Участие русских офицеров-добровольцев в англо-бурской воине 1899-1902 гг.

11 октября 1899 года Трансвааль и Оранжевое Свободное государство (бурские республики Южной Африки) начали военные действия против английских войск с целью отбросить их от своих границ. Многочисленные переговоры, предшествовавшие этому, ни к чему не привели: буры не могли больше терпеть угрозу агрессии со стороны англичан.

Были созданы три группы войск буров. Главная — восточная под командованием генерала П. Жубера (25 тыс. человек) — сосредоточилась в Трансваале у границ Наталя; южная во главе с командантом Л. Гроблером (6 000 человек) — в Оранжевой республике; западная под руководством генерала А. Кронье (10 тыс. человек) — двумя частями в обеих республиках. Отдельные бурские отряды дислоцировались на северных и восточных границах Трансвааля (1 000 человек).

На начальном этапе боевых действий бурам противостояла почти 30-тысячная английская армия под командованием генерала Г. Уайта (с 31 ноября 1899 г. — генерала Р. Буллера). Однако удача не сопутствовала англичанам. В октябре того же года войска союзных республик взяли города Ньюкасл, Гленко, осадили Ледисмит, форсировали p. Tyreла и небольшими отрядами стали продвигаться к столице Наталя приморскому городу Дурбан. На западе они вошли в Бечуаналенд, окружили английские части в Мафекинге, осадили центр добычи алмазов Кимберли, преодолели р. Оранжевую и вошли с востока в Капскую колонию, где удалось поднять восстание против англичан. Однако осада городов сковала основные силы буров и резко ослабила их наступательные возможности. Англичане воспользовались создавшимся положением, перебросив значительные силы из метрополии и Индии. С этих пор удача улыбалась им. В конце января 1900 года английские войска численностью свыше 200 тыс. человек (командующий фельдмаршал Ф. Робертс) начали планомерное наступление на бурские территории. В феврале они деблокировали осажденные города и 13 марта заняли столицу Оранжевой республики — Блумфонтейн, а 5 июня столицу Трансвааля — Преторию. Робертс провозгласил присоединение бурских республик к Британской империи (соответственно 27 мая и 1 сентября 1900 г.). Но это не означало, что героический народ сложил оружие и отказался от светлой мечты о свободе и независимости. Еще более полутора лет продолжалась партизанская война, и только многократным численным перевесом, особой жестокостью (200 тыс. мирных жителей были согнаны в концлагеря; более 26 тыс. из них погибли) и применением тактики «выжженной земли» колонизаторам удалось добиться намеченного. 31 мая 1902 года партизаны вынужденно прекратили сопротивление. В Претории был подписан мирный договор, признавший аннексию [66] Англией Трансвааля и Оранжевой республики.

Достойный вклад в мужественную борьбу буров с английскими поработителями внесли русские офицеры-добровольцы, медицинские работники Российского общества Красного Креста и русско-голландского санитарного отряда, которые в большинстве своем, не щадя здоровья и жизни, сделали все возможное, чтобы облегчить страдания героического народа. Об этом публикуемая ниже статья.

* * *

Участие русских офицеров-добровольцев в войне на стороне буров лишь отражало настроения, господствовавшие тогда не только в России, но и в других странах Европы. Общественность широко поддерживала героическую борьбу маленького народа против одной из ведущих мировых держав. Во многом это было обусловлено неприязнью к Великобритании. В России не забыли еще Крымскую войну 1853-1856 гг. и дипломатическое поражение на Берлинском конгрессе в 1878 году, а англо-русское противостояние в Персии и Средней Азии делало отношения между двумя государствами открыто враждебными. И только спустя восемь лет после начала войны, в 1907 году, Великобритания превратилась из врага в союзника, когда присоединилась к франко-русскому оборонительному союзу «Entente cordiale», предварительно разрешив с Российской Империей спорные вопросы в Средней Азии (Туркестане).

Накануне боевых действий, в сентябре 1899 года, всем следившим за обстановкой в мире стало ясно, что со дня на день следует ожидать начала войны в Южной Африке. Об этом свидетельствует, например, приводимый ниже документ.

«Копия с шифрованной телеграммы военного агента в Лондоне полковника Ермолова ¹ генералу Соллогубу ² от 23-го сент. 1899 г. (Здесь и далее даты в документах указаны по ст. ст.)

Война началась; буры перешли границы...» ³.

Сведениям с театра военных действий придавалось настолько большое значение, что Военное министерство поначалу даже намеревалось направить туда своего военного агента в Лондоне, несмотря на крайнюю важность его миссии в самой Великобритании. Приписка, сделанная на документе 24-го сентября военным министром генерал-лейтенантом А. Н. Куропаткиным ⁴, гласит: «Телеграфировать Ермолову, чтобы испросил разрешение на свое нахождение при английских войсках в Трансваале; если разрешат, то немедленно отправиться в Африку» ⁵.

В тот же день генерал-лейтенант В. В. Сахаров ⁶ писал товарищу (заместителю) министра иностранных дел графу В. Н. Ламздорфу ⁷: «Милостивый государь граф Владимир Николаевич. В дополнение письма моего от 21 сего сент. за № 242 имею честь уведомить Ваше сиятельство, что военный министр желал бы командировать одного из офицеров нашего Генерального штаба также и к войскам Трансваальской республики.

Вследствие сего покорнейше прошу Ваше сиятельство не отказать в надлежащем по сему вопросу сношении с правительством названной страны, а результат коего мною будет ожидаться...» ⁸.

В просьбе Военно-ученого комитета Главного штаба нет ничего удивительного, поскольку любая разведслужба старается получать сведения из различных источников. Сопоставление свидетельств очевидцев враждующих сторон позволило бы военной разведке, входившей тогда в упомянутый руководящий орган, составить наиболее полную и объективную картину происходящего.

Тем не менее намерение направить русского военного представителя к бурам встретило определенные трудности, что подтверждает письмо графа Ламздорфа:

«Милостивый государь Виктор Викторович! Письмом от 24-го сего сентября за № 245 Ваше превосходительство изволили передать министерству иностранных дел о желании генерал-лейтенанта Куропаткина командировать одного из офицеров нашего Генерального штаба к войскам Трансваальской республики на время военных действий между последней и Великобританией.

Вследствие сего имею честь уведомить Вас, что официальное командирование русского офицера в названную страну с политической точки зрения представляется весьма щекотливым, так как в обострении отношений между Великобританией и Трансваалем весьма серьезное значение имел вопрос о правах последнего на независимость, и потому положение республики как воюющей стороны остается еще невыясненным. [...]. Граф Ламздорф» ⁹.

Не желая обострять и без того сложные отношения с Великобританией, Министерство иностранных дел России по представлению военного министра направило правительству этой страны [67] просьбу о командировании в Южную Африку собственного представителя для наблюдения за ходом боевых действий с английской стороны. Вскоре был получен ответ.

«29 сентября 1899 г. Сахарову от Ламздорфа, № 746. Секретно.

Согласно телеграмме, полученной от императорского посла в Лондоне, великобританское правительство решило на случай войны в Южной Африке ограничить число военных атташе одним от каждой страны» ¹⁰.

Но еще до того как стало известно решение британских властей, за два дня до начала боевых действий российский военный атташе уже пребывал в готовности немедленно выехать в Южную Африку. Официальное распоряжение на сей счет также не задержалось.

«Канцелярия Военно-ученого комитета. 27 сентября 1899 г. № 1434.

Младшему делопроизводителю канцелярии Военно-ученого комитета Главного штаба подполковнику Стаховичу ¹¹.

По приказанию военного министра с получением сего Ваше высокоблагородие имеете отправиться в Лондон, где Вам надлежит ожидать дальнейших приказаний для поездки в Южную Африку с целью наблюдения за ходом военных действий между войсками Великобритании и Трансваальской республики.

Начальник Главного штаба генерал-лейтенант Сахаров» ¹².

О повышенном интересе императора Николая II и военного министра А. Н. Куропаткина к событиям англо-бурской войны свидетельствуют многие документы. Вот один из них:

«По Главному штабу
Его превосходительству В.В.Сахарову
30 ноября 1899 года

Сего числа высочайше повелено все донесения полковника Стаховича ¹³ из Трансвааля немедленно предоставлять государю императору в подлинниках с особо назначенными для того фельдъегерями.

Генерал-лейтенант Куропаткин» ¹⁴.

Любая новая информация, касавшаяся технической стороны отправки военного агента к английским войскам, незамедлительно докладывалась высокому начальству вместе с другими сведениями из Лондона. Британские власти оставались верны себе и до последнего тянули сначала с приемом у себя военных атташе европейских и американских государств, а позже не спешили с отправкой их на театр войны. Неудивительно, что и по прибытии в Южную Африку английское командование всячески препятствовало доступу этих лиц в зону активных боевых действий, ограничивало передвижение. Наконец согласие от британских властей было получено, о чем полковник Ермолов сообщил шифрованным донесением генералу Соллогубу из Лондона 6 октября 1899 года: «Благоволите предупредить Стаховича: разрешено иметь денщика, рационы, фураж, палатку дадут, купить лошадей помогут на месте. Объявлен призыв 30 тыс. резерва милиции» ¹⁵.

С получением известия о том, что Великобритания с 11 октября 1899 года находится в состоянии войны с бурскими республиками, в Трансвааль одновременно с санитарным отрядом Российского общества Красного Креста был направлен «с высочайшего повеления» военный агент подполковник Ромейко-Гурко ¹⁶.

Среди массы документов, отразивших в основном сугубо технические моменты отправки военных агентов, удалось обнаружить весьма любопытные, например, такой: «Секретно. Докладная записка младшего офицера 117-го пехотного Ярославского полка поручика Едрихина. 9 октября 1899 г. С.-Петербург.

Его превосходительству начальнику Военно-ученого комитета Главного штаба генерал-лейтенанту Соллогубу

Желаю отправиться в Южную Африку, чтобы лично следить за ходом англо-трансваальской войны, и прошу ходатайства Вашего превосходительства о скорейшем зачислении меня в запас армии с предоставлением права по возвращении с театра военных действий быть зачисленным снова в свой полк с зачетом в службу времени, проведенного в отсутствии и отпуске за это время содержания. Поручик Едрихин».

На документе имеется резолюция военного министра: «Иметь в виду для исполнения по возвращении поручика Едрихина. 9. X. 1899 года. Куропаткин» ¹⁷.

Весьма примечательно, что офицер, участвовавший в дальнейшем в боевых действиях на стороне буров, обращался с прошением об отправке в Южную Африку не к военному министру, а к начальнику Военно-ученого комитета Главного штаба, участие которого в тайных операциях за рубежом тщательно скрывалось.

Приведенная выше докладная записка важна прежде всего именно резолюцией на ней военного министра «Иметь в виду для исполнения...». Что это означает, станет ясно после возвращения поручика Едрихина из командировки.

Не менее интересен следующий документ. «Докладная записка... 16 ноября 1899 г. ...Его превосходительству [68] начальнику Военно-ученого комитета генералу Соллогубу.

Имея намерение ближе ознакомиться с ходом войны на Южно-Африканском театре военных действий, я решил подать прошение на высочайшее имя об увольнении меня в запас, дабы я мог на свой риск и ответственность отправиться на театр войны и находиться во время похода при войсках Трансваальской республики. Так как временно командующий и общество гг. офицеров конной гвардии изъявили согласие по возвращении моем принять меня обратно на прежнее место, если на то последует согласие высшего начальства, а 6-го сего декабря я должен быть произведен в чин штабс-ротмистра, крайне для меня важный, чтобы не отстать от сверстников, прошу ходатайства Вашего превосходительства о разрешении немедленного и беспрепятственного выезда за границу с тем, чтобы 7-го сего декабря был бы дан от полка ход моему всеподданнейшему прошению о зачислении меня в запас гвардейской кавалерии.

Смею надеяться, что со стороны высшего начальства поступок мой будет сочтен не за праздную затею искателя приключений, а за стремление ближе и на практике познакомиться с военным делом, чтобы быть в состоянии возможно лучше выполнить свой долг государю и России, если потребуется, и что не найдется препятствий к обратному принятию меня на военную службу по окончании кампании.

Л.-гв. конного полка поручик граф Комаровский» ¹⁸.

Эта докладная записка является ярким примером беспокойства русского офицера прежде всего не о себе самом, даже, как говорится, в минуту вдохновенного порыва. Слог и стиль написанного вместе с тем весьма интересны как образец канцелярского эпистолярного жанра того времени. При этом офицер, в первую очередь подчеркивая свои деловые намерения, не старается затушевать вполне естественное стремление не отстать за время отсутствия в служебном росте от сослуживцев.

Следующий документ касается одного из членов отряда Красного Креста. 20 ноября 1899 года военный министр пишет государю: «Председатель Главного управления Российского общества Красного Креста ходатайствует о назначении в состав командируемого в Трансвааль санитарного отряда одного отставного офицера в качестве агента при уполномоченном Красного Креста и начальнике отряда.

Для означенной командировки полагалось бы избрать л.-гв. Волынского полка штабс-капитана Потапова ¹⁹, окончившего в сем году курс Николаевской академии Генерального штаба и подлежащего для выполнения означенной цели увольнению ныне в запас армии (с зачислением по гвардейской пехоте) и с сохранением всех прав и преимуществ по службе при обратном поступлении... [после выполнения. — Г. Ш.] возлагаемого ныне на него поручения...

Подлинник подписали: г.-л. Куропаткин... г.-л. Сахаров.

На подлинном собственною Его величества рукою написано «Согласен». Г.-л. Куропаткин...» ²⁰.

Поскольку император разрешил, Потапов был формально уволен со службы 28 ноября 1899 года перед отъездом отряда Красного Креста из столицы. Однако не все «отставные» офицеры сохранили за собой льготы после отправки в Южную Африку, о чем говорит приводимый ниже документ: «Секретно. Подпоручик 189-го пехотного Белгорайского полка Покровский, отправляющийся с товарищем по полку подпоручиком Августусом в Трансвааль и находящийся ныне в Брюсселе, просит вместо зачисления в запас как его, так и подпоручика Августуса уволить в 11-месячный отпуск.

Проект статьи о зачислении в запас подпоручика Покровского передан 11-го сего декабря для внесения в высочайший приказ, а дело по зачислении подпоручика Августуса пока остается без движения, потому что он уволен уже в 11-месячный отпуск. [69]

Увольнение подпоручика Покровского в 11-месячный отпуск могло бы состояться... по представлению его ближайшего начальства на общем основании. Генерал-майор (Антонов)».

На полях справки имеется неразборчивая приписка: «(Покровский. 25 л. 8 м.)» ²¹.

Командование легко отпускало офицеров-добровольцев на войну с англичанами. Поэтому вряд ли кого удивит издание следующего приказа: «12 января 1900 г. Уволить в запас 189-го пехотного Белгорайского полка подпоручика Покровского и по возвращении обратно зачислить на службу вместо 11-месячного отпуска с испрошением в то время не считать времени состояния в запасе.

Справка: высочайший приказ 26 декабря 1899 г. о зачислении подпоручика Покровского в запас армии» ²².

Приведенные материалы доказывают, что высшее военное руководство России полагало целесообразным направлять офицеров-добровольцев на театр военных действий в Южную Африку.

Что касается поручика Едрихина, то в данном случае власти пошли на формальное зачисление его в запас с гарантией последующего восстановления на службе. Позднее, как было с Августусом, уже обошлись без этого, ограничившись лишь предоставлением ему длительного отпуска. Относительно же графа Комаровского и подпоручика Покровского, то в интересах, видимо, своевременного сбора военной информации, даже дали разрешение уехать, не дожидаясь формального увольнения их в запас.

Надо сказать, что далеко не все иностранцы прибывали в Южную Африку, чтобы помочь бурам в борьбе с англичанами. Немалая их часть приезжала ради развлечения и острых ощущений. Вот что говорил о волонтерах один русский доброволец: «Это большей частью авантюристы, искатели легкой наживы в лучшем случае...» ²³.

Для полноты освещения данной темы нельзя не сказать хотя бы коротко о санитарных отрядах, посланных к бурам. Всего из-за рубежа в Южную Африку их прибыло восемь. Два — из России. Приведем некоторые цифры, характеризующие деятельность одного из них: «Отряд пробыл в Трансваале девять месяцев (до 17 августа), и за это время в госпиталях русского отряда... лечилось стационарно от огнестрельных ран — 90, амбулаторно — 213, а по внутренним болезням — 735; общие результаты лечения были вполне удовлетворительны, смертность крайне незначительная...» ²⁴.

Другой санитарный отряд был смешанного состава — русско-голландский. Предыстория его создания такова. На волне усилившихся в начале войны антибританских настроений в Санкт-Петербурге осенью 1899 года начал свою деятельность Голландский комитет ²⁵. Возглавлял его пастор Гиллот ²⁶. За два месяца комитет собрал для оказания помощи раненым бурам 170 тыс. рублей. Пожертвования в основном вносили богатые купцы и церкви. На эти средства был сформирован, прекрасно оснащен и отправлен в Южную Африку русско-голландский санитарный отряд, состоявший из четырех врачей и пяти медсестер из России, трех врачей, пяти медсестер, двух санитаров и одного администратора из Голландии. Все члены отряда были гражданскими людьми, даже если имели военно-медицинское образование.

Отбор персонала в русско-голландский санитарный отряд проводился гораздо строже, чем в созданный и отправленный в Южную Африку от Российского общества Красного Креста. «От русских членов отряда требовалось обязательное знание немецкого языка и выставлялась на вид желательность хотя бы некоторого знакомства с голландским или английским» ²⁷ (видимо, поэтому в его состав набирали в основном российских немцев, преимущественно из Прибалтики).

Вот некоторые итоги деятельности [70] интернационального отряда. «Русско-голландский санитарный отряд работал в Оранжевом Свободном государстве возле реки Модер. Он организовал госпиталь в Брандфорте и тыловой госпиталь в Кардорпуте. При отступлении буров был переведен в Кронстадт и основал там госпиталь на 106 мест. Часть отряда во главе с доктором Кухаренко работала в Веренигинге, но в конце марта тоже была переведена в Кронстадт. Другая часть отряда во главе с врачом Вебером была послана в Фотинстимз и работала у линии фронта, часто под огнем. Через полтора месяца после краткого пребывания в плену эта часть отряда вернулась в Кронстадт. В марте и апреле [1900 г.] кронстадтский госпиталь в одиночку лечил 800 коечных больных и раненых.

Наступление британских войск заставило отряд уехать из Южной Африки, за исключением врача Кухаренко, который со своей частью отряда попал в плен при захвате Кронстадта. Англичане попросили Кухаренко и его персонал полечить своих раненых и больных, в основном тифозных. Только в первый день госпиталь принял 215 человек. Кухаренко работал три недели, а персонал и того больше — до 1 июля. Дважды госпиталь посещал тогдашний главнокомандующий Робертс и благодарил врачей за лечение. Кухаренко отмечал, что с ним обращались очень вежливо» ²⁸.

Скажем еще несколько слов и о самом известном из российских врачей — вышеупомянутом уроженце Ревеля прибалтийском немце Карле Густавовиче фон Ренненкампфе (1870-1942?). С 1900 года он был во время всех боевых действий личным врачом известного бурского генерала Деларея.

В декабре 1900 года, в самый разгар партизанской войны (до ее окончания оставалось еще полтора года) генерал Деларей в своем письме находившемуся тогда в Европе президенту Трансвааля Крюгеру писал: «В настоящее время почти все врачи покинули Южную Африку. На всей территории, находящейся под моим попечением, остался только один врач. Он русский, доктор фон Ренненкампф, который безгранично предан нашему делу и очень многое сделал для нас» ²⁹.

Ренненкампф оказывал медицинскую помощь не только больным и раненым африканерам. За несколько недель до окончания войны к бурам в плен попал раненый заместитель английского главнокомандующего Китченера ³⁰ лорд Meтьюн. Русский врач лечил и его.

Отечественные исследователи частично выяснили дальнейшую судьбу доктора фон Ренненкампфа, прославившегося в англо-бурскую войну. Точно неизвестно, когда он покинул Россию, вероятно после Первой мировой войны. Известно только, что Карл Густавович фон Ренненкампф скончался в Южной Германии примерно в 1938-1942 гг. ³¹

Среди более чем 200 российских добровольцев (общее же число волонтеров-иностранцев в войсках буров оценивается примерно в 2 200 человек) было по меньшей мере 20 офицеров и прапорщиков (как действительной, так и запасной службы). Наиболее полный их список хранится в фондах Российского государственного военно-исторического архива.

«Доложена его величеству [71] [неразборчиво] апреля 1901 года.

Генерал от инфантерии Куропаткин

Справка

О русских офицерах-добровольцах, принимавших участие в англо-бурской войне,

1. 117-го пехотного Ярославского полка штабс-капитан [Алексей Ефимович] Едрихин. [Он поехал в Трансвааль в звании поручика, но вскоре после возвращения ему был присвоен очередной чин. — Г. Ш.] Для поездки в Южную Африку вышел в запас. Насколько мне известно, средства на поездку получил от великого князя Александра Михайловича, корреспондировал в газетах. Пробыл на театре военных действий около двух месяцев. Вследствие болезни и краткости пребывания в Южной Африке мало принимал участия в военных действиях. Все о нем отзывались как о весьма дельном офицере. По возвращении в Россию принят обратно на службу с зачислением времени состояния в запасе в действительную службу и выдачей за это время содержания. [Этот кадровый офицер одним из первых среди российских военнослужащих-добровольцев обратился за разрешением на поездку в Трансвааль в Военно-ученый комитет, вероятно, поэтому и получил столь значительные льготы. — Г. Ш.]

2. 38-го пехотного Тобольского полка поручик [Сергей Николаевич] Дрейер. Чтобы ехать на войну, вышел в запас. В продолжение четырех месяцев принимал деятельное участие в войне. От всех слышал самые лестные отзывы о его деятельности и лично убедился в том, что это прекрасный офицер. При занятии Претории был взят в плен, будучи накануне контужен в голову. Возвратился в Россию в сентябре; принят обратно в свой полк, но без зачета времени, проведенного в Трансваале, в действительную службу и без выдачи содержания за это время. По семейным обстоятельствам ходатайствовал о переводе в 1-й лейб-гренадерский Екатеринославский полк, каковой перевод ему обещан, но пока не состоялся.

3. 189-го Белгорайского резервного полка подпоручик [Евгений Федорович] Августус. После отъезда в Трансвааль был зачислен в запас. В продолжение пяти месяцев принимал деятельное участие в войне. Весьма предприимчив, храбр. Посылал корреспонденции в «Новое время» и «Варшавский военный журнал». При занятии Претории был взят в плен. По возвращении в Россию принят на службу в 192-й резервный Ваврский полк, но без зачисления времени, проведенного в Трансваале, в действительную службу и без выдачи содержания за то время. [На полях донесения военным министром Куропаткиным сделана пометка «почему?», и время, проведенное этим офицером в Южной Африке, было засчитано в действительную военную службу. — Г. Ш.] Заветная мечта подпоручика Августуса — поступить на курс восточных языков, чтобы затем служить в Туркестанском округе; однако как окончивший курс лишь юнкерского училища, он без специального на то разрешения не может быть допущен к приемному экзамену.

4. 189-го Белгорайского резервного [72] полка подпоручик [Леонид Семенович] Покровский. Принимал малое участие в военных действиях. Отзывы о нем носили неодобрительный характер. Кажется, в Россию не возвращался. [Данные неточны. Он остался воевать в составе партизанского отряда буров под руководством Терона ³², потом находился в других отрядах, храбро сражался, получил чин капитана и скончался от ран после сражения под Утрехтом в конце декабря 1900 г. — Г. Ш.]

5. 37-го пехотного Екатеринбургского полка подпоручик Никитин. По всем отзывам, безусловно, выдающийся офицер, храбрый и всей душой преданный военному делу. Принимал участие в военных действиях свыше четырех месяцев. Вернувшись в Россию, немедленно отправился в Китай [где был тяжело ранен. — Г. Ш.]. О дальнейшей судьбе его ничего не знаю.

6. 16-го гренадерского Мингрельского полка подпоручик [Иван] Никитин. Был убит в деле под Йоханнесбургом. [Ранен и попал в плен. — Г. Ш.]

7. Того же полка подпоручик князь [Михаил Николаевич] Енгалычев ³³. Прибыл в Трансвааль в мае, а в начале июня был ранен в руку и вместе с госпиталем, в котором он лежал, попал к англичанам. Возвратился в Россию в октябре.

8. Лейтенант [военно-морского флота] [Борис Андреевич] Строльман. Прибыл в Трансвааль в мае. Принимал самое деятельное участие в войне, все о нем отзывались как о выдающемся храбреце. После взятия Претории, когда почти все добровольцы или разъехались, или попали в руки англичан, он принял участие в партизанских действиях буров и в конце июня был убит.

9. Состоящий в запасе штабс-капитан [керченской] крепостной минной роты [Александр Николаевич] Шульженко ³⁴. Выдающаяся личность, весьма храбр. В Россию возвращаться не думал. [Штабс-капитан А. Н. Шульженко продолжил борьбу и служил, в частности, в отряде известного партизанского командира Терона, был захвачен в плен 5 мая 1901 г., а освобожден только в июле 1902 г. — Г. Ш.]

10. Поручик [Федор Федорович] Арнольдов (резервного батальона, расположенного в Самаре). Мало принимал участия в военных действиях. Под конец был контужен, после чего до отъезда в Россию жил в Претории.

11. Корнет запаса Бискупский (служил ранее в 3-м драгунском Сумском полку). Совсем мальчик. Алкоголик. В военных действиях почти не участвовал. [73]

12. Л[ейб]-гв[ардии] конного полка ротмистр граф Комаровский. Перед отъездом вышел в запас. В военных действиях участвовал мало. Пользовался хорошей репутацией.

13. Поручик [Федор Иванович] Гучков (богатый московский купец). Служил ранее в лейб-гренадерском Екатеринославском полку, потом на охране Маньчжурской дороги. Много путешествовал в Азии. Принимал деятельное участие в военных действиях и пользовался отличной репутацией весьма храброго человека. По возвращении в Россию немедленно отправился на Дальний Восток, где поступил на службу генерала Грибского ³⁵.

14. Состоящий в запасе штабс-ротмистр [Алексей Николаевич] Ганецкий. Принимал участие в военных действиях: одно время даже командовал русским отрядом добровольцев. Усиленно рекламировал себя и пользовался, вообще, плохой репутацией.

15. Отставной подполковник [Евгений Яковлевич] Максимов. Принимал участие в военных действиях, пользовался репутацией весьма храброго, предприимчивого человека, хотя и не безупречной нравственности, много занимался политикой.

Генерального штаба полковник Стахович» ³⁶.

Приведенный список неполон. В нем есть и ошибки. Например, не указано, что Александр Гучков был ранен и попал в плен. Не совсем понятно, по каким причинам в таком пренебрежительном тоне идет речь о подпоручике Леониде Семеновиче Покровском. Ведь он не вернулся потому, что после начала партизанской войны сражался в составе одного из отрядов буров, и ему сослуживцами-бурами было пожаловано звание капитана. Он умер от ран после сражения 24 декабря 1900 года ³⁷.

Не упомянут и штабс-капитан Виктор Тимофеевич Айп, автор небольшой книги «Война Англии с бурами», выпущенной в 1901 году. Судя по данным архивов бывшего государства Трансвааль, он находился в Южной Африке с самого начала боевых действий ³⁸.

Однако среди находящихся в РГВИА личных дел обнаружено лишь два дела русских офицеров со столь редкой фамилией ³⁹. И только один из них был в то время на действительной военной службе, но в его послужном списке о пребывании в Трансваале не сказано ни слова. Там, в частности, записано: «В 1898-1902 гг. проходил службу в Кронштадтской саперной роте, а в 1902-1903 гг. — в 5-м понтонном батальоне». В графе «Прохождение службы» говорится: «Переведен в Кронштадтскую крепостную саперную роту 1898 ноября 20. Назначен обучающим в подрывном классе ротной школы 1898 ноября 20. Назначен заведующим оружием роты 1899 авг[уста] 25. Штабс-капитаном 1900 авг[уста] 1...» ⁴⁰. [74]

Любопытно и то обстоятельство, что согласно архивным документам в мае 1900 года брат Федора Гучкова, вероятно погибшего в русско-японскую войну, Александр, по пути в бурские республики в мае 1900 года написал личное письмо военному министру Куропаткину, очень напоминающее разведывательное донесение: «Ваше высокопревосходительство Алексей Николаевич! Пользуюсь случаем прислать Вам настоящее письмо французской почтой через Мадагаскар, чтобы сообщить Вам некоторые сведения о высадке англичан с Бейры и [...] их экспедиции, имеющей целью вторжение в Трансвааль с севера через Мозамбик и Родезию...»

Далее на нескольких страницах сообщается о выгрузке британских войск в Мозамбикском порту Бейра с английских военных транспортов (указывается их число — 15 — под охраной небольшого крейсера). Заканчивается письмо словами: «Примите уверения в глубокой душевной преданности. Александр Гучков» ⁴¹.

Если поручик запаса Александр Гучков ⁴² направил такое послание самому военному министру, то это, видимо, свидетельствует о том, что будущий политик уже тогда обладал некоторым политическим весом.

В вышеприведенной справке о русских офицерах-добровольцах имеются и другие неточности. Ничего не сказано, например, о прапорщике Диатроптове (Диатропове), ротмистре Георгии Владимировиче Крафте (Краффте). Отсутствует информация и о некоторых других военнослужащих, в частности капитанах Дуплове и Петрове, погибших 25 декабря 1900 года в сражении под Утрехтом (кто они такие, точно неизвестно. — Г. Ш.) ⁴³

Г. В. ШУБИН,
кандидат исторических наук

Комментарии

1. Ермолов Николай Сергеевич (1853-?) — генерал-лейтенант. Закончил Императорский санкт-петербургский университет и Николаевскую академию Генерального штаба. С 1891 по март 1905 г. состоял военным агентом при российском посольстве в Лондоне.

2. Генерал-лейтенант В. У. Соллогуб в то время был управляющим делами Военно-ученого комитета Главного штаба.

3. Дата, указанная в этом сообщении, неточна: война началась 11 октября 1899 г. (29 сентября по ст. ст.).

4. Куропаткин Алексей Николаевич (1848-1925) — генерал от инфантерии, reнерал-адъютант. Закончил Павловское военное училище и Николаевскую академию Генерального штаба. В 1898-1904 гг. военный министр.

5. «О командированиях на театр англо-бурской войны 1899-1902 гг. Секретно. Переписка Военно-ученого комитета об откомандировании на театр англо-бурской войны в Южной Африке 2 офицеров Генерального штаба...» (РГВИА, ф. 488, д. 1451, л. 35).

6. Сахаров Виктор Викторович (1848-?) — генерал-лейтенант, генерал-адъютант. Закончил Александровское военное училище и Николаевскую академию Генерального штаба. К моменту начала англо-бурской войны — генерал-лейтенант, заместитель начальника Военно-ученого комитета Главного штаба.

7. Ламздорф Владимир Николаевич (1845-1907) — граф, министр иностранных дел России в 1900-1904 гг.

8. РГВИА, ф. 488, д. 1451, л. 12.

9. Там же, л. 10.

10. Там же, л. 18.

11. Стахович Павел Александрович, позднее генерал-лейтенант.

12. РГВИА, ф. 488, д. 1451, л. 14.

13. Его отчет о поездке публиковался в открытой печати, а позднее был выпущен отдельным изданием (Стахович И. А. Очерки англо-бурской войны. СПб., 1901); ему было присвоено очередное воинское звание полковник.

14. РГВИА, ф. 488, д. 1451, л. 69.

15. Там же, л. 23.

16. Ромейко-Гурко (Гурко) Владимир Иосифович (1863(64)-1937) — генерал от кавалерии. Закончил Пажеский корпус и Николаевскую академию Генерального штаба, служил в Царстве Польском. В 1900 г. состоял военным агентом России при армии буров, позднее, в 1901 г., был военным агентом в Берлине.

17. РГВИА, ф. 488, д. 1451, л. 28.

18. Там же, л. 42.

19. Написал следующий отчет: «Сообщение Потапова — административного секретаря Отряда русского Красного Креста. СПб., 1900».

20. РГВИА, ф. 488, д. 1451, л. 51.

21. Там же, л. 78.

22. Там же, л. 109.

23. Воспоминания о Трансваале сестры милосердия общины Св. Георгия О. фон Баумгартен. 1899-1900. СПб., 1901. С. 26.

24. Новости и биржевая газета. 1901. 19 января (ст. ст.). СПб. С. 3.

25. В этот комитет, состоявший из шести человек, входили: граф Петр Александрович Гейден, Густав Гейзе, пастор Кротте фан-Гильзе, Фандер-Пальс, Крейс и пастор Гиллот. Все они были людьми не бедными, на что указывает следующий документ:

«Пожертвования адресуются: С.-Петербург: Невский пр., 20, пастору Гиллоту; Екатерининский канал, 34-1, г. фан-Гильзе, Фандер-Пальсу (контора Нейшеллео), Большая морская, 38 (магазин Ява); г. Крейсу, графу Петру Александровичу Гейдену (Сергиевская, 79), Густаву Гейзе (директору Русско-Американской резиновой мануфактуры), пастору Кротте (Конногвардейский бульвар, 13)...».

26. Гиллот Генрих Адольфович (1839-1919). С 1873 по 1917(7) пастор голландской общины в Санкт-Петербурге.

27. Изъединова С. В. Несколько месяцев у буров... С. 2.

28. Apollon Davidson, Irina Filatova. The Russians and the Anglo-Boer War. Cape Town, 1998. C. 154-155.

29. Kandyba-Foxcroft E. Russia and the Anglo-Boer War... C. 212.

30. Китченер Горацио Герберт (1850-1916) — английский военный и колониальный деятель. В 1899-1900 гг. начальник штаба британских войск в Южной Африке. В 1900-1902 гг. главнокомандующий английскими войсками в Южной Африке. В 1914-1916 гг. военный министр Великобритании.

31. Реконструкция биографии К. Г. фон Ренненкампфа произведена по материалам профессора А. Б. Давидсона (Москва).

32. Терон, Даниель [Дани] Йоханнес (1872-1900) — по профессии адвокат, известный своей храбростью командир бурского отряда разведчиков, позднее смертельно раненный в бою с англичанами.

33. Енгалычев Михаил Николаевич — князь, происходивший из богатой и знатной аристократической дворянской семьи, чьи татарские предки перешли на службу московским князьям еще в XIV в. Спустя несколько лет после возвращения с англо-бурской войны, в 1907 г., был осужден в Саратове за попытку создания террористической организации среди местных крестьян, ставившей целью установление в России республики, как в Трансваале. Однако приговор не вступил в силу и Енгалычев жил под постоянным надзором полиции. Дальнейшая его судьба неизвестна.

34. Интересно, что хотя штабс-капитан Шульженко из-за участия в англо-бурской войне просрочил более чем на два года и семь месяцев свой 11-месячный отпуск, однако он был вновь принят на военную службу 16 августа 1902 г. в той же должности и на прежнее место, и при этом время отсутствия (в соответствии с приказом Николая II) было зачислено ему в действительную военную службу. Позднее Александр Николаевич Шульженко, вероятно, погиб в русско-японскую войну.

35. Грибский Константин Николаевич (1845-19??). Закончил Павловское училище и Николаевскую академию Генерального штаба. Генерал-лейтенант, военный губернатор Амурской области, командующий войсками и наказной атаман Амурского казачьего войска.

36. РГВИА, ф. 401, д. 5, л. 41. (О составе курсов Восточных языков.)

37. Kandyba-Foxcroft Е. Russia and the Anglo-Boer War... С. 235.

38. Ibid. P. 219.

39. Личное дело командира Сибирского воздухоплавательного батальона полковника Виктора Тимофеевича Айпа (р. 1871 г.) заканчивается в 1914 г. Дальнейшая его судьба не выяснена.

40. РГВИА, ф. 409, послужной список № 5970 (1914) Сибирского воздухоплавательного батальона подполковника Айпа.

41. Там же, ф. 488, д. 1451, л. 219-222.

42. В годы англо-бурской войны трудно было представить, что родной брат московского купца из богатейшей старообрядческой семьи Александр Иванович Гучков через 16 лет после описываемых событий вместе с Шульгиным и генералом Рузским будет присутствовать при отречении Николая II от престола.

Гучков вместе со штабс-капитаном Шульженко, подпоручиком Августусом и другими российскими добровольцами служил в отряде Терона и, по данным Ромейко-Гурко, был ранен в том же бою в июле [августе] 1900 г., в котором погиб лейтенант российского флота Борис фон Строльман. Гучков после полученного ранения остался хромым.

Участвовал он и в русско-японской войне 1904-1905 гг. Немного позднее — известный политический деятель, руководитель партии октябристов, а в 1910-1911 гг. — председатель III Государственной думы, военный и морской министр в первом составе Временного правительства. За время своего краткого пребывания на этом посту «прославился» избиением русской армии, уволив в отставку 143 генерала. Активный участник Гражданской войны. Скончался в эмиграции в 1936 г.

43. Kandyba-Foxcroft Е. Russia and the Anglo-Boer War... P. 219.