XCVII.

Божьею милостью Мы Елисавет первая.

Нашему генерал-поручику Фролову-Багрееву.

Наибольшего из оных уважения достойны реляции №№ 8,10 и 11, но их весьма важному содержанию. Первая и удовольствительна для нас, показанным в ней изрядным расположением для исполнения рескрипта нашего под № 8; небольшие, учиненные в том, отмены не мешают, ибо мы заочно даем наши предписания, и всегда с  приятностию видим, когда, не следуя оным слепо, употребляется благоразумное рассмотрение и, делая небольшую противу предписания перемену, исполняется тем еще лучше прямое намерение предписания. Мы часто и по большей части пространными объяснениями хоитм только показать, что когда и заочно можно придумывать ко всему средства и способы, то на месте, конечно, легче или оными пользоваться или другие придумывать, а чрез то скорее токмо исполнять главное намерение; сожалительно только одно при сем, что много полагались на безопасность со стороны короля Прусского, предприимчивость которого толико известна

Итак, желаем мы только, чтоб заведенные за резкою Вислою магазины, кои войсками никак прикрыты, ни к армии свезены быть не могут, по меньшей мере неприятелю в руки не достались; чтоб находящаяся во Гданском канале провиантские суда благополучно дошли в Пилау, откуда, по востребованию нужды, всегда возвратиться могут и чтоб, стоящая на той стороне реки Вислы, бригада генерал-майора князя Волконского благополучно и без урона сию реку переправиться могла.

Что до главного дела надлежит, — до намерения короля Прусского атаковать нашу армию, то, по скорости его походов и по самой надобности исполнить его намерение с крайним поспешением, почти не можем мы увериться, чтоб сей указ застал вас прежде, нежели что либо важного произошло, и потому полагаемся наипаче, что рескрипт наш под № 8 будет вам достаточным наставлением; однакож, в запас и на всякий случай, хотим вам и чрез сие подать хотя некоторое краткое предписание. Итак, объявляем вам: 1) что сегодня отправился к вам наш генерал граф Фермор с полными наставлениями; 2) но ежели б между тем, а именно, до получения сего нашего король Прусский к реке Висли еще не приблизился, или и приближаясь ничего предпринять не мог, как мы [244] того больше желаем нежели надеемся, — а армия наша, между тем, конечно в такое готовое состояние пришла, или, лучше сказать, из нынешних своих весьма отдаленных квартир столько собралась и сблизилась, что опасения нет, дабы могла она по кускам атакована и разбита быть, то на сей желаемый случай, не предписывая вам ничего точного по неизвестию — где и каковы будут предприятия короля Прусского, коротко уповаем, что вы все то учинить, что только человечески возможно будет, дабы короля Прусского на сию сторону не перепустить, и в таком состояние обождать прибытия генерала графа Фермора, а по крайней мере переход его крайне бедственным и трудным сделать, и ни одного шага земли даром не уступать; в чем мы в начали на милость и благословение Божие, а потом на вашу и всего генералитета ревность, и искусство, и на храбрость и мужество всей армии генерально полагаемся; и вы уверены быть можете, что оказуемая при сем случай и малейшая заслуга сравнится с великими в другое, не в так нужное, время оказуемыми, ибо переход короля Прусского чрез реку Вислу несравненно важнее, нежели чрез Одер. Там, без всякого предосуждения или бесславия, да и ничего не теряя, могла бы наша армия отступить; здесь, напротиву того, совсем другое обстоятельство: переходом короля Прусского чрез реку Вислу, потеряла бы наша армия свои магазины, лишилась бы всех способов сделать, со славою приближающуюся, летнюю кампанию и наконец легко б могло сделаться в самой Пруссии возмущение или хотя вредительное ослушание; одним словом стоять здесь надлежит: за славу и честь оружия, за целую Пруссию, плод двух драгоценных кампаний, так как за собственные наши земли, за реку Вислу толь необходимо нужную к пропитанию и паки, одним словом, за безопасность армии. 3) Ежели ж до получения сего указа король Прусский приблизился и намерения свои исполнять начал, но, даждь Боже, не предуспел и разбит, то на сей случай вам дано уже предписание в рескрипте № 8, которое здесь повторять излишне; 4) но буде, к крайнему сожалению, произвело совсбм противное, а именно, король Прусский реку Вислу перешел и армия наша находится не в выгодных обстоятельствах, то и на сей нежелаемый случай можем мы только краткое вам дать предписание, согласное изображенному выше во втором пункте; а именно, чтоб неприятелю, так сказать, ни пяди земли даром не уступать, но при том наипаче того крайне смотреть, чтобы он не мог окружить или пресечь коммуникацию с Кенигсбергом и с тылом, толь наипаче, что мы при [245] отправлении одного генерала графа Фермора не остались, но крайнее старание о том прилагать будем, чтоб как назначенные для армии рекруты и остальные батальоны, так и еще нисколько полков в усиление армии в Пруссии шли с поспешением; но все то было бы напрасно и бесполезно или еще и к большему вреду, ежели б вы с армиею отрезаны были, а потому и следующие к вам в усиление крайней опасности подвержены нашлись.

Сие есть в кратце наше предписание, но самая краткость оного представляет обширный театр генералитету и одним словом всему войску к оказанию своего искусства, ревности, храбрости и мужества, для возбуждения которых имеете вы очерченное в сем рескрипте объявить письменно во всю армию. Мы пребываем вам Императорскою милостью благосклонны. Дан в С.-Петербурге, февраля 26 дня, 1759 года. По именному Её Императорского Величества указу.

Князь Трубецкой.
А. Бутурлин.
Граф Михаил Воронцов.
Граф Александр Шувалов.
Граф П. Шувалов.