ХСIХ.

При реляции графа Фермора от 4 мая 1759 г., № 61, приложено следующее письмо графа Кауница к Фермору. Числа в переводе с этого письма не проставлено; но на копии с того же письма, на немецком языке, означено, — "6 мая н. с. 1759."

Письмо графа Кауница к графу Фермору. Как мне господин барон Тиллие по совершенной своей комиссии сюда возвратился, то не мог он особливо довольно выхвалиться, сколь дружески ваше сиятельство его принимали. Я, с своей стороны, о сем обстоятельстве со столь большим удовольствием уведомляю, что оным не только похвальное ваше намерение в пользу общего дела доказывается, но при том оправдает и полагаемую на усердие вашего сиятельства от их величеств обеих императриц надеяние.

Операционный план, который от российско-императорского министерства постановлен и которого точное наблюдете здешнему двору на крепко обещано, подает в самом деле, в наступающую кампанию, надежду к полезным успехам, которых от благоразумной команды вашего сиятельства ожидать можно. В каком надеянии и Её величество императрица-королева, моя всемилостивейшая государыня, твердо намерена предприятия своей армии по сему плану распорядить, сколько возможно везде на неприятеля наступать, и, следовательно, при отворении кампании делам выгодный вид подать.

И как сии успехи главнйше от того зависят, когда первые тридцать тысяч человек российской императорской армии в околичности Познани придут и аттенцию короля Прусского упражнять, то ваше сиятельство сами рассудите сколь важно и потребно сей марш, по силе операционного плана, в назначенное время предпринять и исполнить, а потом и прочие войска, хотя не в постановленный срок, [248] но как наискорее возможно — в поход отправить. А по всему видимому, помянутый первый корпус, 30 тысяч человек, от короля Прусского столь наименьше чего либо опасаться имеет, ибо оный не только сам собою довольно силен, неприятелю, который во всех сторонах равным числом отнюдь показаться не может, достаточный отпор делать, но и здешние войска неприятельскую главную армии уже действительно упражняют, и как разделение или ослабление оной, так и переход чрез Одер невероятным делают.

Для союзных дворов сие приближение российско-императорской армии произведете, без сомнения, то полезное действие, что с одной стороны король Прусский, не ведая куда виды вашего сиятельства устремляются, — а именно, на Померанию ли или на Силезию, — в превеликую заботу приведен будет; а с другой стороны и Шведы льготу получат свои силы паки собрать, и общим содействованием еще в нынешнюю кампанию полезную услугу показать, так что тогда не трудно будет, стесненному со всех сторон, неприятелю чувствительный удар нанести, и в сердце его областей проникнуть. Сколько же по тому общему делу в том нужно, чтобы принятия обоими императорскими дворами меры совершенно исполнены были, столько ж, видится, главнейше все от того зависит, чтобы постановленное время, в которое российско-императорская армия в Познань прибыть, а оттуда и к должным операциям выступить наиточнейше наблюдено было, дабы потому и здешней армии свои подвиги надежно располагать и неоцененным случаем пользоваться могла противу неприятеля с успехом действовать.

И как для того всемирно потребно, чтобы каждая из союзнических армии о всех движениях, предприятиях и обстоятельствах другой совершенно и благовременно видала, и потому между ими откровенная и беспрерывная корресподенция производилась, то прошу ваше сиятельство средство мне показать, чрез которое помянутая корреспонденция надежно установлена и содержана быть могла, как и с своей стороны не меньше помышляю удобные к тому способы наискорейше изыскать.

В прочем я ваше сиятельство уведомляю, что Её величество императрица королева господина полковника Фине для того только при вас действительно определить умедлила, что наперед хотела возвращение барона Тиллие обождать, и от него с надежностью слышать какого мнения о помянутом полковнике находятся как Российской Императорский двор, так особливо ваше сиятельство.

И как удовольствительное известие получено, что его персона [249] и дальнее (пребывание) при вашей армии вашему сиятельству не не приятно, то Её величество тотчас и резолюцию приняла помянутого полковника в наступающую кампанию при вашем сиятельстве оставить, в надежде что вы ему всегда не только благосклонный прием, но и вашу поверенность дозволите, о чем я ваше сиятельство сим и прошу.