XIII. Ат-Туртуший.

(ум. 1126 или 1131).

Абу-Бекр Мухаммед-ибн-ал-Валид-ибн-Мухам-мед-ибн-Халаф-ибн-Сулейман-ибн-Эйюб ал-Фихрий ат-Туртуший (тортозец), известный под именем Ибн-абу-Рандаки, родился в Испании, в Topтозе, в 451-м году хиджры (17 Февр. 1059—5 Февр. 1060 п. Р. X.), изучал литературу, предания и мусульманское право в Сарагоссе, Севилье, Багдаде и Бacpе, а затем сам читал лекции в Дамаске и Александрии, где и скончался в 1126 или в 1131 г. п. Р. X. Из его сочинений напечатано только одно: Сирадж-ал-Мулук (светильник царей), в Булаке, в 1872-м году. Это сочинение, написанное в 1122-м году, сборник наставлений и поучений царям и правителям, изобилует изречениями различных лиц мусульманского мира, а также рассказами о их жизни. Извлечения из этого труда имеются у Dozy, Recherches sur l'histoire et la litterature de l'Espagne pendant le moyen age, 2-е изд. т. II, 254; 3-е изд. т. II, 234. = См. Якут, изд. Вюстен-фельда, III, 529; Ibn-Challikan № 616; al-Makkari, Analectes etc. publ. par Dozy, Dugat, Krehl et Wright, 1855, I, 517.—Wuestenfeld, Die Gesch. d. Araber, 77—78. — Указанные на полях страницы относятся к булакскому изданию, из которого и заимствованы нижеследующие извлечения.

'Омар I в Сирии.

Со слов Катады: когда 'Омар-ибн-ал-Хаттаб /Стр. 122/ прибыл в Сирию, то ему приготовили такую трапезу, [392] какой он раньше не видывал. Тогда он сказал: это для нас, а что же досталось тем мусульманам беднякам, которые умерли, не насытясь ячменным хлебом? — Рай, ответил Халид-ибн-ал-Валид. Слезы полились из глаз 'Омара, и он сказал: если на нашу долю досталась эта пища, а им рай, то какая громадная между нами разница!

'Абдулла-ибн-'Омар ал-'Омарий говорит, что когда 'Омар-ибн-ал-Хаттаб прибыл в Сирию, то сказал Абу-'Убейде: сведи нас в твое жилище! — Ты хочешь, чтобы я заставил тебя прослезиться, сказал Абу-'Убейда. Войдя в дом его и видя, что он совершенно пуст, 'Омар сказал: где же твои пожитки? я вижу только кошмы, бурдюк и плошку, а между тем ты воевода. Есть у тебя пища? — Тогда Абу-'Убейда подошел к дорожному мешку и вынул из него кусочки хлеба. 'Омар заплакал, и Абу-'Убейда сказал: повелитель верующих, я предупредил тебя, что заставлю прослезиться. Достаточно такого количества мирских благ, при помощи которого можно просуществовать до завтрашнего дня. Тогда 'Омар сказал: мы все, кроме тебя, Абу-'Убейда, ослеплены мирскими благами...

Договор 'Омара с христианами.

/Стр. 229/ 'Абд-ар-Рахман-ибн-Ганм говорит: мы написали 'Омару-ибн-ал-Хаттабу, когда он заключил мир с сирийскими христианами, следующий договор:

Во имя Бога Всемилостивого и Всемилосердого! это есть письмо рабу Божьему 'Омару, повелителю верующих, от христиан такого-то города. Когда вы (Т.е. мусульмане) пришли воевать против нас, то мы просили у вас [393] пощады для самих себя, для детей наших, имуществ наших и единоверцев наших и обязались перед вами: не строить заново ни в наших городах, ни в окрестностях их ни монастырей, ни церквей, ни скитов, ни монашеских келий; не возобновлять ни тех из этих построек, которые разрушены, ни тех, которые находятся в черте мусульманских кварталов, ни днем, ни ночью; держать их двери открытыми для проходящих и путешественников; принимать на три ночи проходящих мимо нас мусульман и кормить их; не давать ни в наших церквах, ни в наших домах приюта соглядатаям и не укрывать их от мусульман; не обучать наших детей Корану; не выставлять на показ своей веры (Т. е. не отправлять публично обрядов нашей веры) и никому не проповедывать ее; не препятствовать никому из наших родственников, если он захочет принять ислам; оказывать уважение мусульманам и /Стр. 230/ вставать с места, когда они пожелают сесть; не носить ничего похожего на их (Т. е. мусульман) платья, калансувы, или тюрбаны, или сандалии, либо проборы волос; не пользоваться свойственными им выражениями и не именоваться их прозвищами; не ездить на лошадиных седлах (Сердж = седло, которым седлаются только лошади), не носить мечей, не приобретать никакого оружия и не носить его при себе; не вырезывать на наших перстнях арабских надписей; не продавать вин; обстригать наши головы спереди (Это считалось символом подчинения) и не изменять нашего костюма, где бы мы ни оказались; подпоясываться кушаками (Не подпоясанное одеяние мешает при работе, а потому кушак — принадлежность рабочего, подчиненного); не носить открыто наших крестов и книг ни по каким мусульманским улицам и базарам; бить в била в [394] наших церквах только слегка; не возвышать голоса при чтении в наших церквах в присутствии мусульман и не голосить при покойниках наших; не носить огней (Т. е. фонарей или свечей, употребляемых при процессиях) ни по каким мусульманским улицам и базарам и не помещать покойников наших по соседству с ними; не брать к себе рабов, которые достались на долю мусульман (Имеется в виду не позволять христианам укрывать пленников христиан), и не заглядывать в жилища мусульман (Заглядывать с плоских крыш или вышек в мусульманские дворы и жилища). Когда я принес эту бумагу 'Омару, он прибавил: не бить ни одного мусульманина (Следующее есть продолжение текста врученного 'Омару договора); в этом обязуемся мы и наши единоверцы и на этих условиях получаем аман. И если мы сколько-нибудь нарушим данные нами вам обязательства и ручательства, то лишимся покровительства закона, и с нами будут иметь право поступить, как с ослушниками и отщепенцами. И написал 'Омар: „даруй им то, что они просят" и прибавил два условия к принятым ими на себя обязательствам: не покупать ни одного из пленников мусульман; а если кто-либо из христиан ударит намеренно мусульманина, то для него действиe договора прекращается. — Нафи передает со слов Аслама, клиента 'Омара-ибн-ал-Хаттаба, что 'Омар-ибн-ал-Хаттаб написал сирийцам касательно христиан: чтобы у них было отнято стремя (Т. е. они должны были ездить на седле, снабженном только одним стременем), чтобы они ездили на ослиных седлах (Укуф мн. от икаф = седло, состоящее из мешка, набитого соломой и употребляемое для езды на ослах, мулах или верблюдах. На луке этого седла имеется шар. (См. Lane, Arab.-engl. lexic.)), чтобы они при езде садились боком (Аняркабу фи шикк. Шикк = бок, сторона; одно из двух сидений, прикрепляемых к бокам верхового животного), и чтобы они [395] одевались не так, как мусульмане, дабы их можно было узнавать. И передают, что предстали таглибиты перед 'Омаром-ибн-'Абд-ал-'Азизом и сказали: повелитель верующих, мы — арабское племя; назначь нам жалование. Он спросил: вы христиане? Они ответили: христиане. Он сказал: позовите ко мне насекателя. Они это сделали, он остриг их хохлы, отрезал от их плащей полосы, чтобы они подпоясались ими, запретил им ездить на лошадиных седлах и приказал им ездить на ослиных седлах, садясь на них боком.

Меры ал-Мутеваккиля.

И передают, что повелитель верующих ал-Мутеваккиль удалил евреев и христиан, не принимал их на службу, унизил их и отстранил их, велел им одеваться иначе, чем мусульмане, поместил над их входами подобия чертей, подходящие для них, как для сторонников черта, приблизил к себе приверженцев истины и удалил от себя приверженцев заблуждения и страстей. Бог оживил посредством его истину и уничтожил посредством его заблуждение. За это его будут славить и поминать, пока мир будет существовать.

Отношения 'Омара I и 'Омара II к зиммиям.

'Омар I имел обыкновение говорить: не принимайте на государственную службу ни евреев, ни христиан, ибо они по вере своей взяточники, а взяточничество не разрешается. Когда 'Омар-ибн-ал-Хаттаб вызвал из Басры Абу-Мусу ал-Аш'ария, который заведывал в ней счетной частью, то он предстал перед [396] 'Омаром в то время, когда тот находился в мечети, и просил позволения представить своего секретаря, который был христианином. Тогда 'Омар, ударив себя по ляжке, сказал ему: да накажет тебя Бог! ты поставил зиммия над мусульманами! разве ты не слышал слов Всевышнего Бога (Коран, V, 56): „о вы, уверовавшие! не дружитесь с евреями и христианами: они дружат друг с другом; кто из вас подружится с ними, тот уподобится им". Отчего ты не взял себе мусульманина? Тот ответил: повелитель верующих, его служба остается в мою пользу, а его вера — при нем. Тогда 'Омар сказал: я не окажу им чести, когда Бог счел их презренными, и не вознесу их, когда Бог унизил их, и не приближу их, когда Бог удалил их.

Некий правитель написал 'Омару-ибн-ал-Хаттабу: число зиммиев возросло, и платящие поголовную подать приумножились; не взять ли на подмогу (Для исчисления, раскладки и собирания подати) иноплеменников? 'Омар написал ему: они враги Божии, они для нас коварные советники; унизьте их, как унизил их Бог, и ничего не поручайте им!

'Омар-ибн-Асад рассказывает нижеследующее: прибыло к нам письмо от 'Омара-ибн-'Абд-ал-'Азиза на имя Мухаммеда-ибн-ал-Мунташира: до меня дошло известие, что у тебя в управлении служит человек, по имени Хассан-ибн-Б. рда, немусульманин. Между тем Всевышний Бог сказал (Коран, V, 62): „о вы, yвеpoвaвшиe! не берите себе в друзья ни тех из получивших откровение до вас, которые насмехаются и шутят над вашей верой, ни неверующих, и если вы верующие, то бойтесь Бога!" Когда ты получишь это мое [397] письмо, то предложи Хассану принять ислам; если он примет его, то будет наш, а мы — его; если же он откажется, то не пользуйся его услугами и не назначай никого, кроме мусульман, управлять делами мусульман. И Мухаммед прочел письмо Хассану, и тот принял ислам.... (Дальше следует рассказ о том, как Мухаммед (лжепророк) отверг услуги язычника, изъявившего желание сражаться за него).

'Омар-ибн-'Абд-ал-'Азиз написал своим /Стр. 232/ правителям: не назначайте на службу в управление никого, кроме верующих в Коран! Ему написали: мы заметили, что они обманывают. Он ответил им: если верующие в Коран негодны, то тем менее годны остальные.

О положении зиммиев.

Если зиммий нарушит договор (Договор между зиммиями и мусульманами), поступив противно какому-либо из выговоренных условий, то он больше не пользуется обеспеченной договором защитой (Букв.: он не возвращается в убежище его (т. е. договора)), и имам (Преемники Мухаммеда назывались халифами, т. е. заместителями (Мухаммеда) и имамами, т. е. верховными духовными вождями мусульмаи) может по своему выбору убить его или обратить в раба. Последователи аш-Шафи'ия говорят, что зиммии должны отличаться по своему одеянию от мусульман, носить калансувы, отличающиеся от калансув мусульман заплатами, опоясываться кушаками и носить на шее свинцовую или медную печать или колокольчик, с которыми и входить в баню. Надевать тюрбаны и тайлесаны им не дозволяется. Что касается женщин, то они надевают кушак под изаром, а по мнению других — сверх изара, и это последнее предпочтительнее; на шее у них должна быть [398] печать, с которой они и входят в баню; один из их башмаков должен быть черным, а другой белым. Они не должны ездить на лошадях; они должны ездить на мулах и ослах, садясь боком, на седлах ослиных, не должны ездить на седлах лошадиных, не должны садиться на почетное место в собраниях, не должны приветствовать первыми; на улицах они должны уступать дорогу. Им не дозволяется строить выше мусульман. Одинаковая высота дозволяется, а по мнению других не дозволяется; если же они уже владеют высоким домом, то им разрешается сохранить его. Им запрещается открыто совершать недозволенное (Совершать такие деяния, которые по мусульманскому закону считаются для мусульман запрещенными) (мусульманам), выставлять вино, держать на улице свиней, бить публично в било, открыто носить Тору и Евангелие (Букв.: им не дозволяется проявление неодобряемого и вина и свиньи и била и обнаружение Торы и Евангелия). Им запрещается пребывание в Хиджазе т. е. в Мекке, Медине и ал-Иемаме. Во главе каждой их общины имам ставит человека, который записывает их имена и их состояния и наблюдает за точным исполнением всех условий, которым они обязаны подчиняться. Если же они откажутся уплачивать поголовную подать и считать обязательными наши постановления, то их договор считается нарушенным. И если кто-либо из них совершит прелюбодеяние с мусульманкой, или женится на ней (никах == брачная или внебрачная связь; можно было бы перевести: обольстить. Букв.: или поразить ее никахом), или даст приют соглядатаю неверующих, или выдаст (врагу) слабую сторону мусульман, или совратит мусульманина, или ограбит его, или выразится неподобающим /Стр. 233/ образом о Боге, которому присущи могущество и величие, и о Его после — да благословит его Бог и да [399] спасет! — в таких случаях полагают, что договор нарушен. Если же зиммий нарушит предписание, не имеющее первостепенного значения, как то: не наденет отличительного убора, выставит вино, или сделает что-либо подобное, то подлежит наказанию. И если он совершит деяние, не нарушающее обязательно договор, то, по мнению одних, продолжает пользоваться его защитой, а по мнению других его в этом случае убивают.

О поголовной подати.

Относительно величины поголовной подати между учеными существует разногласие. Одни говорят, что она должна взыскиваться в низшем и в высшем размере, согласно предписанию 'Омара 'Осману-ибн-Хунейфу в Куфу; тогда он обложил богатого 48-ю дирхемами, менее состоятельного — 24-мя дирхемами и еще менее состоятельного — 12-ю дирхемами. Он это постановил в присутствии сподвижников пророка, причем никто не возразил ему. Курс тогда был: 12 дирхемов за динар. Таково и мнение Абу-Ханифы и Ибн-Ханбала и одно из мнений аш~Шафи'ия. Они рассматривают это, как постановление имама, нарушить которое нельзя. По мнению других, имам имеет право увеличить и уменьшить поголовную подать, и такое мнение наиболее согласно с суждением по аналогии. И говорят, что неизменяем ее низший размер, но не высший, так что имаму позволительно увеличить сумму, установленную 'Омаром, но не позволительно уменьшить ее. По мнению некоторых позволительно взимать одинаково со всех и брать с каждого по динару. Малик говорит: с состоятельного взимается сорок дирхемов, а с бедного один динар [400] или десять дирхемов. Согласно учению школы Малика касательно необходимости установить пределы размера поголовной подати, образовалось две теории, решающие вопрос о том, являются ли эти десять взимаемых дирхемов законной величиной, которую нельзя ни увеличить, ни уменьшить, или нет? Малик по этому вопросу приводит два предания. Поголовная подать не взимается ни с женщин, ни с рабов, ни с детей, ни с сумасшедших.

О церквах.

/Стр. 234/ Что касается церквей, то 'Омар-ибн-ал-Хаттаб приказал разрушить все церкви, которые не существовали до ислама, запретил строить новые церкви и приказал, чтобы над церквами не выступали вышки и чтобы разбивали кресты о головы тех, кто открыто понесет их вне церкви. 'Урва-ибн-Мухаммед разрушал церкви в Сан'а. Таково учение всех мусульманских ученых. 'Омар-ибн-Абд-ал-'Азиз поступил еще строже: он приказал не оставить в мусульманских странах ни старых, ни новых храмов и церквей. Ал-Хасан ал-Басрий говорит так: по Сунне (Сунна – совокупность не вошедших в Коран, а передаваемых по преданию предписаний и постановлений Мухаммеда, его сподвижников, ближайших их последователей и первых халифов) следует разрушить все церкви, находящиеся в главных городах, старые и новые, и запретить зиммиям отстраивать обратившееся в развалины. Ал-Истахрий говорит: покрывать глиной внешнюю часть стены (Церкви) запрещается, а покрывать глиной внутреннюю ее часть, прилегающую к ним, (Т.е. к христианам, находящимся в церкви) не запрещается. И зиммиям запрещается строить выше мусульман; равная же высота разрешается, а по мнению иных не разрешается.