительных жертв, особенно когда текинцам удастся сплотиться и вооружиться ⁴⁷. Что же делать! — Не раз уже у нас приходится начинать с того, чем следовало бы кончать, и наоборот. Так и теперь.

Взамен этого похода, долженствовавшего иметь огромное влияние на все наши дальнейшие предприятия в этом крае, на нас возлагается тщательное устройство военно-торговой дороги между Красноводском и бассейном Аму-Дарьи, с надлежащим обводнением и [25] обезопасением оной. Без сомнения, это дело тоже чрезвычайно важное; но возможно ли, в самом деле, будет обезопасить этот путь вполне, пока мы не водворим порядок и спокойствие в этом домике, разбойничьем гнезде и не усмирим текинцев? С устройством же дел в Теке, устроилась бы сама собой и наша военно-торговая дорога, а теперь это будет стоить и громадных сумм, и будет весьма затруднительно для войск.

Я препроводил Порфирию Михайловичу копию с полученного мною по этому предмету из Тифлиса официального письма № 1201 и с моей записки, заключающей соображения мои по этому делу. Я просил его, по прочтении этого письма и записки, послать их частно и Вам, единственно для Вашего сведения, с тем, чтобы Вы не представляли их в миссию, так как по этому делу не последовало еще от Его Высочества окончательного распоряжения. По получении же такового, я не замедлю сообщить о том и Порфирию Михайловичу, и Вам, с особым нарочным пароходом.

Для пересылки в посольство препровождаю Вам в особом пакете несколько сведений о положении дел у нас.

Посылаю также через станцию около сотни пленных персов, пришедших из Хивы.

Теперь осталось так мало времени до предстоящего конгресса ориенталистов ⁴⁸, и я так буду занят это время приготовлением к походу в августе, что едва-ли мне удастся принять какое-либо участие в этом конгрессе. Альбом же мне прислал Кауфман, который, без сомнения, прислал такой и в конгресс ⁴⁹.

Глубочайший от меня привет и поклон Вашей супруге и Митрофан Григорьичу.

Преданный Вам

Н. Ломакин.

__________________

Красноводск, 11 июня.

Многоуважаемый

Федор Абрамович!

По важности посылаемых к Вам и к Порфирию Михайловичу бумаг, заключающих окончательные распоряжения по [26] предстоящим вверенному мне отряду, в этом году, занятиям, я счел необходимым отправить эти бумаги на Ашир с особым нарочным паровым судном, которое останется на Ашире, полагаю, около двух недель, пока люди, посылаемые мною в чорву, джафарбаев и ак-атабаев, кочующую теперь в наших пределах, севернее Атрека, — коим поручается мною нанять там от четырехсот до пятисот верблюдов, — не вернутся оттуда на Ашир с какими-либо положительными известиями по возлагаемому на них поручению. Всех верблюдов мне надо на поход до Куня-Ургенча около восьмисот. Из них половину я могу приобресть здесь, в Красноводском округе, а относительно найма другой половины сильно рассчитываю на нашу чорву.

Я посылаю Вам при сем копии со всех бумаг относительно предстоящих нам в начале августа движений и действий, а также и официальные об этом сообщения посольству,

Я приказал также препроводить к Вам копии с переводами и с моих последних писем казиям ⁵⁰, старшинам и ханам чорвы джафарбаев и ак-атабаев, кочующей теперь в наших пределах, севернее Атрека ⁵¹, относительно найма у них верблюдов и пожалованных некоторым из них наград. Я предложил вверенному мне управлению неупустительно исполнять это и на будущее врёмя, — признавая эту меру необходимою, как в виду недобросовестности персидских пограничных властен, так и щекотливости вообще в нашей дипломатической сфере. Какую бурю подняли было в прошлом году из-за того только, что я пригласил к себе старшин чорвы в Чекишляр, в то время, когда она кочевала в наших пределах, севернее Атрека!

Посылаю Вам также весьма интересный документ — копию с предписаний генер[ал]-адьют[анта] Кауфмана генералу Иванову относительно вмешательства его в дела Теке и вообще туркменских племен, кочующих на юг от хивинских владений ⁵².

Я только с прошлою срочною шхуною получил из Тифлиса шесть экземпляров вновь отпечатанной карты Закаспийского края, из числа коих один экземпляр я спешу выслать Вам.

Свидетельствую мое почтение Вашей супруге и Мнтрофан Григорьичу.

Искренно Вам преданный

Н. Ломакин.

Комментарии

1 Кочевники юмуды

2 Астрабадский губернатор Сулейман-хан-авшар, большой приятель русских. Сааб-ихтиар — почетный титул.

3 Николай Александрович Иванов (1812-1904), замечательный администратор, был позже генерал-губернатором Туркестана. При нем было улучшено гражданское управление и боевая подготовка местных войск, при чем они были перевооружены. Закаспийская область при Иванове была присоединена к Туркестану, основана крепость Кушка и, вообще, произведено множество преобразований в интересах процветания края.

4 Целью этой экспедиции было окончательное исследование Узбоя, особенно в середине его, между Балла-Ишемом и Сары-Камышем, — пространство, остававшееся вовсе неисследованным, — и окончательное определение возможности провода воды на высохший Узбой из Амударьи, с целью орошения безводных степей, простирающихся на юго-запад от хивинского оазиса.

5 Горный хребет.

6 Трубач казачьего Гребенского полка, служивший в Красноводске. За Попова просил его брат, урядник конвойной команды при нашем консульстве в Астрабаде.

7 Софии Семеновне, рожденной Пацевнч, верной спутнице своего мужа, скончавшейся 7 апреля 1909 г. в Гатчине.

8 На торговые караваны полковника генерального штаба Александра Ивановича Глуховского (1838-1912) была возложена задача точного и положительного исследования торговых путей от Каспия к Хиве. Караваны направлялись из Красноводска к Хиве и обратно.

9 Виктор Антонович Франкини (1820-1892) в 1860-х г.г. был нашим военным агентом в Константинополе, где в совершенстве изучил турецкий язык, благодаря чему близко познакомился с бытом, учреждениями и боевыми силами турок, В 1870 г. Франкини был назначен заведующим военно-горским управлением на Кавказе, а после русско-турецкой войны — первым нашим губернатором вновь образованной Карской области. В 1881 году оставил службу и жил затем в Италии, занимаясь литературой. Летом 1892 г. умер в Аббации,

10 Особый Комитет был составлен 27 июля 1874 года, по Высочайшему повелению, под председательством В. К. Константина Николаевича, для обсуждения мер по устройству Закаспийского Военного Отдела. В заседании присутствовали В. К. Михаил Николаевич, как главнокомандующий кавказскою армиею, военный министр Малютин, управляющий министерством иностранных дел, временно-управляющий морским министерством адмирал Лесовский, управляющий Азиатским департаментом барон Остен-Сакен и генерал Франкини. В этом заседании были решены следующие вопросы, возбужденные кавказским начальством: 1) как поступить относительно за-атрекских туркмен, перекочевавших в пределы Закаспийского Военного Отдела, 2) в каких взаимных отношениях должны находиться начальник Закаспийского Военного Отдела, начальник астрабадской морской станции и посланник наш в Тегеране, и 3) не следует ли, в видах лучшего обеспечения спокойствия в Закаспийском крае и для ближайшего наблюдения за атрекскими туркменами, запять какой-либо пункт на Атреке постоянным укреплением.

11 Нашим посланником в Тегеране был тогда тайный советник Бегер.

12 Начальником нашей морской астрабадской станции, помещавшейся на о. Ашур-адэ, "единственным представителем силы и власти России в юго-восточной части Каспийского моря", был капитан 1-го ранга, Порфирий Михайлович Зайкин. Умер 10 ноября 1878 г. в чине контр адмирала.

13 Игды — колодцы.

14 Углеводород, воскообразная масса шеколадно-бурого цвета, обесцвечивающаяся при обработке серною кислотой. Очищенный озокерит называется церазином, или горным воском. Он имеет твердость последнего и служит суррогатом пчелиного воска. Из церазина приготовляют дешевые сорта свечей, он же употребляется при лепке моделей и проч.

15 Кизил-арватский хан Софи участвовал вначале в нападениях на наши войска, но затем оказал нам большие услуги.

16 Что и было потом выполнено генералом Ломакиным. Охота с соколами до сих пор еще один из любимейших видов спорта в современной Персии. В конце XVII в. у одного шаха было более 800 соколов. Некоторые из них умели хватать даже кабанов, диких коз и антилоп. Его Высочество — В. К. Михаил Николаевич.

17 Текинцы напали на аул Хали-сердаря утром 9 октября и совершенно истребили его. 50 мужчин и 16 женщин и детей были убиты, 150 ч. — взяты в плен, в том числе жена и дочь сердаря. Захвачено было все имущество вместе со стадами баранов и верблюдов. Нападавшие лишились 40 человек. Самому сердарю удалось спастись бегством лишь благодаря хорошей лошади, при чем, однако, он был ранен, и его одежда в нескольких местах пронизана пулями. Случай был очень серьезный, по этому для преследования текинцев выслали отряд подполковника Кишинского, которому, с помощью юмудов, удалось отбить баранту и спасти прочие аулы от истребления текинцами.

18 Атабаямн и джафарбаями назывались два главные племени юмудов.

19 Главный хан атабаев и частью других племен, личность весьма влиятельная и уважаемая. Следует заметить, что раньше Муса-хан держался персидской стороны.

20 У персов — лицо, заведующее делами иностранцев в Астрабаде.

21 Влиятельный туркменский старшина (бей). Он был послан астрабадским губернатором и, по приказанию наших властей, отправлен обратно.

22) Ее при письме не оказались.

23 Юмудский аул к югу от Чекишляра.

24 Секретарь астрабадского консульства, Митрофан Григорьевич Жданов, позже наш генеральный консул в Смирне.

25 Инженерный генерал, посланный в Тегеран, чтобы получить от персидского правительства концессию на проведение железной дороги между Энзели и Тегераном. Дело кончилось ничем. Фалькенгаген строил мол в Петровске.

26 Ни числа, ни места отправления нет.

27 Известный участник хивинского похода, скончавшийся 26 апреля 1908 г. в Спб. Генералом-от-инфантерии в отставке. Ни одна из наших больших газет не почтила памяти Маркозова хотя бы коротенькой заметкой.

28 Набранное разрядкой подчеркнуто в подлиннике.

29 Михаил Иванович Венюков (1832-1901) — известный географ и путешественник, Иероним Иванович Стебницкий (1832-1897) — знаменитый геодезист.

30 Полковник Беккер адъютант принца Уэльского, вместе с лейтенантом английской службы, Гилем, путешествовал по Хорасану. В 1873 г. он появляется, под видом охоты, в наших владениях — прием не новый для англичан — и старается поссорить вас с персиянами, указывая им на земли, по его мнению, незаконно захваченные нами. В русско-турецкую войну Беккер командовал турецкими войсками и носил имя Беккер-паши. Гиль делал в британском ученом обществе в Бельфасте сообщение о своей поездке.

31 Намек на бывшую Макарьевскую ярмарку.

32 Это имя не собственное, а нарицательное. Так называется по-туркменски, вообще, место соединения двух рек, в данном случае реки Сумбар с Атреком.

33 Вернее из Тегерана, так как жалобы туркмен были отправлены персидским губернатором в столицу.

34 Подчеркнуто в подлиннике.

35 См. примеч. 1-е на 14 стр.

36 Город в Мазандеранской провинции, верстах в восьми от берега Астрабадского залива. Ашреф основан в 1612 г. знаменитым шахом Аббасом Великим. Славится своими садами — откуда его название персидского Версаля — и многочисленными развалинами, напоминающими о былом величии Персии. Лучшие из садов принадлежат шаху. Этот сад вместе с городом и дворцами был до основания уничтожен дикою вольницею Разина во время его набега на Персию.

37 Полное заглавие: Очерки торговли с Персиею. Азербайджан, Мазандеран, Астрабад. Составил Ф. Бакулин. Спб. 1876. Собственно это не брошюра, а книга в 130 стр.

38 Миан-Кале персияне называют полуостров или вернее низменную песчаную косу в северной части Астрабадского залива, верст около трех ширины и верст 45 длиною, образованную морскими заносами. Другое название — Орус-кале, т.-е. русская крепость, объясняется тем, что в 1668-69 гг. здесь зимовал Разин, У русских коса Миан-кале называется полуостровом Потемкина.

39 Одно из трех главных туркменских племен, не кочующее, a занимающееся земледелием и частью шелководством.

40 Подчеркнуто в оригинале.

41 Юмудский хан Клыч, недовольный тем, что астрабадский губернатор дал ему меньше, чем прежде, пшеницы и подарков, напал на персиян возле Астрабада, убил несколько человек мирных жителей и несколько человек захватил в плен — в обмен на юмудов — и затем удалился, перейдя Атрек, в наши пределы, тогда как персияне сочли его убитым.

42 Или Мешад-Методовран. Развалины в степи, находящиеся возле колодцев Даш-верды, к северу от Атрека. Эти развалины — остатки построек из обожженного кирпича, частью с надписями, в общем около двадцати бугров. Каждый из них носит отдельное имя. Зимой возле них располагаются многочисленные кочевья юмудов.

43 Князю Владимиру Павловичу Урусову.

44 В 1875 г., для осмотра средней части старого русла Аму-Дарьи от колодцев Игды до высохшего озерного бассейна Сары-камыша был отправлен из Красноводска в Халву особый караван полковника Глуховского, а кавказским наместником прикомандирован к нему для производства съемочных и топографических работ офицер, топограф Лупандин. До колодцев Игды экспедиция следовала в отряде, находившемся под командой генерал-майора Ломакина, а дальнейший путь до озерного бассейна Сары-камыша вверх по Узбою, мимо колодца Чарышлы, сделала лишь под прикрытием небольшого отряда туркменской милиции. Результаты, достигнутые экспедицией, действительно, были "важнее результатов некоторых огромных и блистательных побед", — съемкой, произведенной от колодцев Игды до колодца Декча, Лупандин связал конечные пункты исследований, которые, со стороны Аму-Дарьи, были сделаны полковником Глуховским, со стороны Каспийского моря — знаменитым геодезистом полковником Стебницким. Все участники экспедиции были представлены к наградам, как за военные отличия. См. нашу статью "Забытый проект" ("Русское Судоходство" февраль 1910 г., стр. 88-95).

45 Людвига Нобеля, отца известного "благодетеля" волжских пароходчиков.

46 Добываемое из каменного угля ламповое масло.

47 Как известно, дальнейшие события вполне оправдали слова Н. И. Ломакина.

48 Речь идет о состоявшемся осенью 1876 г. в С.-Петербурге третьем международном съезде ориенталистов.

49 Подобный же драгоценный альбом, состоящий из редких фотографий видов Персии, типов персиян и проч., до сих пор хранится у наследников Ф. А. Вакулина.

50 Судьям.

51 Этих копий при письме не оказалось.

52 И этой копии тоже нет.

Текст воспроизведен по изданию: Письма Н. И. Ломакина консулу Ф. А. Бакунину (О средне-азиатских делах). СПб. 1914

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

<<-Вернуться назад