Рукопись, найденная в Оренбурге

К числу автографов В. И. Даля, хранящихся в Государственном архиве Оренбургской области (ГАОО), теперь можно прибавить большую рукопись под заглавием «Положение о управлении Уральского казачьего войска» и считавшуюся прежде безвозвратно утраченной, – её удалось обнаружить среди документов, относящихся к проектам этого «Положения» и датированных 1847-1859 гг. Рукопись, занимающая 146 страниц, представляет собой авторский черновик с множеством помарок, поправок и вставок на полях. По содержанию это документ, регламентирующий службу и быт Уральского казачьего войска и касающийся всех сторон жизни казаков.

В. И. Даль, прибывший летом 1833 г. в Оренбург в качестве чиновника особых поручений при военном губернаторе В. А. Перовском, сразу же был привлечён к делам, связанным с уральским казачеством. В предписании от 17 августа Перовский сообщал ему: «Предполагая употребить Вас по разным делам внутри вверенного мне края и желая, чтобы Вы не упускали случая ознакомиться со всеми подробностями, а наипаче с местностями его, предлагаю Вам… отправиться на первый раз в землю Уральских казаков, где имеете, по соображениям личного моего с Вами объяснения, обратить внимание на всё относящееся собственно до земли сей и её управления…»

В связи с этим последовало распоряжение, чтобы В. И. Далю «в пределах войска Уральского оказываемо было в потребных случаях законное пособие и чтобы все требуемые им сведения доставлялись без промедления».

В течение месяца В. И. Даль, как следует из представленных им отчётных документов, проехал от Оренбурга до Уральска и затем до Гурьева, а на обратном пути проследовал через крепость Калмыкову и Букеевскую орду, по Узеням, на Александров Гай и в Уральск, а оттуда через Илецкий городок в Оренбург. В общей сложности он преодолел 2050 вёрст по неизвестным ему местам, которые произвели на него неизгладимое впечатление. Об этом свидетельствуют его письма Н. И. Гречу, опубликованные в 1833 г. в «Северной пчеле», в которых он знакомит петербургского читателя с яркими картинами быта уральского казачества. В письме от 25 сентября 1833 г. В. И. Даль писал: «Если вообще край здешний представляет смесь необыкновенного, странного, многообразного, хотя ещё дикого, то Уральское Войско и заповедный быт его, столь мало известный, заслуживает внимание и удивление… Русь первобытная, современная первым царям русским, до-Никоновский быт со всеми странностями своими, радушием и закоренелыми предрассудками, процветает здесь и тщательно сберегается непреклонными, безусловными чтителями старины».

По долгу службы В. И. Далю постоянно приходилось сталкиваться с вопросами, касающимися казачьего войска, а многолетнее личное общение с казаками познакомило с их обычаями, образом мыслей, психологией. Поэтому в 1837 г. он с полным знанием дела написал «Памятную книжку для нижних чинов Императорских казачьих войск», которая была тогда же выпущена отдельным изданием. Об этой книжке в составленной им самим «Росписи напечатанным сочинениям» В. И. Даль заметил: «Правительство разослало в казачье войско, весьма некстати, общую памятную книжку (воинские правила, наставление и пр.) для всей армии; пошёл ропот на солдатчину; я написал особую книжку и она принята, [75] напечатана в Департаменте Военных поселений и разослана во все казачьи войска».

Эта «Памятная книжка» обобщает традиционные воззрения казака на службу, присягу, долг перед отечеством и т.д. В ней, в частности, сказано: «Помни, что дороже всего тебе отчизна твоя. Помни и то, что отчизна эта, или Отечество, не одна станица твоя, не один двор твой да изба, а вся земля Русская, которую из конца в конец не проедешь на коне своём, хоть и самом ретивом, в пять, не то шесть лет». На вопрос: «Что такое присяга?», следует ответ: «Присяга дело великое, страшное, святое. Присяга есть клятва, обещание, которое возносится от уст человека прямо к Богу… Святее и ненарушимее присяги на этом свете нет ничего». Из того, «что казаку следует соблюдать по службе», В. И. Даль отмечает: «Служащий казак наперёд всего должен озаботиться, чтобы у него была исправная сиделая лошадь, збруя, седло, мундир, сабля, копьё, ружьё, пистоли, словом, всё полное вооружение с припасами; чтобы всё это было исправно и форменное… Это первое дело казака обзавестись конём и оружием, а второе научиться, как с ним управляться. Кто взял впервые копьё и ружьё в руки, у того не станет ни ловкости, ни умения победить неприятеля, а коли ты не побьешь, так тебя побьют; этого не миновать. Спрашивай старого да бывалого; приноравливайся сам к ружью да к копью – и будешь казак».

Особый интерес В. И. Даль испытывал к уральским казакам. В 1837 г. он писал в Петербург В. Ф. Одоевскому: «У меня давно на уме уральский роман; быт и жизнь этого народа, казаков, цветиста, ярка, обильна незнакомыми картинами и жизнью-самородою; это заветный уголок, который должен быть свят каждому русскому».

Вместо романа В. И. Даль написал великолепный очерк «Уральский казак», опубликованный в 1842 г. и вызвавший интерес у читателей и положительный отклик у критиков. В. Г. Белинский замечал в «Отечественных записках» по поводу этого «мастерски написанного» очерка, что он «читается, как повесть, имеющая все достоинства фактической достоверности, легко и приятно знакомящая русского читателя с одним из интереснейших явлений современной жизни его отечества». Работа над этим художественным произведением шла у В. И. Даля под несомненным влиянием его служебных занятий с документами, подготовительными к «Положению об Уральском казачьем войске». Материалы ГАОО свидетельствуют, что в 1838 г. из московского архива были затребованы копии «разных старинных актов и сведений об Уральском (Яицком) войске, которые находятся в особой книге». По-видимому, они были необходимы в связи с разработкой «Положения», которой, как оказывается, занимался В. И. Даль.

Публикацию обнаруженной в ГАОО рукописи мы начинаем с раздела, касающегося рыбных промыслов на Урале, который составлял «главнейший и надежнейший источник войскового благосостояния».

Важность рыболовства для уральских казаков В. И. Даль отмечал ещё в 1833 г. в цитированном выше письме к Н. И. Гречу. Его красочное описание бытовых картин, связанных с рыбным промыслом, превосходно дополняет приводящийся в данной публикации сухой текст официального документа. В. И. Даль пишет: «…Казаки живут скотоводством и рыболовством; без этих промыслов уралец не сможет существовать: хлеба он не сеет, ибо земля его, носящая несомненные признаки недавнего от вод Каспийских обнажения, хлеба не родит вовсе. Здесь земель нельзя межевать по-христиански, сказав: вот это твоё, это моё, а это его, – здесь надобно только установить кому, когда и куда приходить. Казак в урочное время скашивает траву; киргиз прикочёвывает вслед за ним, и уходит на зимовку в камыши, и так далее. На сенокос выходит в день, назначенный войсковым начальством и объявленный по базарам, целое войско и бьёт траву, в несколько тысяч кос вдруг. Но рыбная ловля здесь занимательнее всего. [76] На это назначается несколько сроков в году, имеющих каждый своё название: плавня осенняя и весенняя, пред коими бывает ярмарка и скачка, и багренье – суть главные из них. Ловить рыбу не в срок есть преступление уголовное.

…Зимою, на багренье… по пушке кидается войско на лёд, бьёт проруби, запускает багры, – вы ахнете, если увидите, что и с каким проворством и ловкостью тут делается! Покуда я теперь написал две последние строки, лёд уже покрыт багорщиками и осетрами, нисколько не меньшими первых. Такой осётр тянет пуда на четыре, даёт икры более полупуда, а белуга нередко тянет более 20 пудов, даёт икры пуда полтора.

…Казак, не добывший на Урале до 500 рублей, не может существовать; он должен идти служить. Зато иногда вытаскивает в несколько минут багром своим годовое продовольствие на всю семью свою. Я сказал: он должен служить, следовательно, не всякий служащий казак обязан идти на службу, и очередь ему не угрожает. Надобно сказать вам, что такое есть наёмка на службу… Здесь сие дело происходит таким образом. Канцелярия рассчитывает, по востребованию начальства, многих ли казаков поставить должен каждый десяток, и оглашает это на базарах. Десятки сходятся, толкуют, кричат, выкликают охотников, торгуются с ними, платят им деньги, одевают, вооружают их, и ставят в полк молодцами… Сверх сего при наёмке избегают всякого злоупотребления, все несут одинаковую повинность, и нельзя никого притеснять назначением его на службу, ниже покровительствовать, освобождая под разными предлогами от оной; а каждый десяток распоряжается сам, как ему хочется».

Публикация Г. П. Матвиевской, подготовка к публикации И. К. Зубовой [77]

Рыбная промышленность Уральского войска

О РЫБОЛОВСТВАХ И ПРАВЕ НА НИХ ВООБЩЕ

§ 757. Рыбные промыслы, как составляющие главнейший и надёжнейший источник войскового благосостояния, должны обращать на себя и главнейшее внимание и заботы войскового начальства.

§ 758. Поэтому все распоряжения относительно рыбных промыслов должны быть общие, уравнительные и справедливые для всякого и делаются всегда Войсковым правлением. Оно обязано охранять общие и частные права рыбной промышленности, предупреждать по возможности все случаи, могущие нанести ей вред, принимать заблаговременно все меры, коим научила вековая опытность, и располагать временем и другими обстоятельствами так, чтобы доставить Войску возможно большую пользу.

Примеч. Поэтому Войсковому правлению предоставляется призывать в присутствие своё, когда сочтёт нужным, старых и опытных промышленников и требовать от них разрешения возникших сомнений.

§ 759. Рыбные промыслы Уральского войска составляют общественное достояние, коим пользуется, на известных правилах, всё войсковое сословие и в этом отношении нет ни исключительной собственности, ни откупа.

§ 760. Войску принадлежат следующие воды, с исключительным правом рыболовства в них:

1) река Урал, на всём протяжении её от вступления в войсковые пределы и до устья, со всеми старицами её, истоками и рукавами и с притоками на пространстве войсковых земель;

2) все речки, протоки, ерики, ильмени, заливы и озёра на том же пространстве;

3) часть Каспийского моря, в войсковых пределах то есть, от Гранного до Пороховинского бугра;

4) Черхальское морцо, на левом берегу Урала

§ 761. Всякий залов, добытый с соблюдением всех правил этого промысла, принадлежит тому, кто добыл его; а потому каждому предоставляется на произвол ловить по себе или соединяться с другими в артели.

§ 762. Так как различные разряды войсковых чинов (служилые, отставные, градские, линейные), а некоторые лица по чинам и местам, имеют неодинаковые права на различных рыболовствах, то права каждого определены будут там, где изложены промыслы эти по своим родам (см. гл. 2, 3, 4).

§ 763. Вообще, право каждого есть личное, без передачи его другому; нижние чины пользуются им во всех случаях только лично, содержа при себе дозволенное число работников, а офицеры могут посылать вместо себя работника, и тогда уже лично не участвуют.

§ 764. Если обмеление реки, ход рыбной торговли и другие случайные обстоятельства побудят Войсковое правление сделать, в частности, какие-либо по заведённым правилам рыболовства изменения, то оно обязано представлять определения свои на утверждение оренбургского военного губернатора.

§ 765. Войсковое правление, соображаясь, по старинному обыкновению, с местными обстоятельствами, определяет и оглашает заблаговременно срок и место наступающего рыболовства. Всякий несвоевременный лов рыбы почитается хищничеством, и виновный предаётся суду.

Примеч. Только лов чёрной рыбы на ручную уду разрешён во всякое время во всех войсковых водах, кроме самой реки Урала. [78]

§ 766. На всякое рыболовство назначается Войсковым правлением начальник под названием атамана такого-то рыболовства (гл. 3), к коему отряжается, для заведённых сигналов, одно орудие и выдаётся значок в виде флага.

РОДЫ И ПОРЯДОК РЫБОЛОВСТВ

§ 767. Рыболовства Уральского войска известны под следующими названиями:

1) севрюжье или весеннее, в Урале;

2) плавенное или осеннее, в Урале;

3) багренное малое, в Урале

4) багренное большое, в Урале зимние;

5) зимнее неводное, в Урале;

6) Курхайское или весеннее морское, по правую руку устьев Урала;

7) весеннее морское, по левую сторону устьев;

8) зимнее морское, или аханное;

9) лов чёрной рыбы в реках, озёрах и других водах, кроме взморья и Урала;

10) лов в Урале, выше учуга.

§ 768. На 1-м и 2-м могут участвовать лично (§ 762) все служилые, гражданские, домоседные и отставные чины войска и малолетки; распоряжения относительно найма посторонних работников зависят от усмотрения Войскового правления. Служащие (линейные, должностные и проч.) чины на рыболовства эти права не имеют. На 3-е и 4-е допускаются лично (§ 762) одни только служилые или градские, но не служащие войсковые чины. На все остальные за тем рыболовства допускается всё без исключения войсковое сословие, даже отсутствующие и должностные, если состоят в артелях с лично присутствующими; число работников определяется по обстоятельствам Войсковым правлением (см. примеч. к § 238).

§ 769. Сети, снасти и другие снаряды, употребляемые на каждом рыболовстве, смотря по способу производства его, должны быть однообразные у всех участвующих, дабы уравнять и в том отношении выгоды каждого. Подробности этого постановления определяются Войсковым правлением.

§ 770. Войсковому правлению предоставляется, на прежнем основании, продажа так называемых печаток, в пользу должностных чиновников, не участвующих в промыслах (см. гл. 4). То есть, всякий, принадлежащий к Войсковому сословию, но не имеющий по § 768 права на предстоящее рыболовство, может на этот раз приобрести право это взносом определённой суммы.

Примеч. Правление в этом отношении предупреждает мерами своими всякое злоупотребление; поверяет строго число заготовленных печаток, прикладывает к каждой из них кроме своей, печати одного или двух членов; выдаёт шнуровую тетрадь для записки раздачи их и прочее. Деньги собираются казначеем, а во время самого промысла – рыболовным атаманом.

§ 771. Кто пойман будет на общем рыболовстве, не имея на него права, платит, в первый раз, четвёртую цену печатки в пользу богоугодных заведений, а за другой раз предаётся суду (§ 765).

§ 772. Все искони принятые правила относительно: рубежей или подённых участков для лова, ударов, или совместного начала лова по знаку атамана, ятовий или омутов, в коих залегает рыба, участков и паёв собственно в неводном рыболовстве, относительно неводной тяги или тони, выбою порядков или расстановки сетей по жеребью в аханном и весеннем морском рыболовствах, и тому подобное, соблюдаются в том духе, как были некогда установлены, то есть, дабы уравнять, сколько можно, долю каждого в общественном состоянии.

§ 773. Если бы Войсковое правление, по беспристрастному обсуждению обстоятельств, сочло со временем полезным допустить употребление работников на рыболовствах, со взносом за каждого особой платы в войсковую казну, по примеру багренных печаток, то должно представить определение своё на утверждение оренбургского военного губернатора.

§ 774. Войсковому начальству предоставляется по-прежнему заводить [79] общественные рыболовные снасти, для общей и частной пользы, что в особенности относится до рыболовства неводного, производимого большими артелями.

§ 775. В неводном рыболовстве полагается: генералам и полковникам по 4 пая; подполковникам и войсковым старшинам по 3, обер-офицерам по 2, всем нижним чинам и малолеткам по одному.

§ 776. Относительно аханного рыболовства, в котором, по роду промысла, участвуют только более зажиточные люди, войсковое начальство должно соблюдать:

1) чтобы оно не подрывало цен багренной рыбы, с чем и соображается при назначении сроков;

2) чтобы лов производился по обе стороны устьев Урала только в известном от них расстоянии, дабы отнюдь не загораживать устьев;

3) чтобы казаки не углублялись слишком безрассудно по льду в море.

§ 777. Число аханов и сетей, по лицевому порядку, полагается на каждый жеребий по чинам, а именно: генералу и штаб-офицеру по 30, обер-офицеру по 16, служилым нижним чинам по 8, отставным и малолеткам по 4.

§ 778. Пределы войсковых вод должны быть обозначены ясно от Гранного и Пороховинского бугров рядом кольев наплавками (баканами) до 4-саженной глубины.

§ 779. Лов рыбы в Урале на сто сажен выше учуга или забоя и далее, предоставляется всякому, кто только принадлежит к войсковому сословию, во всякое время года и какими кто хочет снастями.

§ 780. На стосаженном пространстве реки, считая вверх от самого учуга, где не должно быть рыболовства снастями, во избежание злоупотреблений, порчи учуга и помехи при починках его, предоставляется, по древнему обычаю, ловить только одному наказному атаману, посредством состоящих при учуге водолазов (§ 434).

§ 781. Забойка учуга производится ежегодно весною по распоряжению Войскового правления с подряду на счёт войсковой казны.

§ 782. В особенную обязанность наказного атамана вменяется наблюдать, во-первых, за беспристрастным и справедливым действием и распоряжениями относительно рыбного в войске промысла, дабы слабый или бедный не был притеснён богатым и сильным, а всякий довольствовался законною долей своей. Во-вторых, чтобы все воинские предосторожности, которые по времени и обстоятельствам пограничного края будут требоваться, исполнялись, и промыслы не могли быть нарушены неприязненными покушениями хищников.

ПРАВА И ОБЯЗАННОСТИ РЫБОЛОВНОГО АТАМАНА

§ 783. Назначение рыболовного атамана предоставляется наказному атаману; оно есть временное, делается на каждое рыболовство отдельно, и вместе с окончанием лова оканчиваются и обязанности рыболовного начальника.

§ 784. При назначении этом наказный атаман должен иметь в виду, что даёт народу временного начальника, от распоряжений коего зависит общее и частное благосостояние, а потому в должность эту, по важности её, назначает только офицеров, известных честностию, бескорыстием и праводушием, не взирая на чин и другие отношения его.

§ 785. Правление снабжает каждого рыболовного атамана подробным письменным наставлением, могущим служить ясным и полным руководством для всех действий его на всё время наступающего лова.

§ 786. Обязанность начальника рыболовства состоит в том, чтобы сохранять во время промыслов, где сходится всё войско, порядок, справедливую уравнительность частных выгод каждого, не давать слабого в обиду сильному или богатому, наблюдать за точным исполнением всех рыболовных постановлений, без всякого лицеприятия, имея постоянно в виду, что промысел доставляет большей части казаков насущное пропитание, и что незначительная по видимому обида [80] или притеснение может оставить целое семейство без хлеба.

§ 787. Рыболовный атаман наблюдает также за исполнением всех предосторожностей от хищничества и набегов во время промысла, охраняя промышленников и обозы состоящею в распоряжении его конвойною командой (§ 765).

§ 788. Он же заботится и о том, чтобы, смотря по времени года и другим обстоятельствам, рыба не подвергалась порче, чтобы солилась и сберегалась надлежащим образом.

§ 789. Власть рыболовного атамана равняется власти исправника и полицмейстера; кроме того, он непосредственный судья и исполнитель приговоров своих, на все словесные жалобы, возникающие собственно по промысловым спорам и несогласиям.

§ 790. Он поэтому обязан допускать к себе для жалоб и словесных объяснений всякого и во всякое время, разбирать и решать немедленно, не забывая, что казаку, по роду промысла, иногда дорога каждая минута.

§ 791. В решениях своих он руководствуется: 1) общими узаконениями и настоящим положением, 2) ведущимися издревле обычаями и условными правилами рыболовства, 3) здравым смыслом, совестию и справедливостию. В случаях сомнительных может он прибегать к словесному или третейскому суду, заставляя спорящих избирать посредников (§ 648), а в случаях вовсе неразрешаемых прибегает к жеребью.

§ 792. Решения рыболовного атамана исполняются немедленно, а недовольные ими могут принести жалобу судному начальству.

§ 793. Рыболовный атаман в особенности наблюдает, чтобы в каждом промысле участвовали только имеющие на то право, и чтобы не было по этому предмету никаких злоупотреблений; чтобы употреблялись только дозволенные сети и снасти и ни у кого не было лишних противу положения числа работников. Отчёт по печаткам ведёт он в шнуровой тетради.

§ 794. Раздача жеребьев, для определения мест или участков, должна производиться на полном сборе всех промышленников, по списку, тут же составленному. К жеребью допускаются те только, которые действительно сами могут им пользоваться, то есть, которые имеют свои или артельные снасти и необходимое к ним число работников.

§ 795. Начальник рыболовства отмечает тут же, при самой раздаче жеребьев, кто допущен, а кто и почему обойдён, и представляет в Правление список, за подписью своею, всех наличных при этом случае чиновников и трёх казаков, по предварительному выбору самих промышленников.

§ 796. В случае жалоб, по коим откроется несправедливое решение рыболовного атамана, он подвергается ответственности и суду; а если только со стороны его было явное и умышленное потворство одному и притеснение, и обида другому, то он приговаривается к полному вознаграждению убытков просителя.

§ 797. Если бы случилось, что рыболовный атаман был изобличён в какой-либо взятке с промышленника, то предавать его непременно суду, как за лихоимство.

§ 798. Рыболовный атаман, не участвуя сам в багренных и плавенных промыслах (§ 767), пользуется, по древнему обычаю, за правдивое и добросовестное исполнение обязанности своей, следующими выгодами:

1) на севрюжьем приказывает сплыть на каждом рубеже по одному разу, пониже рубежа, с пятью сетями, и получает залов;

2) на плавенном, по расплавании ятови, ставит на каждом рубеже снасть в свою пользу;

3) на багренье ставит снасть на том же основании;

4) на морских рыболовствах выбирает место, где расстановки сетей и аханов, по чину ему положенных, без жеребья, не выходя, однако же, из общего лицевого порядка;

5) на неводном получает он по десяти [81] лишних паёв и может, наравне со всеми, употреблять работников, получая на них положенное число паёв;

6) на Черхальском и других менее значительных рыболовствах, ему назначается, по обстоятельствам, несколько лишних паёв, число коих всегда в подробности определяется Войсковым правлением, чтобы не могло быть злоупотреблений.

Примеч. Так как на каждое рыболовство назначается особый начальник, то все поименованные здесь выгоды падут не на одно, а на разные лица.

ОБ УЧАСТИИ ДОЛЖНОСТНЫХ ЧИНОВНИКОВ В РЫБОЛОВСТВАХ

§ 799. Все вообще должностные или служащие по войску чиновники не могут участвовать в тех рыболовствах, где необходимо личное присутствие промышленника (§ 767), то есть на севрюжьем, плавенном и багренных; но им предоставляется входить в товарищество с войсковыми промышленниками по неводному и морским рыболовствам, также употреблять прикащиков и работников своих, на общем в Войске основании.

Примеч. Правило это относится и к войсковому духовенству.

§ 800. Дабы отнять всякий повод к подозрениям о личных выгодах войскового начальства при распоряжениях его относительно рыболовств, постановляется, чтобы наказный атаман, старший член Войскового правления, дежурный штаб-офицер, как главные лица Войскового Правления, не участвовали ни в одном из рыбных войсковых промыслов ни под каким видом.

Примеч. Исключение из правил, в сих двух параграфах изложенных, составляет только предоставленное собственно наказному атаману право рыболовства посредством водолазов (§ 780) и, во-вторых, первый день малого багренья; день этот искони считается народным праздником, в коем могут участвовать лично, с багром в руках, не только все без изъятия войсковые чины, которые только могли быть уволены от должности, но даже и гости, и посетители с позволения или по приглашению войскового начальства.

Так как рыбный промысел составляет главнейший доход каждого из членов войскового сословия, то лишение кого-либо в частности этого общего достояния требует по справедливости вознаграждения. На это назначается собственно денежная выручка за багренные печатки (§ 770); вся сумма делится на всех должностных чиновников таким образом: войсковому наказному атаману 12 паёв, старшему члену Войскового правления и дежурному штаб-офицеру по 6, прочим штаб-офицерам и протоиерею (благочинному) по 3, обер-офицерам, священникам и прочему церковному и всем нижним чинам, не получающим на службе их подможные деньги, по одному паю.

Примеч. Нижние чины, получающие подможные деньги, этим самым и вознаграждаются за лишение их в участии в промыслах.

§ 801. Но как должностные чины могут участвовать в некоторых промыслах (§ 768), а наказный атаман, старший член Правления и дежурный штаб-офицер ни в одном, то сим последним полагается из той же суммы ещё: первому восемь, а последним двум по шести паёв.