ШАРИФ МУХАММАД МАНСУР МУБАРАКШАХ

КНИГА

"ПРАВИЛА ВЕДЕНИЯ ВОЙНЫ И МУЖЕСТВО"

КИТАБ-И “АДАБ АЛ-ХАРБ ВА-Ш-ШУДЖААТ”

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ.

О ВЫБОРЕ ПОЛЯ БОЯ И МЕСТА БИТВЫ

Да будет известно, что воевать - величайшее и опаснейшее из всех дел. И никакое дело нельзя начинать без установления подходящего места; это подобно проверке воды, которую собираются пить. Подходящее место это вот что. Когда падишах и военачальник выходят за пределы своего владения, они не должны углубляться во владения неприятеля. Пусть [большую часть] дороги пройдут противники. А ровные поля, горы, пески и солончаки будут позади [вас]. [Если] вы заранее выбрали соответствующее место и устроили свои дела, собрав траву, солому, дрова, вы уже можете не думать о трудности дорог.

И поле боя должно быть таким, чтобы земля не была [полностью] каменистой; во время сражения конские подковы сломаются, а лошади устанут и могут выйти из строя. Почва также не должна быть солончаковой. [В этом случае] во время нападения поднимается пыль и трудно увидеть неприятеля, чтобы определить его состояние. И лужайка не должна быть очень водянистой, так как от скачки и вращения коней выступит вода, образуются лужи и подкованный конь поскользнется. И [земля] не должна быть песчаной: во время сражения кони измучатся и утратят терпение. Земле положено быть ровной, смешанной с мелкими камешками и песком, чтобы не поднималась пыль. А места засады не должны быть близко к населенному пункту. Ибо, не дай Бог, может случиться инцидент. Ведь от вражеского войска нельзя ожидать столько вреда, сколько его бывает от бродяг и плутов, обитающих в той местности. [191]

Не надо заходить слишком далеко, чтобы, если что-нибудь случится, ночью можно было дойти до благоустроенного безопасного места. И кавалеристы могли бы в одно мгновение доехать туда же, чтобы не погибнуть и не оказаться в плену. [Воины] должны стараться сохранить свою честь и достоинство.

Не следует начинать сражение утром, так как невозможно вести его целый день: армия неприятеля может оказаться огромной и одна его часть будет участвовать в бою, а другая - отдыхать. И если воины устанут, той их половине, которая отдыхала, следует в конце дня вступить в бой. А противостоявшие им войска могут быть усталыми, страдающими от голода и жажды. Их легко одолеть, сразив ударом. А также [можно] благодаря терпению, уловкам и обману - перенести сражение на конец дня. Если невыгодно воевать - как раз наступит темнота и помешает врагу вступить в бой. А если вы потерпели поражение и необходимо отступать, то ночью [легче] убежать и никто вас не догонит. Если же начать сражение утром, [противники] потерпят поражение в середине дня, не смогут убежать и все погибнут или попадут в плен.

Когда автор книги с благородными намерениями направился из Паршура в Санапур, некий старик из числа просвещенных людей Паршура стал его спутником. [По дороге] он оглядывался направо и налево, подбирал камни, бегал и бросал их. Так как это повторялось до бесконечности, [я] спросил у него:

- Что это означает? Вы без конца смотрите налево и направо, подбираете камни, смотрите на них и бросаете?

[Он] ответил:

- Я удивляюсь, гладкости этой земли и тому, что все камни и глыбы перемешены, а земля такая ровная, что даже руками так не разровнять.

И старик объяснил- он пустился в путь, чтобы найти в этом поле хоть один целый камень - и не нашел. И именно отсюда гнали войска неверных до пустыни Джани. И в той пустыне камни тоже были такими, что не осталось ни одного целого [крупного] камня.

* * *

Во времена султана Ямин уд-Давли Махмуда-гази, да [192] помилует его Аллах, афганец по имени Адиро был начальником ночной стражи у ворот. Он очень боялся шаха Чипала. И вот почему. Однажды он сидел рядом с шахом Чипалом, к шах, повернувшись к нему, спросил:

- Адиро, вы едите говядину? Адиро ответил:

- Я не ем, но так как мой отец и дед ели, мне кажется, что и я ел.

Чипал бросил на него яростный взгляд. Адиро испугался: вдруг этот последователь Бхатья и [все] бхатийские люда стыдятся есть говядину? Он подумал: "Может быть, когда-нибудь у шаха появится отвращение ко мне, или он убьет меня, или заточит в тюрьму. А кого бы он ни посадил в тюрьму, тот здоровым [оттуда] не выходил." [Поэтому] он собрался и уехал в Газнин. При султане [Махмуде] он стал мусульманином и сделался проводником султана. Когда войска последнего дошли до этого поля, люди Паршура не услышали барабанного боя и никто не узнал о прибытии султана. В ту пору Чипал находился в Бахрамской крепости. Он выступил с тремя тысячами кавалеристов и с тремя сотнями слонов против войск Махмуда. Разгорелась такая жаркая битва, что все эти камни под ногами коней разбились на две и на три части.

Поле боя должно быть таким, чтобы мелкие камки были смешаны с землей, в противном случае может подняться пыль и не получится хорошего боя, и все дело завершится в один миг.

И наконец, Всевышний одарил султана [Махмуда] победой. Он пленил шаха Чипала, захватив триста слонов и три тысячи всадников, так что ни один не ушел. И это все благодаря удачному выбору поля боя и еще потому, что султан был осведомлен о состоянии неприятеля, поступая надлежащим образом. Поле боя должно быть достаточно просторным. Например, таким, чтобы если имеется [даже] сто тысяч кавалеристов, все могли бы там разместиться и сражаться. Один из признаков компетентности и опытности падишаха и главнокомандующего - выбор поля боя. Там, где совершают дело (сражение) и Всевышний поможет одержать победу, то следует построить или [хотя бы] рабат (караван-сарай), совершив какое-нибудь жертвоприношение. Так поступил щедрый эмир [193] Насир ад-Дин Сабуктегин гази, да помилует его Аллах. [Поэтому он] разбил Чипала. В пустыне Канди он построил рабат. Называют его Амир Канди. Оно стало местом поклонения борцов за мусульманскую веру и прочих мусульман. От этой местности осталась добрая память. И там же султан Шахаб уд-Давла Мавдуд, да благословит его Аллах, наказал убийц своего отца, султана Маъсуда Шахида, да будет благоуханна его могила. Сын разгромил вражеское войско. И здесь он построил рабат, назвав его Фатхабадом. Тут поселилось много людей. Фатхабад стал благоустроенным и известным в странах ислама, сделавшись местом поклонения газиев (героев).

Да помилует Бог тех падишахов, которые оставили добрую память о себе. И пока остается [от построенного им хоть один кирпич], их имена будут живы и будут помнить о них во веки веков. Посему каждому правителю надо совершать побольше благодеяний, чтобы его имя оставалось [в людской памяти] навечно. Мудрецы называют это второй жизнью. Но не всякому, кто совершает добрые дела, оказывают такую честь. [Ее достойны] только [поистине] добродетельные [люди]. Всевышний помогает всем падишахам и [вообще] всем мусульманам избегать злых дел и совершать лишь добрые, чтобы осталась о них добрая слава и желание прощать [их]. Да будет так, о, Владыка миров!

Пророк, да будет мир над ним, говорит: "Когда потомок Адама умирает, все его добрые поступки прекращаются, за исключением трех вещей:-Первая - постоянная милостыня, которая завещается мусульманам, в виде "вакфа", месячная плата за учение и бесплатное питание для нуждающихся. Вторая - наука, знание или какое-нибудь произведение, которое можно было бы изучать, и почерпнув из него что-нибудь полезное. Третье оставить способного, достойного потомка, которого станут благословлять люди. Все прочее, что они оставляют из дозволенного, зачтется в день страшного суда. А за недозволенное их накажут. И то, что унесет ветер времени, есть ересь, грех, проступки, которых следует остерегаться. Это результаты наших мирских и религиозных дел; их мы увидим на том свете. [194]

Да будет известно, что у каждого сословия из обитателей мира в любом деле имеются обычаи, традиции и занятия, сохранившиеся по сей день. И каждое сословие по своему воспринимает и сохряняет их, хотя эти традиции и обычаи своими корнями уходят во времена язычества и неверия. И теперь они (несмотря на то, что они одеты в исламскую оболочку), сохраняются в той же форме, при тех правилах, за исключением некоторых изменений и уточнений Но то, что подлинно, сохранилось твердым.

(Таблица V) [195]

(Таблица VI)

Теперь приведем несколько форм (схем) построения войск [в разных странах], что все увидели, сравнили порядки и традиции каждого народа и определили, у кого из них это собственное, а у кого перенято от оставивших о себе память.

Турецкая тактика и форма построения войска, которые Хакан ¹ применял против эфталитов, называется "Парвин" (Плеяды) и выглядит так (см. табл. V).

Форма построения рядов армии падишахов Аджама. По-персидски его называют "хилали" (лунный) и построение армии Феридуна в битве с Заххаком было таким (см табл VI).

Форму тактического построения румийцев, осуществленную Зулкарнайном (Александром Македонским) [в войне] против Дария, называют "Дал" (см табл. VII).

Форма тактического построения войск Хумайритов называется "Табайя" (см табл VIII).

Форма построения войск и тактики индусов, примененной Фаррайем Индом против Гарштасба ² (см табл IX) [196]

(Таблица VII) [197]

(Таблица VIII) [198]

(Таблица IX) [199]

Да будет известно, что первый ряд должен строиться из пехотинцев, вооруженных широкими щитами и короткими копьями, и из стрелков. И они должны стоять подобно крепости. Второй ряд строится из пехотинцев, одетых в кафтаны и кольчуги, вооруженных мечами, щитами и копьями. Третий ряд - пехотинцы, вооруженные саблями, колчанами, палками с металлическими наконечниками и большими ножами. Четвертый ряд это "арифан" (начальники десяток) с пехотинцами, одетыми в кольчуги и вооруженными щитами, мечами, булавами. Между рядами должно быть широкое пространство, для того чтобы можно было видеть все происходящее, чтобы был свободен путь для конницы и чтобы пехотинцы могли входить и выходить из рядов.

Боевые люди (воины) бывают четырех видов. Одна группа - "мубаризани джанбаз" (борцы, рискующие жизнью), которые ищут славы. Ее необходимо расположить на правом фланге. Вторая - "худавандани шикебой" (терпеливые начальники), стойкие воины, способные выдержать бой. Их следует расположить в "сакеъ" (арьергарде). Третья - искусные стрелки, служащие опорой резерву. Эта часть воинов должна выставить щиты вперед, стать на колени и стрелять [из лука]. Их надо расположить на левом фланге. Четвертая группа - это украшение войска, то-есть знаменосцы, музыканты. Им придаются также расшитые полотнища с бахромой, барабаны, трубы, гонги и тому подобное. Необходимо еще иметь несколько мужественных, храбрых воинов, чтобы они вдохновляли армию, вызывали у людей интерес к сражению и подбадривали их, чтобы те проявляли отвагу. А "буна" (войсковой багаж), обоз, казна, войсковой базар и "пешаварон" (ремесленники) должны находиться позади и близко к центру или к правому и левому флангу. А халифам надо находиться на своих местах при командующих. Кони, ведомые под уздцы, виночерпии, (стремяные), слуги во всеоружии тоже должны находиться на своих местах."Хаджибон" (привратники) ³ и "хосагон" ⁴ (вельможи) должны пребывать очень близко к падишаху, главнокомандующему и [прочим], охраняя со своими помощниками дороги. Им следует быть на правом фланге. А [200] "андозон" (метатели нефти) должны находиться на левом фланге. Носильщикам, оруженосцам и метателям лассо необходимо быть близко [друг к другу]."Хасакдорон" (метатели треугольных остроконечных гвоздей), метатели из "манджаников", из "арада", метатели "каманди халкаандозон" (круглых обручей), песка и грунта должны располагаться на правом фланге. Животных, табун коней, стадо баранов и коров надо разместить за лагерем подальше от войска."Джамазагон" (метателей камней) разбросать [по разным местам]. А фураж для животных и тяжелые грузы должны находиться позади всех, а с ними всесторонне вооруженные и очень проворные воины. Великие полководцы, старейшины войска, мудрецы, врачи, приближенные падишаха и астрологи должны пребывать вблизи правителя и главнокомандующего. Место избранных слуг на правом фланге. Визирь, два мудрых и опытных человека из доверенных лиц падишаха и две группы из вооруженных стражей должны располагаться там же. Свите, казне и вооружению всегда надлежит быть близко к центру. И специальная (шахская) кухня должна быть с ними. Арьергард постоянно должен стоять спиной к войску, охраняя его и войсковой обоз. Если на левом фланге есть воины, порядок должен быть таким же, как в день битвы. Полководцу со старшинами положено ходить от центра на правый и левый фланг, наблюдая за построением и порядком ведения войны. Дозору нужно ходить вокруг армии. И если опасность возникает спереди, одну часть с левого фланга следует расположить впереди рядов, а другую с правого - позади, чтобы центр оказался в тени. Таким же образом организованно и дружно должны располагаться остальные части правого и левого крыла и центра. Когда завяжется бой, то первым должно начинать правое крыло, а затем остальные. И если опасность возникнет сзади, надо поступать так же. Поскольку сказано "Если нельзя понять, откуда грозит опасность, следует сидеть бесшумно." При этом приказать дозору ходить вокруг и во все стороны. А падишаху и главнокомандующему надлежит находиться в центре и казна должна быть при них. В арьергарде надо стоять и кавалерии и пехоте, готовой для охраны. В день битвы следует дать воинам двухдневный сухой паек, хлеб и мясо, а также солому и корм для животных. Каждому кавалеристу, который хочет воевать, необходимо позаботиться о седле, узде и оружии. И следует запомнить, что нужно [201] крепко держать пять вещей узду, ремень, стремена, попоны (для лошадей) и седло, так как в них опора для всадника. И если с подхвостником и ремнем-связкой для груди что-то случится, невелика беда. И ни один кавалерист не может обходиться без шила, большой иглы и ниток, а также без куска кожи, дабы если случится что-то с амуницией, он мог бы быстро зашить то, что порвалось или изготовить новое. А если не окажется ниток, надо срезать с конского хвоста несколько волосков, закрутить их и шить ими. У всадника также должны иметься инструменты для прижигания, в том случае, когда лошадь потеряет аппетит, прижигание поможет и она начнет есть. Если конь много топчется на месте, следует его погонять, чтобы укрепить ноги. Каждый, кто собирается ездить верхом и воевать, должен уметь делать прижигание, кровопускание, уметь выпускать желчь, удалять бельмо, поднимать коню нос и кастрировать его. И должен уметь делать необходимое, чтобы лошадь не погибла, а он не остался бы пешим и унес свою душу невредимой. А если седло, узды [и все прочее] оторвутся друг от друга, кавалерист должен уметь собрать их и привести в порядок. Если же не умеет, то следует стать ткачом, а не претендовать на верховую езду и звание воина. Если коня под ним ранят, он должен уметь изготовить пластырь или сшить ватную подушечку, оставляя рану открытой, чтобы не причинять лошади боли и вреда. Ведь если причинить коню боль, он становится неуправляемым и не сможет быть полезным, а всаднику ничего не удастся с ним сделать. Все это - важнейшее дело. И если оно не будет учтено, то явится причиной бессмысленного кровопролития. Когда же кавалерист все знает, он сможет достичь своей главной цели, проживет жизнь невредимым и [с ним] не случится никакая беда. Если люди, которые изучили то, что требуется, живы, это их благо, а если умерли, вспоминайте [их] благословенной молитвой, чтобы Бог помиловал их.

О СРАЖЕНИИ, БДИТЕЛЬНОСТИ ПРЕДВОДИТЕЛЕЙ И БОЙЦОВ И О ПОРЯДКЕ ВЕДЕНИЯ БОЯ

Да будет известно, что сражение бывает двух видов - с помощью кавалерии и с помощью пехоты. Для кавалерии необходим конь, подобный крепости, а для пехоты - окоп. [202]

Сидя на лошади, можно победить любого врага и спастись от вражеского преследования.

А война бывает пяти видов. Первый - это война с неверными, она обязательна для мусульман. Если мусульманин убьет неверного, он становится "гази" (героем) ⁵. Если же будет убитым, то станет "шахидом" ⁶ - человеком, павшим в битве за правое дело. И на том свете его поминают после Пророков и "сиддикан" (праведников). Второй вид - война между мусульманами, когда одна группа проявляет непокорность. И если эти две группы сразятся, другие мусульмане должны остановить их, предотвратив кровопролитие, и установить между ними мир, как повелевает Бог, да будет он могущественным и великим: "И если бы два отряда из верующих сражались, то примирите их. Если же один будет несправедлив к другому, то сражайтесь против того, который несправедлив, пока он не обратится к исполнению воли Аллаха." (Коран, 49/9). Если одна из групп не согласится на заключение мира и проявит непокорность, заявляя о своем превосходстве, идите войной на нее, чтобы люди по божьему велению пришли в себя и отказались от насилия. Третий вид - это внешняя война против тех, кто не хочет повиноваться вашему правителю и говорит: "Наше государство процветает и не нуждается в мусульманах." Подобная война дозволена по той причине, что Амир ал-Муъминин Али, да почтит Бог лик его, воевал с Умм ул-Муъминин Айше да будет милостив к ней Господь, и с Маовией из-за того, что он обманул Умм ул-Муъминин, собираясь увезти ее и убить. Четвертый вид - это война против тех, кто не платит султану дань. Эта война тоже дозволенная и вот почему. Когда Пророк из тленного мира отправился в мир вечный, Амир ал-Муъминин Абу Бакр воссел на халифский престол. И две группы из арабского племени сказали:

- Мы мусульмане, но мы не будем платить "закат" (налог) ⁷. Амир ал-Муъминин Абу Бакр против них направил войска во главе с Амир ал-Муъминином Умаром и сказал:

- Клянусь Богом, что они не успеют даже снять веревку с верблюжьей ноги, как я пойду на них и востребую с них все, что они платили Пророку, да будет мир над ним. Буду воевать с ними и убивать их до тех пор, пока они не станут совершать намаз и не сдадут закат. Пятый вид - война с разбойниками и грабителями, которые стремятся кого-то убить и захватить [203] его имущество. Воевать с ними и убивать их дозволено. Если даже они падают с ног или обращаются в бегство, надо убивать их и, преследуя, захватить добро (имущество). Дело в том, что Амир ал-Муъминин Али, да почтит Бог лик его, воевал с "хариджитами" (еретиками), но тех, кто обращался в бегство, не преследовал, никого, кто падал, не убивал и не обращал внимания на их богатство. И каждый убитый мусульманин становился шахидом. Есть некоторое число людей, которые обретают звание шахида, включая тех, кто умирает за правое дело (за мусульманскую веру), и тех, кого убивают. Как говорит Пророк - "Каждый, кто погибает в огне - шахид. Каждый, кто тонет в воде - шахид. Каждый, кто останется под развалинами дома или стены - шахид. Каждый, кто умрет, ужаленный скорпионом - шахид. Каждый, кто умрет от болезни живота, - шахид. Каждый, кто будет убит в борьбе за сохранность своего имущества - шахид. Каждый, кто будет убит из-за своей жены и детей, - шахид. Каждый, кто будет губит, борясь за сбою жизнь. - шахид. Каждый, кто погибнет за мусульманскую веру, - шахид. Каждый, кто умрет от палочного удара султана, - шахид. Каждый, кто в тюрьме празителя умрет от тирании, - шахид. И каждая женщина, которая умирает при родах, - является шахидом. А всякого, ктo преднамеренно убивает мусульманина, настигнет возмездие, его место в аду и над ним всегда будет тяготеть Божий гнев. Война из-за мусульман и мусульманства обязательна (дозволена), как молитва и пост, которые обязательны для всех мусульман и [в том числе] всех падишахов.

[Боевой] порядок в дни войны бывает двух видов. Один на тюркский манер - построение отрядами другой, на таджикский манер - с правым флангом, левым флангом, центром, крыльями, арьергардом, [то-есть] на сасанидский лад, который был присущ персидским шахам. На правом фланге должны находиться стрелки, на левом - дротиконосцы, в центре - булавоносцы, палиценосцы, трубачи, дубинконосцы и секироносцы. Центр должен располагаться на возвышенном месте так, чтобы были видны оба фланга. И в обоих необходимо иметь воинов во всеоружии из различных групп или родов. И одну группу из благочестивых кавалеристов, разумных, находчивых, достойных, испытанных, знаменитых воинов, вторые должны знать, как войти в сражение и как выйти из него. [204]

В построении боевых порядков при нападении противник следует держать ряды разомкнутыми, чтобы было удобно маневрировать. А позади войскового обоза необходимо расположить мужественных и испытанных воинов, чтобы они стояли спиной к неприятелю, ведя наблюдения из тыла и из тыла же охраняли лагерь. И оба крыла должны находитьса за "талая" (дозором). Необходимо также иметь несколько проворных мужественных и опытных воинов, которые будут ходить повсюду, следя за тем, чтобы не оказалось засады, никто не проявил коварства или не совершил предательства. Они должны охранять армию и ходить вокруг войскового обоза, чтобы не напал боевой строй [противника]. Как уже сказано, центру надлежит находиться на возвышенном месте, чтобы были видны обе части войска (и пехота, и кавалерия). А если армия пребывает в гористой местности, необходимо располагаться спиной к горе, чтобы враг не смог напасть с тыла. Таким образом поступил Бахрам Чубин ⁸ в сражении с войсками Хакана и Кава - полководец Фаридуна против царя Заххака.

Если правый и левый фланги сдвинутся с места, войску не будет никакого вреда, и если центр изменит свое место расположения, а оба фланга останутся на своих местах, тоже не случится никакой беды. Однако, надо стараться, чтобы центр оставался на своем месте и падишах с главнокомандующим находились в центре или перед строем. Следует также, чтобы халифы, визири, дабиры (писцы) вельможи и надимы (особо доверенные приближенные) располагались так - одна часть на правом фланге, другая - на левом. И чтобы боевые порядки были построены подобным образом и халифы находились за ними.

Как правило, предводители (командиры) в дни сражения должны самолично руководить построением рядов - это их прямая обязанность. Вид боевых порядков должен быть наподобие луны, его так и называют - лунный. При их построении не следует ни спешить, ни опаздывать, ни двигать войско вперед или назад. Даже там, где тесно (в ущелье), армия должна суметь развернуть свой строй. В противном случае дело может обернуться катастрофой. Нужно еще постараться, чтобы во время сражения было определено место для совершения намаза, видное со всех сторон. Оба фланга, центр и оба крыла ("джанохайн") должны находиться в середине [205] ущелья. А у входа в него и у выхода нужно поставить караульных, хорошо вооруженных часовых и вьючных животных. Наибольшую осмотрительность необходимо с Божьей помощью проявлять при величайшем из армейских дел - сохранении порядка. Следует приказать всем военачальникам, чтобы свои отряды, составленные из кавалерии и пехоты, они держали в полной боевой готовности."Накибы" (предводители войска) и "арифы" (десятники) должны ходить, полностью вооруженные и держать своих подчиненных в установленных для них местах, чтобы не происходило беспорядка.

Да будет известно, что первым начинает бой правый фланг, затем центр, а потом левый фланг. И каждый начальник со своим отрядом и штандартом должны находиться в полной готовности на своих местах, дожидаясь приказа падишаха и главнокомандующего.

Если войско очень многочисленное, следует выделить четыре тысячи избранных [воинов] для засады и расположить их на возвышенности или близко к арьергарду, чтобы - если не дай Бог, придется потерпеть поражение, они должны прибыть для помощи и придания силы. Находясь же в засаде, им надлежит задерживать тех, кто хочет покинуть армию. [Но] это должно происходить тогда, когда войско многочисленное. А когда цель достигнута всем надо вернуться на свои места с божьим именем на устах. И если кто-то из попавших в плен будет искать у вас защиты, ему надо прийти на помощь, [но] и хорошо его охранять ведь он может замышлять какую-нибудь хитрость, иметь коварные замыслы. [Однако], обращаться с ним нужно хорошо, великодушно воздать почести, одарить халатами. [А главное], держать его рядом с собой, не давая ему возможности заговорить с воинами и постараться, чтобы из них никто не вступал с ним в контакт. К нему следует приставить доверенное лицо и охранника, а также держать его без оружия и без знаков различия. Условия безопасности [подобных] "зинхариян" (подзащитных) состоит в том, что по прибытии с просьбой о защите, они должны снять оружие и [206] знаки, только после этого просить пощады. Когда приводят пленных, не нужно торопиться казнить их. Если же приказано это сделать, следует завязать им рот: потеряв надежду на сохранение жизни, они могут высказывать все, что захотят и выкрикивать ругательства, способны сказать что-то такое, отчего может возникнуть подозрение по отношению к главнокомандующему, а у того - к воинам. Или же некоторые предводители войск могут утратить доверие друг к другу. Потому-то надлежит завязывать приговоренным рот. Таким образом поступил Кутайба ибн Муслим ⁹ с плененными подданными Тархана, когда их привели к нему и хотели казнить: он первым делом приказал завязать им рот, а уж затем умертвить.

* * *

Рассказ. Когда [аббасидский] халиф Маъмун ¹⁰ переехал из Мерва в Ирак, он пожаловал своему визирю Фазл ибн Сахлу титул Зул-л-Раесатайн. Визиря с несколькими приближенными рабы убили в бане. Убийц схватили и привели к Маъмуну.

Первым он велел убить Али ибн Саъид Зул-л-Аламина.

Тот пришел в отчаяние и спросил:

- Почему ты приказываешь убивать нас, когда это с начали до конца было делом твоих рук?

И (когда слуга) привел к правителю Сираджа, (тот) [тоже] спросил:

- Разве это хорошо, что вначале ты заставляешь нас выполнять твое поручение, а после его выполнения велишь нас убивать?

И каждый в отдельности сказал что-то в этом роде. Халиф обозвал себя скверным. Но до сих пор рассказывают, что Маъмун не оставил ни одного из убийц в живых. Однако, если бы он приказал убить визиря, не было бы необходимости убивать убийц. С их слов слухи о причастности халифа к убийству распространились среди людей.

Итак, не надо торопиться проливать кровь пленных. Может быть, их стоит помиловать. Или можно получить за них большой выкуп, используя его для великих дел.

Когда Амир ал-Муъминин Али, да почтит Бог лик его, взял в плен Амр ибн Маъда Якруба аз-Забиди, Пророк, да будет мир над ним, сказал:

- Не убивайте его. Возможно, пощадив его, нам удастся избежать раскола в исламе. [207]

Пленник до того не принял ислам. А после этого (Якруб) уверовал в Аллаха. И войну с Аджамом (Персия) затеял он, и все хоботы слонов Аджама были отрублены его мечом, и персидские города завоевывал он. Посему в таком деле никоим образом нельзя торопиться. Ведь после этого раскаяние не имеет смысла.

* * *

[Во времена] правления Амир ал-Муъмннина Умара, да будет милостив к нему Аллах, какой-то человек посередине базара в Медине стал громко кричать:

- Я - убийца и все желания людей считаю дозволенными и я совершаю половые сношения с сестрами и дочерями людей. Употребляю и буду употреблять в пищу мертвечину. Избегаю божьей милости и разрушаю божий дом. Не читаю намаз ¹¹, не соблюдаю поста, не буду платить налог и не подаю милостыню.

Его схватили и привели к Умару, да будет милостив к нему Аллах. Правитель спросил:

- Он говорит, что делает то-то. А кто-нибудь видел эти деяния?

Те, кто привели его, сказали, что не видели.

Умар приказал:

- Уведите и хорошенько избейте его. Когда [крикуна] стали уводить, он [по дороге] поднял шум. И Амир ал-Муъминин Али, да почтит Бог лик его, спросил:

- Что это за шум? Ему объяснили, что происходит. [Он] сказал:

- Приведите его ко мне, чтобы допросить его и узнать, можно ли доказать то, о чем он говорил. Привели его к Али.

Тот спросил:

- Ты говорил все те слова, которые тебе приписывают?

- Говорил и сейчас скажу. Не нашлось [ни одного] человека, способного спросить у меня: "Почему ты говоришь эти слова, на каком основании?"

[Али] сказал:

- Теперь я тебя спрашиваю, говори!

- Я убийца (палач), но на пути Всевышнего [за добрые дела], божье имущество сохраняю по шариату. И сестрами и дочерями людей совокупляюсь в законном браке, как повелели Бог и Пророк. И ем падаль, но считаю ее чистой, дозволенной - это рыба и саранча, как повелевает Пророк, да будет мир [208] над ним. Я избегаю дождя, который, [хотя это] божий дар чтобы моя одежда не промокла. А в божьем доме, который стал ветхим, опасно совершать намаз. Я разломаю его, а потом заново построю и совершу намаз. Но не стану совершать пост и платить налог, и буду пить вино в раю, если даст Бог. Амир ал-Муъминин Али похвалил его и сказал - Ты мог бы стать причиной собственной смерти - и напрасно. Не будь меня, тобой занялся бы Умар, да будет милостив к нему Аллах.

Пришелец поблагодарил Бога и помолился за Али. И этот мусульманин был избавлен от смерти. А если бы поторопились с наказанием он не остался бы в живых.

* * *

У китайцев есть книга, которую они постоянно перечитывают. В ней сказано:

Несчастье царей в насилии и притеснениях

Несчастье визирей - дурные намерения

Опасность армии - разногласия

Несчастье народа (подданных) в неповиновении

Несчастье старшего в наказании

Несчастье знания (науки) - в дружбе

Несчастье правителей - в получении взяток

Несчастье больных - в несоблюдении диеты

Несчастье храбрых - в неосторожности

Несчастье на войне - считать врага ничтожным (пренебрегать противником)

Несчастье щедрости - требовать благодарности

Несчастье грешников - добродетель

Несчастье благодеяния - проявление [в ответ] неблагодарности

Несчастье дружбы - искать повод и причину

Несчастье беседы - плохой друг и плохой собеседник

Несчастье нечестных дел - осуждение

Несчастье и падение государства - отстранение от дел благородных людей

Мудрецы говорят: "У каждого падишаха, который творит несправедливость и тиранию, государство никогда не будет прочным и благоустроенным."

И каждая вражда, замешанная на зависти, не поддается мирному решению.

И каждый дервиш (бедняк), который медлителен и ленив [209] нe может стать богатым. И тело каждого больного думающего те об излечении, не станет здоровым.

И каждый долг, который замешан на процентах (прибыли) это то, чего не следует совершать.

И каждая война, которая замешана на крови, не кончится мирным исходом."

* * *

Рассказывают, что однажды Супейман Абдул Малик позвал к себе одного человека и хотел убить его, так как тот украл у него драгоценный камень.

[Он] сказал:

- Эй, ты, такой-сякой, эй, ты, сын такого-то! Тот ответил:

- Да продлится жизнь Амир ал-Муъминина, но не следует, чтобы вы меня бранили.

- Почему, разве ты не заслуживаешь этого?

- Заслуживаю, но не подобает благородному человеку и правителю кого-то бранить, а именно - три типа людей. Первый - младшего, поскольку он и так меньше тебя. Поэтому сквернословие вредит величию, а младший осмелеет, станет мстительным и постарается помещать осуществлять [важные] дела. Если кто затаит в сердце ненависть, это отталкивает его от добра. Как говорил Кайс Асим Мунафари - "Когда младший боится старшего, он [постарается] причинить вред его богатству." А второй - похож на вас. Так как если вы скажете один он скажет - десять. А от этого могут возникнуть большие неприятности. И каждый, кто не услышит вашу ругань, но узнает о ней от других, затаит в душе желание причинить зам зло. И каждый, кто не содержит себя в чистоте, от подобных вещей (то-есть ругани), очень быстро наживет себе много врагов, и [они] будут стараться уничтожить его. Врага легче покорить человечностью, доброжелательностью, хорошими словами, чем силой и войной. Ведь упрямстио -причина войны. И каждый, кто проявляет в таких делах терпение мягкость, кротость - благородный человек, который спасется от бедствий и прославится среди людей. А каждого, у кого плохой характер, люди избегают, проявляя к нему неприязнь и враждебность. Когда же у кого-нибудь появится много неприятелей, он теряет уверенность в себе и становится беспомощным.

Четыре вещи делают людей несчастными большой долг, [210] множество жен, малое количество друзей и большое количество врагов. И недозволено, чтобы неимушие долго причиняли вред имущим, а тем более - государю.

Говорят, что каждый день все органы просят семь раз прощения у языка. И голова говорит ему: "Сохрани себя и не проиграй меня." И если старшие не могут сдержать язык они не должны сечь головы другим.

Теперь ты можешь поносить меня и приказать убить. Если даже я тебе скажу и ты скажешь мне самое плохое, - хуже убийства ты больше ничего не придумаешь.

Сулейман сказал [приближенному]:

- Не трогайте его, [пусть] уходит, куда захочет.

Даже если он унес какую-нибудь драгоценность из моей казны, [зато] он осыпал меня тысячами других драгоценностей.

Сулейман преподнес ему подарки, похвалил его и сказал - Советы которые он мне дал, лучше всех драгоценностей мира. И этот случай будет мне уроком, чтобы я не допускал поспешности в делах. Тот, кто поступает соответственно этим советам, будет примером для мира и останется в людской памяти на века.

И Амир ал-Муъминин Хорасана - Нух ибн Наср Самани ¹², когда пьянел от вина, приказывал, чтобы привели человека приговоренного к смерти, убивал его и на этом успокаивался.. [Однажды] привели некоего Сурхи Тази, клеветнически обвиненного в чьей-то смерти

Hуx сказал:

- Эй выродок.

Тот ответит руганью на ругань. [Потом] поднял стул и сказал:

- Я ударю [этим стулом] тебя по голове. Выброси меч и попроси извинения, не то убью тебя сейчас.

Нух от волнения и страха отрезвел и произнес:

- Я раскаиваюсь.

И приказал, чтобы Сурха увезли обратно в "зиндан" (темницу). А когда назавтра хотели его казнить, [он] сказал:

- Сначала отведите меня к эмиру, у меня есть что ему сказать. А после, если сочтете нужным, казните меня.

Эмиру доложили об этом. [Он] сказал:

- Приведите его, пусть скажет то, что хочет. Cуpxa привели и он сказал: [211]

- О, эмир, в том, что я наговорил, не было моей вины,так тогда над моей головой стоял ангел смерти и в таком состоянии я не знал, что говорить. И в том вина эмира. Поскольку я считаюсь врагом и был приговорен к казни, приводить меня сюда было ошибкой. Следовало приказать казнить меня там же. А если вы хотели убить меня при себе, надо было, чтобы меня привели со связанными руками, хотя и это было бы ошибкой: каждый, кто отчаивается, [прощаясь] с жизнью, что захочет, то и сделает. [Поэтому] надо было завязать мне рот, чтобы я ничего не смог сказать и не ругался. Так как каждый, кто теряет надежду остаться в живых, не боится ругани матерей, жен и прочих. И если бы я не думал о последствиях, то мог бы погубить еще тысячу людей и наговорил бы такое, что вся армия боялась бы тебя и становилась твоим врагом. И всех столпов государства превратили бы в неблагонадежных лиц, и ты боялся бы их. Было много случаев, когда [люди] брали в руки копье и творили такие дела, что нельзя было остановить их. Если бы я захотел, то совершил [все это]. И не каждый сможет, как я, думать об интересах народа и государства. Свою смерть л предпочитаю кровопролитию в народе, свержению эмира и расстройству государства. Если это случится с кем-нибудь другим, он не сможет проявить такое благоразумие и не станет думать о последствиях. И дай Бог, чтобы после этого ничего больше не случилось. Следует учесть мораль, исходящую из советов. Конечно, если они приемлемы. А смерть слуги - воля Всевышнего.

Говорят, что четыре вещи несмотря на то, что они кажутся ничтожными, нужно считать большими: болезнь, огонь, долг и враг. Имеется божье слово, в котором говорится: "Если кто-то убивает кого-то без [всякой вины], это подобно тому, что убивают всех людей. И если кто-то спасет хоть одного человека или помилует одного приговоренного, это подобно тому, что он спасает жизнь всех людей." А по-моему, убивать - это божья воля. Судя по одному аяту, который я прочитал, моя вина очень велика по той причине, что я проявил бестактность. Мудрость эмира должна быть больше, чем мой грех.

Сказал ему [Нух]:

- Да, так и есть, как ты говоришь. Если [даже ты] кого-то и убил, то одновременно сделал меня бдительным и пробудил от сна, в котором я пребывал. И [ты] сделал меня на всю жизнь спокойным, удержал от скверного дела и заставил [212] покаяться. Я помилую тебя по всем правилам того аята если ты и убил одного человека, то воскресил тысячи людей. Прощаю тебя.

И Нух ввел его в круг своих приближенных, подарил ему почетный халат и отправил его домой. Но оттого, что он уехал, эмир очень грустил. И визирь сказал ему:

- Не надо печалиться. Ведь говорят, что нельзя возвратить четыре вещи выпущенную стрелу, высказанное слово, прожитую жизнь и судьбу.

И каждый, кто грустит о прошедшем, всю жизнь будет в печали. Следует постараться, чтобы в оставшейся жизни прошлое не повторялось. Как говорит Пророк, да будет мир над ним, правоверный не должен требовать невозможного. Правоверный не может пройти через трещину в камне.

О ВЫХОДЕ ВОИНОВ ИЗ БИТВЫ И О ПОДРОБНОСТЯХ СОВЕРШЕНИЯ НАМАЗА ВО ВРЕМЯ БИТВЫ

Следует поверить, что если воин выходит из центра, он должен перейти к правому флангу. И пусть сначала покружится, а потом атакует. После этого надо остановиться (в поле) между двумя строями и постоять спокойно наподобие камня, чтобы все знали этот воин очень храбрый. Затем, если какой-нибудь воин выступит против него, он должен сражаться стрелой. И если стреляет хорошо, стрела достигнет цели. [После этого] следует браться за копье. А если стрела не попадет в цель или просто ранит противника, надо подобраться к лошади с тем, чтобы из двух один достиг цели. А когда воинам станет туго, надлежит браться за меч и рубить врагов по лицу и шее. Если же воин умеет обращаться с булавой, это еще лучше. И пусть он опирается на стремена чтобы рубить сильнее. Руку надо сначала держать на уровне головы, потом плеча и опустить до колена. Если меч выпадет из рук, следует применить "катора" (обоюдоострый короткий меч), "дашна" (короткий кинжал) и большой одногазовый нож. И ни при каких обстоятельствах воин не должен забывать про "каманд" (аркан, лассо). Если [он] захочет возвратиться, нужно повернуть коня, вращаясь и подойти к войску и своему строю. Не следует возвращаться прямой дорогой враг может отважиться и напасть на него и на войско по его вине. [213]

При движении с правого фланга в бой конскую голову надо повернуть в сторону крыла и центра таким образом, будто воин больше тяготеет к правому флангу. А каждый, кто выходит из центра, голову лошади должен повернуть в сторону левого фланга и крыла. Поскольку говорят "Если кто-то возвращается в войско, он должен сделать знак или подать сигнал, дабы могли узнать, что это свой." И еще говорят "Никто не должен выходить на битву из "майсара" (левого фланга) за исключением того, у кого конь левша. И если какой-то воин выходит на бой с врагами, он не должен выступать против них с левого фланга, за исключением мужественного и многоопытного человека на очень хорошем коне. И если воин станет возвращаться, то должен делать это спокойно кружась и не давая противнику застать себя врасплох.

Необходимо для безопасности держаться со стороны левого фланга и не выходить с боем. Знаменосцев, кроме несения знамени, не нужно привлекать к другим делам при них всегда должен находиться отряд из мужественных и опытных воинов, чтобы они чувствовали себя в безопасности и страх не проникал в их души. Штандарты и расшитые знамена с бахромой надо держать в центре. А правый и левый фланг, и оба крыла, арьергард, барабанщики, колоколчиконосцы, колотушники и трубачи должны находиться на своих местах, построившись как это было установлено в прошлые века. Им нужно смотреть в сторону центра и ждать указаний. Войскам надлежит передвигаться из одного места в другое поотрядно, во главе с предводителями во всеоружии и с возгласом "Велик Аллах!", повторяя такбир (восхваление) по нескольку раз. Предводители (начальники отрядов) должны держать своих воинов на установленных местах, чтобы во время атаки правый фланг направить против левого фланга как вспыхнувший огонь, который падает на траву, или как селевые потоки, которые низвергаются сверху вниз. Надо наносить удары по голове, плечам, рукам, коленям. Идя вперед, центр должен двигаться быстро и тихо. По прибытии на место, падишах и войсковой лагерь должны остаться там, а воинам надлежит продвигаться вперед, чтобы нанести удар по противнику. Если во время сражения кто-то выходит из рядов, а потом возвращается, то не следует осуждать его, наоборот, следует его пропустить, нужно, чтобы он вернулся на свое место. Так во многих случаях из-за подобных явлений происходила беда. Если [214] войско находится в движении и ночью враг идет ему навстречу и нет возможности возвратиться, надлежит всем остановиться в том порядке, в котором они были построены, и людей не должно быть ни больше, ни меньше. Левый фланг с багажом должен вернуться на место своего расположения. Войсковому обозу и правому флангу тоже положено возвратиться в центр. А пехотинцы должны находиться возле войска. Если же нет дорог, то и возвращаться не нужно: это подобно бегству. Когда неприятель находится со стороны тыла, нужно держаться на одном месте таким образом, как было сказано [выше]. Предводители "накибы" и "халифы" должны поддерживать порядок в войсках, чтобы никто из воинов, ни младшие, ни старшие, не бранили друг друга или падишаха. Ведь опасность для каждого велика, и нельзя предугадать, кому достанется победа, а кому поражение. Попав в плен и не имея возможности бежать, воин тоже не должен ругать никого из старших, а действовать так, как повествуется в нижеследующее рассказе.

Когда-то в Нишапуре был торговец, который каждый день без всяких оснований злословил, браня малика (правителя) Нимруза. Доносчики сообщили последнему об этом. Он приказал, чтобы несколько человек на быстроходных верблюдах отправились в Нишапур и привезли злоязычного торговца. Прибыв на место, эти люди пришли в его лавку, купили у него товары и сказали:

- Пойдем с нами, отнесем вещи и заплатим тебе. Они привели его к месту стоянки, связали, завернули в тряпки бросили на верблюда, увезли в Систан и привели к малику.

Малик спросил у торговца:

- Я, или кто-нибудь из моих родственников наносил тебе обиду или ущерб?

Тот ответил:

- Нет, не наносили.

- Тогда зачем ты злословишь по нашему адресу и постоянно бранишь нас?

[Торговец] не смог ответить ничего вразумительного. Малик велел отрубить ему голову и вручил тысячу красных динаров, погонщикам верблюдов. Он им отдал отрубленную голову и написал письмо семейству казненного, сообщив о происшедшем и добавив: "Эта тысяча динаров, которые мы вам посылаем, плата за его кровь, чтобы у его детей были средства к [215] жизни." [Погонщики] уехали, узнав о местонахождении семьи торговца и рано утром доставили письмо и деньги. Родственники казненного прочитали письмо, взяли деньги и сказали - Он был виновен, так как без причин бранил падишаха, за что и получил достойное возмездие. А падишах не причинял ему никакого зла.

Амир бин ал-Ас говорит: "Рана от слов сильнее, чем рана от острия копья. И рана, нанесенная словом, тяжелее, чем рана от меча. Такие раны со временем излечиваются, а раны, нанесенные словом, неизлечимы. И когда бы ни вспоминали о них, возобновляется боль и увеличивается ненависть."

Следует избегать этого и того, в чем не нуждаются люди. Не надо пачкать язык злословием и не копить в сердце неприязнь и враждебность. Как сказал Пророк, да будет мир над ним "Избегай этого, чтобы тебе потом не пришлось просить прощения. И если простят, чтобы не было стыдно. А если не простят, [непрощенные] становятся враждебными и мстительными."

О порядке совершения намаза. Если армия многочисленная и можно разделить ее, следует разбить войско на два "фавджа" (корпуса). Одному надлежит стоять напротив армии неприятеля. А имам должен подойти ко второму, совершить один "рикъат" (часть молитвенного обряда), молитву и два "саджда" (поклона). После поклона эта часть должна выстроиться напротив врага, сменив товарищей, чтобы те пошли совершать с имамом вторую часть молитвенного обряда с двумя поклонами сесть для произнесения "ташаххуд": (формулы) и приветствовать ту часть воинов, которая находится за ними. [Те же] не должны приветствовать, им положено уйти и построиться напротив неприятеля. Совершив "рикъат" надлежит возвратиться и вторую часть "рикъата" не произносить. Они должны сделать поклон, сесть для произнесения формулы, обратиться с приветствием к Богу "Аллах велик". Затем уйти и выстроиться напротив неприятеля. А тем, которые первыми совершили один "рикъат", полагается вернуться. И каждый по возвращении должен прочесть другую часть оставшегося рикъата, сделать оба поклона, сесть и произнести формулу и приветствие. Если имеется местный имам, ему надо прочитать по два рикъата с каждым корпусом. А вечернюю молитву (два рикъата) с первым корпусом и один - со вторым. Первый фавдж должен совершить еще [216] один рикъат, сесть, произнести формулу и приветствовать Аллаха. Оставшимся воинам надлежит совершить один рикъат, сесть, произнести формулу, потом встать, совершить еще один рикъат, сесть, произнести формулу и приветствовать. Будучи в таком положении, когда нет возможности совершить молитву, не надо пытаться ее совершить. Так же, как не следует это делать и в ходе сражения: в таком случае молитва испортится. Если страх [перед войной] очень велик и нельзя собраться вместе, каждый должен помолиться самостоятельно.

Совершать молитву надлежит в таком порядке. Правый фланг, затем центр и левый фланг. А после них те, кто остается, охраняя друг друга. Воины из каждого отряда входят в помещение, по очереди молятся и затем возвращаются. В случае необходимости можно читать молитву даже сидя на спине лошади или верблюда, это дозволено. Если отряд едет таким образом, что лошади и верблюды отворачивают головы от кибла, дозволено и это. Но когда имеется возможность, следует повернуть их головы в сторону киблы. Вообще же Бог указывает: "Куда бы вы ни обратились, там лик Аллаха" (Коран, 2/115). Причем, в какую бы сторону вы ни поворачивали [лицо], кибла, с божьего позволения, находится там.

О "ФАРСАКГАХ" (ДОРОЖНЫХ ПУТЯХ), ВОЕННЫХ ЗНАНИЯХ И ИХ ТОНКОСТЯХ

Да будет известно, что одно из прав падишаха и главнокомандующего это право приказать войскам, чтобы оружия и припасов они брали с собой в меру, дабы не быть перегруженными, свободно и легко передвигаться во время сражения и отступления. И каждый [воин] всегда должен иметь при себе немного денег, так как нельзя узнать, чем закончится дело.

Астрологи предсказали Кесро (Хусраву) Шахрияру ¹³ "Из-за шести диремов убьют твоего сына Яздигурда, захватят государство и вашей династии придет конец. И это безвозвратно." Падишах привязал к руке сына шесть жемчужин, которым не было цены и никто не мог определить их стоимость. Он сказал:

- Никогда не снимай их, пока с тебя не потребуют шесть [217] диремов. [Тогда] отдай эти шесть жемчужин чтобы спасти свою жизнь.

Потерпев поражение от войска Амира ал-Муъминина Усмана милостивого, Яздигурд попал на какую-то мельницу.

Он спросил у мельника:

- Найдется у тебя что-нибудь съестное? Тот ответил:

- У меня есть пшеница. [Ядзигурд] попросил:

- Принеси горстку.

Мельник принес горсть пшеницы [Ядзигурд] стал ее есть, оплакивая себя и приговаривая:

- Как может царь царей мира есть сырую пшеницу? А затем сказал мельнику:

- Спрячь меня и все, что ты захочешь, я тебе отдам. Тот ответил:

- Я не знаю того и сего, дай мне шесть диремов. Тогда и тебя и твоего коня я спрячу на мельнице. Мне к вечеру необходимо десять диремов, чтобы израсходовать на свои нужды и отдать плату за мельницу. Я сегодня заработал всего четыре дирема.

Яздигурд взмолился:

- Я отдам тебе эти шесть драгоценных [камней] и лошадь с драгоценной сбруей, [только] спрячь меня.

[Мельник] возразил:

- Не хочу всяких блестящих камушков и стекляшек. И зачем мне лошадь со сбруей? Мне нужно шесть диремов.

Вот так он отказался от шести драгоценных жемчужин, цена которых известна одному Богу. Мельник не соглашался до тех пор, пока не подошли враги, которые убили Яздигурда, захватили его государство и его династии был положен конец. Вот потому-то в каком бы положении они [воины] ни находились, необходимо иметь [при себе] золото и серебро. Золото и драгоценности нужны для того дня, когда возникнет необходимость получить помощь и спасти жизнь.

* * *

Амр ибн ал-Лайс ¹⁴ был эмиром Систана и падишахом всего Хорасана. Случилось ему направиться на войну против Исмаила Ахмада Самани ¹⁵, и все его мысли были заняты этим. И в это время рано утром доверенный по кухне пришел к нему и сказал: [218]

- Верблюдов, которые у нас есть, недостаточно для перевозки кухни. А мы находимся в чужой стране, и все надо увезти с собой.

В его ведении была тысяча верблюдов. Амр приказал вручить старшине кухни еще сто верблюдов. Враждующие войска стояли близко друг к другу и каждый день сражались с утра до ночи. В тот день, когда старшине кухни дали сто верблюдов. [Амр] из-за расстройства желудка уединился в каком-то саду и сел под дерево справить нужду. А несколько человек из армии Исмаила Ахмада - тюремные надзиратели пришли в тот сад воровать фрукты. Схватив Амра, они сказали:

- Дай нам немного денег, тогда мы отпустим тебя. Тот ответил:

- Нет у меня денег.

У него на руке был браслет, унизанный драгоценными камнями, цену которым знает только Бог. Амр снял браслет и протянул им.

Но они сказали:

- Зачем нам эти камни и побрякушки:

[Однако], среди них был один поумнее остальных. Когда он увидел браслет, глаза у него загорелись и он сказал:

- Это большой человек. Его нужно задержать и увести, так как от него нам достанется большое богатство. Они увели Амра через проем в стене сада и доставили в свой лагерь. Обеспокоенные долгим отсутствием, слуги стали его искать. Не найдя Амра, они поняли: что-то случилось. И все разбежались. Ночью для Амра приготовили в железном котле что-то съедобное. А крышку котла повесили за ручку на треножник. Тот, кто готовил пищу, ушел, чтобы принести хлеб. Подошла какая-то собака и сунула голову в [котел], чтобы поесть. На нее закричали. Она вынула голову и убежала. Но так как ручка от котла оказалась у нее на шее, собака унесла котел с собой. Увидев это, Амр склонил голову до земли, вознес хвалу Богу и сказал:

- О, Всевышний! Утром тысячи верблюдов было мало для кухни Амра, а вечером одна собака разом унесла [всю кухню].

Из-за таких случаев воинам и необходимо иметь с coбой серебро и золото, так как неизвестно, где им суждено провести ночь.

Когда войско немногочисленное и есть опасность засады и [219] ночного нападения, следует рыть окопы. Если же это невозможно, необходимо расположиться спиной друг к другу, охраняя себя, не проявлять желания воевать или уходить, чтобы армии не оказаться разбросанной. А если хотят устроить засаду, ее надо расположить возле воды или на лужайке, чтобы неприятель не смог подойти больше, чем с одной стороны. С другой стороны роют окопы для пехотинцев. Если же для этого нет возможности, то пехотинцы, вооруженные щитами, должны слиться в одну группу и стоять, как стена. Следует разбросать "хасак" (треугольные гвозди, колючки). Хасаки бывают двух видов деревянные и железные. Если есть цепь, надо загородить засаду так, чтобы никто не смог к ней подойти. Если после всего этого придется отступать, надо разбросать колючки, затем - серебро, золото, халаты, козры, красивую посуду и тому подобное, чтобы неприятель занялся сбором этих предметов, а вы могли бы отступить невредимыми. А если поможет Бог, в этот промежуток времени можно поправить свои дела. Ибо неприятель занятый сбором вещей, становится неуправляемым и ничего не может сделать. Тем более, что загруженный добычей воин ни к чему не пригоден и, скорее всего, постарается добраться до своего дома. И разгромить подобную армию очень легко. Опытные военачальники поступали так и одерживали победу.

Однако, [в любом случае] воины должны сохранять хладнокровие и знать, что делают. И все войско должно знать о действительном положении вещей, чтобы выйти победителями.

* * *

Говорят, что во времена эмира Абу-л-Фазла ¹⁶ некто Карабаш, сын Исанияла, прибыл в Систан и попросил эмира:

-Дай мне войско из пехотинцев, оружие, фураж и вьючных животных, которые должны нести корм, чтобы доехать до Мукрана и захватить этот город. Абу-л-Фазл не согласился. Караташ с воинами кружились по стране и пасли скот.

Эмир собрал против Караташа войско в две-три тысячи кавалеристов и три-четыре тысячи пехотинцев, назначив над теми предводителями своего сына Амир Тахира и других эмиров Систана из числа своих родственников. Он послал их, чтобы они разгромили Карабаша и выдворили его из страны. Когда армия приблизилась к лагерю Карабаша, все его войско оседлало коней обратилось в бегство. А систанские воины [220] занялись грабежом. Каждый нашел для себя что-то, и oни возвратились обратно. Карабаш тоже вернулся, напал на войско Систана, убил тысячи людей и захватил всех систанских эмиров, так что потом их пришлось выкупать у него.

Воинам необходимо иметь при себе однодневные продовольственные припасы, фляги для воды, и никогда не держать, свои мешки без сена, ячменя, хлеба и мяса. Ведь может случиться, что нельзя будет найти траву для верблюдов и пищу для себя. Или для поисков не найдется времени.

Как установлено, в тяжелых войсках один верблюд приходится на пять кавалеристов или на десять пехотинцев. Либо один верблюд на десять кавалеристов или двадцать пехотинцев. И еще [надо помнить]: ни при каких обстоятельствах не будут лишними замок и вата. Особенно нужен кувшин. [Вообще], необходимо иметь в походе вещи, без которых нельзя обойтись.

Кавалерист обязан быть во всеоружии, имея все виды оружия, в том числе меч, копье, булаву, лук со стрелами и секиру. Он должен быть одет в "джавшан" (кольчугу), "худ" (шлем), "хафтан" (кафтан), "зирех" (латы), "багалтаки оханин" (предмет, обхватывающий грудь) и "соидайн" (предплечники). Бывают случаи, когда кавалеристы надевали бутафорские кольчуги, кафтаны и фальшивые предплечники. Так предписывалось во времена Гуштаспа ¹⁷. Между пехотой и кавалерией необходимо иметь уговор об условных знаках - просто голосовых или словесных или же о видимых знаках, - чтобы где и когда они ни находились, могли бы узнать друг друга. И необходимо, чтобы при первом ударе барабана, гонга или трубном звуке, войско собралось. После второго звука надо дать лошадям корм, оседлать их, вооружиться и построиться. А при третьем звуке садиться на коней и строем, осторожно бесшумно, медленно двинуться в путь. И если сочтут нужньм, послать кого-нибудь известить противника о выступлении. Какой бы постыдной ни была причина войны, если нет иного выхода, то следует начинать бой. И нужно мужественно вступать в дело так, как говорит Абу Шакур ¹⁸. Стих:

Старайся, чтобы не случилось войны,
Даже если знаешь, что разобьешь врага.
Если предпримешь меры, но нельзя ее избежать,
Смотри, чтобы ты не испугался кровопролития. [221]

Если завязалась война и стороны вступили в бой, надо, чтобы правый фланг, центр и левый фланг двигались со своих мест с большими предосторожностями. Знамена и штандарты надлежит держать впереди и медленно идти вперед, не отдаляясь друг от друга, дабы Всевышний оказал помощь и ниспослал победу. Во время спешивания войско должно быть близко к неприятелю, но так, чтобы оттуда можно было уйти. А когда армия располагается без выставления дозора и охранения, то спешиваться следует так, чтобы кони стояли с седлами и уздами на привязи. Узнав, что лошади и верблюды неприятеля пасутся, не стоит спешить с их захватом, пока точно не узнаешь, где они находятся, как туда попасть и как можно их пригнать. А для этого следует послать избранных кавалеристов и опытных воинов, которые со знанием дела и не торопясь дойдут туда.

При встрече с противником необходимо сражаться. И пути ему прежде всего должна преградить кавалерия и пехота. Нужно найти удобный случай для водопоя захваченных коней и верблюдов. Спешиваясь у воды, надо не торопиться и оберегать себя, беречь себя зто лучше, чем сражаться.

На войне превыше всего - выдержка и самообладание. Если имеется [хоть] малейшая возможность избежать войны (даже тогда, когда воевать лучше или от этого станет легче), все равно, следует избегать войны. А если представится какая-нибудь возможность прекратить войну, считайте ее самой большой удачей, даже когда ваше войско больше, сильнее, испытаннее и опытнее во всех отношениях.

Главнокомандующему необходимо знать порядок построения войск, продвижения вперед и назад (наступление и отступление). Он также должен уметь принимать решения и проявлять бдительность. И ему необходимо быть терпеливым. Все вельможи, военачальники и мудрецы должны помогать ему в этом, чтобы главнокомандующему не приходилось выслушивать порицания. Сарханги (военачальники), муккадамы (командиры) обязаны подчиняться его приказаниям. Военачальники должны знать сильные и слабые стороны своих войск, уметь наступать и отступать, а также знать признаки победы и триумфа. А если дела в армии обстоят не так, как положено, они обязаны знать причины и принимать соответствующие меры, они должны быть для воинов наставниками и друзьями. И каждый воин в отдельности должен изо всех [222] сил и с чувством ответственности стараться выполнить приказ своего начальника, чтобы остаться в живых. Следует применять хитрости и уловки, дразня врага. А также проявлять находчивость и хитрость, дабы предотвратить войну. Если вы достигните всего этого, - ваше большое счастье. Когда же война оказывается неизбежной, то и тут необходимо применять хитрость и коварство, ибо сказано: "Война это обман".

Главнокомандующий должен построить масоф (порядки боевых рядов) так, чтобы солнце и ветер находились за спиной. Если же это неосуществимо, надо сделать так, чтобы ветер дул в сторону правого (фланга): тогда поднявшаяся пыль ударит по левому флангу неприятеля и свет будет направлен ему в глаза. И ни в коем случае нельзя допускать, чтобы солнце светило на ваше войско: ведь лучи слепят глаза. Кроме того, солнце, светящее в спину, придает сил во время сражения. А ветер может дуть вам в лицо, поднимая пыль и грязь. Если даже противник привел себя в порядок и построил свои боевые ряды, тем не менее следует применить хитрость и перенести дату начала войны. Нужно послать к неприятелю своего представителя и применить уловку, чтобы в тот день не сражаться: многие войска были разбиты из-за пыли, грязи и ослепляющих солнечных лучей.

Если противник, хорошо осведомленный о ваших намерениях, завяжет бой, необходимо проявить быстроту при развертывании войска. И если нет возможности избежать сражения, следует выставить вперед стоящих плотными рядами пехотинцев с большими прямыми щитами. А стрелки, сидя за ними, [должны] стрелять из щелей между щитами. Кавалеристы, стоя за спиной пехоты, ни в коем случае не должны допускать конского топота и не делать никаких движений, за исключением того, чтобы отбивать атаки нападающих.

Воинам надлежит сменять друг друга. Когда одна часть сражается, другая отдыхает. Воины должны быть подобны крепости, чтобы Всевышний, да восславится он, спас их от бед. Это есть искусство и справедливая цена войны. Их нужно применять в свое время, чтобы всегда оказываться победителем.

* * *

Рассказывают, что когда Искандар (Александр Македонский) затеял войну против Дария, сына Дария, он пригласил к себе опытных мудрецов и избранную молодежь, держал с [223] ними совет, проявил царскую твердость и принял решение воевать. Один из асхабов (советников) и командующих войсками сказал:

- О, повелитель государства! Дарий сын Дария не такая уж выдающаяся личность, чтобы падишах свои мысли и чувства направил на его покорение, таким образом возвеличив ничтожного врага в своем великом сражении.

Искандар ответил:

- Лев, ловя лису, применяет ту же хитрость, что и при ловле волка. Когда оба враждовавших войска столкнулись и выстроились по флангам, один из военачальников послал императору письмо, попросив указать направление для армии. Тот написал: "Порядок расположения друзей считайте засадой для неприятеля."

При входе в окоп и выходе оттуда необходимо быть осторожными, остерегаться хасака и стараться сделать ветер и солнце своими друзьями. В этом положении надо проявлять находчивость, веря в предопределение судьбы, чтобы, как говорится, поражение врагов стало добычей друзей.

Комментарии

1. Хакан. Титул тюркских правителей, Великий султан.

2. Гаршасп. Сын Заба, десятый правитель из династии Пишдадов.

3. Хаджиб. Сторож, привратник.

4. Хосагон. В контексте обозначает небольшой отборный отряд кавалеристов, который постоянно сопровождает падишаха и главнокомандующего во время походов, личная гвардия охраны и защиты правителя и главнокомандующего; знать, аристократия; избранные люди.

5. Гази. Борец за мусульманскую веру; воинственный, сражающийся за ислам, победитель.

6. Шахид. Погибший в борьбе за правое дело; умерший мученической смертью (за веру, идею).

7. Закят. Предписываемый шариатом налог на имущество и доходы; собирается для нужд общины и распределяется среди неимущих мусульман.

8. Бахрам Чубин. Великий персидский военачальник эпохи Сасанидов; в 590 г. , стал царем Ирана.

9. Кутайба ибн Муслим. Арабский военачальник, наместник Хорасана (669-715).

10. Халиф Маъмун. Аббасидский халиф в Ираке и Багдаде (813-817).

11. Намаз. Обязательный мусульманский молитвенный ритуал, совершаемый пять раз в день; молитва.

12. Нух ибн Наср Самани. Эмир из династии Саманидов (913-954).

13. Кесро Шахрияр. Шахрияр, сын Барзу из рода Гаршаспа.

14. Амр бин ал-Лайс. Второй правитель из династии Саффаридов (879-901).

15. Исмаил Ахмад Самани. Могущественный саманидский падишах (892-907).

16. Эмир Абу-л-Фазл. Эмир Систана эпохи Саманидов.

17. Гуштасп. Отец Ахеменидского царя Дария.

18. Абу Шакур. Таджикско-персидский поэт Абу Шакур Балхи, жил в Х веке.

(пер. Дж. Наджмутдиновой и С. Шохуморова)
Текст воспроизведен по изданию: Адаб ал-харб ва-ш-шуджаат (Правила ведения войны и мужество). Мин. Обороны республики Таджикистан. Таджикский высший военный колледж. Душанбе. 1997