АБУ-ЛЬ ФАЗЛ МУХАММАД АН-НАСАФИ

КАНДИЯ МАЛАЯ

Во имя Бога Милостивого и Милосердного

Из числа хадисов рассказывается следующий: брат Синана, который был служителем Анаса ибн Малика, от имени последнего (Анаса) передаст, что пророк (В переводе сделаны пропуски выражений, употребляемых мусульманами после имени пророка и святых: да будет над ним милость Божия, да освятится его могила и др.) сказал: “есть город (шахристан ¹) за рекою Джейхуном, который называют Самаркандом, а также именуют хранимым городом”. Я (Анас) спросил: “по какой причине он называется хранимым ?” Друг мой султан чистейших, ходжа обоих. миров, избранник Мухаммад извесстил меня, сказав: “вестник чертога Господня, ангел Гавриил старший (из ангелов) передавал, что за рекою Джейхуном находится город с болыним количеством!” зелени и проточной воды, который называется городом хранимым. Он имеет врата и у каждых врать ио пяти тысяч ангелов с распростертыми крыльями, оберегающих жителей этого города. Самый главный из ангелои имет тысячу голов, в каждой голове по тысяче языков, славящих громогласно Господа, ни в чем не нуждающегося: “о Крепкий, о Вечный, о Единый, о Боже, храни сей город спасаемый” Хазрет Гавриил сказал: “за городом Самаркандом находится сад из числа райских садов, именуемый Катуван. В городе амеется вода белая, сладкая, чистая, вкусная. Каждый, кто напьется этой воды, чувствует себя как бы напившимся райской воды, а каждый, кто совершит полное омовение в этой вод, освобождается от всех грехов и становится чистым, как только что рожденный матерью. Начальник ученых и раис людей сунны и общества, учитель пути шейх Абул Мансур Матыриди (да будет милостив к нему Бог) говорил: “Ручей этот в таловых рошах и от него окрестности покрыты зеленью райских растений, т. е. это райское покрытое зеленью место есть [239] Матырид. На три фарсанга в окружности Самарканд окружают и оберегают ангелы, поклоняющиеся Богу”. Кроме того Гавриил сказал: “за тем садом есть население из ангелов. В этом месте есть степь, где водится множество змей, который по ночам выходит на поверхность в образе людей и славословят Господа так: “о, милостивый мира и вечности, помилуй жителей этого города хранимого”. Каждый, кто в этом благословенном прекрасном городе попостится один день, тому он но награде приравнен будет к посту целой жизни в другом месте и каждый, кто подаст в этом городе дервишу подаяние, во всю жизнь не будет испытывать нужды и бедности в своем доме. Каждый, кто умрет в богоспасаемом, граде Самарканде, тот по восстании обретет вечное место с ангелами в раю.

Повествуется что сеид обоих миров и избранник из лучших творений, т. е (пророк) Мухаммад избранник рассказал, что “однажды он пошел из Медины и встретился ему раб чистый, кутб ² быстро спешащий и ходящий в путешествия, одетый в зеленое небесное одеяние Ходжа Хызыр И когда он приблизился к пророку, тот спросил: “о, отец Аббаса, откуда идешь?” “Из Хоросана”, отвечал тот. Пророк спросил: “После моей смерти где будет чаще место твоего пребывания?”. Он отвечал: “О, любимец Божий! Через четырнадцать лет чаще всего моим местопребыванием будет город, имя которого Мурсиль, т. е. Самарканд, называемый градом богоспасаемым В этом городе есть могила одного из пророков Божьих, пророка, называемого Абул Хинои. В городе есть врата из врат рая”. Затем он привел столько достоинств этого города, что у пророка (Мухаммада) явилось желание видеть его. Тогда он скалал: “о, Хызыр, этот Самарканд, есть место вражье”. Хызыр сказал: “да, пророк”. Затем пророк помолился и сказал: “да будет благоустроен до кончены мира и пусть пребывает в мире Всевышнего Бога от дурных, скверноверных и суетных и никакая мирская суетность не найдет там устойчивости. Но если злодеяния и скверноверие будут в стенах этого города, Господь опозорит его и предает своему гневу”.

В “Известиях” говорится: когда пророк прибыл из Мекки [240] в Медину, в тот год в самаркандском Сугуде совершение не было воды, как не было воды в год. когда Кутайба пришел в Самарканд. По благодатной молитв пророка воды стало обильно — тысячи ключей забили из дикого камня и так будет до конца мира. Но благодатной молитве пророка произошла другая благодать: Асама ибн Зейд передает, риваят, что пророк сказал следующее: “после моей смерти за рекою Джейхуном будет завоеван город, именуемым Самаркандом, который окружает милость Божий; в нем заключается много богатств”. Господь Всевышний отвратил от этого города голод и мор по благодатной молитве пророка. В этом городе появятся множество мудрецов, ученых, учителей Веры, исповедников и отшельников и будут в нем могилы друзей его. И нигде столько, как здесь, не будет отшельников, исповедников и добрых людей. В Самарканде откроются врата из врать райских и в день судный восстанут жители этого города в месте мучениками за веру. Каждый, кто в этом городе один раз чистосердечно произнесет: “нет Бога, кроме Бога, а Мухаммад пророк Божий”. тот без сомнения войдет в рай, если пожелает Господь Всевышний. Каждый, кто умрет в этом городе, по награде (в будущем мирре) приравнен, будет к бойцам за веру.

Другое благодатное свойство (города) следующее: Анас ибн Малик приводит следующий ривоят: Избранник так сказал: “в ту ночь мираджа (вознесения), когда меня вознесли и когда я достиг четвертого неба, я увидел свет, исходящй из земли. Я спросил Гавриила: о, брат Гавриил, что это за свет ? Он отвечал, что за рекою Джейхуном есть город, который будет завоеван руками моих последователей и будет раоатом (местом остановки) для них и привел столько отличных и похвальных качеств города, что и передать нельзя”.

Ученые, главы мудрецов, знаниями равные Платону мудрецу, говорят, что Самарканд находится в пятом климате, принадлежит к царству восточному, посредине двух рек  — Джейхуна и Сейхуна. Сейхун река Ходжента, со времени прибытия насельников и основаны города Самарканда и до прибытия Кутайбы ибн Муслима прошло 2250 лет. Город Самарканд построил Шамар ибн Харис, а он был братом Туббы ибн [241] аль-Мутабия.

Когда город был окончен его на языке сугуди назвали Шамар, по имени построившего его, а словом кят на языке сугуди и персов называется город, а затем Шамар стали произносить как Самар, а кят  — канд и образовалось название Самарканд.

В “Касас-и-Нишапуриян” рассказывается, что Шамар завоевал (земли) от Хатана до границ Чина (Китая) и разрушил все поселения, города и укрепления. В книге “Маариф” повествуется, что Хорасан в правление эмира правоверных Усмана находился в руках Абдуллы ибн Амира до его смерти, а затем был в руках Саида ибн Усмана и Куссама ибн Аббаса до времени Маовии, когда завоеван был Самарканд, город Кеш ⁴, Нахшаб, Бухара и Балх, а после того был в руках Мухалляба ибн Сафра и до Кутайбы ибн Муслима было тринадцать царей (малик), правивших последовательно один за другим. Всё цари были огнепоклонниками, оказывали справедливость людям Божьим и справедливо судили народ, потому что знали, что основание этого города Самарканда заложено было на правде и справедливости. Жители Самарканда горды. С ними можно ладить только мягкостью, ласкою, нежными словами. В книге “Маариф-аль-баян” повествуется, что каждый царь, который оказывал мягкость жителям Самарканда, находил устойчивое существование, а каждый царь, который им чинил насилие, терял царство. Рассказывается, что когда отправился (в Самарканд) Кутайба, Самаркандом владел Гурак, у которого были братья — одного звали Тархун, а другого Афарун. Последний был моложе и беднее. Затем Гурак вышел за город и в четырех фарсангах от него основал касабу (городок), назвал ее Афарункент и подарил брату. И в настоящее время она так и называется по имени брата Гурака Афарункент. Когда Кутайба покончил завоевание Самарканда, он, спустя четыре года, отправился в Фергану, а самаркандцы тогда отступили от веры (ислама) и в течении нескольких лет пребывали в вероотступничестве, сожгли мечети и (оставались, так) до времени Хузаймы, который придя остановился в Нау-Баге разбил здесь лагерь, оставался целый год и наконец вел большую войну, так что овладел городом Самаркандом, а кафиров [242] обрек гневу. Это было в четырнадцатом году от бегства пророка. В этом году выпал в Самарканд великий снег и с того времени никто не помнить другого такого снега. Тот снег был в таком количестве, что целый год оставался и не могли от него очиститься. Не осталось никакой культуры. Табуны и стада в степях погибли и погребены были под снегом.

Когда наступил 245 год ⁵, Шаудорский туман подвергся поголовному истреблению и много тысяч народу было убито, а другие, которые поселились в Самарканде, много благодарят Всевышнего Бога, что поместились в таком месте. От востока до запада нет столь приятной и с отличным климатом местности. Все цари мира, ученые и мудрецы стремятся насладиться самаркандским климатом.

В “Известьях” приводится, что самаркандскую цитадель, ворота, который в ней, и стены города построил Амир Абу Нааман, но ворота (в городской стене), бойницы и башни построил Абу Муслим Марвази. До настоящего времени прошло 135 лет хиджры и эту стену разделили на 360 участков и построили башни и бойницы; от башни до башни расстояние — 200 гязов, а окружность ее (стены) — 7 1/2 фарсангов. Фарсанг же имеет 12000 гязов. Высота стены — 4 гяза. По верху стены были устроены бойницы. Риваят: шейх Наджм-ед-дин Умар Насафи, который был учителем духов и людей, рассказывал, что город Самарканд основал Искандар Зуль-Карнаин и но глав постройки поставил Самара и Камара, которые и окончили ее. Самар и Камар оба похоронены на самаркандском Чар-су (базаре), в отдельных помещениях, где и находятся их могилы. В “Истории Самарканда” так рассказывается: когда Самару понравились эта вода и воздух, он сначала приказал вырыть колодец и землю из него извлечь, а затем приказал засыпать той землей этот колодец. Сколько было мочи убирали землю в колодец, но ее получался избыток. Этот избыток земли, полученной из того колодца, употребили на основание города. Передавали, что на колодец снизошла благодать, так как если бы земли из колодца оказалось меньше, то город не построили-бы, ибо ученые в опытных книгах написали, что если кто-либо будет возводить сооружение или сажать дерево, то следует ему вырыть яму, землю убрать, а затем снова ею засыпать яму и если земли окажется избыток, то место это считать счастливым; а если земли окажется меньше, то воздержаться: сколько бы ни трудились, труд пропадет зря и дело не будет прочно. [243] Говорят, что там, где расположен шахристан, раньше была гора земляная, содержащая крупинки золота, так что и теперь если найдешь кусочки (той земли) и подержишь их на солнце, то конечно от них пойдет золотой блеск. В Самарканде было 12.000 воинов и 12.000 улиц ⁶, так что из каждой улицы выходил (на войну) один воин. Все мусульмане и жители содержали наготове этих воинов. Через каждые четыре тысячи шагов была одна улица. Эти улицы соединялись между собою, так что если верховой Ехал за город, то он из одной улицы Ехал в другую. Эти улицы в благоустроенном виде были до времени Хузаймы.

Рассказывают, что Хузайма прибыл в Самарканд с огромным войском — у него было 700.000 человек — и он завладел Самаркандом. Однако силою он не мог взять город, хотя четыре года держал его в осаде. Наступил (в городе) голод и мор, так что ослиную голову нельзя было добыть за 400.000 дирамов, но жители голод свой скрывали от арабского войска. Они наделали кружков из дерева, навесили на груди и на городские бойницы более 100.000 кружков. Когда это видели арабские воины, то говорили, что “ныне у них обилие (хлеба), так как в этом хлебе (очевидно) не немеют нужды”. А между тем умирало ежедневно несколько тысяч человек от голода и тяжести положения, но жители пощады не просили. Эмир правоверных Устань и Абдулла ибн Умар послали письмо и посла, что бы постарались (взять город), дабы ислам распространился, так как пророком произнесено было благословенное слово, что Самарканд будет завоеван. Хузайма остановился на поле брани. У ворот города войско исламское день и ночь сражалось. Когда оказалась невозможность воевать (дальше), занялись измышлением хитростей. Приказано было принести древние книги и читали известия о войнах. Обычаи древних царей были таковы, что когда не удавалось выполнить дело открытым сражением, принимались за хитрости. Ученые говорят — дело военное достигается хитростью и ловкостью. Затем Хузайма приказал, чтобы изготовили четыреста сундуков и посадили в каждый из них по два храбрых воина, сделав [244] к каждому сундуку по два замка — один с наружной стороны, другой с внутренней, так чтобы внешний замок открывался тогда, когда открывали внутренний. Посадили в каждый сундук по два человека — одного с барабаном, а другого с синаром (шестопер) и мечем. Сундуки (Хузайма) приказал доставить к городским воротам Самарканда. Воротам этим дали название Каризистан. Затем Хузайма отравил послов к осажденным, сказав им передайте Гураку, что, если вам, мол, еще не опротивела война, то нам она надоела и если у вас изобилие добра, то у нас его нет; войско исламское испытывает болезни и огорчения. Кроме этих четырехсот сундуков с дирамами и динарами у нас ничего не осталось, но их мы не можем с собой увезти по той причине, что кроме верховых лошадей других не имеем. Исполните одно из следующих наших трех предложений: впустите нас в город или возьмите оружие и имущество наше (т. е. победите), или же возьмите на сохранение наше имущество, пока мы возвратимся и заключим с вами мир — тогда мы пошлем к вам людей, которые имущество наше благополучно нам доставят. В другой раз исламское войско к вам не явится”.

Когда послов наградили милостями и одарили одеждами, Гурак с своими военачальниками сделал совещание. Все сказали, что “самое лучшее, если мы примем сундуки на сохранение.

Тогда четыреста военачальников из жителей Самарканда написали свои имена и названия улиц и (написанное) послали за город с ответом, что “мы согласны, будем хранить ваше имущество”.

Тогда Хузайма приказал убирать палатки, поднял войско из Нау-Бага, сундуки доставили. Сто сундуков посланы были в дом Гурака, а остальные каждый из военачальников развезли по своим домам. В течение четырех лет народ нес сторожевую службу на стенах. В ту ночь, когда вокруг стен не осталось ни одного человека из арабского войска, все разошлись по своим домам, говоря, что “это имущество (арабы) оставили нам “. Все занялись удовольствиями и пъянством. Когда прошла одна см на ночи, все были пьяны и заснули. Храбрецы [245] вышли из сундуков и достигли самаркандских ворот, нашла привратников пьяными, открыли затем ворота. Арабское войско вошло в город, жителя проснулись от беспечного сна и большая часть народа была убита. Хузайма часть войска оставил за городом, часть ввел в город и начал избивать народ. Жители запросили пощады. Была темная ночь. Хузайма чрез крикунов приказал прекратить избиение народа, захватил ворота и тогда принялись разрушать городские стены. Когда рассветало, люди смотрели и видели стены сравненными с землей. У Хузаймы было желание напустить воду и разрушить шахристан, по той причине, что в течении четырех лет, пока город был завоеван, он испытал много мучений и каждый раз, когда (город) был завоевываем, он благодаря прочности крепости (вала) снова отступал, от веры. Затем Хузайма сказал: сразу разрушу эти стены крепости, дабы у неверных не оставалось места надежного. После этого он приказал, чтобы 750.000 человек занялись устройством плотины и сбрасыванием (в реку) камня и земли, дабы вода остановилась, выступила и начала заливать внутренность “калы”. Но в это время Бог Всевышний послал белую птицу. Никто из людей не видел такой белой птицы. Она полетела над головою Хузаймы и кричала. Сильный страх напал на Хузайму от вида и голоса (птицы), которым она кричала — он никогда не видел и не слыхал ничего подобного. Он спросил своих людей: “что это за птица?” Люди дальновидные ответили, что это — восточная птица. Птица эта бросилась в воду, пырнула и прошла наружу под плотиной, так что все люди видели этот факт. Плотина дала течь и разрушилась. Если бы она еще один час продержалась, весь мир разрушился бы. И так “при помощи сундуков город был, завоеван”, войско было перебито, а остальное население обратилось в мусульманство. Тогда Хузайма бросился к казначейству Гурака, забрал все его имущество и роздал мусульманскому войску. После этого Мухаммад ибн Васы. один из сподвижников Хузаймы положил основание мечети у Железных ворот. Первая мечеть, основанная в Самарканде в исламское время, была именно эта мечеть.

В “Известях” приводится: передают ривоят, что между [246] Железными воротами и сенями их место молитвенное и выполнения нужд: исполнение какой бы нужды ни испрашивалось от Бога — она будет удовлетворена. Некоторые, из ученых говорить, что кирпичи этой мечети сложены были святым Хызром, а столбы ее возведены им же по ночам. В настоящее время мечеть эта называется мечетью Ходжа-Хызра ⁷. Под этой мечетью вырыта пещера и устроена “сумаа”. Каждый, кто здесь совершит два рака-та намаза в испрошение своих желаний получить удовлетворение. Это место было местом присутствия людей Божьих. В “Известиях” передается, что эта мечеть есть место пребывания абдалей и аутадов, которые в ней совершали богослужения и испрашивали последователям Мухаммада милости.

По близости Желейных ворот похоронено много известных мучеников за веру и место это — внушающее страх уважение. Все население почитает это место. Когда царям выпадало трудное дело — являлись сюда на поклонение и от лежащих в этой местности просили милости. Конечно, они достигали своих желаний. В ночь на пятницу в пространства между двумя створками ворот (Железных) появляется свет. Люди часто замечают это. Относительно этих Железных ворот существует много преданий.

В прежнее время в Самарканде не было воды и брали воду из колодцев. Город этот содержали в чрезвычайной чистоте, и качество чистоты этого города приводили в пример людям других (мест), как и благородство населения его.

В “Известиях” сообщается, что каждый правоверный, умерший в этом шахристане после исполнения заповедей, но награде в будущем мир приравнивается к отправляющим намазы по ночам — как будто все ночи предавался исполнению закона Божья, — и подучить награду постящихся.

В этом шахристане имеется много благословенных мазаров и каждый, кто обращается к ним за помощью и милостью, достигает своего желания. Жители этого города мало бод ют. Они сильны и храбры, преисполнены смелости и величия, что объясняется тем, что Хузайма, овладев городом, дурное население уничтожил, а все дома роздал арабам, что бы осели в этом [247] городе. Жители этого города происходить все из Медины и Мекки. Большая часть горожан — потомки сподвижников пророка; при посредстве их могущественных мусульманство в этом городе укрепилось и до конца мира поколением “четырех друзей” (первых халифов) в чистоте пребудет.

В “Известиях” сообщается, что некий еврей прибыл из Чина и Китая дабы увидеть Самарканд, так как в течении многих лет слышал об нем. Когда он увидел Самарканд, в таком положении — чтимый и богатый — он был поражен: казалось не существует другого города на лице земли, такого красивого и веселого. Тогда он вышел к реке Кухан (Зеравшан) и спросил одного человека: “куда течет такая масса воды?” Тот ответил, что она течет в Бухару. Еврей сказали.: “Бухара должна быть большими, городом, если к ней течет такая большая река”. Тогда он отправился в Бухару, стал гулять (по ней) и осматривать. На базаре мастеров золотых дел увидел человека, который из золота делал двух серн и из серебра одного зайца. Спросил: “для кого вы работаете?” Тот отвечал: “для самаркандского царя. Много уже лет мы делаем в таком виде сери и зайцев и с несколькими тысячами других вещей, рабов и служителей отдаем, чтобы самаркандский государь эту воду пропускал в наш город”. Еврей сказал: “глупые вы люди. Разве вы не знаете, что он не может от вас возвратить столь великую реку. Смотрите, в этом году ничего не посылайте для самаркандцев. Если они не дадут воды, я буду в ответе”. Затем в этом году обычно ежегодно отправляемые посылки (бухарцы) не отправили. Самаркандский царь отправил нарочного узнать, почему не присылаются ежегодно отправляемый посылки. Бухарцы ответили: “не дадим. Если можешь, не пропускай воды”. Рассердился самаркандский царь, приказал выйти народу за город и запрудить эту реку. Народ ответил: “ей царь! Эту реку запрудить невозможно. Бухарцы по глупости и мягкости сердца много чего уплачивали. (Но теперь) похоже на то, что им кто то объяснил это, что им понравилось и они раскаялись в своей прежней службе (тебе)”. Затем сказали, что появился какой то еврей. Царь приказал привести того еврея. С [248] большими трудностями отыскали его и привели к царю. Самаркандский царь приказал убить еврея. Еврей сказал: "о царь, не убивай меня, за это я приведу воду в ваш город и сделаю его многоводным". Мысли царя были озабочены тем, что вода колодцев приносила вред. Затем тот еврей вывел этот канал Арзиз и пропустил воду в самаркандский тахристан. Пригородные кварталы и сады зазеленели. Когда прошло некоторое время, на память дарю снова пришел инцидент с Бухарой и он опять приказал казнить еврея. Еврей сказал : "не убивайте меня — я покажу вам нечто удивительное". Он попросил себе площадку, обнес ее стеною, вошел внутрь с одним учеником и построил прекрасное куполообразное здание с фронтоном, украшенным орнаментом, чего до сего времени люди (самаркандские) никогда не видали. Самаркандцы жили в глинобитных (пахса) постройках и были поражены искусством еврея. Все они после того выучились плотничному и каменьщичьему мастерствам. Прошло опять векоторое время и царю снова пришел на память случай с Бухарой и он приказал изловить еврея и убить его. Еврей сказал: "не убивайте меня — за это я покажу нечто другое удивительное", И попросил три дня сроку. Он вошел с своим учеником в построенное им здание и в течение трех дней сделал себе и ученику крылья. Расправив оба крыла, он полетел. Ученик упал и сломал ногу, а учитель скрылся. Утром пришли люди, сломали двери помещения, нашли ученика на крыше здания, с сломаной ногой. Они спросили: "где еврей?" Ученик ответил: "полетел и скрылся". Ученика приволокли к царю. Цар, спросил: "ты спрашивал его (учителя), сколько он может пролететь в один прием?". Ученик отвечал: "да, я спрашивал, он мне сказал, что пролетит пять фарсахов". Царь послал всадников, чтобы они учинили розыск вокруг Самарканда. Вдруг в пяти фарсахах от города, на одной лужайке нашли спящим еврея. Схватили, связали и привезли к царю. Царь приказал немедленно казнить. Еврей выразил желание: "убейте меня, так как я не имею сил, а ученика содержите хорошо, что бы он делал ваши дела и похоронил меня". Еврея казнили. Ученик похоронил его в названном помещении. Некоторые говорят, что [249] отвез в Чин (Китай). Другие евреи это помещение обратили в синагогу. В настоящее время (место это) носит прозвище еврейской улицы. Все сообщенное я напомнил, что-бы известно было происхождение плотничества, каменьщичества и канала Арзиз, проведенного тем мудрым евреем.

Автор Кандии разсказывает, что когда Хузайма, Куссам сын Аббаса и Саид сын Усмана завоевали Самарканд и ввели мусульманство, они жителей Самарканда вывели из крепости и выселили, отправив в сторону Туркестана и гор, что бы они там поселились. Они устроили базары и из Мекки, Медины и Сирии привлекли потомков асхабов ⁸ пророка, стали провозглашать в хутьбе и чеканить на монетах имя эмира правоверных Усмана. Мухаммад сын Халида и внук Валида был поставлен в Самарканде хатибом. Назначили в мечети имамов. В короткое время сто семьдесят два человека в Самарканде пред Мухаммадом сыном Халида отлично читали коран. Назначили мухтасибов, чтобы в городе Самарканде чинили запрет и разрешение (судили). С тех пор и до настоящего времени они былв из потомков Халида сына Валида.

Разсказывают, что в Самарканде было много капищ. Хузайма охранял капища, так как они давали значительный государственный доход (херадж) с жемчужных, золотых и других драгоценных украшений. Когда пришел Кутайба, он все капища предал огню, а золото и драгоцепности их разделил войску. Одного вз идолов дали рабу Мухаммада сына Васи, раб этот разбил идола в получил из него 24.000 золотников серебра, помимо драгоцевностей. Тогда же эмир правоверных приказал Кутайбе и Хузайме обоим возвратиться. Они отправились, оставив в Самарканде восемнадцать военачальников из арабских храбрецов. Когда пришло время хаджа, военачальники и Мухаммад сын Халида отправились на поклонение в хадж. Самаркандцы снова отступили от веры и некоторых (из арабов) убили. Снова явился Хузайма, осадил Самарканд и взял его. Он разрушил крепость и после того никто не благоустраивал ее. Летописцы сообщают, что каждый, кто пожелает быть в Самарканде, должен быть вежлив и негорд, по той причине, [250] что жители Самарканда горды и в грубости никто с ними не сравнится, а сладким языком и приятными речами с ними кое что можно сделать.

В “Истории Самарканда” приводится такой рассказ: когда основали Самарканд, то первым явился палянг (леопард) из Пенджекентских гор, побродил внутри и кругом города и ушел. Поэтому жители города имеют сходство с палянгом. Мудрецы говорят, что эта земля (самаркандская) оказывает такое влияние, что самаркандцы в какую страну бы не явились отличаются (от других) подобно солнцу.

В “Истории Самарканда” излагается, что во время неверия (до ислама) установили идола на башне и вложили и него талисман. Каждый, кто издали (еще) видел того идола, падал ниц. Самарканд был местом паломничества неверных, так что из отдаленных городов собирались туда на поклонение, а затем выходили (из города), не оборачиваясь спиною к тому идолу, а возвращались пятками вперед до тех пор, пока идол не скрывался из глаз. Так его почитали. Та соборная мечеть, которая находится в Самарканде, во времена неверных была их капищем и местом поклонения. В халифатство эмира правоверных Усмана был завоеван Самарканд, тех идолов разбили и перевернули вниз головой, (а капище) обратили в соборную мечеть мусульман 

В “Известиях” сообщается, что основание этого города зиждется на чистоте веры по правилам сунны и общества Некоторые из внутренних укреплений города возвел Зулькарнайн, часть внешних основал Абу Нааман, другую -часть возвел Самар сын Хариса, брата Туббы, а бойницы и башни построил Абу Муслим Марвази. Абу Муслим ⁹ Марвази был человек. мужественный, храбрый, знающий, почитаемый и внушающий страх. Он в свое время проявил столько ловкости, что другим правителям, бывшим после него, она служила уроками. В “Известиях” относительно Абу Муслима Марвази говорится разное, более правдоподобно то, что он похоронен в Исфагане в сарае исфаганского раиса Мухаммада сына Фазля. Имя Аму Муслима было Абду Рахман, а отца его звали Асад и он происходил из Мерва, из деревни [251] Махан. Отец его был из мервских военачальников. В правление династии Омейядов население Хорасана пожелало обособиться, побросало жен и детей, рассеялось по всему миру, схватывало всех приверженцев эмира правоверных Алия сына Талиба, а имущество их разоряло. Ибн Ходжа Усман маханиец (он же Асад) имел брата, богатого, обладавшего мирскими благами и хорошо знавшего обличие хоросанцев. Амир Усман посоветовался с братом: “нам де оставаться здесь не следует, а лучше решиться эмигрировать”. И оба они удалились из Мерва. Раис исфаганские был чрезвычайно могуществен. Усману сыну Халида Исфагань очень понравилась и он отправился к Мухаммаду сыну Халида и встретил полное радушие. Он приказал возвратился своим слугам в Мерв. Раис пожелал оказать ему особый почет, дабы он остаток своей жизни прожил здесь (в Исфагане). Была нравственная женщина но имени Усма, близкая к гарему Раиса и очень красивая. Раис послал свою жену сватать ее и так как Усман Марвази тоже был красив, Усма дала согласие и брак был совершен. Усма эта происходила из рода Раван-шаха, араба из колена Салим и попала в окрестности Исфагана. Милостью Божьею у Ибн Усмана, первоначальное имя которого было Асад и которого звали несколькими именами, от Усмы родился сын, названный Абду-Рахман. Он жил в сара (дворце) Раиса, ходил с сыном Раиса в школу, изучал Коран и мужал. Через некоторое время Раиса отозвали в Дамаск, а в халифатство Абдул Малика ¹⁰ Марвана отец Абу Муслима скончался. Затем Абу Муслим достиг такого положения, что вокруг него в короткое время собралось войско. Поручив войско командующему, он с несколькими известными рыцарями отправился в горы Лубном и от имама Мухаммада Бакыра испросил разрешение, принял присягу и получил грамоту на признание его царем и с приглашением к народу принять присягу (на верно подданичество) ему. Имам приказал ему: “вырви корень хариджидов, введи справедливость между людьми, отправляйся в Дамаск и от Имама Ибрагима, сына Абдуллы и внука Абасса, заключенного там в зиндане, устроенном Умаром, сыном Абдул-Азиза, вытребуй “аманат”, врученный ему пророком и [252] находящийся ныне у него. Когда Абу Муслим прибыл в Дамаск, он завел переговоры со стражей зиндана и прожил несколько дней здесь. Однажды ночью, выбрав удобное время, он с храбрецами отрубил двести человекам стражи головы, отыскал ключи от зиндана и вошел в него. В особом помещении были заключены Мансур Даванакы и Абдулла Сафах. Их спросили: “в которой из ям находится Имам”. Они отвечали, что в таком-то помещении есть яма, в которой в заточен Имам. Абу Муслим спустился в ту яму и сказал салам (приветствие), на что получил ответ: “и тебе мир, о Абу Муслим, добро пожаловать. Подойди и возьми свой “аманат”. Абу Муслим взял “аманат”, а также получил от него грамоту на царство. Имам Ибрагим, сын Абдуллы и внук Аббасса много преподал Абу Муслиму наставлений. Абу Муслим сказал: “я разобью ваши оковы и выведу вас с собой”. Имам на это не согласился и сказал: “меня завтра мученически убьют, а вы выходите (отсюда) и отправляйтесь на место”. Абу Муслим вышел (из зиндана) и отправился в дорогу в сопровождении храбрецов. Собралось большое войско. В какую бы сторону ни обращали взор, они являлись победителями, забирали крепости, строили крепостные стены. Так что в настоящее время во всех концах и сторонах света храбрость его (Абу Муслима) и завоевание им крепостей известны. Достигну в Самарканда, он поднял стены крепости, устроил башни и бойницы и в некоторых местах (стены) пробил ворота. В Самаркандском царстве он некоторое время был полновластным, правителем. В конце концов Мансур Джафар Даванакы хитростью схватил его и убил. Бадильдай самаркандский и царевич хаканский привезли труп его в Самарканд и похоронили вблизи могилы Ходжа Тамима Ансари.

Затем возвращаемся к первоначальной речи. Вода (канал), которая приходить из Варагсара, образует четыре канала и по достижении ею городских ворот устроили канал один с двумя отводами, вода которых направляется в самаркандские “хаяты”. В этом городе имеется восемь каналов. Один из них Джагар-диза. На этом канале устроено пятьдесят запруд. Из него получают орошение одна тысяча шестьдесят семь земельных [253] владений (участков). Длина его - семнадцать тысяч двести сорок гязов. Вода в канал Арзиз и в каналы шахристана проведена отсюда. Другой канал называется Мазахин. Он имеет сорок пять отводов. Каждая плотина его имеет две тысячи девятьсот земельных владений. Еще один канал называется Искандергам, орошающий десять тысяч девятьсот владений. Установлено такое разделение для того, чтобы люди не чинили один другому притеснение, не уводили больше (чем следует) воды, чтобы вода доходила до всех, чтобы сильный не теснил слабого. Были поставлены старшины и надзирающие за водой, чтобы делили воду на части.

В “Известиях” приводится, что самаркандские хаяты представляют четырнадцать тысяч восемьсот, земельных участков и имеют шестьсот восемьдесят, плотин. Харадж с хаятов простирается до трехсот тридцати семи тысяч дирамов. И царство (самаркандское) от ходжентской реки и до Железных ворот ¹¹ и оно (расстояние) пятьдесят восемь фарсангов. И эти “касабы”, которые расположены вокруг. него (Самарканда), как-то: Веш, Нахшаб, Иштыхан, Сагардж — все это города, которые были в древности, а “касаб”, расположенный в Сугуде, вновь образовались и подчинены Самарканду. Из Шаудорских “касаб” многолюднее Варагсара нет. И в нем находилось сильное войско. Так что у халифа рассказывали следующее: в Варагсаре находятся четыре тысячи конных воинов и кроме того двенадцать тысяч воинов — все “газы”. Халиф пришел в удивление. Население Варагсара в числе сорока тысяч человек обратилось в мусульманство еще до (принятия ислама жителями) Самарканда. Все селения подати и повинности (в Варагсаре) определены были поземельные с “джуфтигау”, причем расходы по обработке исключались и из этого ничего не бралось. И на установленные таким образом налоги в правление десяти султанов, бывших на нашей памяти, никто жалоб не приносил и никто из правителей размеры налогов не изменял, так как заботились о подданных и взимали мало подати на случай, если, Боже упаси, иной год на посевы обрушится бедствие: саранча, червь, горячий в тер, засуха, недостаток воды, а если от вражды [254] правителей — виновного будут поносить, а после смерти его прокинуть, как Хиджаджа и Шаддода, а если будет поступать по справедливости, если бы даже пребывал в ложной вере, то до светопреставления его будут благодарить, как Нуширвана и Хатамитая, которые были “мугами”. За справедливость и щедрость Всевышний Бог царям неверным на том свете даст место, где нет мучений ада, хотя а нет блаженства рая.

Рассказывают, что по Искандергаму находится тысяча четыреста восемьдесят шесть “джуфти-гау” земель (культурных), по каналу Мазахан — две тысячи семьсот пятьдесят “джуфти-гау”. по каналу Саигин и по каналу Санг-расан двести семьдесят пять “джуфти-гау”. Эти площади определены для того, чтобы знали что все вне этого составляет вакф определенных полезных установлений, имущество имамов, сеидов и шейхов — все это исключено. И если имущество это попадает кому либо, то он пусть знает соотношение тех и других (земель), дабы не огорчать сердца царя. Имамов, шейхов и сеидов освобождали от налогов. Знай, что упадок царства от беспокойства “людей сердца”. Благородные и чернь не равны. Да, сердца благородных надлежит хранить обращенными к Богу — это служить причиною доброго имени царя и подданных, в этом и том мире. При царе с славным именем и подданные имеют славное имя, потому что заботятся об ученых и сеидах и освобождают их от повинностей. Затем не следует, чтобы сильные отбирали воду у слабых и посевы слабых сохли.

Рассказывают, что Султан Исмаил саманид отправился с намерением полюбоваться своим садом и увидел его сохнущим. Разгневался и выбранил мираба. Последний сказал: “о, султан, разве ты не знаешь, что одна и та же вода и для сада султана, и для сада подданного, и для сада вдовы и сироты”. Султану это понравилось, он наградил мираба и сказал ему: “когда будет моя очередь пользоваться водой, уведомь, чтобы я полюбовался (садом)”. Так как справедливость Султана Исмаила достигала такой степени, то со всего Хорасана и Туркестана херадж (поземельную подать) приносили ему Из биографии Султана Исмаила приводят, между прочим, следующее: у него было четыре тысячи [255] безбородых юношей, и на лицо на одного из них он не обращал внимания в ни одного из них не знал, а хранил строгое воздержание. Довольство малым и воздержание его были таковы, что в течение своей жизни он никогда не пользовался государственным достоянием. Он имел одну жену, которая была подругой благочестивой его жизни. Он с рассвета и до ночи молился Богу, а на житье свое тратил законное состояние, доставшееся ему в наследство, и подавал милостыню, а ученым, благородным, чтецам и певцам (священных книг) раздавал кораны. Беднякам, неосведомленным в исламе, он ничего не давал. Каждого бедного, который приходил к нему и просил что нибудь, он спрашивал: “что такое вера и ислам и к какому учению ты принадлежишь”? Спрашивал также правила (при исполнении) намазов и поста. Если знал, давал много, а не знал — давал мало и говорил: “иди, изучай основы пути (ислама), что бы я мог большим помочь тебе”. В его правление вышло несколько тысяч знающих наизусть коран лиц. До настоящего. времени государи проходил, мимо могил их, снимая обувь, и просят их заступничества. Всевышний Бог заступничеством их удовлетворяет просьбы государей,

Затем рассказывают, что Самарканд был местом поклонения (паломничества) неверных в по молитве пророка (Мухаммада) стал местом молитвослужения благочестивых и аскетов В нем утвердились имамы, сеиды и чтецы Корана. О том, как по благословенному выражению пророка он стал называться го-родом хранимым, уже сказано.

В “Известиях” приводится, что был какой то царь жестокий, пришел он с ста пятидесяти тысячным войском, чтобы завладеть Самаркандом и разрушить его. Это случилось за три тысячи лет до нашего пророка (Мухаммада). Подошло то войско близко к Самарканду. И сказали (враги): “потерпим три дня, что бы окрестное население собралось в город — тогда всех сразу и захватим и разграбим”. Жители Самарканда пришли в крайнее беспокойство и были поражены (случившимся). Царь, который был тогда в Самарканде, знал, что идолопоклонство есть нечто несущественное и пустое дело. Он приказал разбить [256] идолов и обратиться (с молитвою) к Господу неба и земли. Сам он вошел в темную комнату и не выходил три дня. Народ по ночам выходил на крыши и обнажал головы. И небыло между ними пророка и путеводителя, а прежних пророков они считали обманщиками. Теперь они уверовали в них и возглашали: “о, Господи земли и неба! Отврати от нас эту напасть и подай избавление!” Когда прошло три дня и наступила четвертая ночь, в которую на рассвете враги хотели взять город, явилась гора из Сирии и всех их задавила, так что от этой горы не избавился никто: ни из людей, ни из животным,, все остались под горой со многими тысячами животных и золота. До нашего времени люди раскапывают эту гору и находят оружие и броню (из колец и пластинок). Внизу по откосу той горы некий человек, посеяв чечевицу, поливал ее. Положив под голову лопату, он заснул, а когда проснулся, то увидел чуждый народ, который тут стоял. Он спросил: “что это за земля?” Ему ответили, что Самарканд и спросили: “а ты откуда?” Он сказал: “я из Сирии. Эта чечевица лично моя “пасира” ¹². Прошлую ночь была моя очередь пользоваться водой. Я поливал и заснул”. Тут стало известно, что гору Господь Всевышний перенес из Сирии и обрушил на голову вражьего войска. Тогда стало видно, что Самарканд город хранимый (богоспасаемый) и каждого, кто на него будет покушаться, Господь поразить и уничтожить. Гору эту называют Хулюм. Передают, что все то, что находится в Сирийских горах — находится и в этой горе. Из нее добывается многое полезное людям, как то: золото, серебро, железо, кремень, огнеупорная глина, глина для мытья волос, съедобная глина, горшечная глина, краска для стекла, известь: желтая и красная глина. Когда рассветало, люди сразу вышли из города, увидели гору, которой никогда не видали. На той горе пастух пас скот. Его спросили: “чьи это бараны?” Он ответил, что сирийца Кыяма и в свою очередь, спросил: “а вы что за люди?” Сказали: “мы самаркандцы и этот город Самарканд”. Пастух был поражен. Не было реки Кухака (Зарафшана) и не было никаких следов войска. И узнали, что Бог хранил их в благополучии и что никакой злодей не в  [257] силах принести Самарканду зла — каждый раз он будет поруган. Прибытие горы Кухака (Чупан-ата) в Самарканд было за тысячу двести лет до нашего пророка.

Затем повествуется: когда Марван ¹³ сделался царем, то он послал по городам людей, чтобы позорили амира право-верных Али. Жители Самарканда на это не согласились и того человека, который привез эту грамоту, убили. Тогда царь самаркандский послал человека к Анасу сыну Малика заявить, что было прислано такое сообщение Марваном, но мы убили его посла. Авас сын Малика прочитал эту грамоту и послал семь верблюжьих выоков книг из книг эмира правоверных Али в Самарканд, а в конце (письма) написал, что он не написал  и одной тысячной (чего желал ?) Когда книги пришли в Самарканд, царь собрал жителей. Понадобилось семь дней, чтобы прочесть до конца. После того доверие самаркандцев еще более укрепилось и Господь сохранил их (от поругания Алия). Когда был введен ислам, жители Самарканда восстали, убили, сторонников Марвана, потому что они (самаркандцы) люди верные. В беседах они приличны. Никто из царей не брал с них (самаркандцев) поземельной подати (харадж) и не унижали их, а держали в почете. Из Самарканда вышло много святых чудотворцев. Рассказывают, что когда прежние самаркандцы отправлялись в хадж, достигали Багдада и являлись с приветствием к халифу, он никому не оказывал такого почета, как жителям Самарканда.

Глава относительно способов поклонения умершим, ученым веры и великим из провидцев. Говорят, что поклонение “обитателям гробов” есть “суннат” (обязательное требование веры).Имеет преимущество поклонение в конце дня в пятницу и до восхода солнца в субботу, понедельник и четверг, а также в благословенное время дней “ашура”, “арафы” и подобные. В хадисах указывается, что каждый, кто совершит поклонение покойникам, удостоится после смерти поклонении ангелов. Кроме того пророк сказал: “пусть поклоняются отошедшим, так как отошедшие обретают покой чрез поклоняющихся некто жаловался пророку на жестокость своего сердца. [258]

Пророк указал ему на три деяния, размягчающих? сердце: первое — склонять руку на голову сирот (т. е. помогать им), второе — посещать больных и третье — ходить на поклонение умершим. В хадисах сказано: каждый, кто будеть посещать могилы родителей еженедельно, тому простятся грехи и деяние его по награде (в будущем мир) приравнено будет к хаджу угодному (Богу), а после смерти, его посетят ангелы. Шейха Абул Хасана Растафгани спросили: “из каких побуждений следует совершать поклонения на могилах ?” Он объяснил: “из четырех побуждений: первое — оказание почести умершим, второе — в надежде, что после смерти и его могилу посетят, третье — ради примера, дабы исполнял веления религии и устранялся греха, четвертое — в предположении, что Господь увеличить его средства жизни, что бы ни в чем не нуждался и в состоянии был облегчать участь творений Божьих”. Первое (главное) — это поклонения совершать в пятницу или субботу. В “Известиях” приводится, что милостыня, ради умерших поданная, и молитва ради них совершенная в эти дни, бывает доходчивее.

Совершающий поклонение при выходе из дому, должен сказать: “нет Бога, кроме Бога Единого и нет у Него товарищей. Он — Царь, Он — прославляемый, дарующий жизнь и посылающий смерть. Он — Живой. Бессмертный. В Его руках — благо. Он Всемогущий Создатель всего сущего. Он Начало и Конец видимого и невидимого. Он Всезнающ”.

По дороге к месту поклонения в пользу похороненного следует давать милостыню, сообразуясь с средствами, а при входе в усыпальницу сказать: “Господь мой, я прошу Тебя сделать вход мой благим и защитить от несчастья. Господи, да будет вход сей подобно входу искренних и выход — подобно выходу искренних. Во имя Бога вхождение сие и надежда на Господа”.

Из числа правил поклонения существует таковое, чтобы на тех кладбищах, где есть могила какого либо пророка, первоначально совершить поклонение на ней, или если есть “мун мубарак” ¹⁴, то совершить сначала поклонение там. Существует [259] предание, что несколько благословенных волос пророка (Мухаммада) находятся на могиле Ходжа Абди Даруна. К числу правил поклонения относятся требования совершать его стоя, не садиться на могилы, и не совершать на кладбище намазов, не гладить руками могил, не целовать их, так как это обычаи христиан. В ривоятах “аль-Кыния” (сказано): “не в обычай по сунне и не одобряется класть руки на могилы, гладить их (руками), целовать и тому подобное, — это обычаи людей писания, подобные целованию страниц корана”. В “Ахя-и-Улюм” (сказано): “рекомендуется при поклонении могилам стоять спиною к “кыбле” и лицом в сторону покойника, произнести там приветствие, не гладить руками могилы, не целовать ее, не дотрагиваться до нее — так как это из обычаев христиан. В “Толковании на Джами-ас-Сагыр” (сказано): “согласно с вероучением целование (черного) камня в меккской мечети и страниц Корана”.

Когда он (поклоняющийся) войдет в усыпательницу (подойдет к могиле), пусть произнесет: “мир вам, о обитатели могил из мусульман и мусульманок, из правоверных (мужского и женского рода), да дарует вам милость Господь, тем, которые отошли прежде и отойдут после”.

Затем после приветствия пусть больше произнесет “такбир” (возвеличение Бога), так как награда усопшим скорее доходить чрез “такбир”, нежели награда чрез “зикр” (повторение имен Божьих) и произнесете других молитв. Когда придет в гробнице великой, где находится благословенный волос пророка, пусть встанет с величайшим почтением лицом к лицу (с волосо-хранильницей) и скажет: “мир тебе, да будет милость и благословение Божие душ Мухаммада в душах, телу его в телах, могиле его в могилах и волосу Мухаммада в волосах”. Затем пусть прочтет суру “Фатиха”, стих “аль-Курси”, суру ¹⁵ “аль-Хашр”. В “Известиях” приводится, что чтением суры “Табарак”, от читающего ее с (данным) намерением, мучения могильные становятся нечувствительными. Далее пусть прочтет “Аза-аль-зильзиляти”, “Алейхукум-аль-такасир”, одиннадцать раз суру “Ихляс”, “Маузатаин” и суру [260] “Фатиха” — и пусть пожертвует награду за чтение всем усопшим мусульманам. Затем пусть поднимет руки и скажет?.: “Господи, прости меня, родителей моих и всех правоверных” и проч., как читается при намазе. Далее пусть скажет: “Боже мой, прими чтение этих сур и произнесение этих стихов из милостивой книги твоей, направь награду за них (такому-то) и обитателям сих могил, правоверным мусульманам и мусульманкам”.

Описание самаркандских мазаров ¹⁶. Мазар пророка Данглла. Существует предание, что Ходжа Абди Дарун говорил: “пророк из пророков Божиих перешел реку Джейхун и достиг города, который называется Самаркандом. Население Самарканда оказывало ему уважение. Он поселился здесь и умер в Самарканде. Его похоронили на берегу арыка Бухара. Он был искусный гадальщик. Его по арабски называли Табба наби (пророк Табба). Пророк сказал: “Я Мухаммад, сын Абдуллы совершенство познания мира сокровенного обрел у его могилы”. И каждый, кто желает сделаться одаренным откровением, тому следует каждую пятницу, после пятничного намаза прислуживать на мазаре того пророка. Условие относительно хождения вокруг мазара таково: хождение это следует совершать один раз в каждую пятницу. Впрочем, Бог лучше знает.

Мазар царевича Куссама сына Аббаса. Следует знать, что после гробницы великой, благоухающей, пресветлой пророка (Мухаммеда) нет места поклонения выше мазара царевича Куссама сына Аббаса, потому что он двоюродный брат пророка. Он последний из людей видел лицо ходжи мира (пророка). Каждый желающий поклониться должен совершить полное омовение. Затем пусть он войдет со стороны Железных ворот, войдет в средину между двумя полотнищами ворот и там, где мечеть о катакомбой Мухаммеда сына Васы и место нахождения исламских знамен, пусть совершить два ракаата намаза и попросить о своих нуждах. Когда выйдет из катакомбы наружу, пусть остановится под знаменем, обратит лицо к “кыбле”, прочтет “фатху”, произнесет: велик Бог и доброжелательную молитву ради погребенных в той местности. Затем попросить [261] о своих нуждах. Всегда желание его заступничеством тех чистых и благодатью того места исполнится. Пусть подаст милостыню, сколько может. Пророк сказал”: “милостыня — причина удовлетворения нужды”. Затем пусть направится в месту упокоения царевича Куссама сына Аббаса и войдет с величайшим уважением в то благодатное помещение. По достижении каждой ступени, он должен поцеловать ее или дотронуться правой рукой до ступени и обтереть рукою лицо. Ради уважения к похороненным, в этом месте; все из правителей мусульманских, пусть он приложит главу к порогам (усыпательииц) их, в надежде на заступничество их. После того пусть войдет в мечеть царевича Куссама, исполнить два “ракаата” намаза для приветствия мечети и откроет дверь, но замедлит входить в усыпальницу, опуститься лицом на земь, не будет свободен, от рыданий, принесет раскаяние и покаяние в прежних грехах. А затем уже тому святому гробу возгласить приветствие (салям) и прочтет суру “Фатиху”, стих корана “аль-Курси”; одиннадцать раз суру “Ихляс”, “Маузатаин”, снова “Фатиху” и “Алям-залика” до слова “аль-мафляхун”. В хадисах приводится достоверное сообщение, что кто пойдет на поклонение (на могилы) и произнесет, одиннадцать раз суру “Ихляс” за упокой душ тех чистых (покойников), этот произнесший (суру), подобно прощенным в грехах (усопшим) той местности, будет избавлен от грехов. Затем пусть он (поклоняющийся) исполнит два ракаата намаза и приветствие (святого) места, два ракаата по душе царевича Куссама сына Аббаса и два ракаата по душе пророка (Мухаммада), дабы заступничество эмира правоверных нашло удовлетворение. Далее пусть совершит два ракаата намаза ради душ родителей царевича и два — ради упокоившихся в этой местности, а затем, испросивши свои нужды, пусть возвращается, десять раз произнесет. благопожелания, выйдет на место расхождения трех путей (коридоров) под кипарисовое дерево, близ которого находится углубление (углубленный проход) — это кладбище Бану-Нахия. Там находится могила шей-уль-ислама шейха Абул Хасана. Далее пусть обратит лицо к кыбле и ради здесь похороненных тоже что нибудь прочтет. Пусть явится на это место, потому что хазрет [262] Хызр здесь часто проходил. Кто желает увидеть святых Божиих, должен явиться сюда субботней ночью и пройдти (здесь), снявши обувь.

Оттуда пусть отправится на поклонение могил Ходжа Мухаммада Исляма Балхи, который был учеником Ходжа Имама Шакыка Балхи; и здесь в катакомбе пусть совершить два раката намаза и попросить о своих нуждах. Далее пусть отправится на поклонение Ходжа Абу Насри Кассабу и ради тамошних (похороненных) произнесет воззвание к Богу, потом оттуда — на поклонение Амира Харасана и пусть с тем пеплом (могильным) говорить так, как говорят с живыми людьми, пусть обратятся за заступничеством к нему (святому) я во время изложения просьбы пусть семь раз обойдет вокруг мавзолея. Говорят, что этот мавзолей по расположению одинаков с Каабой. Царям следует приходить сюда. Затем пусть спустится в катакомбу под землей и в “чилля-хану” мазара царевича (Куссама), но не сразу, а с размышлением, раскаявшись и попросив прощение грехов, а выйдя, пусть пойдет на поклонение Малику Аждару, который был великим работ (Божьим), поклонится ему и колоши (покойников) из “табиинов”, которые были воителями за веру и руками которых была завоевана большая часть крепостей неверных. Все они аз кол на (арабского) Бану-Джаннаб.

Описание кладбища Санк-расаи. Нужно знать, что на этом кладбище покоится много святых Божьих, ученых, милостивых сподвижников пророка, как например: Ходжа Мухаммад ибн Фазли Балхи, который был учителем законоведа Ходжа Абул Касыма Самарканди и учителемь шейха Абул Мансура Матыриди. На расхождении трех дорог (сероха) находится гробница шейха имама Мухаммада ибн Насра Марвази и гробница Мухаммада ибн Сайда Бухари. На этом же кладбище покоится Ходжа Мухаммад ибн Валид. Пусть пройдет на поклонение Банда Хатун, покоящейся в местности, называемой Гарц-мискин (пещера бедняков). Она служила всегда местом собрания святых. Вблизи этой катакомбы находится источник, вода которого целебна от всевозможных болезней. Источник этот называют теплым (гарм). Пусть в этом источнике совершить полное омовение, но [263] пусть опасается обнажать скрываемые части тела, так как похороненные в этой местности весьма стыдливы. Затем пусть войдет в катакомбу, совершать два ракаата намаза и попросить о своих желаниях. В “Известиях” приводится, что но ривояту в (сочинении) “Хадыкат-аль-Имааи” пророк (Мухаммад) сказал, что в Самарканде есть источник водный из райских источников. По согласному мнению ученых а шейхов источник этот находится близ могилы пророка Данияла. Вода источника тоже целебна. Выпав немного воды из этого источника, пусть идет затем к каналу Рахмат и войдет в воду. В “Известиях” передается, что каждый, кто войдет в воду (канала) Рахмата и выкупается — освободится от всех печалей и горестей. Канал этот провел амир Мухаджир близ источника теплого, где находится могила пророка Данияра. После завоевания Самарканда (арабами) и раздела доставшегося имущества, эта местность досталась амиру Мухаджиру. Она была безводной и он провел этот канал и пропустил эту воду до Таловой рощи и Матырида — , и всю местность обратил в зеленую. Амир Мухаджир все земли, примыкающие к этому каналу, обратил в вакф на поддержание и благоустройство самого канала. Гробница Ходжа Рашида юродивого находится там. Следует поклониться.

Описание Рабаты-Газиян. На берегу этого канала есть мечеть, а сбоку ворот Газиян находится катакомба — место весьма великое. Пусть оп (паломник) с уважением и почтением совершить намаз и произнесет моление. Катакомба эта — место молитвы Ходжа Хызра. Здесь весьма трудные дела получили осуществление. В этой катакомбе Ходжа Хызр преподал шейху Абул Мансуру Матыриди знание священного писания, а Абул Касыму Хакиму Самарканда богословие. ДЕло их заключалось в следующем. Шииты имели с ними диспут о науке (вероучении) относительно сект и те заблуждающиеся (шииты) остались победителями. В то время в Самарканде в семнадцати мадрасах преподавали муатазилиты и керамиты. Шейх Абул Мансур, увидав в Рабате-Газияне Ходжа Хызра, попросил у него помощи. Всевышний Бог по молитве Ходжа Хызра открыл шейху знание священного писание и богословие и он победил всех заблуждающихся [264] сектантов, а сунну и общество правоверных укрепил. Оттуда следует отправиться на Цухак и поклониться Ходжа Чупану — он великий раб Божий. В “Известиях” передается, что каждый, кто у четырех Мухаммадов в один день совершить поклонение, удостоится исполнения всех желаний, какие имеет. Это проверено опытом. Первый — Ходжа Мухаммад ибн Абди, похороненный в квартале Фигавандж, второй — Ходжа Мухаммад ибн Фазл Балхи, третий — Ходжа Мухаммад Санг-расан и четвертый — Ходжа Мухаммад ибн Исмаил, автор “Сахихи-Бухари”, покоящийся в Хартанге.

Описание кладбища Маудиза. Пусть он (поклоняющийся) совершит поклонение гробнице имама Али ибн Исхака Хантали, который был великим (мужем) и все свое имущество растратил на пути Божьем. Он был строителем мечети в Рабате. Если идешь поклониться и просить о нуждах, постарайся остаться наедине — конечно изыдет голос с радостной вестью об удовлетворении твоего желания. Все высокопоставленные, султаны, ученые и асхабы за исполнением ь желаний обращались сюда и достигали исполнения их.

Описание мечети в Рабате. Это место благословенное, место где молитвы бывают услышаны Рабатская мечеть построена святыми. Разе называется, что четыре тысячи людей благочестивых, после совершения чистого омовения, работали над постройкою мечети. Также говорят, что после великой Каабы, мечети Аксы, соборной мечети омеядов и мединской усыпальницы пророка (Мухаммада), нет более благодатного места, нежели эта мечеть в Рабате. Эго рассказывается со слов шейхов и святых мужей. Каждый, получивший об этом сведение и слышавший, убеждался на опыте, что молитва в этом месте доходчива (до Бога). Каждый, кто совершить полуденный намаз в четверть в рабатской мечети в сообществе (других) и обратится с молитвою о нуждах, Господь желания того вознесет и возвратить благом, так что оно достигнет (молящегося) ранее следующего четверга.

Описание сарая (дворца) Джаузаниян. Одно из свойств этого сарая таково: каждый, кто будет проходить здесь науки, несомненно сделается благочестивым и ученым человеком и все [265] ученые получать совершенствование чрез его ученость. Принято говорить, что сарай Джаузаниян — источник науки и Кааба области Маураннахра. Все, кто жили в этом сарае — были великими людьми. Близ этого сарая находятся могилы имама Сулеймана Дарани и Баба Сахиба Сармаста — они была Божьими святыми. Всякая нужда получить здесь удовлетворение. Это испытано.

Описание кладбища Джакар-диза. Ученые, раисы суннитского общества и шейхи называть Джагар-дизу вместилищем науки, по той причине, что много здесь похоронено ученых. Много здесь законоведов и великих мужей. Цари прахом этого места натирали глаза свои. Больные находили здесь исцеление. Следует. тебе (поклоняющемуся) быть очищенным омовением и остерегаться неприличия. Сначала соверши поклонение у гробниц Мауляна Шамс-ед-дина Бурьянгара и Мауляна Мансура Захида, которые здесь, затем поклонись шейху Наджибу и иди к Ходже Рушнаи и к могиле шейха Мухаммеда Хаир-аль Нисаджа. В древности это место было углубленной в земле улицей муфтиев. Кешские ходжи покоятся здесь-же. Это место почитаемое. Пусть (паломник) поклонится Ходжа Алейхукуму, Заин-аль-Ходжу, у входа в пещеру Ашикан пусть произнесет возвеличение Бога (такбир), на расхождении трех путей поклонится гробнице Ходжа Бурьянгару, затем всем мученикам за веру в степи Катван, похороненным в большом числе на этом кладбище После того пусть идет к мавзолею и поклонится почитаемым того места (покойникам), а затем в мечеть шейха Абул Мансура Матыриди, где пусть совершить два ракаата намаза за упокой души шейха Абул Мансура, который был главою людей сунны (суннитов). Вне ограды похоронен шейх Абул Касым Самарканд”, а внутри находятся гробницы четырех сот сорока четырех муфтиев. Пусть поклонится всем и попросить помощи. Здесь же могилы Ходжа Ях и Пшагари, которой тоже нужно поклониться, одного из детей Имама Хусейна и автора “Хидаи” Бурхан-ед-дина. Оттуда пусть идет к могиле Ходжа имама Абу Исхака бин Ибрагим бин Самоси аль-Матбуи, садом которого была местность под кладбищем Джагар-диза. Далее пусть идет к шейху Абризу и поклонится, а потом к Дари-Занджир (цепные [266] ворота) и покоящимся в том месте прочтет “Фатиху”. После мединского кладбища нет выше и более почитаемого кладбища, нежели Джагар-диза. Затем пусть призовет всех здесь покоящихся в заступники — дело его будет исполнено.

Описание могилы Ходжа Джанда. Она находится на юг от города и примыкает к городским постройкам, у дверей бани Ходжи. Пресветлая могила шейха и имама Абу-Насра Ахмада бин аль-Фазл бин Муса, именуемого аль-Худженди, находится здесь. Он был учеником шейха Абу Бакра ибн Аби Исхака Калябади. Он бил руководителем людей и духов, человеком святым. Передается, что однажды Ходжу (Дженда) дерзостно некто спросил: “на этом пути (спасения) ты лучше или собака?” Ученики и служители Ходжи вскочили и хотели бить спросившего, но Ходжа не позволил и сказал: “о, брат, если я благополучно пронес (исповедовал) свою веру — я лучше, а если, упаси Боже, напротив — собака лучше”. Он же сказал, что “каждому, кому Господь не пошлет исполнения на его просьбу, Он не окажет тому помощи, чтобы он мог придти к моей могиле". Много ученых, шейхов и иных здесь покоится.

Повествование о мазаре квартала Гатифар. I. Гробница шейха Абу Юсуфа бин Якуб Хамадани. Существует рассказ Ходжа Абду Халыка Гыдждувани, который говорит, что “святой, покоящийся в Самарканде, в квартале Гатифар, называется Ходжа Абу Юсуф Хамадани. Он был очень великим и знающем сокровенное. В течение долгого времени я находился при этом великом муже, укрепляя стопу подвига, повиновения и старания и тот султан святых, в виду поручения (меня) Ходжа Хызыром, заставил заняться и осчастливил учением и практическим наставлением зикра. Ныне необходимо всем людям — царям, ученым, аскетам, рабам и свободным, благородным и простым стать последователями и учениками этого ходжи великого, познавшего Бога, шейха Абу Юсуфа сына Якуба Хамадани, потому что этот святой был руководителем всех в наукедуховной и сокровенной (мистике) и ни по какой причине не творил не согласное с законом избранника Божия, вел жизнь, аналогичную с жизнью асхабов, табиинов, табаи-табиинов и [267] предков. Он явился в Самарканд из Хамадана. Он везде своими благословенными речами выражал, что правый путь есть путь пророка Божия Мухаммада, потому что Ходжа мира (т. е. Мухаммад) говорил: “ей, Абу Хурайра, обучай людей моей сунне н сам ты исполняй дела (веры), чтобы в тебе был свет, который будет светить в день суда”. Таково указание посланника Божия, этим великим мужем преподанное своим ученикам, последователям, служителям повинующимся его высокому порогу, как например: ходжа Хасану Андакн, Абдулла Бараки, ходжа Ахмаду Ясави, ходжа Али и молельщику, бедняку мне Абдул Халыку сыну Абдул Джалиля и остальным дервишам, которые присутствовали на служении, изучали шариат пророка; и от легковерия, ересей, противоречии шариату, от путей людей легковерных, смутьянов и пустоверов и от подражания подражающим он оберегал. Житие этого друга и святого чисто от всех несчастий (нечестия), оно не имеет пи цвета подражания, ни запаха сомнения, но даже есть исключительный свет милости и познания. Мой шейх говорил: “такой образ жизни (учение) ко мне перешел от эмира правоверных Абу-Бакра Сыддыка, переходя из рода в род, и останется до конца мира”. Затем, необходимо всем правоверным, ищущим пути (спасения), последовать этому избраннику, иметь собеседования с людьми этой духовной семьи, избрать “сулюк” на их пути, не избегать их собраний и сношения с этим обществом. Шах-зада Куссам сын Аббаса относительно сего говорить: “каждый, кто будет исполнять это житие и обяжет к этому себя, успокоится от всякой темноты (заблуждения) и найдет избавление от волн реки ереси”. Наш шейх в священных своих выражениях говорил: “истинный путь бывает двух родов: сулюк внутренний и сулюк внешний. Внешний сулюк заключается в том, чтобы постоянно блюсти границы шариата, в чем возможным старанием быть постоянным, удерживать себя оп. страстей телесных. Внутренний сулюк заключается в старании к приобретению добрых качеств сердца, и стремлении к внутреннему совершенству, в стремлении к уничтожению враждебных качеств  — страстей. Выражение: внутреннее очищение — употребляется в этом значении Прилагать [268] безграничные старания относительно зикра сердца, так чтобы оно было говорящим зикр Истины. Первоначально зикр произносился эмиром правоверных Абу Бакром Сыддыком, от него (этот способ зикра) перешел к Сальману Фарсу, от пего к имаму Джаафару, от него к Султану Баязиду Харакани, от него к Ходже Али Фармади Туси, а от него уже ко мне”. Сказав эти олова, Абу Юсуф склонил свою голову долу и пробыть так, пока послышался призыв к полуденному намазу. Совершив намаз, он выказал такие священный слова: “о, Дервиши, в этой цепи (духовном ордене) кроме них (перечисленных линь) были служители уважаемые, но в особенности эти великие мужи возбуждают доверие — они были страницами откровении и великими мыслителями в этой цепи (орден)”. Затем обратил благословенное лицо ко мне бедняку, сказал: “о, Абдул Халык, когда шейх Али Фармади Туси покидал сей мир, он оставил четырех своих друзей своими заместителями (халифа) — первый из них ходжа Абдулла Мазамыки-и-Ширази, второй ходжа Исхак Фахр Насра-бади, третий Хамид-ед-дин Мультани, а четвертый — я Абу Юсуф Хамадани. После смерти старшего хаджи Ходжа Али Фармади Туей стал призывать народ на истинный путь Ходжа Абдулла Мазамыки, завещав практическое произношение зикра сердцем. Мы трое друзей и остальные ученики пребывали на пути полного повиновения в исполнении обязанностей, потому что исполнять послушание для впереди стоящих друзей есть необходимость на пути (истины). Когда приблизилось время путешествии в конечный мир для Ходжи Абауллы, он призвал друзей и указал им на Ходжа Исхака Фахр Насрабади. Затем, когда приблизилось отхождение из мира ходжа Исхаку, он таким же образом указал на ходжа Хамид-ед-дина Мультани, который был тоже хальфою его шейха. После того, как ходжу Хамид-ед-дина посадили на молитвенный коврик и около него собрались ученики, он некоторое время призывал народ на правый путь, завещая изучать зикр сердца. Доброта его стала известной по всему миру. Дух старшего ходжи дал ему разрешение отправиться в страну Мультант, и ходжа Хамид-ед-дин направился в путешествие в сторону Индии, а все друзья великого ходжи: имам Мухаммад Газзали, [269] брат его Ахмад Газзали, Юнус Саджаванди Туси. Сеид Ахмад. Бидашани, Ходжа Сальман Фараон, воспитанные на науках доказательных и на науке мистики великим ходжою Алием Фармади-Туси и прошедшие в последней все места степеней при шейхе, указали на меня ничтожного, говоря: “вам следует быть заместителем ходжи Хамид-ед-дина Мультани, призывать у могилы великого шейха (Али Фармади) народ к Богу, возвращая его от лжеверований и ересей. Затем в течении четырех лет после смерти ходжи Хамид-ед-дина я находился при могиле ходжи (Али Фармади) и за разрешением всяких затруднений, какие мне представлялись в шариате и тарикате, я обращался к духу его и дух ходжи тотчас открывал мне затруднении. Все полезное на этом пути, перешедшее ко мне от ходжи Алия, я доставил Шествующим по этому пути и обращающимся с усердною просьбою к трону Господню. Затем он (ходжа Юсуф), обратив в мою сторону благословенное лицо свое, сказал: “Абду Халык, я был четвертыми хальфою великого ходжи, ты тоже будешь четвертым моим хальфою”. Я увидел, что глаза шейха наполнились слезами. Затем я обратился к нему с вопросом: “кто будет хальфою после вас ?” Оп сказал: “после меня будет (хальфою) ходжа Абдулла Баракы, после него ходжа Хасан Андакы, после него ходжа Ахмад Ясави, который отправится в страну Туркестан, и после него хальфою станешь ты. Будь осторожен — пребывай на открытой стезе шариата в не переступай границ ее, а если увидишь, что совершают противное шариату, запрещай”.

11 числа благословен наго месяца рамазана 504 года Санджар ибн Малик шах послал в Самарканд Касыму ибн Ходжаги письмо, в котором писал: “хазрету шейху ислама и мусульман Алию сыну Махмуда. казию Аля-ед-дину сыну Умара, ходже Амод-ед-дину. амиру Абдул Ваххабу. ходже Дихкану, шейху Бакр-ед-дипу, шейху Изз-ед-дину, шейху Абдул Касыму сыну Юсуфа, шейху Алалаю Джагару, шейху Мухаммату и всем самаркандским, знатными мужам да будет известно, что стало слышно, что тот ходжа достохвальный, шейх Абу Юсуф Хамаданский достиг совершенства великого. Мы не имеем, свободного времени [270] отправиться в тот. край, по той причине, что Сулейман шах с огромным войском движется в эту сторону и мы не можем, бросив область, поехать. На содержание ханаки и дервишей мы послали пятьдесят, тысяч динаров Касыму сыну Ходжаги. Надобно, чтобы на дело наше прочтена была (Абу Юсуфом) "Фатьха". Вся надежда на то, что образ жизни хазрета шейха сходен с житием “асхабов”. Конечно, конечно, да знает он это дело и осчастливить своими молитвами это государство. Затем, да будет мир (вам)”.

После этого шейх-уль-ислам явился в худжру ходжи Абдулла Баракы и собрал вместе: ходжа Хасана Андакы, ходжа Ахмада Ясави, ходжа Шаха Гатифари, ходжа Алияна, ходжа Алей-хукума, ходжа Шамс-ед-дииа, ходжа Низам-ед-дина Матыриди, ходжа Мухаммада, ходжа Кордзана Калябади, ходжа Мухаммада Шухи, ходжа Пули Гатифари, ходжа Исхака, имама Сулеймана — туркскаго мистика, ходжа Чихиль-Чильлю, ходжа Курейша. ходжа Адама Шаудори, ходжа Санджара и других дервишей. Затем друзья разрешили ему (пойти) и он так со всем собранием и вошел в шейху и доложил о деле Санджара сына Малик шаха и о пожертвовании его. Святой прочел ему (Санджару) суру “Фатьху” и сказал: “дервиши, какая вещь может, быть создана нами, которую мы могли-бы послать Санджару, кроме этих заблуждений, ошибок и зла?” После этого ходжа Алиян сказал: “просьба дервишей заключается в том, чтобы вы дали разрешение”. На это шейх отвечал: “пусть они опишут все то, что мы творили согласно с шариатом посланника Божия”. (Написано было следующее):

“В субботу 18 числа месяца зуль-каада 504 года шейху нашему исполнилось тысяча девять месяцев и 26 дней; рождение нашего шейха последовало в понедельник 2 сафара; к числу его деяний (относится следующее): он совершил 36 хаджей пешком, прочел коран десять тысяч раз, изучил 700 сочинений-толковников корана, сборников преданий, касательно законоведения, основных начал веры и практического их, применения, а слово Господне (коран) он знал на память; встретился с 213 шейхами. Большую часть времени он проводил в посте, а ночи [271] посвящал служению Богу, обратил в мусульманство восемь тысяч идолопоклонников, а тем, которые через него покаялись в грехах и вступили на правый путь, никто из людей счета не знает. Он имел длинную бороду темно-рыжего цвета, был очень худ, называл каждого, кого видел, ходжою и всем приятно улыбался; путешествовал очень много: одежду носил шерстяную, заплатанную; пищу его составляли ячменный и просяной хлеб, масло и яйца, раз в течение сорока суток он ел мясо курицы, а мясо верблюда и баранину ел редко. Занимался он шитьем обуви и земледелием. Все, что посылал ему Господь, он раздавал бедным, вдовам, сиротам и больным. Во всю свою жизнь он не просил милостыни, не приказывал этого ученикам, а даже запрещал им (нищенствовать). Постоянно уповал на Бога. Мирским строительством не занимался, но другим не запрещал сего. Ежегодно в течение сорока дней предавался воздержанию плоти и высиживал “чиллю”. В дома царей и правителей не ходил; семьдесят пять лет жил в одиночестве. В углу одного глаза его было бельмо. В день смерти его относительно этого повреждения возникло сомнение: одни говорили, что оно на правом глазу, другие, что на левом. Глаза его постоянно были влажны Никогда он не заглядывался на посторонних женщин и мальчиков. 10 раджаба он прибыл с разрешения хазрета Хызыра в Самарканд. который ему нравился. Голос у него был приятный. Был он среднего роста, имел длинные пальцы: по-тюркски говорить не мог: большую часть времени ходил в башмаках; любил из учеников тех, которые носили заплатанную одежду; во всю жизнь не протягивал ног; пребывал в плаче от страха пред Богом: он был красноречив и говорил с приятною улыбкою: от голоду и строгого воздержания спина его сгорбилась: громогласного зикра он не произносил и имел много мюридов. Громогласного зикра во время шейха не существовало Шейха своего, каковым был ходжа Абул Хасан Харакони, видел. Родился Ходжа Юсуф в Хамадане, в квартале Ганимия: ходил он постоянно пешком; по ночам в годовые праздники и в ночь на четверг, субботу и пятницу ходил на богомолье к святым; прибывавших путешественников [272] расспрашивал, из какой страны, чьи дервиши, а тех, которые принадлежали к орденам, как звать. Тело шейха постоянно было в коту, но той причине, что ради зикра сердца, он задерживал дыхание; после окончания каждого “фарза”, он прочитывал одну тридцатую часть корана, помимо ежедневных чтений определенной части его. От этого места, где покоится шейх, в квартала Гатифар и до соборной мечети он прочитывал коран полностью, а от последней до дома ходжи Хасана Андакы и ходжа Ахмада Ясави прочитывал тридцатую часть корана, главу “Банара”, а от дверей мечети до худжры дервишей было 170 шагов; вовремя каждого “ракаата” намаза прочитывал тоже тридцатую часть корана. Иногда он обращал лицо в сторону Хамадана и много плакал: молил Бога даровать сына; постоянно присутствовал на проповедях Абду-Рахмана Дех-мурда Алияноги. По зимам он редко брил голову у него находился посох Сулеймана Фарса; когда видел народившийся месяц, призывал лучших самаркандских людей и вносил между ними спор относительно науки шариата. Знать самаркандского округа не избегала его бесед: он же имел собеседования с ходжею живых сердец Хызыром. Стрелял из лука шейх хорошо: имущества и пожитков не приобретал; раздавала народу списки корана, гребешки и зубочистка: какое имел имущество, так это лекарства и мази для лечения глаза и уснащения бороды; от болезней давал амулеты: ни по каким уважительным причинам не прекращал намазов; чем больше от кого терпел обид, относительно того тем больше проявлял верности: он сам готовил себе пищу, мыл свою одежду, которую сам чинил. когда она рвалась: вареное на базаре не покупал: носил большую чалму: рукава у его одежды были короткие и широкие: мылом, одежду он мыл редко; никогда не смеялся громко; не прятал ни от кого куска пищи и наставление; говорил, мягко; совершал намазы — необязательный (“витр”) и пред отходом ко сиу (“тахджид”); молился он много и приказывал молиться ученикам: чудес и святости не обнаруживал”: ходил к каждому правоверному и правоверной, призывавшим его; не считал никакого человека я никакую вещь презренными и ничтожными. Шейх часто посещал для поклонения обитателей [273] могил, ходя по кладбищам босой, читая стихи (из корана) и молитвы, хлеб он ел с уксусом и солью; часто произносил избранный молитвы и “васиды” и повторял сорок имен Великого (Бога); но ночам он подолгу расчесывал бороду; часто угощал; верхом на лошади он ездил редко, чаще на осле или верблюде; на базар бывал мало; часто рассказывал житии и познания (мистические) первых четырех сподвижников (халифов) пророка; любил говорящих правду и употребляющих в пищу чистое; вспоминая о смерти, о вопросах Мункира и Накира о прохождении через мост Сырат я о светопреставлении, горько плакал; побуждал людей есть чистое, носить чистое, говорить правду; ел из одной посуды с правоверным; пред пищей и по окончании мыл руки; пред пищей и после пищи ел соль; ел мало; постоянно произносил хвалу Богу; много жаловался на головную боль. Однажды в помещении у Хамид-ед-дина Мультани шейх сказал, что сорок лет прошло, как Господь послал ему эту болезнь он сказал, что между сподвижниками (пророка) был один святой, постоянно болезней, скрывавший это от людей и справлявшийся о вдовах. бедных и чужестранцах.

Шейх пришел из Хамаданскаго вилаета в сопутствии одиннадцати человек: Мусы Казыма, раба безпомощного (меня) ходжа Абду Халыка Гадждувани, имама Яхья Гатифари, ходжа Исхака Валябади, ходжа Габата, племянника ходжа Бакрия Вараг-сари, ходжа Адама Шаудори, ходжа Мухаммада Чихиль Чильли, ходжа Курейша и Баба Сулеймана тюркского мистика. Причина прибытия нашего шейха в Самарканд была следующая. Когда прошло шесть лет после отхода ходжи Хамид-ед-дина в Индию, хазрет Хызыр был в стране Мелетии. Здесь жил человек из рода имама Малика но имени Абду Джамиль. достигший 113-летнего возраста. Он, не имея детей, просил Бога даровать ему их. Но явился враг царя Мелетии, изгнал царя из страны и захватил его царство. Царь скитался в горах и пустыне, обривши себе бороду и брови. Случайно царь, ничего не евший в течение нескольких дней, проходил мимо дверей дома ходжи Абдул Джамиля. Царь подумал: “попрошу у хозяина этого дома [274] пищи, может быть даст”. Подойдя к дверям дома, он почувствовал запах дружбы, произнес “салям”, вошел и рассказал происшедшая с ним обстоятельства. Абду Джамиль, введя его в свой дом, принял ласково. Но царь начал плакать. Абду Джамиль спросил, о чем он плачет ? Царь сказал, что жены, дети и имущество его остались в руках врага. Абду Джамиль, пророчески провидя, спросил: “если вы вернете свое царство, выдадите-ли за меня свою дочь?” Царь сказал, что согласен. Затем оба отправились на могилу имама Малика со своей просьбой. Наконец царь получил помощь от имама, обратно завладел царством и уничтожил врага. Затем царь приказал совершить бракосочетание ходжа Абду Джамили со своей дочерью. От такого брака родился я, ходжа Абду Халык Гыдждувани. Когда и достиг 22-летнего возраста ходжа Хызыр отвел меня к ходже Юсуфу Хамадани, который при ходжа Хызыре преподал мне практические приемы зикра сердца. После того хазрет Хызыр приказал нашему шейху: “вам следует идти в самаркандский вилает”. Когда шейх услышал эти слова, он отправился к Самарканд, куда и явился с поименованными выше спутниками. В квартале Гатнфар (?) он прожил три месяца, тогда прибыли ходжа Хасан Андакы и ходжа Ахмад Ясави и научились зикру сердца, а через девять месяцев пришел ходжа Абдулла Баракы и сделался мюридом. После этого шейх достиг того, что от берегов Аму и до Караходжи (?) и от страны Харазма до Бадахшана не осталось совершенно еретичества и ни одного человека суетного.

Смерть нашего шейха последовала 28 числа священного месяца мухаррама, в четверг. Исполнив после-полуденный намаз и прислонившись спиной к ашхрабу, он приказал служителям нагреть воды. Ученики стали плакать, Затем, обратившись к ходжа Абдулл Баракы. он сказал: “мы оставляем вас на место себя. Следует, чтобы все пребывали в согласии с вами и противоречиво не поступали”. Ходжа Хасан Андакы. ходжа Ахмад Ясави н этот раб беспомощный (т.е. Абду-Халык), а также остальные ученики все присутствовали тут же. Ходжа Хасану Андакы шейх сказал: “когда очередь дойдет до вас, [275] живите согласно шариату, требуйте от учеников совершения негромкого зикра сердца; то, что написано было Санджару сыну Малика, передавайте своим ученикам и мюридам”. После этого он обратился к ходже Ахмаду Ясави и велел прочесть главы (корана) “Ясин” и “аль-Назаот”. Когда чтение было кончено, из сердец учеников вырвался вопль. Шейх сказал: “они рабы Бога и об отдаче ими душ никто не знает, кроме Бога”. Он прочел стих: “на пути Твоем влюбленные так отдают души, что ангел смерти никогда не вместится туда”. Затем лицо шейха изменилось. Ходжа Абдулла Баракы обратился к друзьям с просьбой, чтобы они вышли. Великий шейх сказал: “похороните меня в этом доме, отпойте в соборной мечети, дочь мою выдайте замуж за сына сеида Шараф-ед-дина” (сеид умер за сорок дней до смерти нашего шейха). Затем оп добавил: “омовение пусть совершит ходжа Аблулла. а могилу выроет ходжа Хасан Андакы” Когда шейх говорил эти слова, явились поклониться шейху — ходжа Хызыр, Ильяс, “гаусы”, “абдалы”, “кутбы” и все жители невидимого мира. “Гаусс” тоже согласно его (словам) освободил форму (тела). Самаркандская знать исполнила завещание шейха и отпевала его. Он был похоронен в могиле, а дом мы раскрыли и образовалось сооружение в “суфа”.

Описание мазара при месте Гатифарг. На этом мазаре находятся гробница ходжа Абу Юсуфа аль-Фавариса Багдада, близ него Имама Лямиши, затем имама Абу Юсуфа сына Якуба Хама-дани, учителя имамов Умара сына Ахмада Маргеланн, вмана Искандерони и шейха Заин-ед-дина Димишки. Здесь же покоятся велите шейхи, но имена их сокрыты для современных людей. Однако богомольцам следует совершать зиарат на всех могилах. Рассказывается, что чужестранцы прибыли сюда с края света и здесь в печаля, вдали от родных, жен и детей, отдали души Богу, так что никого яз близких и друзей не было у их изголовья. По этой причине каждую неделю по приказанию Вседержителя прилетают добрые духи и совершают поклонение на могилах этих чужеземцев Гатифара. выражая сожаление об их одиночества. В ночь на субботу люда Божии приходят в мечеть, находящуюся повыше кладбища, и .молятся за избавление их в день суда. Все [276] она последователи пророка Мухаммада. В ночь на пятницу, чтобы достичь цели, следует тебе бодрствовать и присутствовать (здесь). Напротив этого мазара находится холм, называемый Туфан, а ближе холма желоб, называемый Желобом святых, близ которого расположена гробница шейха Шамс-аль-аима Хальваи и гробницы Друзгара и ходжа Муитаба. К западу от этого желоба, смежно с холмом Туфан, лежать другой холм по имени Мукаррибон. У желоба покоится ходжа Гатифар. (Здесь-же) покоятся много имамов ансарийцев. Следует ему (паломнику) совершить зиарат, дабы исполнились его желания.

КОНЕЦ КНИГИ

Комментарии

1. Шахристан. Город Самарканду как и вообще средне-азиатские города, насколько помнить история. состоял из трех частей — собственно города — шахристан, цитадели — арк и пригородных кварталов — махаллят. В Самарканде цитадель со времени Тимура занимала весьма большую площадь и в последующее время заключала в себе не только общественные здания — мечети, школы, базарь и здания правительственных учреждений, но и массу частных построек. Потому цитадель здесь известна была под именем внутреннего города, а собственно город — под именем внешнего города. Каждая из этих частей была обнесена самостоятельною стеною. Наружная стена, т. е та, которая окружала пригороды Самарканда, имама протяжения около сорока верст и заключала площадь около десяти тысяч десятая. В 1903 году по поручению Комитета по изучению Средней и Восточной Азии произведена была командированным сюда топографом под моим руководством съемка этой стены, известной у туземцев под именем Динара-кыямат (стены страшного суда) и выяснение направления ее в тех частях, где она уже не сохранилась. В некоторых местах стена оказалась разрушенной в самое последнее время, на памяти современных старожилов, при выравнивании площади под сады и посевы, так что точное направление ее могло быть установлено без всяких затруднений. В других же местах этому помогли отдельные клочки стены, иногда раскиданные на далекое один от другого расстояние. Только на протяжении четырех-пяти верст в юго-восточной стороне стена эта оказалась несуществующей и направление ее здесь совершенно не могло быть выяснено, так как проходя в этом месте но весьма культурной площади, она очевидно еще в старое время была сравнена с окружающей поверхностью и находившееся под нею место засажено и засеяно. Тоже нужно сказать относительно пространства между селениями Баги Балянд и Габати-Газиян, где на расстоянии 1 1/2 версты не сохранилось следов стены. С западной стороны крайний точки стены находятся близ лагеря и кишлака Хишрау, с восточной — у подножия возвышенности Чупан-ата, с южной- близ арыка Даргама и с северной — в кишлаке Кундуз-Суфи. Вообще же заметно. что стена шла по окраине культурных земель, делая изгибы сообразно крайней линии их и представляя прямую линию там, где изгибы эти могли быть соединены прямой. В настоящем виде стена имеет форму вала до четырех сажень высоты и толщины в основании. местами параллельно основной стене идет с внешней стороны другая, меньшая, на расстоянии нескольких сажен от нее. С наружной, а местами с внутренней стороны стены имеется ров, образовавшийся от того, что земля на постройку стены бралась тут же. Стена была глинобитная, что можно проследить по поперечным образам ее. Малая сохранность стены в общем и многочисленный пробоины в ней для современным, дорог и старых заброшенных не позволяют судить о местоположении ворот, которых по мусульманским источникам в ней насчитывается до 12. Кем и когда построена была эта стена — неизвестно. Но уже первые мусульманские географы упоминают об ней. Все важнейшие сведения о Самарканде VIII — XII в. мусульманских писателей до эпохи Чингизидов изложены в обширном ученом труде В. В. Бартольда “Туркестан в эпоху монгольского нашествия” (В. Бартольд. Туркестан, 86 — 95). Постараемся разобраться в этих сведениях. Более подробно внешняя стена г. Самарканда описана у Истахри (X в.). “Согдийская река (Зарафшан), говорит он, протекает между рабадом (пригородами) и городом (шахристаном): стена тянется за рекой, от места, известного под названием Афшины, мимо ворот Кухак, потом последовательно обходит селение Варснин, ворота Фенек, ворота Фаррухшид и ворота Гадавад, потом тянется до реки, которая служить для рабада как бы рвом с северной стороны. Длина каждой стороны стен, окружающих самаркандский рабад — 2 фарсаха”. Несколько более ранний писатель Ибн аль-Факих Хамадани определяет протяжение внешней самаркандской стены в 12 фарсахов. Предместье, по его словам, занимало 6000 джирибов, собственно город — 5000 джирибов, внутренний город — 2500 джирибов. Принимая джериб равным площади несколько менее десятины, получим, что пространство внутри внешней стены Указано приблизительно одинаковым” с определяющимся внутри стены Дивари-кыямат. Но протяжение ее, у первого автора 8, у второго 12 фарсахов, значительно преувеличено, если разумеется стена эта не была укреплена в последствии. Но начинал от средины южной части стены, по всему продолжению ее с западной стороны и до селения Узбеккенты с северной, а также отчасти и восточной стороны — никаких следов другой стены с наружной стороны Дивари-кыямат не находится, а следовательно и не било, потому что местные условия здесь вполне способствуют сохранению стены и будь она — хотя небольшой вал заметен бы был. Из второй части “Кандии” видно, что ходжа Абди Бирун был похоронен в пригороде Каучинон. на краю селения Фарахшид. Как раз направление Дявари-кыямат проходит через мазар ходжа Абди Вируна. Упомянутый ворота Фаррухшид следовательно были здесь же по близости. Затем восточнее направление той же стены проходить за кишлаком Варсином. Следовательно и тут указание Истахри относится к Дивари-кыямат. Если же принять длину и ширину стены одинаковыми, как у Истахри, то она не могла переходить на северную сторону Зарафшана. Затем местность Исбаск, западнее селения Кундуз Суфи, Где очевидно следует предполагать другия, упоминаемыя Истахри и Макдиси. ворота Исбаск, находится к югу от реки я опять таки у стены. Указанием, что река является как бы рвом для пригородов с северной стороны, опровергается сообщение того же Истахри, что стена переходила на северную сторону реки. Очевидно в последнем случае вкралась ошибка и место это следует читать: “стена тянется по сю сторону реки” и т. д. Ве приведенные данные говорят как бы за то. что Дивари-кыямат и есть именно та внешняя стена, о которой сообщают мусульманские писатели, начиная с X века.

В виду отсутствия у мусульманских писателей прямого указании на месторасположение самаркандских шахристана и цитадели, в период от арабского нашествия и до разрушения Самарканда Чингиз-ханом, после чего они возобновлены были на месте современных города и цитадели (крепости) при Тимуре, предстояло воспользоваться сведениями этих писателей о постройках в шахристане. определенных у них, относительно других пунктов, и произвести проверку их действительного местоположения посредством, раскопок. Такие раскопки предприняты были летом 1904 г. В. В. Бартольдом и затем весной текущего года продолжены мною. Цель их заключалась в отыскании следок бывшей соборной мечети, относительно которой сообщается, что она расположена в шахристане, рядом с цитаделью, на таком расстоянии, что между ею и цитаделью проходить только дорога (В. Бартольд. Туркестан, 93). В конце своих раскопок В. В. Бартольд наткнулся на большой четыреугольный столб, сложенный из квадратного обожженного кирпича большого размера на весьма прочном известковом цементе. Также им открыты были куски кирпича с орнаментом и сырцовые стены (пахса). Это указывало на присутствие когда то в данной местности построек, почему решено было раскопки продолжать, тем более, что обилие угля повсеместно в почве давало надежду на открыло следов именно искомой мечети, если допустить, что при занятии Чингиз-ханом Самарканда сожжена была соборная мечеть эпохи саманидов или основанная на ее месте более позднего времени. Продолженный мною раскопки окончательно приводить к убеждению, что в данной местности существовала именно мечеть, а судя по обширности занимаемой ею площади — соборная, а не приходская. Мечеть в том виде, как се застал Чингиз, по данным моих раскопок, представляла ряд построек, расположенных, вдоль стены, окружавшей правильный четыреугольник, растянутый с востока на запад, занятый под мечеть. В границах стены, первоначально сырцовой (пахса) на всем протяжении, затем местами починенной сырцовым кирпичом. имеющей по всей длине одинаковую толщину (1 сажень и 1/4 аршина), заключается пространство около десятины, замощенное слоем мелкой гальки. Короткая западная стена обращена на зимний закат (кыбля):, к ней и примыкало главное здание, от которого сохранились ряды колонн из квадратного жженого кирпича малого размера. Колонны четыреугольной формы расположены параллельно стен двора. Меньшего размера колонны из такого же кирпича идут но восточной стене. Близь западной стены, почти по средине, расположена “чилли-хана”, представляющая длинный, наклонный коридор и подземелье, оканчивающийся куполообразной маленькой комнатой. Назначение “чилля-ханы” — служить местом поста и молитвы наедине, подальше от постороннего глаза, особо набожным людям. Большой четыреугольный столб, обнаруженный В. В. Бартольдом. очевидно представлял минарет. Обилие по всей площади, бывшей под мечетью, угля и золы, лежащих на слое ручной гальки, указывает. что здание было сожжено и что оно заключало много дерева. вероятно имело деревянный потолок и деревянные столбы. Кроме того на это же указывает масса найденных железных больших перержавевших гвоздей.

Наубехарские или Железные ворота, по предположению В. В. Бартольда, находились у селения Кундуз Суфи. Но это опровергается уже тем, что квартал Матырид, лежащий ближе к Афрасиабу, находился уже в Пригороде. Следовательно западная стена шахристана проходила восточнее даже Матырида. К западу от Афрасияба, с внешней стороны стены, за крепостным рвом находится кладбище Санкрасон, упоминаемое в Кандие. Там же сообщается сведение об арыке того-же имени, который, будучи проведен из Даргама, вероятно доходил до этого кладбища, но чтобы он входил в шахристан нигде указаний не находим. Следовательно мы должны заключить, что и западная стена шахристана проходила там, где теперь проходить стена Афрасиаба. В общем все те сведения мусульманских, писателей до XII века, которые сгруппированы в упомянутом труде В. В. Бартольда, в связи с данными раскопок и исследований о внешней стене города, но нашему мнению, в большей степени подтверждают, предположение о местоположении шахристана и его размерах в пределах нынешнего Афрасиябова городища, нежели о нахождении его в другом месте или о большей его площади. Что шахристан занимал, небольшую сравнительно площадь подтверждает, и то обстоятельство, что в нем было всего четверо ворот и базары находились большею частью вне его, а следовательно и городская жизнь сосредоточивалась .главным образом за его стенами. Присутствие же в то время крепких внешних стен города очевидно обеспечивало спокойное течение жизни населения от внезапных набегов врагов и только сильный враг принуждал его запираться в шахристане.

Выше было указано, что внешняя стена города, основанная, можно предполагать, еще в до-исламский период, окружая пригороды, следовала по крайней линии культурных, местностей. Истахри указывает, на широкое развитие садоводства в Самарканде Когда смотрели на город с цитадели, значительно возвышающейся над ним, за деревьями не было видно зданий. Почти при каждом доме был сад. Словом картина города была та же. что и ныне. Такое обстоятельство приводить к заключению, что орошение его было и тогда приблизительно одинаковое с современным, но количеству поступавшей в город воды. Однако у мусульманских, писателей о городских каналах, находим крайне скудный сведения и самые подробные из них в Кандие (стр. 252 — 254). Из перечисленных в ней арыков сохранил свое название только Маздахин, второй арык от южной внешней стены. Первый же от нее небольшой и очевидно под именем Искандоргама разумелся не он. Маздахин орошал 2750 джуфтов; принимая джуфт в 1 1/2 танапа, как это считается у туземцев ныне (пространство, распахиваемое на паре волов в один день), получим около 4000 десятин. Ныне этим арыком орошается несколько менее — около 3000 десятин. Он имеет самостоятельную плотину на Даргаме и тянется на 23 версты, из них около 12 верст внутри внешних стен. Считая, что населения тогда в этой местности было несколько больше. чем теперь, находим, что при 2900 отдельных участках или дворах, в среднем на двор приходилось около 1 1/2 танапов —  цифра вполне вероятная и близкая к среднему землевладению здесь ныне. Искандергам орошал площадь почти вдвое меньше, нежели Маздахин — 1486 джуфтов. Втаком приблизительно отношении к Маздахину находится арык Даштак, орошающий юго-восточную часть Самарканда внутри внешних стен, ближе к городу. Арык Джагар-диза должен соответствовать Шаар-арыку, который имеет около 9 верст длины, но по Кандие показан несколько длиннее. Сангин и Санг-расан очевидно были мелкие арыки, так как орошали оба лишь 275 джуфтов. Раздел Шаудор арыка, выведенного из Даргама, дающий ветви Шаар-арык и Даштак, находился у места предполагаемых ворот Фарахишд. Шаар арык близ этого же места отделяет Мазар-арык. Однако невозможно, чтобы Искандергам орошал 10.900 участков, так как на средний участок пришлось бы 1486.1,5:10,900 = 0,2 танана. При том же арык Джагар-диза. орошавший почти втрое меньше участков, чем Маздахин, что приблизительно соответствует современному положению, должен был орошать площадь около 1000 джуфтов, следовательно только на 1/2 меньше той площади, которую орошал Искандергам. а отсюда можно сделать вывод. что по последнему арыку было около 1900 участков и в рукописях относительно этой цифры допущена ошибка. Тем более, что всех участков внутри внешних стен было лишь 14.800. Исключит, из 10.000 десятин площади внутри стен 1/4 часть земель под городом, селениями, выгонами, неорошаемыми участками, дорогами, арыками и проч. получим среднюю величину участка в дна танапа ирригационной земли, что соответствует, если принять во внимание всю площадь внутри стен. современному положению. Таким образом приведенные в Кандие сведения об ирригации являются вполне возможными и не вызывающими сомнения и подтверждающими лишь то положение, что и с этой стороны за тысячелетие в Самарканде почти не произошло перемен.

14. Мун-мубарак — благословенный волос, т. е. волос пророка Мухаммеда,

Текст воспроизведен по изданию: Кандия Малая // Справочная книжка Самаркандской области. Вып. 8. Самаркандский областной статистический комитет. Самарканд. 1905