24.

Вице-Канцлер капитану Никифорову; 19 марта 1841 г. № 747. Петербург. (секретно).

Арх. упр. Оренбург. воен. нач. Миссия кап. Никифорова 1841 г. № 95.

В дополнение в инструкциям, которые Вы получили здесь непосредственно из Азиатского департамента, Министерство Иностранных Дел возлагает на Вас, по Высочайшему повелению, еще одно немаловажное поручение. Хотя оно не относится собственно до сношений наших с Хивою, но тем не менее успешное исполнение оного может иметь благоприятное влияние на ход дел наших вообще в Азии.

Вам известно, что в числе находящихся в Хиве невольников имеется много Персиян. Освобождение сих пленников составляет с давнего времени предмет переговоров между персидским правительством и Хивою и Персия неоднократно намеревалась даже освободить их силою оружия. В начале 1840 года Хивинцы не смотря на вражду свою к персиянам, основанную на различии вероисповеданий, отправили однако же некоего азиатца в качестве посланника в Тегеран, с письмами к Шаху и к первому его министру и с уверениями в их приязни. Посланник этот, сколько нам известно, был принят при персидском Дворе и отпущен с благосклонностью; но в ответном письме Мирзы-Хаджи-Агаси (первого министра в Персии) сделано было хану Аллакулу ясное внушение об отпуске персидских невольников, находящихся в хивинских владениях. Мы не знаем, какое впечатление это письмо произвезло в Хиве. Но в недавнее время правительство персидское обратилось к нам с убедительною просьбою оказать в Хиве наше содействие к освобождению оттуда персидских подданных, присовокупляя, что если-бы по каким бы-то ни было причинам Российская Держава найдет неудобным принять участие в этом деле, в таком случае персияне должны будут решиться на последнее средство, а именно: на достижение своей цели вооруженною рукою. [42]

Мы не сомневаемся, что исполнение сего ходатайства персидского Двора встретит в Хиве сильное сопротивление, тем более, что персияне составляют там самый многочисленный класс людей, употребляемых для рабов. Не менее того мы считаем нужным поставить Вас в известность, что освобождение чрез посредство ваше хотя некоторой части персидских плеников было-бы для нас весьма приятно. А потому Вы не оставьте воспользоваться удобными случаями, чтобы стараться о достижении сей цели. Вы объясните Аллакулу, какие могут произойти для него последствия со стороны Персии, если он будет и в отношении к ней продолжать следовать прежней неприязненной системе, сколь, напротив того, он приобретет личное к себе уважение, если примет за правило соблюдать доброе соседство и справедливость. А так как на безусловную высылку пленных персиян нельзя надеяться, то, может быть, удастся Вам по крайней мере склонить хана, чтобы он отправил в Тегеран посланца с надлежащим уполномочием для постановления с персидским Двором взаимных условий, на основании коих может быть произведено освобождение персиян из Хивы. В таком случае предоставляется Вам уверить Аллакула, что пребывающий в Тегеране Российский полномочный министр (генерал-майор Дюгамель) не откажет хивинскому посланцу своего содействия к отстранению всего того, что могло-бы сопротивляться исполнению таких требований, которые будут основаны на строгой справедливости. На сей конец Вы могли-бы снабдить и от себя хивинского посланца письмом к генерал-майору Дюгамелю.

Если-бы, однако, требования Хивинцев были вовсе неудобоисполнимы и ваши советы об отмене оных остались тщетны, в таком случае Хивинцы отнюдь не должны надеяться на содействие нашей мисии в Тегеране, а должны будут условиться с персиянами по собственному усмотрению.

Если-бы во время пребывания вашего в Хиве прибыл туда персидский посланец, то обхождение ваше с сим последним должно быть самое дружественное и Вы не откажите ему, по возможности, в содействии вашем по предмету освобождения персидских пленников.

Само собою разумеется, что дело о персиянах не должно вредить устройству собственных наших дел с Хивою; а потому Вы не прежде приступите к переговорам по сему предмету, как исполните прочия политические поручения, на Вас возлагаемые, и во всяком случае не иначе, как при хорошем Вас приеме; ибо при неблагоприятном приеме это послужило-бы лишь к вящшему возбуждению нерасположения к Вам Аллакула; следовательно, было-бы совершенно [43] противно цели вашего отправления в Хиву. При переговорах о персидских пленниках Вы можете объяснить также Аллакулу, что генерал-майор Дюгамель получил от Высочайшего Имени Государя Императора приказание внушить Шаху, чтобы он воздержался от воинских предприятий против Хивы; что доверие, питаемое Магомед-Шахом к его Императорскому Величеству служит нам ручательством в принятии сего совета во внимание, что в этом хан Хивинский должен видеть опыт благорасположения Государя Императора и что от дальнейших действий Аллакула в отношении к России зависеть будет и продолжение благотворного заступления Императорского Двора.

Опытность ваша в обхождении с азиатцами и благоразумие ваше укажут Вам дальнейшие советы, какие, смотря по обстоятельствам, Вы найдете возможным преподать хивинскому хану, для достижения успеха в настоящем поручении.

Подпись: Граф Нессельроде.