Письмо Александру III

Деятельность генерала М. Г. Черняева ¹ не была обойдена вниманием современников. С ним связывали как успехи русского оружия в Средней Азии, так и надежды на освобождение славян Балканского полуострова. Как человек, Черняев был наделен рядом привлекательных качеств: личной храбростью, бескорыстием, прямодушием в отношениях с людьми. Вместе с тем в адрес Черняева при его жизни раздавались обвинения. его считали склонным к авантюризму, хотя свойственная ему инициативность без оглядки на начальство порой приносила успех, как это было, когда, несмотря на многократный численный перевес сил противника, русский отряд под руководством Черняева в ночь на 15 июня 1865 г. штурмом овладел Ташкентом. В 1884 г. Черняев был смещен с должности туркестанского генерал-губернаторства. Мотивы отставки были не вполне ясны, полагали, что он как администратор оказался не на высоте. Однако сам Черняев основной причиной своей отставки считал очередные обвинения в воинственности. В условиях обострения отношений Бухарского ханства с Афганистаном, вызванного вторжением афганцев в 1883 г. в западнопамирские бекства Шунган и Рушан, Черняев активно поддержал бухарцев послав им оружие ². Как бы то ни было, на следующий год после отставки Черняева не бухарцам, а уже русскому отряду пришлось вступить в бой с афганцами (18 марта 1885 г.), завершившийся их разгромом и присоединением к России Пендинского оазиса (район Кушки).

6 февраля 1884 г.

Ваше императорское величество.

Я обязан Вам, государь, больше, чем сколько подданный может быть обязан своему монарху. Назначением в Ташкент Ваше величество примирили меня с моим тяжелым прошедшим и я всецело предался служению краю, чтобы отблагодарить по мере сил за Вашу высочайшую ко мне милость и доверие.

В кратковременное мое управление Туркестаном, всего год и четыре месяца, результаты моей деятельности не могли еще вполне выясниться и я не успел достигнуть той цели, которую Вашему величеству благоугодно было указать мне при всемилостивейшем назначении генерал-губернатором: «Чтобы эта окраина не была для России бременем, но служила ей на пользу». Ревизовавший по высочайшему Вашего величества повелению Туркестанский край тайный советник Гирс ³, уезжая из Ташкента, заявил мне, что считает своим долгом повергнуть пред Вами, государь, заключение, выведенное им из ревизии следующими словами: «Произведя двенадцать ревизий я нигде не встречал для генерал-губернатора таких затруднений, какие Вы встретили при вступлении в управление краем».⁴

Но несмотря на эти затруднения, происходившие от продолжительной болезни моего предшественника ⁴, я, имея постоянно в виду указанную Вашим величеством цель, успел достигнуть следующих результатов:

1) Я изыскал возможность сократить ежегодные расходы государственного казначейства [15] на четыреста пятьдесят тысяч рублей ⁵. 2) Имея в виду, что благосостояние населения и производительность страны, а следовательно и доходность ее в прямой зависимости от количества воды, могущей быть употребленной на орошение, я прорыл из Сыр-Дарьи два канала: один вблизи г. Ходжента протяжением в 13 верст, дающий воду для орошения 35 000 десятин, другой в окрестностях Перовска в двадцать верст длиною, дающий возможность оросить более 100 000 десятин. 3) Ввиду того, что с увеличением торговли ценность перевозки достигла таких размеров, что препятствует дальнейшему ее развитию, я лично осмотрел кратчайший и дешевейший путь в Россию и удостоился за это высочайшего Вашего одобрения ⁶.

Относительно внешней политики, стремясь избегнуть нареканий в воинственном ее направлении, я, наученный предыдущим опытом при самом своем назначении, высказав свой взгляд, просил инструкций, но инструкций дано мне не было на том основании, что при существовании телеграфа все вопросы могут быть решаемы по мере их возникновения. Вследствии этого, при первом слухе о возможности столкновений между английскими афганами и нашими бухарцами я обратился к военному министру ⁷ с телеграммой, в которой, высказывая мое мнение и ничего не предпринимая, просил указаний. Не получая ответа на две своих телеграммы в течение двух недель, я решился в таких важных обстоятельствах через посредство генерал-адъютанта Рихтера ⁸ обратиться к Вашему величеству. Вам, государь, благоугодно было одобрить оба предположения мои относительно выставки отряда на границу для нравственной поддержки эмира и высылки ему нескольких сот ружей.

Так как собранные на бухарской границе афганские войска ничего не предпринимали, хотя до моего отъезда не были еще распущены, то и войска из Самарканда не были двинуты. Ружья же мною посланы эмиру, как предостережение афганцам противу враждебных покушений на бухарцев. Письмо бухарского эмира ⁹ с изъявлением благодарности за исходатайствование ему ружей, в высылке которых он видит новый знак всемилостивейшего Вашего величества доверия к нему, будет мною представлено военному министру.

Приведенные факты могут служить опровержением обвинения меня в ничем не обнаруженной, а только предполагаемой во мне воинственности, но я могу еще сказать в свое оправдание, что в Средней Азии до меня и после меня не было факта равносильного взятию Ташкента. Может ли привлекать человека меньшее дело, когда он сделал уже гораздо большее.

Помимо моего долга к Вашему величеству так милостиво и человечно относившемуся ко мне в течение восемнадцати лет мое личное, человеческое чувство совпадает с той задачей, которую Вам, государь, благоугодно было возложить на меня: «Чтобы Туркестан не был бременем для России», в чем меня постоянно упрекали как завоевателя этого края. В исполнение высочайше мне указанной Вами, государь, цели заключается мое самолюбие.

При представлении моем 5-го февраля военный министр сказал мне следующие слова: «Должен сообщить Вам неприятную для Вас новость: государю угодно заместить Вас и назначить членом Военного совета». Не сознавая за собой вины ни как подданный, ни как человек, ни как генерал-губернатор, я безропотно покоряюсь священной для меня воле Вашего величества и решаюсь повергнуть к стопам Вашим, государь, мою всеподданнейшую просьбу о последней милости ко мне, начавшему службу еще при августейшем деде Вашем. Прикажите, государь, моим обвинителям объяснить мне в высочайшем присутствии Вашем мои вины, лишающие меня всемилостивейшего доверия Вашего, которым я был осчастливлен в течение восемнадцати лет.

Вашего императорского величества верноподданный слуга

Михаил Черняев генерал-лейтенант.

ГАРФ. Ф. 677 (Александр III). Oп. 1. Д. 1043. Л. 1-3. Автограф.

Комментарии

1. Черняев Михаил Григорьевич (1828-1898) — генерал-лейтенант, военный губернатор Туркестанской области в 1865-1866 гг., туркестанский генерал-губернатор в 1882-1884 гг.

2. Черняева А. М. Государь император Александр III и М. Г. Черняев // Исторический вестник. 1909. -Т. 118. С. 152-157.

3. Гирс Федор Карлович (1824-1890) — член Совета министра внутренних дел (с 1863 г.), председатель Степной комиссии в 1865-1868 гг.

4. Кауфман Константин Петрович (1818-1882) — инженер-генерал, генерал-адъютант, туркестанский генерал-губернатор 1865-1882 гг., почетный член Петербургской академии наук (с 1873 г.).

5. Уменьшение расходов было достигнуто упразднением Аральской флотилии и сокращением войск.

6. Черняев лично обследовал залив Мертвый Култук, выясняя его судоходность, интересовался возможностью поворота Амударьи по старому руслу в Каспийское море.

7. Ванновский Петр Семенович (1822-1904) — генерал от инфантерии, военный министр в 1881-1897 гг., министр народного просвещения в 1901-1902 гг.

8. Рихтер Оттон Борисович (1830-1908) — генерал-адъютант, командующий императорской квартирой в 1881-1898 гг.

9. Музаффар-хан (ум. в 1885 г.) — эмир Бухары (с 1860 г.).

Текст воспроизведен по изданию: «Я всецело предался служению краю». Письмо Александру III // Источник. Документы русской истории, № 3 (63). 2003